Сидор

Стукнула дверь, в казарму ввалилась толпа ушастых, коротко стриженых первогодков. Среди них выделялись ростом и слегка неуставными чубчиками трое «дедов» - Рама, Хохол и Сидор. Дневальный встрепенулся и вытянулся по стойке «смирно». Кажется, пронесло... Никто из «дедушек» не заметил, что «душара» отдыхал, вольно прислонясь к стенке за тумбочкой. Хохол и Рама еще ничего, а вот Сидор... Ой, нет, не пронесло!
- Кому служишь, салабон? - спросил Сидор, останавливаясь перед тумбочкой.
- Служу Отечеству! - пролаял дневальный, уставившись в пространство.
Обычно это прокатывало, но в этот раз Сидор, похоже, съел что-то не то на обеде. Он подошел ближе к дневальному и уставился на него «гипнотическим» взглядом:
- Не понял? Ты кому служить должен, душара?! Забыл, кто здесь «папа»?
- Да ладно, Сидор, оставь ты его... - Рама, как большинство больших и физически сильных людей, был довольно добродушен. - Сейчас в штаны наложит прямо на тумбочке...
- Ну ладно. - ответил Сидор и вдруг без предупреждения ударил стоящего «навытяжку» дневального в «фанеру».
Дневальный молча сложился пополам и рухнул без движения на свежезатоптанный грязными кирзачами пол казармы.
- Вот так! - Сидор удовлетворенно потер кулак. - Я его научу Родину любить!
Однако дневальный почему-то не вставал и учиться любви к Родине учиться не желал категорически. Лежал себе, скорчившись, лицом вниз.
- Слышь, Сидор, а ты его не убил, часом? - спросил Хохол, подойдя ближе.
- Да «косит» он! - Сидор легонько пнул лежащее тело под ребра. - Эй, ты, «отец», вставай, чего разлегся?
Хохол присел на корточки и перевернул дневального на спину. Спустя секунду он, на глазах бледнея, вскочил на ноги.
- Сидор, ты идиот! У него сердце встало! Бляяяяя... Ротный нас похоронит...
- Да ты чего?! - Сидор растерянно топтался на месте, не зная, что делать. - Как встало?
- «Каком» вверх, придурок... Чего ты вечно лупишь как бешеный? Что теперь делать? Это же «дизель» верный...
В это время толпу стоящих в отдалении первогодков раздвинул один из них, Слава Рыбин. Быстро подбежав к лежащему без движения и бледному как полотно дневальному, он расстегнул, а вернее, разорвал — пуговицы так и посыпались - «фланку» и начал делать искусственное дыхание. «Деды» потерянно стояли рядом. Прошло несколько томительно долгих секунд, «дух» вдруг зашелся удушливым кашлем, задергался и его стошнило на пол казармы.
- Бля, ну ты как?! - спросил Хохол, помогая Сидору поднять дневального на ноги. - Живой, нет? Скажи вот ему спасибо — с того света тебя вытащил...
О том, кто чуть не загнал «молодого» на тот самый «тот свет», Хохол промолчал. Сидор, впрочем, тоже. До прихода ротного все следы происшествия оперативно уничтожили. Слава Рыбин спустя всего полгода заменил в санчасти ушедшего на «дембель» фельдшера — до армии он, как выяснилось, успел поработать на «скорой». А Сидор... Вот не зря говорят, что воздается каждому по его делам. Правда, Сидору досталось скорее по уму. За месяц до долгожданного «дембеля» он, взяв с собой еще двоих корешей из соседней роты, ушел в «самоход» и ограбил киоск с сигаретами. Два года дисбата по приговору военного суда (легко отделался!) поставили крест на дембельских планах Сидора. Двое других отделались шестью месяцами на брата.