Почему-то в большинстве своем необдуманные, а потому в основном идиотские поступки мы совершаем в молодости. Видимо из-за молодой импульсивности времени на обдумывание последствий у молодых людей почти не выделяется. Но с кем не было?!
По пришествии в боевой полк после училища, я был назначен на должность штурмана-оператора в экипаж ком.отряда. Он человек, естественно, занятой, потому воспитание молодого лейтенанта в экипаже было поручено правому летчику, уже год до меня прослужившему в полку. Конечно, небольшая разница в возрасте, а также общность интересов нас сдружила за год. Фактически везде с Андрюхой мы были вместе. В общем, командир был доволен нашей подготовкой и сплочённостью экипажа, не раз проявленной в командировках, тем более, что мы были на хорошем счету у комэски, и тот всегда ставил нас в пример. И вот как-то раз ноябрьским вечером была объявлена учебная тревога. В принципе, обычное дело. Прибываем на аэродром и приступаем к своим обязанностям. В те времена по тревоге на «совести» правака и оператора была зарядка-разрядка кормовой пушки. В сумерках, при холодной и ветрено-мокрой погоде занятие ещё то! Обычно мы с Андрейкой зарядим пушку, затем разрядим, и на этом наша тревога заканчивалась. В этот раз что-то пошло не так. По окончании «тревожного цикла» эскадрильский народ начал собираться в ОСБ. ОСБ это такой бункер внутри капонира, сделанный для игр л/с в козла и т.д. И вот уже целый час мы томимся в бункере, ждём «отбоя». Время уже к полуночи, а команды всё нет. На вопрос, когда же по домам, комэска отвечает, что объявлено усиление с тренировкой обороны объектов аэродрома, так что ждём команды. Все возвращаются к своим делам. Кто стучит костями, кто давит массу. Комэска возле телефона разбирает и собирает деревянный карандаш. Боеготовность полная. Тут Андрейка позвал меня на перекур, на улицу. Вышли скорей не перекуривать, а подышать свежим воздухом после прокуренной атмосферы ОСБ. Уже совсем стемнело. Погода испортилась напрочь. Пошёл мокрый снег. Намело уже хорошо. Андрейка посетовал, что вовремя мы с пушкой уложились, ибо не сладко было бы сейчас. Я согласился и сказал, что завтра на парковом задолбаемся убирать эту кашу. А если за ночь подморозит, будет вообще труба дело. Тут согласно вздохнул Андрюха. В этот момент на стоянку заходит строй из человек 10-ти. Подходят к входу в ОСБ и по команде старшего останавливаются. Кто это такие, совершенно не позволяет узнать темнота, и только их общие контуры слегка вырисовываются на фоне белезны свежего снега. Вдруг старший данного подразделения с правой рукой у виска и строевым шагом направляется к Андрею. У меня, как и у Андрюхи, рука сама поднялась к виску, видимо чувствуя торжественность момента. Доклад, произнесённый этим лицом, был краток, но не совсем по по форме. «Здравия желаю, подразделение с базы прибыло в ваше распоряжение». Не знаю, что с Андреем случилось, возможно, впервые заиграл ген его командирского будущего, но Андрюху реально понесло. Он начал объяснять старшему задачу. Что в связи с тревогой весь л/с эскадрильи занят по расписанию, что сейчас по сигналу состоится тренировка экипажей по выводу АТ из-под удара. И в связи с этим необходимо немедленно очистить стоянки самолётов от снега. В общем, вот такая задача. Далее звучит резкий командный голос старшего с указанием дальнейших действий подразделения, и л/с этого отряда начинает запрягаться в скребки и рукопашничать лопатами. Видя прекрасную организацию мероприятия, Андрюха ещё сильнее поднялся в моих глазах. На мой вопрос, кто это такие, он безразлично ответил, мол, хз, наверное, бойцы какие-нибудь. Минут 20 мы молча наблюдали за мастерской работой этой команды. За это время они почистили стоянку и пошли на следующую. Мы к тому времени уже замерзли и решили пойти погреться в ОСБ. В бункере народ от долгого ожидания уже начал просыпаться, домино лежало бесхозным, комэска домучивал карандаш. Еще через некоторое время образовалась инициативная группа, задавшая комэске вопрос о перспективах отбоя тревоги. Тот связывается с кем-то по телефону, и явно негодуя, бросает трубку. Чтоб разрядить обстановку, выкладывает в эскадрилью план дальнейших действий. К нам направлена группа офицеров с ОБАТО для тренировки отражения наземной атаки на стоянки эскадрильи. Вместе с ними мы должны определить места огневых точек, т.е. встать по номерам. А так как эти балбесы потерялись где-то в пути, мы не можем выполнить поставленную задачу. В них вся задержка. Тут я полез под стол и уже из под стола наблюдал за действиями Андрюхи. Он подошёл к комэске и на ухо ему стал что-то объяснять. Карандаш в руках командира наконец-то хрустнул, но его лицо поменяло только цвет, а не позу. Он за ухо притянул Андрея к себе и что-то ему продолжительно шептал в ответ. Ответив «Есть!», Андрюха схватив меня за рукав, кинулся на выход. На выходе он крикнул мне: «Бежим!» и ломанулся в сторону гарнизона, по пути объяснив, что в том подразделении было два старлея. Я говорю, что фиг с ними, а он говорит, что из остальных 6 или 7 капитанов и 2 или 3 майора. И что он не заинтересован ждать разрешения ситуации. Уже издалека мы видели, что наши «подшефные» отскребали 3-ю стоянку. В общем, ушли мы. После нас там было безуспешное опознание и ругачки майоров с подполковниками, и обещания порвать злодеев. Прикрыл нас комэск. Но дорогой ценой нам это обошлось. Кроме строгачей за неуместные шутки и срыв боевой тревоги для усмирения обиженных офицеров ОБАТО им было выделено некоторое количество 70-ки, а оформлено все на нас, в кредит типа. Полгода мы были без права получения жидкого пайка. Андрюха отрастил усы и носил их целый год. А проходя мимо штаба ОБАТО, мы, прячась за спины наших товарищей, старались скорей миновать этот участок, так интенсивно обстреливаемый взглядами офицеров ОБАТО.

взято с http://www.forumavia.ru (ветка "Идиоты в авиации")