К ЧЕМУ ПРИВОДИТ ИДЕАЛИЗМ ИЛИ ЛЮБОВЬ К СТРАНЕ ВЕЧНОЗЕЛЁНЫХ ПОМИДОРОВ

(продолжение)

Прочие радости

Дорога, что вела к деревушке, что была за взлеткой, в июне месяце привлекала пристальное внимание личного состава всего гарнизона. Причём не только срочной службы, но и ... Очень эта дорога манила к себе население военного городка, независимо
от чинов, рангов и занимаемых должностей. Почему? Ну, допустим, тем, кто служил в ЦГВ это долго объяснять не надо.
ЧЕРЕШНЯ !!!
Представьте себе ... просто так, на секундочку. Вы служите в армии. Вас кормят. Не то чтобы на убой, но от голода не умираете. Происходит это в стране, где круглый год на витринах магазинов лежат свежие овощи и фрукты разнообразные. Это разговор идёт о 77-78. Кто помнит, в Союзе, свежие помидоры, например, к ноябрьским были только для ударников труда и победителей соцсоревнования, не говоря о Новом годе. А тут ... всё это безобразие - свободно, в любое время и в любом количестве, в огромном ассортименте.
Да, видит око, а глаз неймёт. Зарплата у нас была тогда 70 крон у солдата. Я, как начальник станции получал 105. А кило бананов стоило 20. Ну не разогнаться.
Были у нас ребята, которые ананас живьём увидели только в ЦГВ. Вот так.
А тут ... вдоль дороги, ничья, беспризорная ... разноцветная - красная, жёлтая. Крупная и созревшая, сочная и сладкая ... И главное - видно её проклятущую из-за забора. Вот и шла охота на этот питательный и вожделенный продукт.
Наряд на КПП-2 заступал, имея команду представить, как минимум два ведра результата. Одно приносилось под утро, пока командование не прибыло и съедалось ротой за пять минут. Доставалось то ... старикам по котелку и всё. Молодёжи не перепадало - не положено, считалось. Второе ведро прибывало к обеду. Но это для командиров.
Ну вот, в период созревания энтой ягоды учащались случаи несанкционированного отсутствия личного состава в казармах. Иногда был договор с дежурным по части. Если чел заступал понимающий, мол, два часа он не проверяет - ведро его. Иногда срывались и так. Важно было знать - откуда сегодня гарнизонный патруль. Не дай Бог, если от батальона охраны или аэродромного обслуживания. Эти рыли землю носом.
Также учащались случаи поломок военно-транспортных автомобилей на дороге. Т.е. едет машина военная такая, под тентом. И вдруг - чих-пых, встала. Съехала на обочину. Водила под капот - починяет. Чехи мимо едут - сигналят, старшему машины руками машут. Приветствуют, значит. Только вот ломались всегда там, где росла вдоль дороги ... правильно черешня. Пока водила обозначал ремонт, а старший ходил вокруг и ремонтом руководил, происходило следующее нарушение безобразия. В крыше тента образовывалось отверстие, оттуда высовывались военнослужащие и ... думаете, собирали ягоды? Нет! Ветки пилили и затаскивали внутрь. Когда в пределах досягаемости ветки заканчивались, следовал сигнал к отправлению. Автомобиль резко «выздоравливал» и рейс продолжался. Внутри кузова ветки быстро освобождались от груза плодов и выбрасывались через боковые щели на волю. И снова-здорово следовала остановка.
Старший, если не был заодно с личным составом, находился, то около машины и голову не задирал. А проезжающие мимо местные чего сигналили? Правильно, пытались обратить внимание начальства на бесчинства личного состава.
Вы спросите - чего, мол, им жалко, местным то, было горстки ягодков для своих, практически, защитников? Да может и не жалко, но ведь народ они дикий, цивилизованный. Они привыкли всё покупать, да официальным путём всё иметь. Сейчас расскажу что к чему.
Чехи, они ведь каким путём шли. Деревья эти были не просто так дикорастущие. Они принадлежали всему обществу в целом. И для того, чтобы ягоды собрать делалось просто. Приходил гражданин в магазин сети “JEDNOTA”. Это типа потребкооперации, по советски. Так вот. Предъявлял гражданин паспорт, давали ему ящики. Шёл он на дорогу и собирал черешню. И сдавал её в магазин. За каждое кило собранной ягоды полагалось ему сколько там крон. Это деньги там такие были. Если себе ягодки оставлялись, то считался дебет-кредит и разница человеку тут же наличными выдавались. Цена на ягоды определялась со значительной скидкой. И всем прекрасно. А тут, понимаешь, воровство неприкрытое ... это с точки зрения аборигенов.
Так вот один из способов сбора ягод и зиждился на этом принципе. Только выбирались уже не те деревья, что вдоль дороги, а сады в стороночке. А были просто таки черешневые не то что рощи, а леса.
Особо шустрые командиры брали бойцов, заезжали за ящиками в эту самую “JEDNOTY” и ... Условие было простое, чтобы не залететь - там ешь от пуза и собирай. И удовольствие и заработок. Треть заработанного доставалось старшему - за риск и прочие хлопоты, две трети шли бойцам. Все были довольны. И что самое интересное, не помню, чтобы хоть раз кого-то из командиров вложили по этому вопросу.
Вот такие черешневые истории.

Учения

Строго говоря, батальон ни разу, ни на какие учения в общепринятом смысле этого слова, не выезжал. Видимо играла роль специфика части. Т.е. выезды были, но называлось это тактико-специальное занятие в составе батальона. Для простоты и в силу принятой терминологии будем называть такие выезды - учения.
Выезд на любые учения в составе батальона или роты сопровождался некоторыми мероприятиями общего характера.
Мероприятия эти уже описывались. Подъём по тревоге, погрузка, построение колонн, выезд в запасной район. Там развёртывали станции, работали сутки, максимум двое, сворачивались и возвращались в батальон.
У меня от всех подготовительных действий осталась только память от жуткой беготни и боль в вывернутых суставах пальцев от ящиков с боеприпасами. И что интересно, на наши предложения, сделать какие то колёсики, или хотя бы что-то типа носилок. На худой конец приварить к этому сундуку ещё две ручки и тащить его вчетвером. Но. . «Солдат должен стойко и мужественно переносить все тяготы и лишения...»

ЛИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ
Дедовщина, как норма армейской жизни.

Вот ведь парадокс или вернее подтверждение обычному принципу и закону, если хотите, армейской жизни. «Солдат должен стойко и мужественно переносить все тяготы и лишения...» А три четверти этих тягот создавалось искусственно. И не важно для кого, в данном случае. Потому что все, абсолютно все категории военнослужащих проходили через казарму. Казарма, в данном случае, не является понятием некоего жилого помещения. Это более широкое понятие. Т.е. некий период службы, когда военный находится внизу иерархической военной лестницы. И имя ему - солдат, курсант или как-то ещё. Но состояние именно солдатское, в абсолютном смысле этого слова.
И даже офицеры возвращаются, время от времени в это состояние.
Это бывает, например, когда часть выезжает на учения. Там офицер живёт рядом со своими солдатами. И пусть присутствуют некоторые привилегии в виде отдельной палатки или командирского ПХД ..., но в общем смысле взводный, например, перемещается в состояние очень близкое к солдатскому, а командиры степеней выше, всё равно теряют своё привилегированное, по отношению, к личному составу состояние. Т.е. все встают на одну землю и ... служат, так сказать, уже действительно вместе.
Другого плана событие происходит, когда офицер поступает учиться. Не важно на курсы ли высшие или тем более в академию. Там, пусть даже это уже старший офицер и с должности приехал немаленькой, происходит метаморфоза более суровая. Там офицер снова превращался в курсанта. И если за воротами академии, на улице, он был старшим офицером, то тем веселее было внутри академии снова становиться в положение
курсанта. Ибо все хозяйственные и прочие работы выполняются силами слушателей. И нет в академии военнослужащих более бесправных и тихих, чем слушатели.
Попробуй, возмутись. Окажешься в войсках мигом. И хорошо, если ещё на прежней должности. Но запись в личном деле ... типа «... отчислен по причине личной недисциплинированности ...» поставит крест на дальнейшей карьере. Поэтому любой военнослужащий, исключая разве солдат срочной службы, постоянного состава академии стоял на ступень выше офицера-слушателя.
О дедовщине в среде срочнослужащих я уже говорил, хотя и пережить то мне особо ничего такого и не пришлось, слава Богу. Сначала учебка, потом вполне благополучная часть. Так были мелочи, по сравнению с пехотой, например. Видимо всё-таки контингент был ... покультурней, что ли, хотя встречались индивидуумы, но об этом уже было.
Другой вопрос отношения в командирской среде.
«Дедовщина» среди офицеров и прапорщиков имела место, но была другого рода. Например - молодой, только закончивший училище, или только пришедший по замене в группу, офицер считался, что называется «салагой». Все дежурства или повинность ответственного по подразделению в праздничные дни или выходные были его. Потом, по прошествии времени его сменяли другие в этом качестве. Но после замены, по прибытии в другую часть история повторялась. Как это не смешно. Конечно, были нюансы, связанные с должностью и званием, но среди равных какое-то время также был ты «молодой».
А в общей массе мы были такие же пацаны, как и срочники. И прикалывались и «шалили» и т.д.
Особой статьей гарнизонной жизни вообще и отношений среди офицеров был такой нюанс.
Есть несколько принципов, по которым строятся отношения в СА. Или, если хотите, принципы строительства. Один из них - принцип «курятника». На...и на нижнего, клюнь ближнего, на...ли на тебя - не кудахтай. Был еще принцип «леса» - все дубы и все шумят. Признание стопроцентным дубом - веточки в петлицы. Или, главный в «лесу» - лесник. Были ещё и другие, но подзабыл.
Немало людей, среди командиров строили свои отношения на этих принципов. Особенно те, кто усиленно делал карьеру. И подсиживали, и подставляли, и свои грехи перекладывали на других, лишь бы самим выглядеть чистенькими и пушистыми. Те, кто был поизворотливее и не гнушался и генералами стали. А многие талантливые и честные офицеры закончили карьеру максимум батальонными командирами, в лучшем случае. Хотя имели потенциал комдивов и выше.
Так что имели место в нашей военной жизни и бестолковость, и ... объяснение этому простое. И имя ему равнодушие. Основой был принцип - я, в своё время, жил вот так и даже хуже, так что же я буду, понимаешь ... Из этого всё и росло.

(продолжение следует)