ПОДРЫВ

Вы, конечно, уже подумали, что история будет «про саперов». Не угадали. Ни один сапер здесь не участвует. Более того, ни один сапер этого даже не видел. Но подрыв был - это факт. И главную роль здесь сыграл связист танкового полка. И еще пятнадцать солдат из роты связи. И паникующий командир этой роты. И немного спорта... Не спирта!
До армии я спорт не любил... А вот в армии - стал его ненавидеть... Все эти принудительные пытки на козлах и других подобных животных. А вот немного побегать - это еще можно терпеть. Оставшись на сверхсрочную службу в роте связи, в мои обязанности вошло периодически приходить на подъем в качестве «ответственного», в задачу которого входил контроль за соблюдением распорядка дня, в частности, утренней зарядки. Личным примером я бегал вместе с бойцами, пинками подгоняя отстающих. Постепенно наша рота стала самой «бегающей», единственной в полку, кому разрешалось бегать кросс до ближайшего немецкого озера. Так как работа у связистов, в основном, сидячая, для профилактики почечуя это было очень кстати. Что может быть лучше - прохладным летним утречком пробежать с голым торсом километров семь-восемь? Получаешь заряд бодрости на целый день, как пишут в умных книжках...
Итак, Витштокский полигон. Песок и сосны. Учения Варшавского договора. Много звезд и должностей стоит на кону... Как всегда, наш отличный полк играл за наступающих. Противника, как всегда, имитировал соседний гвардейский полк. Погрузка и перевозка нашего полка по железной дороге заняла почти трое суток. Сотня танков, кухни, бээмпэшки пехоты, десятки автомобилей всех служб и родов войск - все смешалось в «хозяйстве Раздайбедина». Зенитчики, саперы, связисты, медики - сгоняли свою технику с платформ и кучковались в ожидании команды на марш. К вечеру вся эта армада уползла со станции разгрузки в район ожидания. Полигон просто кишел всевозможной техникой - на каждом шагу ползли колонны непонятного состава и назначения. Доктора разворачивали свои вошебойки, саперы готовили имитацию, связисты задирали к небу антенны...
Оборудовав всякой-разной связью командный пункт полка, находящийся на высоком насыпном бугре, установив телефонный коммутатор, связисты поужинали, и с чистой совестью увалились спать по своим палаткам, боевым и прочим машинам. Война намечалась то ли на завтра, то ли на послезавтра...
...Солнце встало раньше всех, расталдыкнуло свои лучи по полигону и увидело, что славная рота связи дрыхнет без задних ног, хотя время уже после шести и полевые кухни дымятся вовсю, доваривая дежурную кашу. Самый зловредный из этих лучей, проникнув через триплекс внутрь моей «Чайки», имел наглость меня разбудить. Глянув на часы, я выскочил из бэтэра. Погода была - просто класс. Утренняя свежесть создавала приятный контраст с уже хорошо пригревающими солнечным лучам. Стянув с себя китель п/ш и вшивник, я пошел к солдатской палатке.
- Рота, подъем! Выходи строиться! - заорал я в приоткрытый полог. Ошарашенный дневальный с закопченной сонной мордой выскочил первым.
- А что случилось? Сворачиваемся? Так ведь только приехали... - совсем по-детски заныл он.
- Утренняя физическая зарядка! - объяснил я ему очень вежливо, даже не обматерив почему-то.
- Так ведь, учения, трщстршийсржант... Какая зарядка? По уставу...
- Слышь, уставник, я щас твою форму одежды приведу в уставной вид - жалеть потом будешь... - Выходи строиться!
Свободные от дежурства радисты, механики-водители, телефонный сброд, как я его называл, нехотя выползли на свежий воздух и построились в две шеренги.
- Форма одежды - голый торс! Разомлели от буржуйки тут... Старый сержант в бэтэре замерзал... Надо срочно всем проветриться! Минута - поссать и строиться здесь!
В пределах видимости, где-то в двух километрах, между сосновыми лесочками виднелось небольшое озерцо. Его я и выбрал в качестве конечной точки кросса. Бойцы, кто поумнее, успели натянуть вместо сапог кеды, и наша группа рванула к озеру. Бежалось удивительно легко, свежий прохладный воздух, пропитанный сосновым ароматом, сам свежей струей вливался в легкие. Весьма кстати в песке была протоптана тропинка, и рота, растянувшись по одному, просто летела, не касаясь земли...
Буквально через пять минут мы были у берега. Помахав руками-ногами, изобразив вольные упражнения, народ стал разворачиваться в обратную сторону...
- А слабо вокруг озера обежать? - почувствовав запас нерастраченной энергии, спросил я. Большинство, и даже все деды, с восторгом согласились, и рота рванула по той же тропинке дальше, вдоль берега. Озерцо было небольшим, метров триста в длину, с зарослями камыша вдоль берега... Прямо к берегу подступал старый сосновый лес с высокими стройными соснами... Красота... Прям, Шишкин, ей-богу... Тропинка, извиваясь между сосен, то выбегала на самый берег, то пряталась в лесу, делая вид, что ей вовсе и не надо кружить вокруг озера... Солнышко пригревало, птички свистели что-то свое...
Пробежав до противоположного берега, я понял, что всего озера мы еще не видели... Открылся вид на довольно широкий заливчик, который явно прибавил к нашему маршруту добрых пару километров... Ну что ж, подумаешь... Время-то всего полседьмого. Завтрак в восемь - успеем...
Последним тащился рядовой Черноиванов по кличке «Черный», водитель «Чайки». Росту в нем было - метр пятьдесят с пилоткой, и поэтому ему приходилось делать три шага там, где остальные делали два...
Через полчаса уже никто не шутил, все шумно дышали и порозовели как поросята. Пот заливал глаза... Подлая тропинка все так же пылила перед глазами...
И вот тут открылось НАСТОЯЩЕЕ бескрайнее озеро - во всей красе... То, что мы обежали, было просто небольшими заливчиками, баловство одно... Привал!
Вот это попали! Вычислить на глаз, куда бежать дальше, чтобы было короче - просто невозможно. Все надеялись на скорый конец этой пробежки, а оказалось... Подведя итоги дискуссии, я принял решение - бежим дальше. Солнце уже не пригревало, а жгло. Черноиванов отставал все сильнее. Время уже было - восьмой час. Где-то в полвосьмого стало казаться, что это не озеро, а море, бескрайнее синее море. Солнечные блики на воде уже не радовали глаз, а вызывали ненависть ко всем озерам, рекам и прудам вместе взятым.
По самым скромным прикидкам мы уже пробежали километров десять... Зато солнце повернуло в спину, значит, идем обратно...

А в это время в лагере ротный, капитан Ш, вылез из офицерской палатки, почесал волосатую грудь и крикнул дневального.
- Дневальный, пришли кого-нибудь с водой - умываться будем...
- Дык, нету никого, трщ капитан!
- Как это - нету? Что, уже на завтрак помчались? Не рано?
- Дык старший сержант в шесть утра всех выгнал на зарядку, и все убежали...
- Он что, свихнулся? Какая зарядка? Учения идут... А в какую сторону хоть побежали?
- Да вроде, к озеру, вон туда...
- Ну я ему, блин, устрою, заряжу его без зарядки по первое число!
Безбожно матерясь, ротный выгнал из палатки на улицу двух старлеев-взводных и отправил их с канистрой на ПХД за водой... Мою фамилию они стали склонять без должного уважения... В творительном падеже...(В смысле - что мы с ним сотворим, когда вернется).

Любовь приходит и уходит... Постепенно моя любовь к бегу стала понемногу уменьшаться, прямо на глазах. Ноги стали ватными и работали совершенно независимо от моей воли. Я как бы со стороны наблюдал, как они в тяжелых яловых сапогах ритмично перекидываются где-то внизу, вздымая пыльные бурунчики. Дыхание уже было прерывистым, неритмичным. Галифе промокло от пота чуть не до колен... Бойцам было не легче, даже тем, кто обул кеды... Время приближалось к восьми.

А в лагере в это время - роты обеспечения лениво строились на завтрак, гремя котелками. Только роты связи почему-то не было. Старшина по приказу ротного сидел на ветке сосны и наблюдал за озером. Никого там не было... «Ну, я ему устрою...» - эта мысль сверлила головы всем начальникам доблестной роты связи. Завтрак закончился. Роты не было. Заботливый старшина получил кашу на роту в термос, объяснив тем, что рота выполняет спецзадание...
В восемь-пятнадцать с КП поступила команда - перегнать одну «Чайку» и ПУМ вместе с другой-разной полковой техникой на командно-наблюдательный пункт, который находился сбоку от полосы атаки, и на котором будут сидеть самые большие и страшные генералы.. Причем, как обычно, срочно и немедленно... Ротный, получив команду, схватил газету и исчез в кустах... Карьера была под угрозой... Всегда меня удивляла привычка больших начальников полдня простоять, а потом срочно и немедленно ехать... И не дай Бог!... Неужели трудно дать команду на десять минут раньше и доехать спокойно?

...Черноиванов просто шел. Бежать он уже не мог. Сапоги с портянками нес в руках, в глазах его горела... ну, скажем так, нелюбовь к армии, бегу и тому, кто придумал этот никому не нужный кросс. Чувства остальных тоже легко читались на их лицах... А что толку бунтовать? Сами согласились, никто не заставлял... Внезапно лес закончился, а тропинка раздвоилась. Еще один кроссворд. Решили бежать по той, что ближе к берегу, чтоб хоть не заблудиться, потеряв озеро из виду. Восемь пятнадцать... Блин, а я заводил часы с утра? Не помню, блин... Может, они стоят давно... Там уже нас наверняка ищут. Командиру полка доложили... Ротный со взводными с ума сходят... Знали бы они, где мы есть, прислали бы бэтэр... Так, уже начинаю бредить.. Надо держаться, чтоб не свихнуться тут... Может, вызвать такси? Ох, держись, сержант Советской Армии... Ждут тебя орехи...
Тропинка полезла круто в гору... Перешли на шаг. Что там ждет нас за бугром? Сколько еще до лагеря? Приближаемся к перевалу... И - вот он, лагерь, на горизонте. Не больше пары километров. Суетятся люди, двигаются машины, вытягиваясь в колонну... Народ повеселел. Откуда взялись силы... Ротный с двумя взводными, увидев нас, вышли навстречу, и стояли на дороге в позе трех богатырей. Только без лошадей. Маты из трех глоток было слышно за добрый километр. Техника уже была заведена и выстроена в колонну силами старшины и копченого дневального. Дежурные радисты приветливо махали руками из люков...
- Я тебе потом все объясню, - пообещал ротный, - как приедем на КНП...

...Опуская много ненужных подробностей, скажу, что ротный промыл мне мозги так, что я напрочь потерял желание бегать до самого дембеля... Позже я не поленился, нашел карту, обвел курвиметром это озеро... Знаете, сколько получилось? Двадцать один километр... Вот так.

А командиру полка все-таки кто-то рассказал про этот забег. Он потом меня подкалывал « ....ным спортсменом» и другими нецензурными словами.
А причем здесь «подрыв»? - законно спросите вы. Да на совещании по итогам учений минут двадцать меня драли как сидорову козу, обвиняя в подрыве боеготовности полка...