Прочитал историю про былинного старлея от 15.12.2002 и вспомнилось.

Холодной зимой 86-87 занесло меня, тогда курсанта 4-го ВВМУРЭ, в пив-бар 'Жигули'. День близился к концу и он был печален: вместо романтического вечера переходящего в ночь, по независящим от меня причинам, светило одинокое возвращение в родное училище в промерзшей электричке. Планы и жизнь не совпали, и дисбаланс рвал душу. Дабы не доводить до незатухающих колебаний, было принято решение - притушить огонь желаний некоторым количеством доброго пива. Напоминаю, в советские времена пиво в основном было двух сортов, в не зависимости от изготовителя и тары, свежее и 'вчерашнее'. С учетом этого, 'Жигули' было местом хорошим, так как в нем чаще было пиво свежее. На перед самым баром столкнулся с двумя, с подозрительно знакомыми прическами. Они оказались переодетые, как и я, в гражданку курсанты ВВМУ Дзержинского и Фрунзе, т.е. с моим приходом образовался 'черный' треугольник. (Существовала тогда такая терминология 'черные' - морские, 'зеленые' - сухопутчики, 'голубые' - летчики, 'красные' - медики и 'серые' - милиция. Имен в этой истории не будет, просто не помню уже за давностью лет). Согласовав наши планы, легли курсом на 'Жигули'.
Зал оказался полон, свободных мест не было, мой начавшийся уменьшаться Облом, тут же бросился расти, достигая своей макушкой клотика Кораблика Адмиралтейства. Но внезапно нас кто-то окликнул: 'Ребята, садись ко мне'
Окликнувшим оказался абсолютно незнакомый нам 'зеленый' курсант, одетый в парадку. Точно не помню, но кажется был он артиллеристом, курс четвертый или пятый. Мы честно предупредили, что мы 'черные' (были в то время недоразумения между 'зелеными' и 'черными', иногда доходившими до драк, но в основном на младших курсах). На что он сказал : 'Ребята, какая разница?! 'черные' - 'зеленые', ботинки - сапоги, будет длинный звонок (Боевая Тревога) - все за Родину пойдем, садись'. Что мы и сделали. Только собрались выпить за знакомство, как Серега (имени не помню, но пусть будет Сергей), сообщил, что у него сегодня сын родился и поэтому в дипломате есть водка. Старинный русский рецепт был горячо поддержан с нашей стороны. Потекла беседа, рассказал молодой Отец и о себе: родом из-за Уралья, у матери один, женился курсом раньше, подрабатывает дворником и мужикам в гараже помогает, снимают с женой комнату.
Говорил Сергей просто, но веско, себя не выпячивал. Есть такое слово в русском языке - ладный, оно лучше всего описывает этого парня. Высок - но не дылда, крепок - но не широк, и лицо не плакат, а располагает. Такого другом иметь - лучше не найдешь, словами по пусту не несет , а случись беда - не бросит.
Сидел он до нас где-то час, и с нами усугубил, но по трезвее нас был. А нас с холода, да на голодный желудок, начало уже вести и пошел обычный для такой компании треп: какое училище лучше, флотские, армейские и курсантские байки, о зимней сессии и т.п.
Видно наши голоса стали выделяться на общем фоне зала, а может заметили как мы водку в пиво льем, в общем подошел бармен и намекнул, что нам пора, невзначай напомнив расположение Ленинградской комендатуры.
Мы разбираться не стали, тем более Сергей по форме был, расплатились и вышли. Но расстаться не смогли, Сергей предложил продолжить у него.
Прошли болтая Невский, а на Дворцовом мосту встретили группу воинствующих пацифистов. (В эти года, какие только течения в стране не появились, а какие дебаты шли: Необходимость Армии; Продажа оружия - подрыв авторитета миротворческого СССР; и т.п. чушь). Те, увидев Серегу по форме,решили до….ся (устроить диспут на тему: Нужна нам Армия или лучше слиться со с окружающими странами в оргазме взаимной любви?), благо их человек восемь - десять было плюс ещё девчонки. Судя по заумности речей и одежде, в основном это были студиозы. Толи от портвейна, чьё присутствие выдавало амбре, с жаром вылетавшее вместе со словами, то ли от присутствия самок нарушающее гормональное равновесие, но некоторые особи мужского пола перешли разумную границу словесной баталии. Из множества штампов, типа 'дармоеды паразитирующие на голодной стране', 'тупое оружие в руках политиканов', запомнился обрывок одной фразы: 'Грязные тупоголовые ублюдки - убийцы наших будущих детей!!!' К этому моменту, я рванул одного оппонента на себя, на Фрунзаке повисли две кобылы, Дзержинец набычился и быть драке великой, но…..
Серега, не выпуская из левой дипломат с оставшейся водкой, правой взял неформального лидера пацифистов за грудки, поворотом кисти перекрыл одновременно кислород в тело, амбре в свою сторону, здесь фраза и оборвалась. Затем рывком перебросил хрипящую тушку через перила Дворцового моста, благо стоял рядом.
Немая сцена, как у Гоголя, только Нева парит в полыньях под мостом, проносящиеся мимо машины снегом под колесами скрипят и хрип в свист перешел. Тушка висящего глазки выкатила большие - пребольшие, верхними лапками в держащую ее руку вцепилась, а нижними в воздухе странно сучит (нет чтобы за мост зацепиться).
А Сергей говорит, спокойно так, без всякой патетики и отдышки от весящего в его руке тела: 'Мы Родине служим и сын мой сжить будет. Кому это не нравится ?'
Таких не нашлось, девки с Фрунзака отпали, я протрезвел окончательно, своего еще держу, но сам на Серегу смотрю, уверен, на него тогда все смотрели.
Не услышав возражений, перебросил Сергей тело обратно на мост и со словами: 'Думай, что несешь', отпустил его. Оно (тело) стекло немедля вниз, ветошкой прикинулось и только веки на Очень Больших глазах - хлоп-хлоп..'Пошли ребята' сказал Серега, и обойдя лежащее пошел, а мы за ним, толпа только что плотно окружавшая нас расступилась в почтении и подобострастии.
Мы шли за ним молча, но не скрывая свое восхищение и удивление. Заметив наши взгляды и слегка вытянутые лица, Серега смутился, 'Да я не специально, это у меня с детства, как во дворе подлянка какая, за справедливость один выходил на стенку чужую в кровь били, а все равно мой верх был. А эти же не правы были' Мы согласно кивали, но восхищаться не переставали.
До дома, в котором Сергей снимал комнату я не дошел, встретилась на проспекте Добролюбова, ну очень, хорошая знакомая. Распрощался тогда с Сергеем, Дзержинцем и Фрунзаком, пожелали друг другу счастливого плавания и разошлись в разные стороны. Только помню Зеленую шинель и две балониевые куртки пропадающие в кружащимся снеге, порезанным желтым светом уличных фонарей.

Никто тогда и знать не мог, и ведать не ведал, что выпадет на долю Страны и нас.
И думается мне, что протащила военная судьба Сергея по горячим точкам, где не так все просто со справедливостью, а Родина одна.
А ещё подсчитал сейчас, что его сыну лет 16 -17 выходит.