Глава 1. Начало

Ты помнишь, как все начиналось?
все было впервые и вновь...
(это не Макаревич, это - эпиграф)


А я помню. И хоть скоро будет двадцать лет, как я примерил сапоги, многие сцены из той, далекой и не простой жизни, стоят перед моими глазами, так словно это все происходило вчера...
А начиналось все так.
Дело было в конце лета - начале осени 1984 года. Выглянул тогдашний министр обороны в окно и очень сильно удивился - сколько же под окнами инженеров бродит! Вот просто плюнь в окно, и обязательно в кого-нибудь с высшим образованием попадешь! И это в то время, когда призывников категорически не хватает. Опечалился министр, но тут его осенила свежая мысля насчет того, чтобы увеличить поголовье призывников за счет уменьшения количества гордых обладателей дипломов. А может и подсказал кто, да только, теперь это тайна, покрытая пылью эпох... Словом, в результате сей мозговой атаки, появился иезуитски коварный приказ о снятии брони на призыв с учащихся вузов, имеющих военную кафедру. Наверно, офицеров тоже было многовато...
Но я, только что поступивший на радиофак ЛИИАПа, об этом мог только догадываться. И догадывался я об этом до октября того же года, когда оказался на военкоматовской (именно -...матовской) медкомиссии. Про саму комиссию можно написать отдельную главу, но я ограничусь только кратким резюме:
наличие присутствия, количество и размеры органов, а также их целостность, полностью соответствуют спецификациям министерства обороны и Чарльза Дарвина на организм системы homo sapiens мужеского полу и восемнадцати лет отроду.
После сердечных поздравлений стоматолога, с шестью за один раз запломбированными без наркоза зубами, я в одних трусах был выставлен на коврик пред взором сиятельной комиссии.
Ораторствовал один военком:
- Вы-в-курсе-что-у-вас-нет-отсрочки-от-призыва?- Какие-будут-мнения-товарищи?-Призвать!-Единогласно!-Следующий!
- Единогласно! - Следующий!- Единогласно! - Следующий! - весело закивали верхней частью туловища члены комиссии.
Короче говоря, 17 октября в шесть утра, на площадке перед горвоенкоматом, бритый под ноль, я уже изнывал от ожидания кучи новых, незабываемых впечатлений. Кто-то из военкоматских толкнул торжественную речугу, в которой выражал безмерную радость и гордость за своих земляков, которым выпало счастье пожить пару (а кому и тройку) лет вдали от привычного ареала обитания. Счастливчики задумчиво соглашались...
У меня до сих пор хранится фото с того исторического построения. В поношенных и понюханных шмотках-манатках будущие защитники родины притоптывают на ветру с явной идеей, побыстрее закончить эту бодягу с митингом и попрощаться с родными без чуткого руководства военкома... Ни дать, ни взять - строй бледных спирохет на морозе.
Потом всех загрузили в автобус и повезли в областной военкомат, навстречу судьбе. Судьба, в лице хмурого прапора предложила нам построиться и вывернуть все содержимое мешков и карманов. Особое любопытство вызывали всяческие емкости с жидкостями. В итоге, у прапора скопилось изрядное количество пузырьков с одеколоном, лосьоном и мозольной жидкостью. Прапор явно повеселел, а соответственно, подобрел и милостиво отпустил наши души на покаяние в ...хм... Не знаю, как называется это помещение по науке, но люди в нем были. Причем, в три яруса. Причем, некоторые по нескольку дней. Причем, на голых металлических сетках, без всякого намека на матрас или одеяло.
Впечатлений была масса. Запах в туалете привел бы в умиление старого, умудренного жизнью скунса, а за дверью с надписью «буфет» крепла гордость за нашу медицину, особенно за реанимацию и трансплантологию внутренних органов, особенно, органов пищеварения.
Уверен, что слово «экстрим» родилось именно на призывных пунктах.
Но, вволю поэкстремалить не получилось. Отцы-командиры обеспокоились состоянием нашего здоровья. Охотно их понимаю. Две недели до призыва мало кто вел целомудренный и здоровый образ жизни. Да еще вдруг у кого-нибудь острый приступ ностальгии по родным пенатам. Словом, необходимо было срочное военно-медицинское вмешательство. Страна не могла лишиться драгоценного призывного генофонда.
Начали с осмотра, но более вдумчивого и углубленного, т.к. с нас сняли и трусы. От предыдущего обозрения новое испытание отличалось усиленным изучением анально-проходных отверстий, на предмет выявления признаков геморроя. Наверно, готовят в снайперы, а там нужна особая усидчивость - подумали мы, раздвигая ягодицы и не пытаясь получить удовольствие. Кто-то предложил открыть рот - чтобы врачу посветлее было. Кто-то, сильно стремясь в снайперы, на логичный вопрос о шишечках, не менее логично предложил их запихивать обратно (наверное, чтобы не мешали усидчивости).
Комиссии не было, девчонок-медсестер не было. К чему был весь этот парад нудизма - не ясно...
Но все хорошее рано или поздно кончается... И с легкой филосовской грустью, мы отправились в местный очаг культуры - кинозал, ждать приговора. Кстати, еще одно изобретение коварной военщины - non-stop фильмов. По итогу, после пары-тройки ура-патриотических фильмов с большим ура-патриотическим содержанием, каждый, слегка поплыв мозгами, занимался кто чем. Лично я прикидывал, какого цвета будут погоны, и в чем придется ходить - в сапогах или в ботинках, т.к. от этого напрямую зависело, сколько лет я буду доблестно защищать мирный сон страны.
Разведка доложила, что я еду в Мурманскую губернию, в доблестные погранвойска, но гадский чертик сомнений, внутри моего подсознания, никак не соглашался:
- А с чего ты взял, что тебя туда возьмут? Двоих с твоей команды домой уже завернули. Якобы по здоровью. Ты плавать умеешь? Молодец! Дуй-ка ты во флот!
- А почему я в ПВ КГБ СССР не попаду? - возмущался я - вроде ни диссидентов, ни врагов народа в роду не было...
- Конечно, представляешь, как ты облегчишь работу флотским особистам!!!
- Да и с организмом, как показали две проверки, все отлично...
- В том-то и дело!!! - такие гарные хлопцы во флоте знаешь как нужны?! - никак не унимался рогатый - а три года не срок... Раньше уплывешь - раньше приплывешь!!!
А в зале, тем временем, происходила плавная ротация зрителей - фильм приостанавливался, в зале включался интимный свет, на сцену выходил очередной «покупатель» и с улыбкой гурмана-людоеда называл номер призывной команды. Ингредиенты людоедской кухни выходили и строились. Потом, по команде, поворачивались и уходили в вечность...
А нас никто хавать пока не собирался, что давало гадскому чертику лишний повод для выступлений:
- Ну? Во флот еще не созрел? Как там спокойно! Приезжих замполитов и особистов не будет, только все свои знакомые, родные...
- Команда n бабарнадцать-звездесят! - «блондинка за углом» исчезла с экрана и включила приглушенный свет... Вдоль прохода бодро вышагивал кто-то в фуражке... Кажется черной... Мне очень захотелось стать дальтоником... «блондинка» прибавила света... И когда, этот «кто-то» поднялся на сцену, ко мне сразу вернулось прежнее зрение - фуражка была зеленой!!! Мир сразу стал веселым и розовым. Ну, только чуть-чуть зеленоватым... Как мои будущие погоны.
Последовала неизменная, пламенная речь. Капитан (это человек такой, в форме и с погонами в четыре звездочки на плечо...), долго и красочно, описывал нашу будущую счастливую и полную радости жизнь на заставах. Ну, пусть недолго, но очень красочно.
- Явно - политотдел - шепнул чертик - умеют же они там кадры воспитывать! Сказочники, типа Андерсена, супротив них скучны, как трактат о пользе здорового образа жизни.
Словом, определились с будущими двумя годами жизни. И то хлеб. А что до Заполярья... Ну, ведь везде люди живут...
Оставались мелочи - добраться до места будущей счастливой и полной радостей жизни службы. Родине были нужны герои в срочном порядке, поэтому, нас повезли на аппарате тяжелее воздуха. По какой-то непонятной причине, в аэроплане мы были одни. То ли гражданских к нам не пускали, то ли те сами от нас шарахались, но «Туполев» взлетел полупустой. И такой же приземлился за Полярным кругом. В Питере шел противный, но все-таки теплый дождь, а здесь весело хрустел под ногами снег, и дул неслабый ветер. Ну, началось! - подумал я. Чертик со мной согласился.
Всех загрузили в лимузин системы ГАЗ-66 и, медленно и печально повезли по заснеженной дороге. Через час с лишним выгрузили у строения с надписью «Клуб в/ч n хххх».
- Ну что же, давненько кина не видели. Часов пять-шесть - никуда не отходил ехидный чертик - Из всех искусств для нас важнейшим является кино.
- Не богохульствуй, рогатый, тут хоть снега нет и вздремнуть можно...
Разбудили меня свежей новостью - это еще не наша часть. До нашей надо было неделю на оленях добираться, и то если погода летная. Это сопровождающий капитана, который нас сопровождал, прапор поострить пытался. Петросян хренов.
Неделя - не неделя, а местный экспресс «Мурманск - Никель» превзошел все ожидания. Плотность набивки вагонов пассажирами была такой, что кильки в консервной банке могли позавидовать. А эти заботливые стоянки по полчаса у каждого столба! И миляга-проводник, благоухающий перегаром и спутавший вагон с сауной. Как сейчас помню - лежу в одной рубашке на третьей полке и усиленно сгоняю вес. Дровишек миляга не жалел. Даже чертик вспотел! И заткнулся. Наконец-то.
Одно повеселило - будущие сослуживцы. Не те, что со мной ехали, а те, что ввалились в вагон для проверки документов при въезде в погранзону. Косясь на капитана и плотоядно ухмыляясь, они начали искать своих земляков, попутно стреляя сигареты и колбасу. Ну, типа, все равно отберут на учебном. Жмотом, понятно, никто не был, и первый контакт с представителями иной жизни был налажен. При ближайшем рассмотрении они оказались такими же, как и мы. Только в форме и говорили не по-нашему. То есть слова понятны, а вот смысл...
Морковкин заговень еще не наступил, а мы уже приехали. Вот, он - Никель, столица одноименного отряда и хранилище кучи полезных ископаемых, за обладание которыми Иосиф Виссарионович положил не одну дивизию. Теперь все это надо охранять, чтоб враги не сперли. Отсель грозить мы будем НАТО!
Учебный пункт при ближайшем рассмотрении напоминал фабрику звезд. Почти тот же конвейер. Все будущие соискатели армейских специальностей выстраивались в колонну и браво вышагивали от стола к столу. За столами сидели товарищи офицеры, все сплошь с зелеными просветами на погонах, но с разными значками в петлицах. Экспресс-анализ моего iq, а так же предыдущего жизненного опыта забросил меня в связисты. Чтобы это значило? Да и куда чертик подевался? Но, все к лучшему в этом худшем из миров...
Дабы охладить особо разгоряченные головы, конвейер заканчивался в бане. Начало этого конца представляло собой экспроприацию всего имущества гражданского происхождения, складирование и зашивание его в наволочку с последующим написанием адреса порта приписки на гражданке. Температура воздуха внутри бани была явно выше нуля. Насчет температуры воды - не уверен. Закалив, таким образом, не только дух, но и тело, я был достоин облачиться в военную форму. Без погон. Выдавал ее хмурый тип с большой лычкой вдоль погона. Окинув мой организм суровым взором, он порылся на полке и выложил на стол кучу интереснейших вещей. Два прямоугольных куска плотной ткани - для наматывания на ноги - догадался я. Инструкция по намотке висела на стене напротив. Белые штаны без резинки, но с завязочками. Белая же рубашка без воротника. Дальше шла непосредственно сама форма, оптимистичного болотного цвета. Сапоги были почему-то на платформе... Как и куда совать ноги-руки я догадался без подсказок. Заминку вызвала только шапка. Длина ушей у нее была сравнима с заячьими, и как их сложить поверх шапки, я сообразил не сразу.
Те, кто экипировался таким образом, был удостоен праздничного ужина (в пять часов утра!). В праздничное меню входила картошка и соленые помидоры вечнозеленого цвета. Последний деликатес я видел первый раз в жизни.
- Поразительно, как много можно узнать и попробовать в армии - нарисовался чертик - ну где бы ты такого еще отведал, чудило?
- М-да-а, уже не зря полторы тыщи верст проехал.
После трапезы нас построили, как могли, и дружною толпою повели в казарму. Спать. Но не сразу. Надо было сначала постели застелить. Двухэтажные. Так как мне досталась верхнее койко-место, то впечатлений была масса, но по итогу, я понял что эквилибристика - это мое призвание!
- Застава! Отбой!
Термин «отбой» мне как-то сразу понравился. Есть в нем что-то располагающее. Наверняка в армии еще куча приятных слов, подумал я, засыпая. Включили синий фонарь над входом (?) И казарма, похрапывая на все лады, погрузилась в нирвану.
Проснувшись, я долго соображал, где нахожусь. И как меня сюда занесло? И кто все эти люди спящие вокруг? Приснится же такое...
- Застава! Подъем! - я сразу все вспомнил и осознал великую мысль:
Ну, здравствуй, армия!!!