Героический Штуцер

К нашему караульному помещению прибился беспородный кот. Кот был черным, долговязым и независимым. Его независимость отчаянно боролась с давнишним голодом. Котяра сначала истошно мяукал, нарезая круги вокруг караулки, затем голод победил, и отощавшее животное милостиво разрешило зачислить себя в состав караула. С той поры кот, которого техники нарекли по-авиационному Штуцером, зажил полноценной караульной жизнью: ловил мышей, встречал и провожал проверяющих, совместно с разводящим производил смену часовых.

Летом сообразительный хищник приноровился ловить сусликов, мясом которых существенно разнообразил свое меню. Однажды на охоте Штуцер сцепился с таким матерым сусликом, что личному составу караула пришлось силой отбивать своего штатного кота, а то не известно? кто бы и кем пообедал.

Лишь в самые лютые зимние морозы Штуцер переходил жить в домик дежурного по стоянке. В домике топилась керосиновая капельница и было всегда тепло, в отличие от промороженной караулки.

В одну из морозных ночей случился пожар. Крепко уснувший дежурный по стоянке Борька Палий не почуял, как полыхнули раскаленные пары керосина, и сгорел бы в минуты, если бы не героический кот. Ведомый кошачьим чувством самосохранения Штуцер с разбегу всеми когтями впился в морду спящему Борьке, и повиснув на этой очумевшей морде, вместе с ней (мордой) пробкой вылетел на улицу. Сгорело все дотла: домик, документация на самолеты, личное оружие дежурного. Погорельцы Борька со Штуцером даже волоска не опалили.

Общее собрание эскадрильи постановило:

- за проявленную бдительность и спасение офицера от неминуемой гибели наградить авиационного кота по кличке Штуцер тремя килограммами колбасы (марки ливерная);

- старшему лейтенанту Палию Б.А. взять на полное довольствие вышепоименованного кота пожизненно;

- фотографию героического Штуцера навечно вывесить в канцелярии эскадрильи.

Один из моих бывших однополчан недавно был в гостях у майора в запасе Палия и видел знаменитого кота. В свои примерно шестнадцать пенсионных лет авиационный кот Штуцер еще вовсю ловит мышей, а по весне звонко крутит любовь с дюжиной соседских кошек!

Ошибочка вышла

Какой идиот, простите, придумал в такой мороз проводить строевой смотр? Двадцать минут, и у тебя в хромовых сапожках не ноги, которые ты уже не чувствуешь, а два дубовых протеза. Тридцать минут - и судорожно сведенные стужей губы вместо разудалого "взвейтесь соколы орлами" выталкивают только клубы пара и хоровое бу-бу-бу! Сорок минут - и начинаешь проклинать тот день и час, когда ты надел эту ненавистную шинель, которая больше для красы, а не для спаса.

Начальник технико-эксплуатационной части авиационного звена Юрка Ковшов стоически переносил нестерпимый холод. Чтобы унять противную дрожь, выбивающую из тела остатки тепла, он натренированно расслаблял мышцы спины. Кроме того, ему придавали силы мысленные вариации на тему предстоящего обеда. Как быстро-быстро прибежит домой, разогреет до кипения кастрюльку знатного борщечка, как опрокинет в рот большую рюмку вкуснющей водочки из своих личных запасов, надежно спрятанных от бдительной подруги жизни. И как же благостно будет разливаться медленное тепло по закоченевшему телу, как в приятной истоме будут отходить окостеневшие ноги.

Взгляд Ковшова уткнулся в затылок сутулого капитана Ходакевича, стоящего в передней шеренге строя. И такая острая жалость проснулась в Юркином сердце к давнему однокашнику по училищу... "Если мой вес за сто килограммов и мне так холодно, как же приходится Ходакевичу, ежели в нем килограммов пятьдесят вместе со всей амуницией и гантелями в карманах?!" - размышлял сердобольный Ковшов.

"Слышь, Хоттабыч, давай на обеде ко мне домой заскочим, с мороза залудим по чипетке", - вполголоса пробубнил в затылок Ходакевича Юрка.

- А твоя Надюха не погонит?
- Она на смене до вечера.
- Тогда скоротечно, с одного захода!
- Заметано!

Запыхавшись, отряхивая намерзший иней, влетели в квартирку, тут же в небольшой прихожей суматошно скинули на пол портупеи и шинели. Пока крупно дрожащий Ковшов неверными движениями разливал водку и неровно резал сало, Ходакевич, счастливо постанывая, припадал к батарее отопления красными руками.

Чипеточка легла в озябшее нутро, не задевая стенок осипшего на морозе горла.

- Ух ты! Аж лампочка зажглась!
- Какая лампочка?
- Да в животе потеплело, точно лампочка зажглась.
- Все, я выруливаю до дома, а то Валька на обед ждет!

Размашисто надев шинель, Ходакевич спешно хлопнул дверью. Юрка, уже немного отогревшись, неспешно приступил к обеду. Он еще не успел дохлебать дымящийся сытный борщ, как в дверь настойчиво забарабанили.

На пороге стоял Ходакевич, скальпированный от бровей до подбородка и желтоватыми мозгами наружу разбитой головы. Ковшов в немом страхе отпрянул от него вглубь полутемной прихожки. Присмотревшись к предмету, который протягивал ему страшный в своем безмолвном плаче друг, Юрка опознал женские колготки. Ковшов все понял. Сразу не определив последовательности действий: оказывать первую помощь пострадавшему Ходакевичу, плакать или смеяться, он только смог только выдавить: "Хоттабыч, похоже, ошибочка вышла!"

Ошибочка физически и морально потерпевшего Хоттабыча заключалась в его слишком размашистом облачении в тесной прихожей Ковшова, что привело к случайному прихватыванию шинелью колготок, сушившихся на бельевой веревке.

Когда под пристальным взглядом принюхивающейся жены у него выпали причиндалы женского нижнего белья, Валентина, женщина свирепого вида и нрава, долго не разбираясь, всей остро отточенной пятерней затесала ему фасад лица. Затем экстренно убегающему из дома Ходакевичу еще досталось по лысоватой черепушке кастрюлей с кашей. Остатки пшенной каши создали реальную имитацию вытекающих мозгов на окровавленной голове бедолаги, что так напугало впечатлительного Юрку Ковшова. Ошибочка вышла!

Халява

Любит все-таки русский человек халяву. Это жаргонное словечко у большинства россиян будит в душе теплые чувства и воспоминания. А так как наша армия это плоть народная, то и человеку с ружьем не чужды халявные устремления.

Было это за рубежами нашей Родины в одной немецкоговорящей стране победившего социализма. Перед тремя весьма достойными офицерами стояла нетривиальная задача: при неимении валютных запасов вволю накушаться водки. К сожалению, в наличии имелась только одна бутылка - этого было явно мало. Спокойно! Это же были зубры тактики, профессионалы творческого подхода к решению поставленных задач, асы нешаблонных приемов и методов. Срочно был приготовлен муляж: в бутылку от водки налита вода и аккуратно закрыта штатной крышечкой. Халявщики зашли в людное питейное заведение, выбрали центральный столик и шумно привлекли к себе внимание публики. Насобирав мелочь по всем карманам, друзья заказали закуску - соленые сушки. Теперь внимание! На виду у всех комбинаторы разлили и залпом выпили по стакану воды, при этом, артистично крякая и морщась, бережно занюхали сушкой (одной). Тактичные немцы восхищенно смотрели на этих непонятных, но таких могучих военных русских. Затем была разлита подлинная бутылка водки. Дабы уверить худосочных иностранцев в широте и размахе непонятной русской души, от соседнего столика пригласили попавшегося под руку "Ганса", щедро ему плеснули. Весь ресторанчик замер в священном трепете. К своему позору, тощий "Ганс" не смог осилить стакан этого исконно русского напитка. Да где ему, шклявой немчуре-то. Русские богатыри проделали этот трюк в один большой и дружный глоток. От соседнего иностранного столика тут же перекочевала бутылка шнапса с предложением на коверканном русском языке проделать этот фокус на бис! Все, пошла халява, покатила!

http://aviabvvaul.narod.ru/083/smolin_kratkoe.htm

Прислал: Steel_major с разрешения автора