Идиот

В своем формировании студент медик проходит несколько стадий, начиная от простейшего. Далее у него отрастает хорда, затем жабры и затем так далее. Последним отрастает мозг, причем сначала спинной, как и положено. К пятому курсу мы имеем вполне сформированное млекопитающееся, но действующее на доминанатах. Причем в основном имеют место быть две - половая и пищевая. Для справки: алкогольная доминанта является пищевой. В узком промежутке между этими доминантами таятся мысли. Доминанты большие, а промежуток между ними узкий, поэтому с мыслями у него, скажем прямо, плохо. Но к пятому курсу уже происходит становление организма, как личности, и, как любой с позволения сказать «личности», ему не хватает перспективы. Поэтому ее что? Правильно. Надо создать. А создать ее как? Опять правильно. Сначала ее надо придумать. Потом осознать (что трудно, причина изложена выше). Потом приступить к действиям, направленным на достижение. Что вообще невозможно, опять же, по причине узости промежутка.
Но тем не менее. Многие начинают задумываться: а что, собственно, дальше? Надо бы уже определяться «кем быть». Ну, у меня этот вопрос не стоял. Меня еще на втором курсе в полнолуние встречный хирург укусил не скажу куда. И начал я дрейфовать в сторону особей, которые ничего не знают, но думают, что все умеют. «Ничего нет невозможного, для врача, для неотложного». Угу.
На пятом курсе у меня на лбу уже крупными буквами было написано слово ИДИОТ. Что, в принципе, по мнению многих врачей, является синонимом названия одной специальности. Той самой, в которой ничего не знают, но все умеют. Одним из этапов обучения был цикл гинекологии. Вела его нас женщина-ураган. Темперамент бешеный, напор невообразимый, скорость принятия решений сверхсветовая. А у меня на лбу помните что написано? Вот с такой вот скоростью, вместо сидения в учебной комнате и неспешной курации кого-то там, было принято решение о моем месте пребывания на время цикла. Так я оказался в гинекологической операционной. Мясорубка там была страшнейшая и рук перманентно не хватало. Женщина была не только темпераментная, но и жутко рукастая. Да и мысли свои она выражала так цветисто и забористо, что я сразу ее влюбился по уши. К концу обучения под ее руководством я даже что-то там отрезал и зашил. И даже коньячок свой заработал. Первый, между прочим. Но вот была одна закавыка. Нужно было отдежурить на этом цикле. В роддоме. По-настоящему.
Возвращаясь к напечатанному: помните о надписи у меня на голове? Вот. Не забывайте.
Я это почему так обращаю внимание? А потому, что нормальные студенты как дежурят? Приходят в учебную комнату, расставляют столы и стулья. Кушают. В том числе и ее. И спокойно спят до утра. Утром к дежурному врачу несут тетрадь, там все написано. Тот «ставит псису» и все довольны. Но я-то с надписью уже. Поэтому я пошел дежурить по-настоящему.
А дело было так.
Родзал. Большой и светлый. Вдоль длинной стены стоят рахманки, с которых в зал смотрят совсем даже не лица. Лица чуть дальше и благодаря им в родзале такой гвалт стоит, что ой. В углу заливисто матерятся и обещают «этамуказлу» скормить его же... Гм... В общем, неприятности обещают. В центре зала хохлушка, поэтому орет безжалостно, труба иерихонская. Чуть дальше мадам лежит молча, но зубовный скрежет слышен от двери. Далее еще два места, но оттуда раздаются просто неорганизованные выкрики. И посреди всего этого великолепия расхаживают две акушерки, с походкой, достойной цариц. Причем при их приближении крики и визги сменяются мерным дыханием, а в углу, где грозят неприятностями «этомуказлу» развесистый мат сменяется гораздо более тихим обещанием «не дам никогда», что, общем-то, тоже не сахар, но уже лучше. Потом оттуда раздается уже только мерное дыхание. Где-то мечется доктор, в родзале даже не появляется, ибо за такими гвардейками он чувствует свою защищенность, поэтому спокойно носится, высунув язык, по этажам роддома между другими собирающимися рожать и уже родившими. Единственный раз заглянул туда, чтоб посмотреть, кто же так громко орет-то? Разумеется, это была хохлушка, поэтому он подошел к ней с намерением объяснить политику партии. Это он зря. Как тут же выяснилось, женщины есть не только в русских селеньях. Властной рукой он был притянут к телу, и тут же ему было что-то рассказано. Общий смысл сказанного ей ускользнул даже от меня, стоявшего гораздо более далеко, а бедный доктор просто беспомощно полоскался в звуковых волнах, как воздушный змей на веревочке. Вырвался он, надо сказать, с трудом и с потерями. Надеюсь, это был заранее спланированный отвлекающий маневр (иначе это была просто серьезная ошибка), который позволил пехоте пробраться во фланг. Оттуда в дело вступили акушерки, и мадам благополучно заткнулась.
И случилось так, что я в родзале оказался один. Ну, бывает. Ибо доктор отсутствовал ввиду необходимости реабилитации после травматичного акустического воздействия, одна царица отсутствовала по причине перевода мамаши и ребенка из родзала куда надо. А у другой сработал сухожар.
О, сухожар! Я вам доложу, это величайшее изобретение отечественной инженерной мысли. Большой железный ящик, способный создавать температуру до 400 градусов. Предназначен для сухожаровой обработки инструментария с целью его стерилизации. Ну, для этой цели он использовался два раза в сутки, в остальное время выполнял роль подставки и духовки. Кстати, в духовке курицу так запечь не получается. Но не об этом речь. Речь о том, что сумрачный советский гений придумал, как сделать, чтобы не передерживать инструментарий и курицу более положенного времени. И снабдил сухожаровой шкаф сигнализацией. Это была такая сигнализация, которая всем сигнализациям сигнализация! О том, что пришло время открывать шкаф, узнавали жители всех близлежащих домов. От нервного тика их спасала только многолетняя привычка к резким звукам, как бывает, когда на третий день мы перестаем замечать перестук трамваев под окном. Разумеется, вторая царица подорвалась к нему, ибо за его воем перестало быть слышно хохлушку. Для полноты картины, сухожар стоял в конце длинного коридора. Но это детали. Впрочем, немаловажные для кульминации.
А кульминацией явилось то, что именно вы этот момент любопытство победило. И все дети решили «прям вот сейчас» посмотреть на этот мир. И, доложу вам, что им здесь явно не нравилось. По крайней мере, выражение их мордочек кричало об этом просто благим матом. И я сразу же забыл все, чему меня учили и вместо слаженных и организованных действий я запаниковал. Но среди своей паники успел перехватить одного, самого наглого, которому больше всего здесь не понравилось. Он собирался утащить из родзала на пуповине свою уже не матерящуюся мамашу. Кстати, когда я его пеленал, то он выражением лица меня явно пугал. Он внимательно на меня смотрел с намерением запомнить и потом подловить в темной подворотне и тщательно мне объяснить, в чем я не прав. Потом, конечно же, подоспело подкрепление, и мы успешно организовали ранее неорганизованное нашествие неограждан, выстроив их в затылок друг другу. Но все это уже было как в тумане. Несколько позже меня загнали в ординаторскую и заставили что-то выпить. Подозреваю, что это был чистый медицинский, ибо мой бледный вид и макаронная походка явно внушали опасение за мое психическое здоровье. И хватанул я стакан залпом, как лекарство, даже успев почувствовать вкус. После развития лечебного воздействия я сладко уснул, проспал до утра и проснулся со счастливой улыбкой на лице. Ибо все ЭТО уже позади. И я никогда не стану акушером. Ибо психика у меня слабая, здоровье шаткое, и вообще, зачем оно мне надо?
Теперь вот не бываю неделями дома, стою по восемь-десять часов и хронически не досыпаю. Периодически меня выдергивают из разных интересных мест, заставляют трезветь и перемещаться в пространстве быстро, в т.ч. по стоящему Третьему кольцу в час пик и на велосипеде в первый снег. И только через 15 лет я постепенно стал понимать, что невозможное для неотложного врача существует, и лучше хоть немного знать, чем думать, что все умеешь.
Идиот.
Правда ведь?

оценка - 1,73