Лучшие истории 2010 г. в категории "Армия"

Парадная форма одежды

Случилось это все в середине мая 1994 года, в одну из пятниц месяца. У меня подошел срок получения парадной формы. Срок носки был ограничен 5 годами. Вторая после выпуска парадка была взята младшеофицерским диагональным материалом синего цвета и подарена любимой теще... Сколько и что из нее было сшито, об этом история умалчивает...Третья парадка, опять таки взятая материалом, уже старшеофицерской диагональю, послужила идеальным строительным материалом для шитья супругой симпатичного офисного костюмчика... Но получилось так, что после 1989 года я испытывал некоторые сложности по попаданию в свою старую парадную форму... Короче говоря, на период описываемых событий в свою, еще выпускную, по сути дела, «лейтенантскую» парадку, украшенную капитанскими погонами, я, подполковник ВВС, смог бы попасть только с очень и очень большого разбега...
Посему я решил, что было бы неплохо закрыть наконец этот вопрос... Тем паче, что у меня выходил срок получения новой парадки, и еще кой-чего из всякого положенного имущества должно было набежать по мелочи. После обеда, доложив начальнику отдела о своем перемещении в сторону АХО ВВС, я пошел переодеваться «в гражданку» в комнате своего отделения, начальником которого я был. Мои манипуляции с формой одежды вызвали живейший интерес со стороны моего подчиненного, представителя славной когорты гражданского персонала РА, отставного генерал-майора ГШ ВС СССР Петра Алексеевича (см. историю про его фронтовую юность http://www.bigler.ru/showstory.php?story_id=4165).
- Куда это ты, Леха, намылился так рано? - удивился Петр Алексеевич (ПА).
- Да, в АХО, ПА... В парадку уже даже с длинного разбега не вбиваюсь, надо бы новую получить, - отвечал я, приобретая «гражданский» вид.
- А на хрена тебя парадка? - оживился ПА. - Полковника получать еще рано, досрочно тебе не дадут, орден тоже вроде не светит, на мероприятия всякие не пошлют, лейтенантов-капитанов хватает, да и ты из трех начальников отделений самый «уважаемый» в отделе... Тем более, что новая форма уже практически введена, останешься снова на бобах. Короче не е... мозги - бери деньгами!
Деньги и все, что с ними было связано, были одной из любимых тем разговоров на внеслужебные темы у ПА. Тем паче, что «убитая» годами перестройки и начавшейся после нее «перестрелки» швейная промышленность ну никак не могла удовлетворить спрос военного люда на предметы военного быта. Поэтому, скрепя сердце и сквозь свои крокодиловы рыдания, службы вещевого довольствия начали позволять брать взамен причитающегося имущества пусть его мизерный, жутко заниженный, но таки денежный эквивалент.
- А хоронить в чем меня, тьфу-тьфу-тьфу, будут, а ПА? Ежели не дай Господь что? - вдруг что-то меня, что называется, «проперло».
- Да не заморачивайся ты, - еще сильнее оживился ПА. Похороны и все, что с ними было связано, были второй любимой темой его разговоров на внеслужебные темы. - Разрежут сзади и все прекрасно натянут, снаружи даже и не поймешь! Так что еще повторяю: бери деньгами! Купишь бутылку и мы с тобой в понедельник в конце рабочего дня разопьем! - Выпивка и все, что с ней было связано, было третьей любимой темой разговоров ПА.
Вдохновленной таким пламенным напутствием подчиненного мне уважаемого генерала-фронтовика, отстояв очередь в бухгалтерии вещслужбы АХО в Хользуновом переулке, я уверенно заявил бухгалтерше:
- Все деньгами!
К моему превеликому удивлению, кроме парадной формы одежды и ремешка для плащ-накидки мне причиталось еще значительная толика ранее (из-за отсутствия в наличии) мною не выбранного вещевого имущества. Сумма денежного эквивалента, которую я рассчитывал получить, оказалась превышена практически вдвое! Вот такая нечаянная «вещевая» радость получилась... Действуя по заранее просчитанной во время передвижения по маршруту (от части к АХО) программе траты неожиданных денежных средств, я сразу же отложил в дальний карман сумму, которую я брал в долг у своей тетушки и быстренько метнулся на импровизированный хозяйственный рынок к Киевскому вокзалу, где приобрел смеситель в ванную... Но деньги еще оставались, и их было достаточно много... Достаточно много, чтобы мне удалось, возможно, сделать небольшой сюрприз. Дело в том, что моя тогда 10-летняя дочка уже выросла из своего трехколесного детского велосипеда. Ей, конечно, хотелось иметь свой, она уже научилась кататься на взрослом, но своего не было, и она просила покататься велики у ребят из нашего двора... В 1994 году уже начинался тот процесс массовой задержки выплат денежного довольствия и практического забвения выплаты денежных компенсаций за продпаек, который достиг своего апогея в 1995-97 гг. Жена в то время, также как и я, «защищала» Родину, и мой не такой уж и взрослый «дитёныш» понимал несвоевременность предъявления каких-либо требований к родителям... Но ей очень и очень хотелось иметь свой «взрослый», настоящий велосипед...
Прикинув оставшуюся денежную массу, я осознал, что ее с большой долей вероятности хватит на то, чтобы купить подростковый велик. Окрыленный осознанием этой мысли, я рванул в Сокольники, в магазин «Зенит». И тут мне повезло. Разбитные мужички прямо с машины с брянскими номерами недалеко от магазина продавали складные велосипеды «Десна».
- На какой возраст велик? - спросил я.
- От 8-ми до 80-ти! - задорно ответил один из мужичков.
Цена была более чем. У меня еще оставались деньги! Здраво рассудив, что поездка с полупромасленным великом ни в метро, ни в такси мне не грозит, и углубленно прикинув объем оставшейся денежной массы, я купил бутылку шампанского, букет цветов, и не забыв об проанонсированном ПА мероприятии в понедельник следующей недели (в самый-самый дальний карман), на перекладных, наземным транспортом двинулся в сторону дома...
Дома меня уже заждались. Перед выездом из части я позвонил жене и сказал, что еду в АХО, что автоматом означало, что я буду где-то на час раньше обычного, а тут получалось, что на полтора позже. Зрелище из себя я представлял достаточно импозантное. Представьте: в одной руке несколько на отлете полупромасленный складной велик, на шее сумка на ремне, из которой торчит не влезшая полностью фольга шампанского. В другой руке букет цветов и пакет с постоянно норовившем выскользнуть смесителем... В дверь квартиры я звонил... носом. Жена начала уже волноваться моим отсутствием и была прилично удивлена. Но. Но дочка... Эти расширенные от удивления, от неверия в то, что видишь, и от ощущения чудесным образом сбывшейся потаенной мечты детские глазенки... Хотя и прошло много лет, я помню этот взгляд... И это великолепнейшее ощущение того, что ты смог, смог доставить своему ребенку вот такое маленькое детское счастье... Это очень дорогого стоит...
Шампанское было вечером выпито, долг я вернул тетушке в воскресенье, пузырь с ПА и начальником отдела мы раздавили на троих в его кабинете в понедельник, цветы завяли и были выброшены, новый смеситель на неделе установили слесаря, «лейтенантская» парадка, после отрыва капитанских погон и петлиц закончила свой путь на даче в качестве рабочей одежды, велосипед в тот же вечер мы с дочкой очистили от остатков масла, накачали колеса, настроили седло и руль, и в выходные она с него практически и не слазила. Он жив и до сих пор. «Живет» на даче. И когда наша 26-летняя дочь одаривает нас своими редкими посещениями дачного участка, она на нем катается. Жена ворчит. Надо его выбросить, только место занимает, но мне жаль. И еще я очень благодарен Петру Алексеевичу за этот его немудреный житейский совет.

оценка - 1,84

Лучшии истории в категории Военная мудрость за 2010 год

Интересная работа...

- Ну что же, Аркадий...
Аркаша в новенькой форме с погонами "пиджака" сидел перед полковником медицинской службы очень интеллигентного вида в одном из многочисленных кабинетов серого неприметного здания и гадал, куда и почему, собственно, именно его привёз неразговорчивый сержант прямо с призывного пункта?
- Так вот Аркадий, можете называть меня доктором Леви. Вы, как мне известно, закончили с отличием университет по специальности "микробиология". Я справлялся о вас на кафедре, мой хороший друг и коллега профессор Букеншац рекомендовал вас с самой лучшей стороны...
- А в чём, собственно...
- Подождите. Мы предлагаем вам проходить срочную службу в нашей лаборатории.
- Что значит "предлагаете"?
- Дело в том, что к нам попадают служить только на добровольной основе. Для начала мы берём вас простым лаборантом, но, если вы оправдаете наши надежды, карьеру, как служебную так и научную, я вам гарантирую. Впрочем, как и продолжение учёбы за счёт министерства обороны, интересную работу, денежное довольствие на уровне самых элитных частей и прочее и прочее...
- А чем я буду тут заниматся?
- Как лаборант вы будете работать с культурами в закрытой лаборатории, кормить их, ставить опыты и вести наблюдения по предоставленному вам научному плану... Работа здесь идёт по скользящему графику - 12 часов здесь, 12 часов дома. Из 12 рабочих часов 6 часов вы будете проводить непосредственно в лаборатории, а ещё 6 - в стерильном боксе. Там вы будете заниматся документацией, отдыхать... Если вы не допустите никакой оплошности при работе в лаборатории, то через 6 часов бокс откроют, и вы сможете уйти домой.
- Подождите... А если я допущу оплошность?
Полковник чуть пожал плечами.
- Тогда через 6 часов и мы и вы уже будем это знать, и бокс, как вы понимаете, не откроют...

Оценка - 1,68

Лучшии истории в категории Вероятный противник за 2010 год

Саботаж...

- Не, ну ты сам посмотри, все пульты как пульты, а этот жрёт лампочки как бегемот веники...
Старшина вычислительно узла кинул мне через стол пачку бланков по устранению неисправностей. Бланки роднил номер пульта и поломка - "замена лампочки подсветки кнопки (название кнопки)".
- Давид, ну не знаю я, почему у тебя там лампочки горят. Ну что тебе от меня надо? Я приехал, облазил весь это грёбаный пульт, ну нет там ничего, ничего нигде не коротит, напряжение стабильное...
- Слушай, Технарь, ты мне провода на уши не вешай, ты мне скажи, почему лампочки перегорают! Пока не найдёшь, командировку не подпишу, будешь в этом бункере до дембеля сидеть...

Этот разговор произошёл часа два назад, а теперь я сижу в углу зала БУ и апатично наблюдаю за злополучным пультом, у которого пялится в экран дежурный диспетчер... Прошёл ещё час... Диспетчер встал, потянулся и направился к выходу. На его место уселась миниатюрная девочка с короткой блондинистой стрижкой. Надела наушники, зябко передёрнула плечиками и... воровато оглянувшись, вытащила из кармана пилочку для ногтей и полезла под пульт. Заинтересовавшись, я тихо подошёл поближе - девочка увлечённо ковырялась пилочкой в калибровочном отверстии источника питания. Вдруг яркость кнопок начала расти, и росла, пока кнопки не засияли пронзительным, почти белым светом. Девочка вылезла из-под пульта, удовлетворённо осмотрела дело рук своих и... с наслаждением принялась греть на ярко светящихся кнопках озябшие ручки.

Оценка - 1,72

Этот спорт настоящих мужчин...



«...прикладные двигательные навыки - это
доведенные до автоматизма практические
действия, выполняемые в
соответствии с поставленной задачей...»
( Наставление по физической подготовке военнослужащих.2000г.)

Есть на флоте одна такая забава. Называется она флотскими командно-штабными учениями. Для военных, манёвры, штука конечно нужная и важная, нет слов. Боевая подготовка, проверка готовности сил армии и флота к немедленному отражению, нападению и подавлению. Все понятно. Но вот только любили почему-то на «королевском» Черноморском флоте, сопровождать даже банальные командно-штабные учения напряжением всех сил флота, включая даже безобидные военно-морские училища. И если учесть, что такие вот военные игры если и начинали, то минимум дней на десять, то и кислород нам, в виде полной отмены увольнений в город, естественно вводили на этот же срок...
Совместные учения штабов КОДВО и Черноморского флота, начались как всегда неожиданно для всех, кто никакого отношения к штабам не имеет. Вообще, иногда казалось, что штабисты, просто из-за простой человеческой обиды сажали весь флота под замок вместе с собой. Мы бедные сидим тут неделю над картами, значит и вы сидеть должны. Так случилось и в этот раз, и как всегда не вовремя. В пятницу утром. Как раз тогда, когда все старшекурсники, начинают считать часы до 18.00. чтобы, отсидев свои три пары разбежаться по женам и подругам, кто до нолей, а кто и до утра понедельника. И, наверное, можно представить себе такой удар ниже пояса, если не сказать просто по мошонке, когда огромному количеству молодых организмов, в приказном порядке назначили воздержание еще на десять дней. Как-то само-собой мгновенно образовались гигантские очереди у всех телефонных аппаратов, в чепке началась массовая скупка песочного печенья и «Черного принца», а в кубрике по вечерам становилось до неприличия шумно и тесно. А если учесть, что мы были первыми старшекурсниками в нашем училище, которых не переселили в казарму гостиничного типа, а оставили жить, как и на первом курсе в общем кубрике, то нам было совсем невмоготу. Вот и шатались по кубрику взрослые женатые мужики, у которых уже здесь даже зубных щеток давно не осталось, маясь от скуки и занимаясь всякой фигней.
В ту пору, я был как раз в разряде «твердых женихов», то есть заявление еще не лежало в ЗАГСе, но мы как бы готовились к этому событию, которое сначала намечали на эту осень. Я даже увольнялся на сквозняк, благодаря хорошему отношению ко мне командира, но вот начальник факультета, прочитав мой рапорт с просьбой разрешить свадьбу, вспомнил все прошлые «заслуги» и категорически запретил мне совершать таинство бракосочетания в учебный период. Свадьбу пришлось отложить на зимний отпуск, но невесту-то отложить в сторону было нельзя. А тут учения... И я встал в очередь к городскому телефону...
И вот когда я отзвонившись своей будущей супруге и «обрадовав» ее тем, что ближайшую неделю, а то и все дней десять дома не покажусь, плелся через плац, меня откуда-то сзади одернул командный рык Сан Саныча Плитня.
- Белов!!! Белов!!!
Хотя я и был уже махровым пятикурсником, но первым моим действием при получении звукового сигнала от заместителя начальника факультета, стало резкое выдергивание рук из карманов с попутной сменой положения мицы на голове с затылка на лоб. Сан Саныч личностью был уникальной, авторитетов и заслуг не признававшей, и очень даже легко мог впаять мне пару неувольнений в худшем случае, и уж стопроцентно наградил бы сдачей в своем кабинете «Обязанностей солдата (матроса)» наизусть. И всё это я мог огрести по полной, невзирая на выпускной курс. Но видимо на настоящий момент он был загружен решением другой задачи, так как когда я, поднеся ладонь к козырьку, доложился, Сан Саныч махнул рукой, и даже не сделав мне никаких замечаний, с ходу неожиданно спросил:
- Белов, вы же у нас со срочной службы поступали?
Я не чувствуя никакого подвоха со стороны строго, но очень прямого и не способного на интриги начальника, простодушно ответил.
- Так точно, тащ капитан 1 ранга!
Плитень как-то задумчиво посмотрел на меня.
- Ну, вот и хорошо! Белов, завтра, на водном стадионе КЧФ проводится флотская спартакиада по военно-прикладным видам спорта!
Откровенно говоря, намека я не понял. Да собственно и не было никакого намека в словах прямого как палка каперанга.
- Ясно товарищ капитан первого ранга!
- Тогда внимание! Завтра Белов, вы в составе сборной училища по военно-прикладным видам спорта к 09.00. убываете в город, на стадион КЧФ, где примете участие в соревнованиях и будете защищать честь училища!
О такой сборной училища я за 4 года обучения никогда не слышал. Была сборная по боксу, и неплохая. Была сборная по легкой атлетике, альпинизму, гребле, но вот по военно-прикладным... Что это из себя представляло я и предполагать не мог, и поэтому сразу пошел на попятную.
- Товарищ, капитан 1 ранга, а я то тут при чем? Вы же знаете, какой из меня спортсмен! Каждый раз с этими подъем-переворотами в должниках хожу... А тут целые флотские соревнования. Куда мне? Только позориться...
Но видимо Плитень лучше меня знал, что это за такие соревнования, потому-то, сразу и без всякого осмысления моих возражений четко отчеканил.
- Белов! Это приказ. Поплещетесь там, на стадионе, в эстафету поиграете! А потом на сквозняк! До понедельника! Ты же вроде жениться задумал?
Вот тут меня проняло. Кодовая фраза «на сквозняк», говорила о том, что после соревнований, мне не надо будет возвращаться в училище, а наоборот, тайными тропами уходить домой, и вернуться в училище только в понедельник утром. При полной отмене увольнений в училище, это было актом неслыханной доброты со стороны «железного» Сан Саныча, и моментально отбросив всякие сомнения по поводу своей спортивной профпригодности, я набрал воздуха в легкие, и молодцевато гаркнул:
- Есть товарищ капитан 1 ранга!!!
- Хорошо Белов! Сбор команды в 08.00 перед нашим факультетом. С собой иметь робу! Чистую, и без боевого номера. Свободны!
Я козырнул, и изображая усердный строевой шаг, отмаршировал в сторону курилки, где, достав сигарету и пуская дым попытался проанализировать, во что-же я ввязался. Судя по месту проведения, выходило, что бегать в центре города не заставят. Это был плюсом. Бегун я был хреновый. Значит, оставались какие-то иные военно-физкультурные причуды, скорее всего связанные с плаванием. Вырос я в Феодосии, плавать умел и любил, воды не боялся, а оттого с легким сердцем отправился в казарму.
Вечером обнаружилось, что в эту странную сборную, из нашей роты вошло еще два человека, причем соответствующих спорту, примерно в той же степени, как и я сам. Вадик Пуговиченко, был ниже меня вполовину, да и комплекцией напоминал хомячка на выданьи, а от физической культуры и спорта был еще дальше, чем я, после каждой сессии застревая в «академии» с подачи кафедры физподготовки. Вася Чапаев был вполне нормальным курсантом, то есть бегал, подтягивался и делал на турнике требуемое, но исключительно в рамках программы, и на спортивные высоты не стремился. Так, что компания наша была, явно не чемпионская, а скорее подрывная и диверсионная, причем именно для своих.
Утром, у нашего факультета собралась довольно разношерстная компания, из нескольких «пятаков», а точнее нас, пятерых бойцов с третьего курса, почти перепуганных обрушившимся на них доверием десятка первокурсников, и одного грустного и меланхоличного четверокурсника. Причем, все были именно с нашего, первого факультета. Сан Саныч Плитень, лично проверивший по бумажке наличие личного состава, и на всякий случай пару раз пересчитав нас по головам, передал наш сводный отряд в руки преподавателя кафедры физподготовки майора Шмелько. К моему немалому удивлению, Шмелько совсем не удивил такой своеобразный набор «спортсменов», и он быстренько назначив Васю Чапаева капитаном сборной, построил нас в некое подобие строя и мы выдвинулись на причал бухты Голландия для посадки на рейсовый катер.
Через двадцать минут мы уже были на водном стадионе КЧФ, который к этому времени буквально кишел военнослужащими, среди которых в том числе, мы заприметили даже наших «заклятых» друзей из училища им. Нахимова, которые тоже выделялись из толпы таким же несколько удивленным видом. Шмелько, оставив нас на попечение «капитана» Васи, куда- то испарился, но не успели мы и перекурить, как следует, вернулся вновь обвешанный спортивными номерами с завязочками на груди и ворохом ведомостей в руке.
- Внимание!!! А ну, ё...бть...побросали бычки, спортсмены, вашу мать!!! Всем подойти ко мне!!!
Мы сгрудились вокруг майора, обступив его так, что он оказался в кругу.
- Так! Мы участвуем в заплыве 100 метров с оружием, еще в эстафете 4 по 50 метров с оружием, потом транспортировка раненого 100 метров, ну и пока кажется все. Кто хочет пойти первым? Сначала будет стометровка. Что молчите? Туда- обратно по пятьдесят метров с автоматом в руках...Все! Ну...?
Все молчали. Постепенно становилось понятным, что такое военно-прикладной спорт, и с чем его едят. Но желающих пока не находилось. «Капитан» сборной Вася, так вообще отвернулся и увлеченно рассматривал военных спортсменок, очень живописно разминающихся метрах в десяти от нас. Первокурсники стояли единой, немного угрюмой группой, прекрасно понимая, что почти вся тяжесть этого чемпионата ляжет на них, а потому просто ждавшие пока Шмелько им прикажет.
- Товарищ майор, а в чем хоть суть-то первого заплыва?- я спросил исключительно ради интереса, и чтобы поддержать разговор. Шмелько повернулся на мой голос.
- Белов...хочешь поучаствовать? Да все просто, как тещины блины, ё...тыть... Переодеваешься в робу, там тебе «гады» на ноги дадут и автомат деревянный, но весом с настоящий. Ну и по команде «старт», вольным стилем плывешь туда 50 метров и обратно. Рекордов от вас не жду, главное участие!!! Желающие?
Я был старшекурсником, и по статусу не должен был гореть желанием поучаствовать в этом веселейшем мероприятии. Так собственно оно и было. Но мне очень хотелось поскорее сбежать от всей это компании и оказаться в обществе будущей супруги, в гостеприимном доме с вкусными котлетами тещиного производства, с видом на пляж «Солнечный». И потому, презрев все условности, я с готовностью кивнул головой.
- Я готов... Чего ждать-то?...Куда идти товарищ майор?
Переодевались участники прямо на трибунах стадионы, в непосредственной близи от пирса с рейсовыми катерами. Жители с интересом наблюдали за массовым оголением военнослужащих на трибунах, видимо гадая, что за соревнования готовятся проводить моряки, если они не раздеваются до плавок, а просто переодеваются в другую форму. Я быстренько переоблачился в робу, аккуратно сложил первый срок, и найдя глазами нашего майора, направился к нему.
- Ага...ага...Белов, ты готов уже? Вижу, вижу...так, бл...пошли регистрироваться...
У стола расположенного среди трибун, толпилась кучка таких же, как и мы, страждущих совершить спортивные подвиги. Майор быстренько раздвинул погонами всех помладше званием, и уже через минуту вынырнул обратно, сжимая в руках номер.
- На, повязывай...твой номер «10»....пошли на старт...сейчас...а, ладно...главное не результат, а участие... А я тебя сразу домой отпущу, как самого сознательного...
На пирсе уже стоял строй участников. Шмелько, немного суетясь, помог мне повязать повязку, и подтолкнул вперед.
- Ну, Белов...дерзай!
Я, откровенно говоря, даже не знал, как правильно плыть с автоматом в руках. В моей практике, еще на срочной службе был такой эпизод, когда нас, еще в период курса молодого бойца, учили переходить реку вброд. Но там все было проще. Разделись, сложили одежду и амуницию в свернутый мешком ОЗК, повесили автомат за плечо и к реке. А через нее уже натянут канат. Толкаешь мешок перед собой, руками перебираешь канат и минут через десять на той стороне. И еще перед этим полчаса объясняли, как и что делать, чтобы не дай бог что-то не утопить. А сейчас...просто толкнули вперед, и всё...Я попытался было на ходу спросить совета у Шмелько, но он вдогонку выдал самый военный совет на этот случай:
- Белов, осторожнее...не утопи инвентарь!!!
На пирсе, участники этого первого заплыва выстроились в одну шеренгу по номерам, и заслушали инструктаж. Оказывается, стартовали мы, не прыгая с пирса, в уже довольно прохладную воду, а прямо из воды, куда нам надо было спуститься перед стартом. Стиль был вольным. Как хочешь и умеешь, так и плыви. 50 метров до соседнего пирса и 50 метров обратно. Главная задача- дойти до финиша и не утопить автомат. А потом раздали и автоматы. Конечно, боевые нам никто и не думал давать. Для этой цели у «олимпийского комитета» Черноморского флота существовали довольно занятные муляжи. Вырезанные из дерева вполне достоверные игрушки, были, для придания полной схожести по весу, утяжелены прибитыми с двух сторон толстыми металлическими пластинами. Ну, и естественно присутствовал ремень. Получив эту игрушку, я оглядел строй соперников. Показывать чудеса физической подготовки и ставить рекорды я естественно не собирался. Но и позориться тоже не очень хотелось. Я был «десяткой». Под номером девять, слева от меня стоял какой-то недоросль, мне по плечо, коротко стриженый, с ярким, бьющим в ноздри запахом свежей формы, новых «гадов» и минимальным сроком службы. Не соперник, решил я и скосил глаза на следующего. «Восьмеркой» был могучего телосложения морпех. Единственное, что он сделал перед заплывом, так снял гюйс и ремень, отстегнул погоны, и даже берет, снял с головы только перед стартом. И он даже остался в сапогах! При этом парень был безмятежен, как будто ему предстояла легкая прогулка по набережной с мороженым в руках. Его я определил как фаворита гонки, и продолжил осмотр, пока еще оставалось время. Дальше стояли такие же молодые заморыши, видимо даже не первого года, а первых месяцев службы, которых в приказном порядке выделили на это общефлотское мероприятие, как самый бесполезный контингент на кораблях. Еще где-то в самом начале маячил третьекурсник из Нахимовки, но по вальяжному и одновременно обиженному лицу, я понял, что здесь он присутствует в виде наказания и напрягаться не будет.
А потом дали команду спуститься к старту. Автомат я сразу закинул за спину. Как плыть, держа его в руке, я не знал, и не умел, а вот за спиной он казался просто небольшим дополнительным грузом, а руки оставались совершенно свободными. Вода была градусов восемнадцать, и чуть поеживаясь «спортсмены» заняли свои места по дорожкам. Глубина у пирса была мне где-то чуть выше плеч, поэтому малорослая соседняя «девятка», висела в воде, вцепившись в трос дорожки. Хлопнул выстрел, и оттолкнувшись от дна, я рванул вперед. Плыть с автоматом за спиной оказалось довольно легко. Так, как я был крайним, то при каждом гребке, ложась правым плечом на воду, я видел своих соседей. «Девятка» безнадежно отстала на первых же метрах. Рост не позволил молодому бойцу хорошо оттолкнуться от дна, да и вес «автомата», судя по всему, превысил его подъемную силу, так что его рядом видно не было, и только откуда-то сзади раздавались хрипы и всхлипы, напоминающие звуки воздуха вырывающегося из торпедированного парохода. Морпех был на высоте. Меня чуть не перевернула волна от его мускулистого тела, пронесшегося метрах в трех от меня. Видимо для бойцов их подразделения плавание с автоматом было элементом утренней физзарядки, причем из разряда разминочных упражнений, потому рассмотреть его где-то впереди не удавалось. Он подобно глиссеру, весь в бурунах и пене ушел куда-то вперед, быстрый и недосягаемый. Тех, кто шел слева от него, рассмотреть уже не удавалось, только видно было, что и я сам показываю совсем недурственный результат, явно обгоняя всех, кого мог заметить. Так, особо не напрягаясь, я помаленьку приближался к промежуточному пирсу. И вот когда его темная громада начала вырастать уже почти перед моими глазами, я совершил непростительную глупость. Сначала в грудь мне ударила встречная волна от мчащегося уже назад представителя доблестной морской пехоты, а потом я, забыв, что за спиной у меня «автомат», сделал вдох, и поднырнул, чтобы под водой оттолкнуться от пирса ногами. И вот тут, «автомат», не учтенный мной при выполнении этого эффектного поворота, съехал по спине, и врезал прямо по затылку прикрученной к нему стальной пластиной. Удар получился ошеломляющим. Пластина, въехала своим углом мне в голову так, что от боли и неожиданности я раскрыл рот и выпустил весь воздух, после чего увлекаемый «автоматом» повисшем на шее, топором пошел ко дну. Глубина у этого волнореза, была побольше, чем у стартового, и попытка просто встать на дно не удалась, и стоила мне пары мощных глотков соленой черноморской воды. Наконец, уже начиная биться и пытаясь непроизвольно стянуть «автомат» с шеи, я каким-то непонятным образом оттолкнулся от дна и вылетел на поверхность. В этот момент отставшая «девятка», напрягая свои маломощные ресурсы и не разбирая дорожек, рвалась вперед и проносилась, волоча за собой деревянное оружие, как раз над местом моего аварийного всплытия. В итоге, я на скорости врезался головой, правда уже темячком, в такую же пластину на его автомате и получив второй увесистый удар, вылетел на поверхность. Мои массогабаритные показатели были намного выше «девятки», а потому я плечом поддел матроса так, что он перевернулся на спину и выронил свой муляж, стремительно ушедший на дно. Матрос начал судорожно барахтаться и пускать пузыри, а я, найдя глазами, финишный волнорез попытался начать к нему движение. Но теперь это было чрезвычайно трудно сделать. Пол-литра соленой воды, бултыхавшиеся в желудке, дыхание, которое никак не хотело восстанавливаться, «гады» внезапно ставшие каждый минимум по полпуда веса, и болтавшийся уже под животом «автомат» тянули ко дну властно и неумолимо. В глазах потемнело, и я вдруг осознал, что так и утонуть можно ненароком. Мозги, до этого тупо молчавшие, подали сигнал тревоги, и начали выдавать рукам и всему телу массу рекомендаций по спасению. Секунд за пять, я каким-то образом умудрился сбросить без помощи рук «гады», и если бы «автомат» не был припеленут ко мне ремнем, то наверное, я бы сбросил и его, но не получилось. Утонувшая флотская обувь, облегчила меня, так, что я мало помалу начал приходить в себя и продвигаться вперед. Через несколько минут мои ноги коснулись дна, после чего я уже просто еле брел к волнорезу, периодически делая вид, что плыву, плюхаясь животом в воду и сразу же вставая на ноги. Не знаю, как это выглядело с берега, но скорее всего это было похоже на попытки пятилетнего карапуза залезшего в воду с игрушкой научиться плавать. Единственное, что меня рознило с таким ребенком, так только то, что я не плакал. До волнореза я тащился минут пять, не поднимая от стыда головы. Да и поднимать ее мне тоже было тяжело. Я чувствовал себя таким разбитым, что казалось, стоит мне остановиться, как я свалюсь и пущу прощальные пузыри на виду у всего «цвета флотского спорта». Наконец я коснулся рукой волнореза и остановился. Сил дойти до трапа и подняться, не было совсем. Я просто стоял, закрыв глаза и прислонившись щекой к сырому и скользкому камню. Мне было хорошо, не смотря на то, что я чувствовал, что практически все мышцы моего тела болели, в горле саднило, и дышал я все еще как в клочья порванный на разухабистой свадьбе баян.
- Что кадет замер там, как тюлень перед брачным танцем? Вылазь! Молодец!!!
Я поднял голову. Прямо надо мной улыбался двумя рядами белоснежных зубов пышущий здоровьем капитан 2 ранга, судя по довольному виду и багроватому лицу, как минимум один из флотских физкультурников.
- Давай, давай...поднимайся чемпион! Результат конечно хреновый, но...ну, что застыл?! Давай руку!
Я протянул руку и кое-как вскарабкался на волнорез. Босой, с висящей на груди пародией на оружие, весь в ручейках стекающей с одежды воды, с все еще перекошенным от пережитого напряжения лицом, я, наверное, чем-то напоминал все же переплывшего Урал Чапаева, правда утерявшего усы и весь кавалерийский лоск. Но самое интересное, что на волнорезе кроме меня и жизнерадостного кавторанга больше никого не было. Оказалось, что я пришел к финишу первым!!! Акулоподобный морпех, который по моим предположениям уже давно должен был курить на трибунах, увлеченно нырял на одном месте метрах в пяти от волнореза. Остальные участники ралли, еще находились на различных участках маршрута, кто, пытаясь кое-как передвигаться, причем не все в направлении финиша, а как-то хаотично. Другие просто стояли на месте, а моя соседняя «девятка», видимо так и не оправившись от моего подводного удара, просто висела, зацепившись за какую-то скобу на противоположном волнорезе. А нахимовец, так просто вылез на этот же волнорез и усиленно выбивал воду из ушей.
- Хорошо морпех шел...хорошо...только ремень у него развязался... автомат то и свалился.... А он, оказывается, плавает здорово, а вот нырять с открытыми глазами боится. Ой...умора...вот уже минут наверное пять хочет на ощупь его на дне найти... Ха-ха-ха...Одно слово...пехота... А ты не валяньем, так катаньем до финиша добрался, и то дело...
Так я стал чемпионом по военно-прикладному спорту, правда, до сих пор не знаю в какой номинации. Пока я переодевался, Шмелько прыгал вокруг и уверял меня, что был уверен в моей победе с самого начала. Я одевался, и думал, что вот именно он, три года подряд терзал меня подъем-переворотами перед каждым отпуском, совсем не принимая во внимание мою физическую и моральную нерасположенность к любым видам спорта кроме бильярда и нардов. Потом меня пригласили на награждение, где я взошел на пьедестал, получил грамоту, какую-то блестящую медальку и удостоился рукопожатия бодрого отставного адмирала. Медаль у меня сразу же после церемонии реквизировал Шмелько для стенда спортивных достижений училища, оставив грамоту мне. Грамота была красивая, в виде папки, с полноразмерным портретом Владимира Ильича на развороте и надписью «Победителю чемпионата Черноморского флота по военно-прикладным видам спорта, посвященного боевой вахте по встрече 70-ой годовщины Великой Октябрьской социалистической революции». Шмелько сдержал слово и сразу после награждения отпустил меня домой. Я переоделся, бросил мокрую робу в пакет и на негнущихся ногах вышел на площадь Нахимова. Сил двигаться к рынку на троллейбус просто не было, и не пожалев целого целкового, я плюхнулся в такси и уехал домой. Чемпионство даром не прошло. Все выходные я с трудом ворочал ногами и руками и даже в понедельник отдельные части тела, все еще напоминали мне о моем недавнем спортивном подвиге. Потом я удостоился рукопожатия Плитня, иронической улыбки командира роты и рассказа Васи Чапаева, о том, что увидев, каким я вернулся с водного ристалища, он сразу притворился крайне простуженным и в воду лезть категорически отказался. Вадик Пуговиченко отбиться от Шмелько не смог и чуть не утонул, изображая израненного бойца, которого героически спасали исполнительные и энергичные первокурсники....
Я всегда с огромным трепетом относился к настоящим спортсменам, тем, кто отдал свое здоровье, да и всю жизнь большому спорту. Они заслуживают уважения. Но мир их, весь направленный на достижение результата, со сбалансированными диетами и тренажерными залами, саунами после тренировок и услужливыми массажистами и врачами, с удобными спортивными костюмами и строгим режимом дня, с выверенным по минутам сном и заботой тренеров, бесконечно далек от того, что предполагает и создает простая, но затейливая воинская служба в своих спортивных устремлениях. И я уверен, что в таком флотском чемпионате, они вряд ли были бы первыми. Совсем он не легкий, этот флотский спорт настоящих мужчин...

Оценка - 1,91

Лучшие истории в категории Щит Родины за 2010 год

Сашку расстреливали трижды. И нет же, чтоб остановиться на этом счастливом и любящем бога числе.
Первый раз Саню расстреляли собственные старики из ОММГ. Измотанный боевой подготовкой в этот день: утренним и вечерним кроссом и шестью пробежками на время через комплексную полосу пограничника Сашка заснул на посту стоя. И конечно прозевал и подход, и атаку переодевшихся старичков. Дедушки играли духов, используя словарный запас фарси, полученный на занятиях. На голову тут же одели пахнущий вонью старого навоза непрозрачный мешок, завязали руки и, пиная, поволокли куда-то. Вместо Сашки на службу заступил один из похитителей. После «расстрела» холостыми Сашка упал под стенкой и заснул ещё крепче, чем на боевом посту... Зато его закрепили за старичком с гранатомётом, вторым номером. От которого теперь ни на шаг, и чтоб гранаты всегда под рукой. А заодно, чтоб науке боевой учился, не как кто-то сказал, а как дед делал. А Дед у Сашки оказался универсальным, и, если надо было, легко менял шесть килограммов гранатомёта на десять килограммов ПК. И тогда таскал Санёк запасные коробки вместо выстрелов матерясь и задыхаясь на переходах...
Второй раз расстреляли уже настоящими выстрелами из РПГ по сидящему на броне Сашке. Они никого не трогали. Отштурмовали по агентурке кишлак, взяли пленных, образцы оружия, документы убитых и ехали мимо к точке сбора, когда их начали мочить прямо в горном посёлке, через который они проезжали... Ветераны мангруппы, сидевшие рядом с Сашкой, шестым чувством почуяли несущуюся на них смерть и слетели с брони на землю. Сашка замешкался и ещё сидел сверху, когда надкалиберная граната РПГ шикнула, промазав мимо, буквально в метре, и разорвалась, ударившись в дувал за бортом БТРа. Сашку снесло с брони, автомат вылетел из рук выбитый силой взрыва. Пограничник упал на дорогу, зашибленный взрывной волной. В БТР, проскочивший вперёд, тут же вляпалась вторая граната, коверкая и ломая патронные, ящики набитые песком и развешанные вдоль борта и броневых листов машины. Водитель БэТээРа вдавил педаль газа, выскакивая из -под обстрела вперёд, к выходу из узкостей кишлака. Им здорово повезло. Повезло, что по примеру «Летучего Голландца», все боевые машины были буквально устланы и обвешаны «пассивной самодельной бронёй». Повезло, что гоняли их не щадя по учебному полигону, отрабатывая боевое слаживание и натаскивая до автоматизма действий на стандарт ситуации. А ещё больше повезло что, маленький социум ОММГ действовал как единый, хорошо отлаженный механизм. Колонна проскочила вязь главной улочки афганского села, но не удрала из него, вырвавшись на свободный простор дороги. Хрен. Обиженные ударом в спину пограничники не собирались убегать. Обозлённые потерей пехоты с брони внутри кишлака они собирались штурмовать аул, зачищая. БТР и БМП колонны, выскочив за стены села, развернулись и рассредоточились вдоль обтекающей село стенки дувала. И вплотную подъехали к нему, закрывая борта от попадания кумулятивных сюрпризов. Через минуту, через дувал полетели первые гранаты, а боевые тройки переваливались в пыли взрывов через глинобитные верхушки древнего заграждения.

Руки и ноги, лежащего Сашки подчиняться отказывались. Автомат лежал рядом, но взять его было невозможно. Только глаза всё видели, выдавая картинку в мозг. Только вот звука у картинки, на которой из проёма в дувале вышел бородатый моджахед с костылём АКМа в руках, не было. Дух довольно осклабился, навёл ствол на беспомощное Сашкино тело и дал короткую очередь поверх головы нашего бойца. Санёк даже ресницей не повёл - не слушались. Обкуренный душман расхохотался, оскалившись дырявыми от нехватки зубов челюстями, и прицелился в Сашкины ноги в ботинках. Перед тем как нажать на спуск, дух злобно улыбнулся напоследок, подмигнул и .... улетел в тёмный проём дувала, откуда появился перед этим на Сашкины очи, в одночасье пробитый тремя пулемётными пулями. Вслед мелькнувшему халату, и чалме с тапочками, полетела в темноту глиняного забора, отбрасывая скобу и шипя, круглая справедливость ручной наступательной гранаты. Ббахх!!!
- Везёт тебе Савельев, - похвалил его дед-пулемётчик, оттаскивая под прикрытием автоматчика к стенке дувала, - Одна единственная РГДэшка была! И как она тут завалялась у меня?! Никогда ж не брал! А то бы ты сейчас пыль от феньки глотал бы, если бы выжил на такой дистанции, - обрадовал Сашку он. Только Сашка его всё ещё не слышал, и, изо всех сил пытался подгрести к себе под руку бесполезно лежащий стволом на правом бедре автомат. Группа пограничников возле лежащего Сашки увеличилась до пяти активных стволов. Разозлённые внезапным нападением, в дружественном селении, штурмовики особого назначения считали гранаты, снаряжали магазины и внимательно вслушивались в звуки перестрелки. Сашку подняли и закинули на плечо широкоплечего автоматчика. Поставили в середину группы. Швырнули гранаты вперёд и, дождавшись разрывов, побежали, поливая любую дырку в глине построек, и прорываясь наружу к выходу из кишлака, куда как во вход недавно въехали походной колонной. Дважды заваливались в какие - то дворы, отдыхая и плюясь песком. И, наконец, выбрались, закрепившись на краю селения в каменном остатке пустующего дома. Их не преследовали. Пока. Но выскакивать на простреливаемую чистоту гор за кишлаком желание отсутствовало. Правая рука Сашки пошевелилась и сжала цевьё АКа-74.

- О, уже лучше,- похвалил сержант - пулемётчик Сашку, перевязав руку широкоплечему санинструктору, тащившего непослушное тело Санька между глиняных стенок афганского села. - Это тебе не на осле по заставе чапать! Какого персика Савушка, ты, блин, с БТР не слетел, как все остальные? А? Или у тебя как у кошки девять жизней? - наезжал на Санька спаситель - пулемётчик, вдавливая сильными пальцами патроны в ленту и выравнивая их хищный строй между собой, - Ладно, потом побазарим, - пообещал он. - Думать надо Шурик, а не ослов искать вдоль дороги.
Внутри кишлака послышалась целенаправленно приближающаяся трескотня автоматных очередей и взрывы ручных.гранат. Вроде двинуть бы навстречу штурмующим братанам из основной группы. Но сержант решил по своему.
- Так пацаны, бежим вдоль дувала, вокруг этого бадского кишлака. Савелий в середину, вы четверо - вперёд и двое - задницу прикрывать нам. Бросаем по гранате в сторону и в пыли, через стенку, и дай бог ноги.
Группа умудрилась, по дороге, вдоль границы кишлака уничтожить два пулемётных гнезда, и РПГэшную тройку за дувалом. Правда свои чуть не залепили из КПВТ, но вовремя сообразили, кто натворил кипиш и шум, приближаясь к основным силам колонны. Остальным дали отбой, прикрыв отход из пушек и башенных пулемётов. Пока вели бой, подоспели вызванные вертолёты, пропахавшие по селу нурсами. Затянутый пылью и облаком дыма кишлак умолк поперхнувшись ответом.

-Эх, раздолбать бы их в блин! - подумал командир, но им приказали отойти на точку сбора. Убитых не было. Раненые перевязали сами себя или воспользовались помощью товарищей. Кишлак затерялся в пыли афганских гор, а вот контузия затащила Сашку в больничную палату почти на месяц.

В третий раз Санька расстреливали из пулемёта, дети и женщины, как потом выяснилось, метров с двухсот. Очередной кишлак обложили грамотно и вроде неожиданно для хозяев. В утренних сумерках, его, этот кишлак, необходимо было захватить, блокировать и зачистить. А попросту говоря - занять быстрой атакой. И главное в этом деле добежать до первых глиняных заборов - стен окружающих село. А вот без выстрелов добежать не получилось. Цепь залегла, под кинжальным огнём пулемёта на ровном, как стол, каменистом плато перед кишлаком. Пули вжикали стаями, зло кроша камень и подбираясь всё ближе и ближе к залёгшим пограничникам на покрытым редкими кустиками предполье.
- Справа -слева по одному! Вперёд! - счастье, что пулемёт был один, а может закономерность, кто там на поле разберёт. Только не может один пулемётчик уследить за обеими флангами грамотно обученного, опытного боевого порядка. Особенно, если остальная середина цепи поливает его позицию от всей души и даже пшикает из гранатомёта, не давая поднять голову и окутывая взрывом место ведения огня. Пулемёт замолчал на минуту. Расчёт пулемёта поменял позицию и вновь положил, поднявшуюся было, цепь на холодный, утренний камень афганских гор. Каменная крошка очереди пулевых ударов прошлась вдоль Сашкиного тела, больно вбивая осколки камня в бок, ногу и предплечья рук. Но не мальчики же с ними воевали. Двинутые вперёд фланги цепи, добрались до дувала. И, прикрываемые огнём залёгшей цепи, трое солдат, перебежками, шустро продвигались к мерцающей выстрелами пулемётной точке обороняющихся духов. Добрались. Видно было, как двое метнули по гранате за жёлтую границу дувала. Как залегли, ожидая взрывов. Как ухнуло за дувалом, поднимая кучу пыли и песка взрывной волной. И как, по поднявшимся в атаку пограничникам, снова заработал пулемёт поспешно выплёвывая искорки выстрелов из облака дыма и прореху в дувале. Ещё дважды бросали гранаты по пулемёту через дувал . Он замолкал после взрывов, но, как только цепь вставала - снова, упорно начинал трещать останавливая бегущих солдат. После последних взрывов пулемёт замолчал навсегда. Возле поцарапанного осколками тела ПК на станке, валялись порванные и посечённые осколками шесть тел. Четыре пацана, лет по тринадцать-четырнадцать, и две женщины в окровавленных чадрах.
- От суки!Ну и детки у них с бабьём! Читать не умеют, а из пулемёта, как на швейной машинке поливают! - резюмировал командир. - Бабами с детишками прикрылись, а сами ушли в суматохе и затаились.

Пулемётчики умудрились ранить в предполье семерых бойцов. Двоих из них тяжело, но терпимо по меркам ОММГ. Кишлак взяли, пленных тоже, оружие захватили. Вот только побитые войной детские и женские тела не очень-то вписались в боевой счёт группы.
- Боятся они с нами напрямую связываться! Гордись Санёк! Уважают и отличают от других! - сделал вывод сержант-пулемётчик, который опекал Савельева и отвечал за него своей головой...
- Лучше бы стол накрыли, чем пулями угощать! Гостеприимство ещё называется. - Жрать, после таких рейдов хотелось очень. Но кто еду вместо боеприпасов с собой в такие походы носит...

Оценка - 1,84