История одного знакомства.
М. Глинка (с сайта submarine.ru)

... Замполит вдруг потянулся сладко и сказал:
- Имею рассказать вам береговую байку. Как ты на это смотришь, Афанасьевич?
- Это ты о чем? - спросил механик.
- Да так. Об истории одного знакомства.

Значит, было это, лет двадцать тому назад. Идет курсант по Невскому. И палаш на боку. Лето, август, поздний вечер. Ну часов одиннадцать, скажем, а то, может быть, и начало двенадцатого. Идет, значит, наш знакомый по Невскому и думает только об одном... Народу все меньше, девушки если и попадаются, то сугубо деловитые - спешат, смотрят в землю. Время позднее. Полное фиаско. А палаш, знаете ли, по ноге брякает, раздражает. Вроде напоминания о собстренной ненужности. Мол, вот я совсем ни к чему. Как и ты. Бредет он, адреса вспоминает. Здесь одна раньше жила, в том доме и сейчас живет, но там мама по вечерам дома, а те все на дачу уехали. Одним словом, худо, хоть иди в Адмиралтейство обратно на радость отцам-командирам. Невский пустеет на глазах. Обеднел город. Жители есть кое-какие еще, но все не те, ненужные. А палаш бряк-бряк, мол, зря ты меня из пирамиды вытянул да еще зачем-то вытер от смазки и снова намазал. К чему это, интересно, мы с тобой готовились? А настроение с каждым шагом у него все мрачней и дошло до такой степени, что и встреться ему сейчас подходящая девушка, если она глянет ему в глаза, то убежит, хотя, прямо скажем, собой он вовсе недурен.
- И видит он вдруг, что в телефонной будке стоит девушка, кружочек вертит, а сама глазами ищет что-то на улице. По нему скользнула глазами, чуть притормозила, но особенно разглядывать его не стала... И кажется ему почему-то, что не просто так она глянула. А девушка хороша. Светлые волосы, в крупных кольцах, гибкая, загорелая... Подожду, думает, поблизости, черт ее знает, что она там по телефону выяснит, может быть, ничего и не выяснит и у нее возникнут дополнительные вопросы... Так и случилось. По телефону девушка не дозвонилась, вышла из будки, и на лице у нее какое-то сомнение, назовем его мимолетным... Что же мне, мол, делать? Наш герой с саблей на боку тут как тут. "Извините, - говорит. - Не знаю, чем вы опечалены, но не могу ли я помочь?" - "Нет, не можете".. Первая тема на корню иссякла. Думал, думал наш герой и придумал. "Тогда, - говорит,-давайте познакомимся".- "Зачем?" - "По-моему, это необходимо",--"Почему же?" - спрашивает девушка. А что он может ответить? Потому, что он на корабле месяц просидел? Честнее всего, конечно, было бы так и ответить, но он, хоть и выглядел мужественным, палаш, знаете все же, на поверку таким не оказался. "А потому... - говорит, - потому..." И ничего сказать не может. Она улыбнулась. "Хорошо, - говорит, - вы пока думайте, а я пойду". - "Куда?" - очень умно спрашивает он. "Если вы не против, то домой". - "Нет, - говорит он, - я совсем не против".
- "Домой, - говорит, - пойду". - "Хорошо, - разрешает он, - но и я тоже с вами". - "Ко мне домой?"- оживившись, спрашивает девушка. Тут бы ему как настоящему мужчине и сказать: "Да, угадали". - Так нет, опять испугался. "Что вы, - говорит,-как можно такое подумать? Только провожу". Смерила она его взглядом - полагаю, что уничтожающим, - и говорит: "Ну что с вами делать: Проводите". Он и пошел рядом. Кто она?--думает. Пианистка? Пальцы очень развитые - когда она по телефону звонила, он заметил, как они вьются. А может, модельерша? Те вот так же ходят - ногу несут вперед и немного вовнутрь. О чем бы нам с ней потолковать? "Вы, - говорит,- читали "Капитальный ремонт"?" Поразить решил. "Нет, - она отвечает.- Я вообще к производственным романам с опаской".-"Да нет, - говорит, - это не производственный". - "А какой же?" - "Так, трудно сразу, сказать в одном предложении". - "Ничего, вы в нескольких".. - "И в нескольких,--говорит, - трудно". Она, бедняжка, растерялась, ей, видно, впервые такой ученый человек попался. "А тогда как же, - говорит, - можно о его содержании узнать?" - "Очень просто, - отвечает, - я вам его целиком могу пересказать".-"Всю книгу?" - "Да, -говорит,- всю книгу". И, не ожидая, когда она его попросит, принялся. Но, чтобы удобнее рассказывать, за локоть ее взял. Она человек воспитанный, прерывать его рассказа не стала, но локоток подергала, подергала и высвободила. Так ей, вероятно, удобней было. - Под ручку, значит, не вышло... Двигаемся, "Капитальный ремонт" рассказываем. На Владимирский повернули. На Владимирском еще темнее. "Знаете,!- говорит, - вам бы не споткнуться тут". И снова берет ее под локоть. А у нее глазищи огромные, смешливые. Остановилась, уперлась в него этими глазами и говорит: "Ну Что ж, только сами потом не жалейте!"- "Я?! - говорит. - Жалеть?!" - "Да, вы". И локтем его руку к талии прижала. "Пошли", - говорит. "Капитальный ремонт" на время засох. В горле какое-то першенье. Потому что походка у нее --мать честная! Раньше-то он только видел это, а теперь своей рукой чувствует. Рука отдельно живет у него теперь. К Владимирской площади подходим. Вдруг она у него спрашивает: "Вы торопитесь сейчас?" Он заблеял что-то. А девушка волосы головой назад, на спину швырнула и опять своими глазищами уперлась в него. То ли смеется, то ли всерьез. И на одной ножке качается. "Пойдемте,-говорит, - ко мне". Он молчит. Борется со стихийным, так сказать, целомудрием. Только дышать стал, как турбина, "Вы одна живете?" -говорит. "А вы как думаете?" Как он-думает? В половине двенадцатого ночи в гости зовет. Ясно, одна. Но догадливости своей ходу не дал. Как всякий, заметим, умный человек. Стоят около лестницы. "Пойдемте", - говорит она. Но ему все еще мало. "Как, - спрашивает,- вас зовут?" А она посмотрела на него и говорит: "Это-то вам зачем? Не все ли равно?" Он подумал немного и, видно, решил, что она права. По лестнице стали подниматься. У него нет-нет, да палаш и громыхнет. "Тише, - говорит она. - Мне с соседями не очень повезло". Идут, значит, по лестнице. Пришли к двери. "Снимите ботинки",- шепчет девушка. А он, вы его знаете, человек гордый. "Зачем?" - говорит. Как-то не совсем ему кажется гармонично- палаш, погоны, то да се, а ботинки в руках. Но девушка - чудо просто - загорелая, гибкая, лукавая. И еще - вполоборота к нему стоит и на пальчике ключик вертит. Не снимешь ботинки - стой здесь. Что делать? Стал снимать. А ножны по кафелю скребут, да еще шнурки на одном ботинке запутались. Он их, как настоящий мужчина в минуту страсти, рванул -и в пролет, вот, мол, смотри, какой у меня характер.
- Шнурки, значит, разрушил, ботинки в руках - сам стоит на цыпочках. Ваше, мол, слово. Она опять улыбнулась и шепчет: "Постойте минутку, я сейчас", - и тихонько ускользает в дверь. Но еще минуты не прошло, выскальзывает обратно. "Все, - шепчет, - в порядке! Пойдемте! Только тихо!" Бредут на цыпочках по длинному коридору. Задели за что-то палашом, состояние нашего героя не объяснить. Но ничего, никто не выскакивает. Дошли до двери в комнату. Она нажимает на ручку, вводит его на середину комнаты и шепчет: "Постойте тут!" - а сама отходит почему-то. Шторы глухие на окнах, какие-то зеркала поблескивают. И вдруг он понимает, что в комнате есть еще люди, да не один, не два, а много -и они везде, со всех сторон. Слышит, как кто-то, не она, прикрывает сзади дверь. И кто-то шаркает ногой впереди. И кто-то что-то шепчет... Что бы вы тут сделали, если вы настоящий мужчина? Не знаете? А он швырнул на пол ботинки и рванул из ножен палаш. И тут зажегся свет.... Длинный стол, углом. За столом человек двадцать пять... А на пустом паркете посередине - пятикурсник Высшего инженерного училища имени Дзержинского, в носках, на цыпочках и почему-то над головой палаш в желтой смазке... Стоит он, родимый, и руку не опускает. Как натурщик в Академии художеств. А в комнате хохочут, со стульев просто падают от хохота. О чем наш герой думает? О ботинках. Один-то рядом, а второй он куда-то сам зашылыгнул...
- А дальше? - Что дальше? Дальше выходит девушка на середину и говорит: "Дядя Юра, выиграла я наше пари или нет?" И все гости орут: "Выиграла, выиграла!" А наш герой, хоть и занят поиском ботинка, видит, что между гостями сидит контр-адмирал. И контр-адмирал вместе со всеми хохочет. Оказывается, это дядя, и племянница с ним полчаса назад поспорила- сейчас, говорит, пойду, подхвачу на улице первого попавшегося моряка, и он сделает все, что я захочу. Ну адмирал - то ли забыл молодость, то ли не видел, что у него за племянница, то ли, напротив, шутник - и скажи ей: "Слабо! Не приведешь". Вот и все.
- Как все? Как все?
Нашел ботинок. Положил палаш на паркет, обулся. Завязал обрывки шнурка. Все. - Адмирал говорит: "Обулись, товарищ старшина первой статьи? Идите-ка сюда, присаживайтесь".

***
- Ты что, не понял? - спросил он. - Это ж зам рассказывал, как Петр со своей женой будущей познакомился.
- Ну да?
- Вот тебе и "ну да". Четверо детей у них. И все девчонки.
- А что, правда, хороша?
- Не то слово, - сказал Игорь. - Первая дама Заполярья была. Тут ничего зам не прибавил.
- А откуда он в таких подробностях эту историю знает?
- Да он ближайший Петькин друг, и семьи у них дружат. Наверняка Елена сама же десять раз все и рассказала, и наверняка при Петьке. Ну, Иваныч, конечно, наплел слегка, но в общем так, наверно, и было...