БЫЛИ "ПАРКЕТНОГО" КРЕЙСЕРА-15 или «впередсмотрящий»

- Новый год, конечно, самый семейный праздник. Но и на корабле его можно встретить замечательно. Как еще столько друзей в одном месте на празднование соберешь. А тут - вся боевая смена.
Так или примерно так успокаивал себя в каюте в новогоднюю ночь старший лейтенант Василий К., надевая за полчаса до звона курантов белую форменную рубашку.
- Офицерскому составу прибыть в большую кают-компанию! - сухо прохрипел динамик корабельной трансляции.
С чувством выполненного долга старлей застегнул последнюю пуговицу, поправил галстук, открыл дверь, и тут по его ушам больно ударил “Аварийной тревогой” висящий в тамбуре звонок боевой сигнализации. Уже на бегу Василий расслышал по-прежнему бесстрастный голос дежурного: “Задымление третьего офицерского коридора!”
Дальше действия опережали мысль:
- Трап... Тамбур... Трап... Кладовка аварийной партии... Ключ?... Молодцы, уже открыли... ИП на шею... Старшина здесь... Долго, долго собираются!... Звено есть?... За мной!... Старшина, соберешь остальных. Всех проверишь!... Бегом!Бегом!... Трап... Коридор... ОУ-5 захвати!... Трап... Коридор... Бля, дыма-то!Рукав раскатать!... По поручню... Кто так воет?Чисто собака Баскервилей... Ах, вот кто! Дверь нах... И вот - что!... Огнетушитель!... Лёша, ты мне должен по жизни! Отбой “Аварийной тревоги!” В ПЭЖ кто-нибудь скажите, ржу, не могу...
Предновогоднюю встряску экипажу “организовал” командир дивизиона движения Алексей М., оставивший мирно выкипать включенный электрический чайник на столе, покрытом оргстеклом. В неравной схватке с раскаленным чайником лист оргстекла потерпел полное поражение и, прихватив за компанию живописно раскиданную по столу документацию, воспламенился. Последствия могли бы быть куда более печальными, если бы первым тревогу не объявил встречавший Новый год на корабле вместе с хозяином добродушный Лешкин дратхаар Митька. Подняв дикий лай, он привлек чье-то внимание к появлению дыма.
- Тащ, Митька на баке стоит,- подошел к Василию матрос. Собравшиеся офицеры направились на бак. Увиденная картина просто умиляла.
Стрелой вылетев из каюты через выбитую дверь, четвероногий герой помчался на бак, добежал до самого флагштока и теперь с тоской глядел с почти десятиметровой высоты форштевня на залив. От возвращения в каюту он категорически отказывался. Судя по всему, полёт в ледяную воду представлялся псу куда меньшим злом, чем испытанный в задымленной каюте страх сгореть заживо. Так и встречал Митька Новый год, в нарушение всех флотских традиций, в офицерской кают-компании. И один из звучавших тостов был: “За нашего лохматого впередсмотрящего”. А Василий, тоже в нарушение традиций, был в кремовой рубашке, потому что белая от копоти стала черной.