Над заснеженными антенными полями узла связи «Лопушок» выли суровые декабрьские казахстанские ветра. Солдаты в казармах спали по системе «гамбургер»: матрас снизу, матрас сверху, посередине — боец в шинели под двумя одеялами. Часовые на постах бродили в надетых поверх ватников тяжеленных овчиных тулупах, шапках-ушанках с опущенными ушами, рукавицах и валенках. Упав в таком наряде в сугроб, часовой еще барахтался несколько минут, пытаясь принять вертикальное положение, а потом смиренно затихал и ждал смены, как свалившийся со своего боевого коня рыцарь Тевтонского ордена. Впрочем, даже в вертикальном положении толку от него было не больше, чем от пугала: ни заметить в буране потенциального нарушителя, ни броситься вдогонку за ним, ни применить боевое оружие согласно уставу он все равно был не в состоянии. «Лопушок» спасало только то, что нарушать периметр узла было некому и незачем.
Этой лютой зимой в Южном Казахстане мерзло все. И только командира части, бледного, тщедушного подполковника Маслова бросало в жар: шла годовая проверка.
Проверяющий из Москвы, серьезный толстый полкан с красной физиономией в добротной шинели и папахе, носился по узлу связи, как гончая в предвкушении близости дичи. Вот залихорадило приемный радиоцентр. Вот поехал на гауптвахту в полном составе караул от подвижного радиоцентра. Вот коммутаторщики по секрету сообщили, что приняли сигнал SOS из песков Муюн-Кумов, с передающей площадки. Вот заболталась на ниточке третья звездочка на погонах командира хозвзвода страшего прапорщика Куюмжи... Оставляя за собой кровавый след дешевого красного вина, которым офицеры и прапора снимали по вечерам нервное напряжение, проверяющий медленно, но верно приближался к жемчужине «Лопушка» — станции космической связи.
А «космонавты» не волновались. Отлаженная многочасовыми и многократными учениями процедура свертывания-развертывания станции и «качания» связи еще ни разу не давала сбоя. Как пелось в ротной песне, «мы повелители эфира // И мы готовы связь установить // В любой момент с любою точкой мира!» Лишь бы в этой точке тоже была станция космической связи, а в черном, хрустящем от мороза небе висел спутник-ретранслятор «Грань».
И вот, как пелось в ротной песне, «команда поступила внезапно»: о предстоящей учебной тревоге экипаж оповестили всего за сутки, но бойцы, перекрывая все нормативы, выехали на антенное поле, развернули станцию, подняли «тарелку» и запустили дизель. Дизелист узбек Махмутбергенов уютно устроился рядом с ревущим зверем и моментально захрапел. Караульные в ватниках, валенках и тулупах побрели по периметру, готовые в любой момент встретить супостата кинжальным огнем. Из электропечек в кабинах станции заструились такие желанные струйки горячего воздуха. Станция космической связи готова к работе.
Осталось найти «Грань». А на экране — шиш, пустынный и черный, как казахстанская ночь. Нет, конечно, не совсем шиш. Тут и «Экраны», и «Молнии», и «Горизонты», и супостатские сателлиты. И даже несколько «Граней», прячущихся от нескромного гражданского ока под псевдонимом «Радуга». Но не всякая «Грань» нужна сегодня «космонавтам», а одна-единственная, номерная. Где ты, «Грань-23»?
В тесном натопленном кунге крутит ручки настройки антенны мрачный капитан Кривин. Антенна ходит влево-вправо, вверх-вниз, но не видит двадцать третью «Грань», хоть убейся. Уже все нормативы провалены, уже вероятный противник давно забросал Муюн-Кумы вероятными атомными бомбами — а «Грани» нет. Тройка вам, товарищ капитан! Нет, двойка! Погонами ответите! Срезайте звездочку! И командиру вашему число звезд уполовиню! Подполковник (или уже майор?) Маслов стоит у входа в аппаратную, красен, как проверяющий. «В Караганду упеку, — орет, — В дисбат!»
А капитан (или уже старлей?) Кривин подходит к проверяющему строевым шагом и докладывает: «Товарищ полковник, по всей вероятности, искусственный спутник земли «Грань-23» вошел в плотные слои атмосферы и прекратил свое существование!»
Проверяющий вытаращил глаза: «Его что, сбили?» — «Так точно, товарищ полковник!» На войне — как на войне! Тут не только спутники сбивают, а и убить могут.
Проверяющего клинит. Не поймет он (по чину не положено!), то ли правда супостат сбил секретный спутник, то ли этот капитан совсем нюх потерял. Командир «Лопушка» на грани истерики, рот открывает, как рыба на песке, глотает морозный воздух, а сказать ничего не может.
А уж всякие адъютанты за спиной проверяющего просто давятся со смеху — давно такой комедии не видели. Не смешно, конечно, было бы, если бы и впрямь война, но какая же может быть война в мирное время?
Ну, что же, повеселились — и хватит. Подполковник (или уже майор?) Маслов дает отбой тревоге.
Что-что, а это «космонавты» умеют: «тарелку» опустили, дизель заглушили, дизелиста разбудили, станцию свернули, караулы сняли и гуськом вернулись в автопарк, в теплые вонючие боксы. Бойцы — в промерзшую казарму, досыпать по системе «гамбургер», а товарищ капитан — извольте на разбор полетов, на полковое построение! Сейчас вам командир части расскажет, сколько звездочек с погон спарывать и в какой верблюжий угол паковать чемоданы.
Но закончилось все хорошо, прямо как в дешевом голливудском фильме! Через неделю пришла совершенно секретная телеграмма с новыми данные космической связи, в которых на месте несчастной «Грани-23» черным по белому прописана «Грань-24». Отработала двадцать третья свой ресурс и упокоилась на дне Тихого океана.

Но с тех пор среди офицеров закрепилась за капитаном Кривиным обидная кличка «Ракетчик». И, в общем-то, за дело: а зачем, спрашивается, было спутник сбивать?