Летит, орел наш!

В середине 80 –х мне довелось быть в служебной командировке в одной среднеазиатской республике. Поскольку старший нашей группы был при больших чинах и звездах, местные товарищи в рамках культурной программы предложили нам поохотиться на джейранов. На джейранов – так на джейранов.
Для этой цели нам выделили гражданский Ан –2 («кукурузник») с гражданским же экипажем, причем командиру на вид было лет 20, а второму пилоту («праваку» на авиационном жаргоне), по – моему, и того меньше. И еще с нами увязался местный особист.
Когда я увидел, сколько водки грузят на борт, то понял, что до джейранов дело, скорее всего, не дойдет. Так оно и вышло, но это и хорошо, т. к., во – первых, охотников среди нас не нашлось, а, во – вторых, ружья все равно забыли на аэродроме.
Сели у мелкого теплого озера, а надо сказать, что местность там ровная, как доска, солончаки, поэтому взлетать и садиться можно практически где угодно. Ну, разложили закуску, разлили водочку и процесс пошел.
Пригласили к столу и экипаж, причем самый предусмотрительный из нас поинтересовался у командира, как он насчет водки. Тот гордо сказал, что практически не пьет, а если пьет, то не пьянеет.
Ну, ладно. К вечеру, когда пришло время лететь обратно, выяснилось, что все, в принципе, во вменяемом состоянии, за исключением кого? Правильно! Летчика и особиста.
Ну, особиста просто затащили в самолет, чтобы не мешал, а с летчиком возникла проблема. Пьян он был настолько, что реагировал только на простейшие раздражители – на свет, тепло, холод...
Поняв, что дело плохо, обратились к праваку, но тот сказал, что «может только по прямой,
а взлет и посадка – это к командиру».
Ирония ситуации заключалась в том, что мы прекрасно знали, как самолет устроен и что нужно сделать, чтобы он полетел, т. к. были авиационными инженерами, но практического опыта пилотирования не было ни у кого.
Делать нечего, взялись за командира.
После длительных и неаппетитных процедур он стал хоть как – то реагировать на окружающий мир, занесли страдальца в кабину, завелись, взлетели, поехали!
Дальше уже легче. Разобрались с курсом, распределили между собой приборы, правак исправно тянет по прямой.
Все бы хорошо, но на командира периодически нападали приступы тошноты и он сразу же судорожно начинал тянуть штурвал на себя, «Рус фанер» задирал нос и с воем лез в зенит. Приходилось отнимать штурвал и выравнивать самолет по горизонту. Так и летели.
Зачем – то я вышел в салон и увидел особиста, о котором все забыли. Он сидел в хвосте, раскачиваясь и обнимая санитарное ведро. Между приступами рвоты он все время повторял два каких – то слова. Подойдя ближе, я их разобрал:
-Ёб#ные летчики!

4.05.01