История давняя, отец пришел с моря (он был морским офицером и плавал
на атомоходах) и расказывал ее моей мамочке, я был маленьким мальчиком,
ничего в этой истории не понимал, но запомнил.
1966 год или около этого, наши атомные лодки только что совершили
кругосветное плавание без всплытия и показали всему миру кузькину мать.
Но этого показалось мало, решили всплыть на Северном полюсе, там летом
бывают полыньи.
Для этого к нам на базу приехало "Военкино", чтобы снимать исторический
момент.
Загрузили их в лодку и пошли на Северный полюс. Нашли полынью, всплыли,
выгрузили киношников и аппаратуру и начали снимать фильм "Покорение
Арктики советским подводным флотом". Ну, по фильму должно было быть
показано всплытие лодки во льдах, высадка на льдину, флаг поставить нужно,
потом обратно на лодку и погружение. Естественно, снимать приходится
в обратном порядке, сначала флаг, потом погрузка на лодку, погружение,
а уж в конце всплытие. Все идет нормально, флаг водрузили, экипаж
на лодку вернулся, вода забурлила и лодка погрузилась. Киношники
все это прекрасно засняли. Но тут пока провозились с рулями, лодку снесло
командир дал немного хода, и полынью потеряли. Атомоход - сооружение
здоровенное (больше чем пятиэтажка), неповоротливое, в перископ
не очень-то под водой посмотришь. В общем, искали полынью часов пять.
Нашли, всплыли.
Когда лодка всплыла, киношники побросали свою аппаратуру и поплыли
к ней вплавь, лодок у них не было. И сколько их потом не пытались
уговорить снять всплытие, которое они, конечно, не сняли, так и не смогли
согнать их с лодки на льдину.
И правда страшно, без еды, без палаток, без спецодежды, только
с кинокамерой на Северном полюсе.

Историю рассказал(a) Николай (vershinin@song.ru)

Взято с сайта anekdot.ru

Меч Самурая.

29 августа 1945 года. У побережья Японии.

В соответсвии с инструкциями, полученными из Главного Морского штаба японских ВМС, командир подводной лодки I-400 приказал лодке всплыть и следовать в надводном положении к берегам Японии с тем, чтобы сдаться первому встречному американскому кораблю.
Первым оказался эсминец "Blue" из охранения авианосной оперативной группы. Командир эсминца вместе с призовой командой на шлюпке прибыл на японскую подлодку и принял капитуляцию от ее командира.
Нелегко далось это командиру японской подлодки. Моральный кодекс самурая - бусидо - склонял его совершить ритуальное вспарывание живота - сепуку, которое американцы, эти круглоглазые варвары, почему-то называли харакири. Но долг предписывал ему прежде всего подчиняться императору, а как говорит бусидо: смерть легка, как пух, а долг тяжел как гора.
С застывшим лицом смотрел потомок древнего рода самураев как его матросы спустили японский флаг, после чего с традиционным японским полупоклоном вручил американскому командиру эсминца свой фамильный самурайский меч, вакидзаси. В знак капитуляции. Ничего нет тяжелеее для самурая, но долг велит ему повиноваться императору.
Отбуксировать подлодку на базу в Куре должна была американская плавбаза подлодок, вызванная командиром эсминца по радио. Прибывший командир плавбазы, узнав про самурайский меч - вещь стариная и цены немалой, сам захотел его иметь. И потому, будучи старше по званию, чем командир эсминца, выразился в том смысле, что эта капитуляция - недействительна. Короче - халтура, а не капитуляция. Давай по-новой капитулировать, уже ему.
Вся эта перебранка происходила прямо на ходовом мостике японской лодки. Как выпусник Этадзимы, японского ВМУ, самурай отлично знал английский язык, но ни одним движением лицевого мускула не выразил, что он при этом подумал про американцев. Лишь перевел это для своих матросов. Японцы заржали и кинулись обратно поднимать японский флаг. Меч вернули японскому командиру и процедуру со спуском флага и вручением меча повторили. Чтобы никто не вздумал оспаривать действительность капитуляции, по приказу командира плавбазы процедуру фотографировали.
... И японец с ритуальным полупоклоном, не дрогнув лицом, вручил меч командиру плавбазы. А за его спиной японцы спускали флаг. Правда их лица были не слишком серьезны для такого драматического момента.
А командир эсминца времени тоже даром не терял и сообщил о проишествии командиру оперативного авианосного соединения, адмиралу.
Адмирал срочно прилетел в район столь судьбоносных для всего американского флота событий на летающей лодке "Каталина".
Как старший по званию, он отменил предыдущую капитуляцию, признав ее недействительной. И потребовал ее повторить. Для фиксирования этого события адмиральская свита изготовила кинокамеру.
Когда об этом сообщили японскому командиру, он воспринял это философски, а его матросы - нет. Горечь капитуляции уступила бурному веселью.
Японский флаг водворили на место, меч вновь отдали потомку самураев.
По знаку адмирала, процедура началась вновь. Японские матросы - нет, не спустились - а свалились с трапа ходовой рубки подлодки и ,захлебываясь от смеха, начали спускать флаг, который выскакивал у них из рук. Ситуация больше напоминала не капитуляцию врагу, а балаган. После чего японский командир (не дрогнув ни единым мускулом!) опять же с ритуальным поклоном, вручил меч американскому адмиралу. Американец с достоинством удалился, унося с собой меч противника.
Но командир плавбазы тоже времени не терял. Он сообщил о происходящем не кому-нибудь, а командующему Тихоокеанским флотом Нимицу, и тот...
Но тут очевидца всех этих событий, американского вице-адмирала Шермана, срочно вызвали в штаб. И как пишет Шерман: "Которому из офицеров достался меч командира японской подводной лодки, мне неизвестно".
Пересказал для вас эту историю Stroybat (не автор).

ЗАМКОМ ПО МОРДЕ

Это означает "заместитель командира по морским делам". Точнее - замполит. Обычно их делали в Киевском училище. Наш Киевского училища не заканчивал. Наш происходил из сельского хозяйства. Перед тем, как осчастливить своим появлением Вооруженные Силы, он подвизался на колхозно-навозном поприще - был там секретарем партийной организации.
Говорят, бывают умные замполиты. Не знаю... не видел. Когда-то служил в Бечевинке капитан 2 ранга Чайковский - вот он, говорят, был умным и грамотным офицером, несмотря на то, что был замполитом. Это на моей памяти единственный замполит, про которого говорили хорошо. Все остальные, кого я знал, были либо горькими пьяницами, либо сделанными непонятно чем - у человека такое не растет - либо просто кончеными бездельниками. Наш мог с успехом представлять и одних, и других, и третьих. Начальник штаба называл его за глаза "гнойным прыщиком на широкой жопе нашего дружного воинского коллектива".
Вылупленные бесцветные рачьи глазки на красном сальном, с позволения сказать, лице. Бесформенное расплывшееся тело с мешком висящей тужуркой. Рыхлое пузо. В жизни не глаженные брюки на ногах колесом. Кургузая каракулевая шапка, которой он очень гордился - "вот, даже у командира такой нету!". Летом он таскал на голове белую фуражку, из-под которой торчали пегими сосульками слипшиеся волосенки,но лучше бы он ходил без нее, потому что она всегда выглядела, как шляпка прошлогодней сыроежки. И - неизменная глупая улыбка, очень подходящая к привычке вечно не застегивать нижнюю пуговицу на ширинке.
Пьянел моментально, но пил всегда до упора, то есть столько, сколько было на столе. Любимой фразой перед употреблением было: "Если политработник не может предотвратить пьянку, он должен ее возглавить." И возглавлял. Напившись, распевал хохляцкие песни и лез сальными руками ко всем женщинам сразу, пуская изо рта пузыри. На следующий день запросто мог провести гневно-обличительную политинформацию на тему "Пьянство - враг боевой готовности" и примерно наказать кого-нибудь.
Свою должность считал самой главной в части и самой нужной на флоте. Командир - с его точки зрения - не более, чем дополнительный придаток к политработнику, рудиментарный, а стало быть, необязательный. Поэтому пламенное слово свое он всегда произносил после командира, подытоживая, таким образом, все сказанное до него самого. Более того, не считал зазорным нагло поправлять командира при людях... Острым умом и умением говорить блистал не шибко, хотя должность к этому призывала. Он обходился и так. И дело здесь не в том, что зам насмотрелся кино про комиссаров. Просто он от природной недоразвитости и воспитанной политорганами беспардонности был абсолютно уверен в стопроцентной своей святости. Да что это я - у всех соседей были почти точь-в-точь такие же.
- Товарищи. Подведем итоги. Я буду краток. Значить, так. В общем... - и пошел, и поехал. - ...И последнее. - Дальше следует полная околесица. - ...И последнее... - Снова. - ...И последнее...
Этих ":и последних:" у него набиралось штук по восемь за выступление, минимум, на полчаса. Падежов он не знал - зачем они ему? Книг тоже не читал, кроме классиков марксизьма-ленинизьма - а что еще можно читать? Об искусстве воспитания, видимо, имел какое-то представление, но очень смутное и сомнительного происхождения.
Он всерьез был уверен, что от любого врага можно отбиться, если иметь в запасе достаточное количество конспектов первоисточников. Боевую подготовку упрямо делил на две части: основные виды (это политическая, морально-психологическая, идеологическая и пр.) и дополнительные - специальная, огневая, строевая... Был абсолютно уверен, что по решению съезда партии может произойти абсолютно все, вплоть до отмены закона всемирного тяготения.
Откроем его святая святых - засаленную записную книжку.
"Выступить с лекцией перед матросом. Тема: американские ракеты самолеты-снаряды США типа США "Шатель". Они уже есть, но делают посадку на воду".
"В радиорупке беспорядок".
"На пээл бээске моряк напился". Здесь надо понимать - пл (подводная лодка), БС ("бээска", большая лодка связи).
Листаем дальше...
"Ушли в афтономку: Буки-187, Буки-855. На три месяца. Государственая тайна".
"Ю. В. Андропов - класик марксизьма-ленинизьма".
"Андрей Макаревичь: Машына времени. Влияние западной идеологии США на совецкого матроса".
"ИБ-46М". Это, надо понимать, изолирующий бротивогаз ИП-46М...
Фраза на политинформации:
- У империалистов руки по колено в крови. Рейгин скупелирует, а все наши политические выпады для них как лбом об гороховую стенку...
Римские цифры для него - высший пилотаж:
- ...Вечером в клубе новый фильм "Пираты ха-ха-вэ".
Алеутов он упорно называл аулетами. Зулусов - зусулами. Баптистов - бабтистами, потому что они "баб тискают". А еще знаете такую страну - Никарауга?
Еще страшно обожал вероятного противника и постоянно нас на него науськивал. Старательно щеголял знанием всяких разных "супостатских" кораблей и самолетов: "...вот это бальшо-ой английский корабль "Арк Рояль"... или: "...до завтра всем срочно выучить тактико-технические данные "Лонг Бичa"!..", и это при том, что он доводил до нашего сведения, "о том, что" что в нейтронной бомбе находятся нейтроны - они там насыпаны и упакованы в таком контейнере, и их даже можно рассмотреть через лупу, только надо взять самую сильную.
Если американский авианосец "Китти Хок" он называл не иначе, как "Хитти Кок", а "Энтерпрайз" - "Энтерпрехенес", то английский "Индепенденс" в его устах превращался в такое, что ни в сказке сказать, ни пером описать (разве что спросить у наших матросиков, ДМБ-83...). Он просто блистал своей тактической подкованностью (подводная лодка "Лож-Анхелес"), и мы однажды не совладали и выдали ему на полном серьезе, что японские "Хатакадзе" и "Амацукадзе" - это эсминцы грузинского военно-морского флота. Он потом с этим делом сильно опарафинился в некоем изысканном офицерском собрании, от себя добавив к ним еще и "Камикадзе"...
Как-то раз решили его подколоть - спросили, с какой стороны надо доить корову? Объяснял полчаса все тонкости процесса, от подойника до специфики движений руками, а закончил гордой фразой: "Это вам не атомная бомба, не что-нибудь!"
Вот такой индивид. Чудо теории Дарвина. Внебрачный сын Берлинского зоопарка. Одно слово - ЗАМ. Кап. 2 ранга Соколовский Владимир Борисович. Звезда КПСС на камчатском небосклоне.

Из папиных историй

Эту байку мне как-то рассказал мой папа, который был матерым моряком и заканчивал
Ленинградское высшее военно-морское пограничное училище (ЛВВМПУ), ныне, по моему, давно упраздненное. Обучался он там в конце сороковых-начале пятидесятых. Как и в каждом уважающем себя училище, был там каперанг - зам. начальника училища по строевой. Само собой, наглаженный как хрен знает что и злющий как таежный кот. Однажды, как рассказывал папа, шла эта военно-строевая машина по коридору училища и увидела на полу лежащую спичку. Незамедлительно раздался дикий рев, дежурный..., у вас по всему коридору бревна валяются, бардак и т.п. Дежурный по роте не растерявшись тут же отдал команду - "два человека - убрать бревно". За находчивость и чувство юмора в сложной ситуации был прощен.

...НЕ МОЖЕТ БЫТЬ


...Тридцать третий причал, корабли, отшвартованные кормой. Стоят неплотно, кое-кто в море.

Летнее утро на этом причале не предвещало ничего особенного. В 8.00. подняли флаг, динамики прокричали: "Оружие и технические средства осмотреть и проверить!", матросы не спеша разошлись по боевым постам. Зашевелились стволы стотридцаток, послышались лающие звуки ревунов, отрывистые звонки колоколов громкого боя, команды: "Приказания главного машинного телеграфа не исполнять" и тому подобное, определенное инструкциями, приказаниями, книжками "Боевой номер".

Командир, взглянув на часы, кивнул старпому: " Примите доклады", а сам спустился в каюту, где его ждали дела насущные - подписи, печати, накладные, доверенности и прочие бумаги, определяющие ритм флотской жизни.

Расчет торпедного аппарата левого борта лихо развернул его по траверзу, так что все пять труб торчали над водой.

Матрос, боевой ? ... имя и фамилия которого затерялись в пыли военно-морских архивов, а сами архивы после очередного указания, спалили, придерживаясь инструкции, схватил рукоять байпастного клапана первой трубы и дернул на себя. Раздался громкий вздох: сжатый воздух вылетел из баллона и резво устремился в трубу. Шла "прострелка воздухом". Так как в этой трубе торпеды не было, то воздух теряя давление и энергию благополучно воссоединился с атмосферой города Владивостока.

А если бы там находилась торпеда? Ничего страшного. Стальные стопора удержали бы ее на месте. Ведь сигнал торпедной атаки "Рцы" никто не поднимал.

Многоступенчатая кинематическая система взаимовыключающихся хитрых механизмов, образующих в сумме т.н. "поправку на дурака", воспрепятствует такому случаю. Эта система имеет самое широкое хождение на флоте. Нельзя, например, запустить дизель, если его не прокачали маслом, или выстрелить из орудия, если замок закрылся не до конца и тому подобное. Но... Запускаются и дизеля, стреляют и пушки. Пространные приказы фиксируют такие происшествия, лучшие почтовые ящики и пытливые флотские умы совершенствуют технику, рационализаторская мысль бъет ключом, материализуясь в виде скромных премий, а коварная техника все таки находит лазейку.

Итак, боевой ?... дернул рукоять байпастного клапана второй трубы. А там находилась "живая" торпеда, заряженная не водой, а тринитротолуолом. Торпеда почему-то проигнорировала стальные стопора, "поправка на дурака" не сработала, коварный Случай нашел щелку.

Как и положено законопослушному изделию, она грациозно выскочила из трубы и, описав лишенную красоты траекторию, ударила ближнего своего, такой же эсминец, куда то выше ватерлинии, после чего, разломалась и тихо легла на грунт. Пузырьки воздуха весело поднимались со дна, обнаруживая место последнего упокоения изделия. А где взрыв? Его быть не могло, потому что в боевом зарядном отделении таких поправок было несколько, да и расстояние в десяток метров было слишком мало для храброй торпеды.

"Не может быть!" - вскричал подбежавший командир БЧ-3, старший лейтенант вполне ординарной наружности.
"Не может быть". А может быть и стопора не должны были отдаваться. Только при боевом залпе. Гарантия 100%. Но где-то затесался проклятый сто первый процент вопреки очевидному. Либо где-то, кто-то, когда-то при очередном ППР разобщил какую-то тягу и запамятовал? Либо волосатая рука. либо инопланетяне.

Предложенные командиром БЧ-3 рабочие гипотезы были отвергнуты командиром корабля.
Командир же соседнего корабля, уязвленный торпедой, которая чуть ободрала краску, восклицал: "Пошто, Сергеич, губишь меня?".

Избитая истина, что дурные вести доходят чуть медленнее электромагнитных колебаний, подтвердилась. Минут через десять штаб бригады уже стоял на палубе злополучного эсминца. Комбриг щедро раздавал авансы: "выверну матку, вытряхну из кителя, разотру по переборке". Потом глубоко вздохнул: "Пойду докладывать в штаб флота. Готовьте все корабли к смотру, особенно боевые части три. Флагман, с этого корабля ни шагу. Проверить всю документацию за год". И пошел на Голгофу.

А Голгофа или штаб флота помещалась рядом, на горе. Туда вела длинная скрипучая деревянная лестница с выбитыми ступеньками и поломанными перилами. И само здание штаба флота нисколько не походило на сегодняшнее. Новость в штабе восприняли с неожиданной энергией. Появилась достойная точка приложения могучих штабных офицеров. И кроме того, пострадавших не было, и все шло по иному перечню.

"Проверить бригаду как следует" - доброжелательно напутствовал начальник штаба флота, отправляя группу офицеров, уже называемых высоким словом "комиссия". Представлены были различные специальности, в том числе и ОУС - отдел устройства службы. Это значит, форма одежды, дежурно-вахтенная служба, порядок на пирсе и другие, весьма уязвимые точки военно-морской службы, имеющие диалектическую связь с незапланированной торпедной стрельбой.

Пожелало внести свою лепту и политуправление. Тут следовало тряхнуть "Боевые листки", протоколы комсомольских собраний, соцобязательства и другие слагаемые боеготовности. И иные службы отдельно от общей группы направили своих гонцов: "А не вражья ли рука..." И кто рекомендовал командира БЧ-3 на этот корабль, на эту должность. Разумеется, это не считая основного кита - флагманского минера флота. "Кстати, - рассчитывали штабные офицеры, - пока то, да се, и время к обеду. До обеда закусим эсминцем, после откушаем на борту."

Ареопаг медленно, держась за расшатанные перила и осторожно переступая через подгнившие ступеньки, спускался вниз, А солнышко поднималось, становилось жарко.

Штаб бригады, почтительно склонив главы и осторожно посыпая их шлаком, стоял у трапа эсминца. ОУСовец, не "отходя от кассы", занялся дежурно-вахтенной службой, справедливо полагая, что весь клубок злодеяния сосредоточен здесь, в будке дежурного по бригаде при входе на пирс. Политотдельцы затрусили в кубрики и ленкаюты, а минер прошествовал к торпедному аппарату по обезлюдевшей палубе эсминца.

У аппарата стоял старший помощник и виновник торжества, командир боевой части. Чуть поодаль - человека три из расчета торпедного аппарата.

- Докладывайте, командир, что у вас там...

- Командир боевой части, доложите.

- Товарищ капитан первого ранга. Во время проворачивания матроса боевой номер.., как положено взял за ручку клапана и вот... - старший лейтенант почтительно показал правой рукой за борт.

- Ладно, не надо мне ваших беспомощных докладов. Покажите, как было дело, вот вы...

Матрос, все тот же злополучный боевой номер, поднялся в рубку аппарата.

- Давайте, давайте, показывайте.

И матросик энергично дернул рукоять байпастного клапана третьей трубы. И еще одна торпеда, коллега предыдущей, повторила траекторию и, клюнув в борт соседа, согнувшись от удара как старуха, опустилась на дно рядом с подругой.
Гробовое молчание длилось мгновение.

- Вы что, сумасшедшие, командир, что у вас происходит, - заорал флагман.

- Выполняли ваше приказание, - тихо ответствовал командир.

- Дробь, дробь, всему дробь, - взвопил капитан первого ранга. - Всем от аппарата, не касайтесь его, отрубить питание и воздух...

Декорация несколько изменилась. Мальчиком для битья в какой-то степени становился флагманский минер. Под его руководством...

Чины штаба флота, не отобедав, тихонько покидали корабль. Через пару часов подошел водолазный бот, поднял на ноке рея "Два нуля" - веду водолазные работы и занялся торпедами. Обмазанные илом, погнутые и поруганные торпеды без музыки и воинских почестей поволокли в арсенал на ремонт.

А через трое суток тихо сошел с корабля и командир БЧ-3 к новому месту службы. Следует заметить, что приказ по данному случаю, был какой-то туманный и косноязычный. "С одной стороны, но с другой стороны..."



(c) В. Дукельский

http://www.submarine.id.ru/joke.php?b3