Белокурое совершенство

Весна! Наконец-то, свершилось, дождались, отмучились, аж не верится! Аллилуйя! После кошмарно-угнетающей уральской зимы с небывалыми, умопомрачительными и незабываемыми -52 градусами по Цельсию, любое маломальское потепление начинает восприниматься как «манна небесная», а тут настоящая всамделишная ошеломительная и многообещающая весна! Ура! Ура! Ура!

Боже, как хорошо! Тепло! Комфортно! Чудо, как замечательно! Птички разнокалиберные орут во все горло, соревнуясь друг с другом в громкости и красоте переливов, а также попутно пытаются переорать колонку S-90, нагло выставленную в раскрытое окно на 4-м этаже дома напротив, которая отчаянно дребезжа и сотрясаясь на последнем издыхании, изрыгает нетленный хит «Life is life» австрийской группы "Opus". Непроизвольная музыкальная дуэль идет с переменным успехом, но красота заливистой брачной песни одуревших от дерзкой весны пернатых ловеласов явно побеждает.

Ласковое солнышко нежно и ненавязчиво пригревает, заставляя сонно щуриться ленивого рыжего кота на ближайшей лавочке. Последний снег уже давно и повсеместно стаял, а сквозь серо-грязный слой раскисшей почвы, озябшей и промерзшей за время неприлично долгой зимы, пробиваются робкие и нежные, но весьма настойчивые ростки новой жизни. Почки на деревьях уже набухли и показались кончики еще свернутых листочков, которые начинают источать еле уловимый маслянистый аромат.

Красотища, да и только! Природа постепенно оживает и буйно расцветает, показывая заразительный пример людям, в своей неудержимой и подкупающей искренности.
В полной солидарностью с матушкой природой, постепенно оживают и начинают медленно оттаивать наши окоченевшие «вусмерть» организмы.

Суровая уральская зима не смогла окончательно вытравить из курсантских тушек отчаянную «жажду жить». И вот теперь под воздействием провокационных лучей нежного весеннего солнышка, где-то в самой глубине промерзшего насквозь тельца, облаченного в военную форму, осторожно и нехотя пробуждаются «секретные железы», которые, постепенно набирая темп и повсеместно наглея от весеннего безумия и вседозволенной безнаказанности, начинают вырабатывать весьма приличные порции различных гормонов. Которые в свою очередь, вносят сладостное смятение в наши и так достаточно хаотичные мысли, переводя их исключительно в раздел инстинкта размножения и безусловных рефлексов, а первичные половые признаки (мужское достоинство то есть) - в состояние постоянной сладостной возбужденности и трепетного томления.

Шутки шутками, а «хваленый» бром, якобы щедро добавляемый армейскими поварами в традиционный компот для своевременного сдерживания бушующего курсантского либидо, уже позорно не действовал. Совсем не действовал, точнее некуда! Абсолютно не действовал, поверьте на слово!

Нет, кроме шуток, бесконечная и образцово-постоянная эрекция просто утомила. Галифе у всех курсантов смешно и нагло топорщились, ширинки жалобно трещали, а пуговицы, пришитые «намертво» суровыми нитками, так и норовили оторваться, чтобы отправиться в длительный свободный полет на сверхзвуковой скорости.

Все выступающие углы в помещениях казармы и учебных корпусах родного училища ВВС приходилось осторожно обходить с гораздо бОльшим радиусом и крутым креном из-за нешуточного опасения зацепиться за «проклятый угол» бессовестно оттопыренным первичным половым признаком, причем в самый неожиданный и неподходящий момент. Больно это, поверьте на слово...

А на спину каждому курсанту можно было смело вешать табличку, как на автобусе «Икарус»: «Держи дистанцию! Радиус заноса 1 метр!»

Итак. Солнечный и пьянящий май месяц, наше 45-е классное отделение обреченно стоит в гарнизонном наряде, а мы с Леликом героически торчим на внешнем шлагбауме, который отделяет обширную территорию гарнизонной комендатуры, включая отвратное здание гауптвахты и легендарные «красные казармы» от гражданской вольницы.
Фактически, мы - два курсанта доблестного училища ВВС стоим буквально на рубеже, на границе, практически на передней линии, на острие... Оберегаем, так сказать, моральные устои наивных военнослужащих от реалий грязного разврата, всеобщей вакханалии и полной разнузданности гражданской жизни, которые бушуют на улицах, этого милого с виду уральского городка.

Именно такое ответственное и архиважное задание было получено на занудном инструктаже у начальника гауптвахты - угрюмого капитана-краснопогонника, который славился своей патологической жестокостью, а также неслыханной щедростью к раздаче дополнительных суток ареста для всех военнослужащих, поимевшим сомнительное счастье оказаться на нарах «гостеприимной» гауптвахты. Это был человек-параграф, человек-Устав, безжалостный тюремщик и весьма последовательный в своей изощренности, сатрап-душитель любой свободолюбивой мысли.

И вот, к нашей «неописуемой радости», мы с Леликом удосужились его «монаршего» внимания и были «ЛИЧНО» определены для несения службы в качестве «олицетворения благопристойности» военнослужащих гарнизонной комендатуры на первой линии обороны - на шлагбауме.

Куда деваться, два громилы за 185 см ростом, косая сажень в плечах у каждого, одухотворенный внешний вид, на щеках блуждает здоровый румянец и полное отсутствие даже малейшего намека на маломальский интеллект. Ну и естественно - обязательный стандартно-суровый взгляд «а-ля-гроза НАТО». Вот в принципе и весь «секретный» рецепт нашего «грандиозного успеха».

Во время развода гарнизонного наряда, мерзкая тюремная крыса - начальник губы, выдернул гиганта Лёлика из монолитного строя 45-го классного отделения и не успел я злорадно хихикнуть, подтрунивая над закадычным другом, как гарнизонный капитан, взявшись за идеально начищенную бляху моего поясного ремня, вытащил из замершего строя и меня любимого, следом.

Мде..., осчастливил, ничего не скажешь?! Шанс загреметь в убогую и мрачную камеру гауптвахты со шлагбаума, был абсолютно реален и очень высок. Гораздо проще было выиграть в лотерею миллион, чем уйти «живым» с этого поста.

Бля, все же с «героическим» внешним видом, мы с Леликом слегка перестарались, надо было быть немного попроще, без показного фанатизма и все такое. Глядишь и в городской патруль определили бы, а там и до легендарной пельменной «Минутки» недалеко. (см. «Городской патруль, Две по три») Ну, да ладно, шлагбаум - значит, шлагбаум, будет тупо стоять безмолвными столбами, исполняя роль образцовых швейцаров. Худо-бедно, а сутки выдержим, не в первый раз.

А за шлагбаумом?! Обалдеть, что творится?! Нашему изумленному и жадному на любые впечатления взору открылся микроскопический кусочек ошеломительной красоты большого города, пропитанный насквозь всевозможными соблазнами! Прямо напротив нашего поста у шлагбаума, находилась достаточно широкая арка между двумя жилыми домами - своего рода «форточка» в большой мир, через которую, захлебываясь в острых приступах откровенной зависти, мы с Леликом могли короткими «урывками» наблюдать за свободной гражданской жизнью.

В непростительно узком проеме между стенами арки кипела бурная жизнь гостеприимного уральского города! По улице, что открывалась нашему «голодному» взору, туда-сюда шныряли машины и неторопливо прогуливались женщины. Ах, женщины... Конечно же, женщины!
Боже, какие в городе красивые женщины, ...а девушки?! С ума сойти и не вернуться, какие обворожительные девушки?! Только успевай глазенками своими алчными постреливать в разные стороны.

За то время, пока в проеме арки проходило несколько девушек, мы в Леликом, рискуя гарантированно заработать прогрессирующее косоглазие, интенсивно крутили головами и молниеносно стреляли глазами, своевременно подтягивая отвисшую челюсть. Да еще успевали обильно текущую с подбородка слюнку периодически смахивать. Какая красотища?! Слов нет, одни эмоции..., да и те все больше похотливые!

Остатки сознания не потерять бы от приступа «острого малокровия», так как вся дурная кровушка дружненько устремилась в персональный первичный половой признак, причем вся - до последней капли. Вон как шинелька ниже поясного ремня «неприлично» топорщится, аж тяжелый штык-нож почти параллельно земной поверхности зависает, дерзновенно нарушая все авторитетные законы всемирного тяготения. (курс физики за 5-й класс, история о Исааке Ньютоне и падающем яблоке и т.д.)

Самые смелые и отчаянно-нетерпеливые девушки, пользуясь относительно теплыми деньками и весьма благоприятной погодой, уже максимально и провокационно оголились, на всеобщую радость и нескрываемый поросячий восторг всего мужского населения, включая нас, естественно.

Юбчонки, короткие до неприличия и за гранью дозволенного, выгодно подчеркивали стройные ножки. Легкие курточки повсеместно игриво расстегнуты, не в силах сдержать рвущуюся наружу соблазнительную грудь.

Шикарные и свободно распущенные волосы, после утомительно долгого пребывания «в плену» под зимними шапками, тщательно начесаны, завиты и задорно-эротично обрамляют жизнерадостно-улыбчивые лица.

Смешливые искорки поблескивают в очаровательных глазках, которые легко и непринужденно прошивают насквозь любую мужскую защиту, причем вместе сердцем, которое отчаянно жаждет любви и ласки. И мы, сраженные наповал мощным и пронзительно-бронебойным зарядом сексуальной энергии, трепетно и сладостно замирали в немом восторге и безысходном отчаянии. Ах, весна-проказница, что ты делаешь с нами?!

Текущий день прошел в убогой и монотонной рутине - открыл-закрыл проклятый шлагбаум, автоматически вскинул руку в обязательном воинском приветствии, включил на короткое мгновение «огонек фанатизма» в своих глазах, чтобы проходящий мимо офицер удовлетворился оказанным уважением и не сгенерировал нравоучительные замечания, переходящие в продолжительный срок заключения, и сразу же выключил. Не фиг баловать, а то привыкнут еще, упаси господи.

И так целый день, от рассвета до заката, с короткими перерывами на обед и на «покурить».
Незаметно наступил вечер, офицеры комендатуры организовано «гуськом» потянулись домой. Причем основная масса офицеров жила в ближайших домах, которые обрамляли «нашу любимую» арку слева и справа, непроницаемой крепостной стеной.

Два раза пришлось образцово вытянуться во «фрунт» - проводили двух злейших врагов любого курсанта - бесноватого и постоянно брюзжащего коменданта гарнизона, а также свирепого и вечно недовольного начальника гауптвахты. Уф!!! Вроде, пронесло, теперь можно немного расслабиться.

Сходили на скудный ужин, брезгливо пожевали всякую несъедобную дрянь и оперевшись задницами на шлагбаум, стали с «дежурным» любопытством поглядывать на редких прохожих, которые появлялись в створе арки.

Грустно вздыхая, мы молча смотрели на многочисленные влюбленные парочки, которые нежно обнявшись, бессовестно целовались через каждые два метра неспешного дефилирования, вселяя в наши изголодавшиеся по любви и ласке сердца острый приступ зависти. Нет, они что?! Специально издеваются, да?!

- Девушка! Девушка, ну на фига тебе такой худосочный и малахольный очкарик?! Посмотри сюда, вот стоят два красавца! Огонь! Выбирай любого! Эх, девушка...?!
И вот, неожиданно в арку между домами вошло белокурое чудо лет 18-19-ти, нереальной красоты! Умереть, не встать!

Мы с Леликом, одновременно оторвали свои «пятые конечности» от шлагбаума и, выпучив изумленные глаза, больно закусили нижнюю губу. Это надо было видеть!!!

Высокая стройная девушка с идеальной гармоничной фигуркой, звонко цокая каблучками, приближалась словно фея из сказочного мира. Модные обтягивающие джинсы выгодно подчеркивали ее длинные стройные ножки с крутыми бедрами, а короткая спортивная курточка указывала на осиную талию и высокую грудь. Длинные белокурые волосы ниспадающими локонами обрамляли ее нежное лицо с удивительно правильными чертами и бархатной кожей.

Картину фантастически неземной красоты дополняли изящные и тонкие брови вразлет и густые ресницы, нереальной длины, иссиня-голубые глаза, розовые пухлые губки, естественный румянец на щеках и полное отсутствие какой-либо косметики, которая была бы абсолютно неуместна.

А какая походка?! Боже, какая у девушки была походка?! Летящая, невесомая, грациозная - от бедра! Загляденье, одним словом!

И все это великолепие в «гордом одиночестве» приближалось к ближайшему подъезду слева от арки! Еще минута и она скроется с наших глаз!!! АААаааааа....!!! Нет, только не это!
Не сговариваясь, мы с Леликом, отчаянно заорали, хором! Нет, не заорали, а фактически истошно завопили.
- Девушка! Девушка! Да, да, Вы! Будьте любезны, не уходите! Не бросайте нас, пожалуйста! Не дайте пропасть двум безнадежно влюбленным военным! Нам очень нужна Ваша помощь... Очень! Срочно... Пропадаем! Умираем! Ааааа...!

Красавица доверчиво остановилась и недоуменно пожала плечами. Остановилась?! Обернулась?! Ура! Уже что-то...

Развивая успех, мы с Леликом понесли законченную околесицу и полную ахинею, постоянно перебивая и, одновременно дополняя друг друга. Юная блондинка, слушая наш бред «сивой кобылы в лунную ночь», невольно улыбнулась и легким движением руки поправила непослушную прядь золотистых волос, ниспадающую на высокий лоб. Она с явным интересом и нескрываемым любопытством посматривала в нашу сторону, а мы старались...

Ах, как мы старались! По своему красноречию и скорострельности выдачи акустических колебаний, мы оставили далеко позади, всех признанных сатириков и авторитетно-маститых ораторов, старательно загружая в очаровательные ушки белокурой незнакомки очередные и неиссякаемо-щедрые порции самых изысканных комплиментов, весьма сомнительного качества. Поймите правильно и будьте великодушны, сортировать и шлифовать выдаваемую «на поток» информацию не было времени. Самое главное на тот момент - было не упустить внимание белокурой очаровашки.

И тут случилось чудо - небеса услышали наши страстные мольбы и вознаградили за отчаянные старания. Наши усилия не пропали даром - девушка медленно приблизилась к шлагбауму, с внешней стороны естественно, откуда с милой улыбкой и слегка прищуренными глазками молча посматривала то на меня, то на Лелика.

А мы, захлебываясь от пьянящего восторга, позорно глотали слова и периодически путали падежи, временами издавая нечленораздельные булькающие звуки.

Когда наше красноречие окончательно иссякло, а речь вообще превратилась в бессмысленный поток нескончаемых междометий и восхищенных всхлипываний, блондинка одарила нас очаровательной улыбкой «а-ля-Голливуд» и задорно сверкнув иссиня-голубыми глазами, промолвила ангельски приятным голосом.
- Передохните ребята, а то уже языки заплетаются. Я по достоинству оценила Ваше красноречие и готова Вам помочь. Пока Вы лихорадочно думаете, чем бы меня правдоподобно озадачить, давайте познакомимся! Ольга!

И она протянула нам изящную ручку с длинными, тонкими, и трепетными пальцами. Мы с Леликом одновременно вцепились в ее руку и больно врезались головами, позорно теряя фуражки, при одновременной попытке «галантно» поцеловать девичье запястье.
Ольга звонко засмеялась и дабы не вводить нас с Леликом в состоянии свирепой и безжалостной войны, переходящей в немедленную кровавую дуэль а, стремясь сохранить нашу заметно пошатнувшуюся мужскую дружбу в целости и сохранности, благосклонно и с царской щедростью протянула вторую руку.

Получив по равным долям «своего счастья», мы трепетно и нежно облобызали изящные и ухоженные пальчики юной красавицы.

Максимально обслюнявив ее руки, мы одновременно замерли в благоговейном молчании, с умилением закусив нижнюю губу (старый избитый прием), чем еще больше развеселили Ольгу.

В результате, видя, что мы окончательно и безнадежно выдохлись, войдя в непроизвольный ступор, Ольга тактично взяла инициативу в свои нежные руки. Не по годам умная девочка мягко и ненавязчиво стала рассказывать о себе и задавать незамысловатые вопросы, не требующие каких-либо литературных изысков при формировании относительно внятного и членораздельного ответа.

Через некоторое время, мы уже непроизвольно болтали как старые друзья на самые различные темы. При этом мы с Леликом продолжали крепко держать красавицу за руки. Так, на всякий случай... чтобы не убежала.

Вскоре, мы уже знали, что Оля живет в доме напротив комендатуры, учиться в Политехническом институте на 2-м курсе, давно и успешно занимается бальными танцами, а по выходным дням плавает в городском бассейне «Звезда».

Мы же в свою очередь поведали о себе любимых, старательно опуская все неприятные подробности из нашей нелегкой службы, всячески пытаясь выглядеть в небесно-голубых и бездонных глазах белокурого «ангела во плоти», бравыми геройскими парнями. Вроде получалось?! Наверное...

Так, отчаянно вцепившись, фактически до синяков на нежной коже «Белоснежки», мы простояли у шлагбаума не меньше часа. Затем Ольга осторожно освободила свои затекшие и онемевшие руки из наших «железных» тисков и, посмотрев на часы, посетовала на позднее время и попыталась вежливо проститься. Ага, сейчас?! Не тут то было! Мы с Леликом мгновенно выразили единогласное желание проводить ее если не порога квартиры, то хотя бы до подъезда, а то мало ли чего - маньяки, хулиганы и прочая невоспитанная дрянь, знаете ли.

По логике вещей оставлять вверенный пост строго запрещено, и этот вид воинских преступлений сурово карается вплоть до длительного заключения на гауптвахте, мрачное здание которой, маячило в вечерних сумерках в непосредственной близости за нашими спинами, являясь немым укором и внешним раздражителем для уснувшей совести и инстинкта самосохранения. Но в тот момент, нас это интересовало весьма относительно.

До подъезда ненаглядной Оленьки было каких-то жалких 20-30-ть метров, и наш «ответственный» пост оставался в поле зрения. Да куда он на хрен денется?!

Проводив дорогую Олю до ее дома еще в течение часа, мы опять зацепились языками уже у самого подъезда и присев буквально на минутку» на лавочке, продолжили милую беседу.
Оля села между нами посередине, дабы не вносить разлад и затаенные обиды в курсантскую дружбу. С ума сойти?! Красотка, да еще и тактичная умничка! Так не бывает! Хотя..., оказывается бывает. Итак, продолжаем разговор...

Вскоре, к нашей неописуемой и нескрываемой радости, нам удалось выяснить, что в данный момент сердце красавицы Ольги абсолютно свободно и молодого человека у нее нет. Благая весть, наполнила наши трепетные души сладострастным волнением и головокружительными фантазиями. Честно говоря, такое положение вещей была очень удивительно и совсем нетипично, ибо девушка такой неземной красоты, как Ольга, по-определению не может оставаться в гордом одиночестве. Многочисленные поклонники, а также тайные и явные воздыхатели обязаны плотными косяками ревностно носиться вокруг таких девчонок, отчаянно борясь хотя бы за мимолетное внимание и относительную благосклонность с их стороны.
На что Оля, грустно вздохнув, посетовала на чрезмерную строгость и предвзятое отношение своего отца, который буквально наводит животный ужас на всех избранников своей белокурой доченьки.

Папа?! Да не вопрос, это не проблема! Вообще! Он же не кровожадный Минотавр в конце концов?! Фигня полная! Тем более что по выпуску из училища ВВС, получив законное распределение, мы уедем, милая Оленька, как можно дальше от твоего «любезного» папочки и нашего потенциального тестя и будем держать его строго в границах полной недосягаемости и невмешательства. Ишь, чего удумал?! Суверенитет молодой семьи нарушать?! Пусть знает свое место и к любимому зятю только по предварительной записи... Не кручинься дорогая, вопрос фактически закрыт! Осталось только срочненько и однозначно определиться, кому из нас конкретно - мне или Лелику, строить далеко идущие планы?! Не томи красавица, мы ребята серьезные...

- Оля! Вот ты, где?! А мы с мамой уже начали волноваться!

Пипец, приехали! Этот скрипуче-хриповатый голос, мы не спутали бы ни с каким другим голосом. Ибо, он мог принадлежать только одному человеку - начальнику гауптвахты нашего гарнизона!!!

Инстинктивно втянув головы по самые плечи, на манер испуганных черепашек, мы в Леликом осторожно и синхронно подняли глаза кверху, стараясь открыто не выглядывать из-за козырьков фуражек, максимально нахлобученных на брови. Точняк, то есть, пиндец! Причем ПОЛНЫЙ и без вариантов!

На балконе 3-го этажа, прямо над лавочкой, на которой мы до недавнего времени уютно сидели, выстраивая грандиозные и дерзновенные планы - фактически непосредственно над нашими головами, в майке и спортивных штанах с растянутыми коленками стояла гроза всех военнослужащих гарнизона, САМ - начальник гауптвахты, который оперевшись на литое ограждение парапета, медленно потягивал сигарету «Беломор».

Мде..., внезапно обострившийся слух нас не обманул. От такой головокружительной и перспективной новости, в зобу дыханье сперло и мы с Леликом, скукожившись до минимального размера двух жалких котят, замерли от ужаса, боясь даже тихо пискнуть.

Оля, тем временем, положила свои нежные руки нам на колени и божественным голосом с нотками легкого раздражения ответила дорогому папочке.
- Пап, я еще полчасика с мальчиками посижу, ладно?!
- Наверное, все же вряд ли доченька! Так как мальчикам, насколько я понимаю, необходимо быть на боевом посту и героически подпирать шлагбаум, не так ли?! В противном случае, этим «мальчикам» придется посидеть совсем не на лавочке и совсем не полчасика. И не в приятной компании моей единственной дочери. Я внятно выразился, бойцы?!

Подброшенные словно невидимой пружиной, мы одновременно вскочили и, приняв идеальную строевую стойку «смирно», синхронно проорали.
- Так точно! Разрешите идти?!
- Идите-идите, маль-чи-ки... Оля, домой!
- Ну, папа... вот всегда ты так...

Скоропостижно попрощавшись с обворожительной дочкой легендарного чудовища, мы в мгновении ока оказались у проклятого шлагбаума.
- Это же надо?! Такая краля и ТАКОЙ на хрен папа?! Бля, такого тестя врагу не пожелаешь, а Саня?! У такого отвратного монстра и такая жемчужина?! Ухулеть, что скажешь?!
- Да уж, Леля, не повезло девчонке, к бабке не ходи. А как ее будущему жениху не повезет?! Хотя, я бы не прочь рискнуть, а ты...?! Папа папой, а...

Мы не успели прийти к общему знаменателю по данному животрепещущему вопросу в нашей изысканно-светской беседе, как дверь подъезда хлопнула, и к нам приблизился Олин папа, собственной персоной. Причем, прямо в майке, растянутых на коленках спортивных штанах и тапочках на босу ногу.

Что он нам сказал, простите, я скромно опущу (у монитора могут оказаться дети), но провести остаток своих дней в одиночной камере в обнимку с ведром хлорки, да еще с кастрированными яйцами, ни мне, ни Лелику, такая головокружительная перспектива совсем не понравилась. Ах, Оля, Оля, наше счастье было так близко....?!

Утром, мы с волнением и трепетом ожидали «продолжения вечернего банкета», но стоит отдать должное, начальник гауптвахты прошел мимо нас, не удостоив даже взглядом. По его угрюмому виду, мы поняли, что он совсем не горит желанием видеть кого-либо из нас в качестве своего любимого зятя, и за прошедшую ночь его мнение совсем не поменялось. А жаль!

Сменившись с наряда, мы погрузились в кузов «ЗиЛ-131» и со смешанным чувством горечи и облегчения, скоропостижно эвакуировались в родное училище. Это был наш последний гарнизонный наряд перед гос.экзаменами и выпуском из родной альма-матер ВВС.

Белокурая красотка Оля еще очень долгое время снилась мне и Лелику по ночам. Во сне она о чем-то ласково говорила и грустно улыбалась, но о чем именно, ни я, ни Лелик на утро вспомнить уже не могли.

Так сложилось, что красавицу Олю мы больше не видели. Закончив обучение в училище ВВС и, прослужив календарный год на новом месте в полутора тысячах километров от этого уральского городка, я, уже будучи «умудренным» и опытным лейтенантом, встречал молодое пополнение выпускников из нашего родного училища.

Во время традиционной беседы "за жизнь", я задал вопрос вчерашним курсантам о «комендантской дочке» и то, что услышал в ответ, повергло меня в состоянии глубокого шока. Впрочем, посудите сами.

Красавица и умничка Оля все же встретила достойного человека - молодого и видного офицера, который окончил общевойсковое училище и получил направление в городскую комендатуру.
В результате, вымолив благословление от своего «бесноватого» папаши, сияющая от счастья белокурая красотка стала готовиться к долгожданной и желанной свадьбе. Жених тоже был неимоверно счастлив и горд, ибо такая жемчужина, как Оля - большая редкость, поверьте на слово.

Но, буквально на кануне свадьбы, группа неустановленных лиц - возможно рецидивисты из числа завсегдатаев гарнизонной гауптвахты или уже дембеля (уволенные в запас, солдаты срочной службы), затаившие кровную обиду на безмерно строгого начальника гауптвахты, подстерегли счастливую невесту у подъезда дома и обычной медицинской «зеленкой» густо залили ее шикарные белокурые волосы и прекрасное лицо.

При этом данные мерзавцы (другого слова у меня просто нет) подробно и обстоятельно разъяснили рыдающей девушке, причину данного мстительного поступка - личные счеты с ее отцом.

Именно таким гадким и циничным способом, эти ублюдки отомстили ненавистному начальнику гауптвахты, обрекая его сжимать кулаки в приступе бессильной ярости и выслушивать многочисленные горькие упреки и отчаянные рыдания из уст родной дочери. Согласитесь, весьма неприятная перспектива, тем более что «зеленка» с белокурых волос не отмывается вообще, а с кожи - с очень большим трудом...

Вопросов нет, начальник гарнизонной гауптвахты - скотская должность и на нее мало-мальски нормальный офицер никогда не согласится (посчитает подобное назначение оскорбительным для своего личного достоинства), но Оля то при чем?! И как вообще поднялась рука на такую красоту...?!

Родителей, безусловно, не выбирают, но и отвечать за их непристойные и отвратные деяния, дети тоже не обязаны, не так ли?!

Дальнейшая судьба девушки, моим собеседникам была неизвестна, но я очень надеюсь, что в конечном результате у нее все сложилось хорошо, не смотря ни на что... Хотелось бы верить, что долгожданную свадьбу все же перенесли на более благоприятное время и она состоялась, а полученная психологическая травма никак не сказалась на взаимоотношениях молодых супругов. Очень хочется в это верить! Надеюсь, что именно так все и было. Хотя..., кого я обманываю?! Но так хочется...

Курс лечения
(лекарство от чванства)

На БП (боевой пост) начальником смены заступал весьма заносчивый и чванливый капитан-лейтенант (ленивый и невоспитанный). Хамить офицерам у него не получалось, но иногда пытался, правда безуспешно, а вот на подчиненных механиках-прапорщиках отрывался по полной программе. Ни в чем себе не отказывал, доводил людей постоянными безосновательными и мелочными придирками до "белого каления", сам же проводил всю смену исключительно лежа на диване перед телевизором, непрерывно раздавая "гениальные" указания, превращая время дежурства на БП в непрерывную суету и бесполезно-изматывающую беготню... Заступать с ним в смену никто не хотел, но приказ по части издается на календарный год... куда деваться?!

Свою драгоценную задницу данный кап-лей возил на очень древней, ржавой, вечно дребезжащей и убогой "шохе", а тут как-то неожиданно начал прикатывать на новенькой "9-ке" изумрудно-зеленого "металика" с дорогущей "музыкой"-сабвуфер, CD-чейнджер и все такое.

Не дождавшись "восхищенных" реплик и "восторженных" откликов от своих сослуживцев, кап-лей неоднократно и навязчиво хвастался, что у него появилась новая роскошная мадам, влюбленная в него как ручная кошка, да еще и богатая без меры, вот и разрешает брать ее "пепелац" в любое время дня и ночи....

Однажды ночью звонит городской телефон, кап-лей однозначно валяется на диване и с одухотворенным видом пялится в экран телевизора, а за пультом БП сидит старый уважаемый "прапор", уже давно и безмерно утомленный постоянным хамством своего "любимого" начальничка.

В результате между прапорщиком и неизвестным абонентом женского пола состоялся любезный разговор, примерного содержания:
- Сергея Николаеевича позовите к телефону! (кап-лея значит)
- А кто это такой?! (с долей легкого удивления и пренебрежения)
- Как кто такой?!?!?! (безмерно удивленно) Адъютант САМОГО!!!!!!!!!!!! (с апломбом)
- Аааа, Си-ро-жу значит?! Вы знаете он сейчас не может подойти к телефону... (с хорошей порцией нескрываемого сарказма)
- А когда сможет?! Это его очень хорошая знакомая...(капризным тоном)
- Он сейчас полы моет! Когда закончит, он Вам обязательно перезвонит! Телефончик оставьте... (исключительно вежливым тоном, с располагающе-доверительными нотками)
- ...пип-пип-пип.... (бросили трубку)

Кап-лей упал с дивана! Он "рэксом" бросился к трубке, но слушать его не захотели. Вид у него был "весьма растрепанный и откровенно жалкий".

Визжать на прапорщика было бесполезно - стар, уважаем, авторитетен (возможностей для подставы любимого начальника - мульён).

На следующую смену кап-лей приехал на своей раздолбанной "шохе" - был с позором отлучен от "роскошного" женского тела и всех прилагающихся материальных благ, т.к. "адъютант САМОГО" звучит несомненно лучше, чем банальная "поломойка".

Лекарство нашло своего больного

КТО В ДОМЕ ГЛАВНЫЙ?

У меня в доме временно гостит кот, которого оставили при отъезде жившие некоторое время в моей квартире приятели, некогда спасшие его из зубов стаи собак. Кот загогулисто-полосат и нескладен телосложением - автомобилисты назвали бы его короткобазным. В юности он был крайне пуглив, агрессивен, царапуч и склонен метить, а прозван был Стремакой. Впрочем, примерно в трехлетнем возрасте приятели спохватились и отхватили коту все причиндалы, после чего он стал игрив, но вальяжен, со склонностью к грушевидной форме, ибо обжорист он и так уже всю свою жизнь (тяжелое уличное детство!) и прибрать к лапам плохо лежащий продукт не гнушается ни при каких обстоятельствах. Причем знает, гад, что совершает злодейство, ибо делает это с прижатыми ушами и при появлении человека катапультируется (или котопультируется?) со стола в коридор.
В коридоре же для него к стене привинчена доска, которую он с наслаждением когтит, оставляя под ней кучки мелких щепочек.

...С наступлением темноты, как положено, кот устроил небольшие гонки взад-вперед по квартире, рикошетируя от стен и скрежеща когтями о паркет. Решив показать ему, кто все-таки в доме самый крупный хищник, я тоже пару раз пробежался за ним вдогонку, делая вид, что пытаюсь поймать. Наверное, я слишком вошел в роль: когда кот, пролетая по коридору, со скрежетом затормозил покогтить доску, я подбежал вслед за ним и совершенно естественно, как будто всю жизнь этим занимался, повозил ногтями по древесине. Сантиметров на 30 выше, чем доставали его когти. Кот тут же бросил доску и посмотрел на меня широко открытыми глазами, полными грусти и обиды.
- Ну ладно, сказал я. - Извини, кот. Погорячился. Не трону я тебя.
Кот подошел и потерся ухом мне об голень.

ПРИМЕНЕНИЕ ПРОЛЕТАРСКОЙ СМЕКАЛКИ, ПРОТИВ ИМПЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ КАНОНЕРОК.
(Фантазия на тему Африканских снов XIV)

Когда три тысячи лет тому назад, некий пельтаст сказал своему командиру, что не плохо бы украсть из палатки вождя персов священную чашу и внести тем в умы врагов смятение, то его же послали на задание и его же и казнили за то, что потеря священной чаши не произвела на персов никакого впечатления. С тех пор бродит по всем армиям мира пословица гласящая следующее: «Никогда не проявляй инициативу, ибо тебя же заставят выполнять и тебя же накажут, за то что плохо выполнил».
Старшина Тарасюк получил для ведения переговоров следующие дипломатические аксессуары: ящик патронов, пять калашей, ящик сгущенки и мешок сахара. Нам были нужны проводники, знающие брод и гарантии местного вождя на свободный проезд через земли соседей. Старшина решил все вопросы, не выходя из утвержденной сметы, но когда мы тронулись в путь, к колонне присоединился тяжело груженый грузовик DAF. В ответ на вопросительный взгляд Барона Тарасюк пробормотал, что, мол, яке чого на дорогу й трохи провіанту. Зная своего Старшину, командир не стал углубляться в данную тему и приказал продолжать движение.
Место под названием Пангани было гиблое и не комфортное. Тушенка закипала в банках, вода в радиаторах, и даже пиво в единственном работающем в порту баре было теплым. Так как без электричества холодильник не работал, а без белых инженеров, бежавших от революционных масс, электричества быть просто не могло. Мы доставили груз, сдали под расписку главному советнику местного Революционного командования, майору Пенусу (которого Аким сразу же переиначил в команданте Ху) и готовились отбыть в очередное известное, но не поименованное место. Нам, правда, навязали еще группу соотечественников ряда строительных специальностей, которых надо было сопроводить до аэродрома, где их ждал трудяга Ан-12, но это были уже частности. Но...
У тыловых чиновников, независимо от цвета кожи и политического строя, обострено чувство приближения фронта. И скопление на окраинах перегруженных машин всех возможных в этих местах марок, и опустевшие присутствия в порту и центре временной революционной столицы говорили о близости той самой жареной домашней птицы, лишь опосредствованно имеющей отношение к несению яиц, но охотно наносящей удары клювом в не самые приличные места. Тыловые крысы бежали, сухопутная линия фронта была в нескольких сотнях километров, значит, опасность должна была придти с моря. Так оно и было. Команданте Ху, заикаясь и по-вологодски окая, сообщил что буквально в нескольких десятках миль проходят учения флота Белого орлана, и под его эгидой возможна высадка десанта бежавших войск прошлого режима, а сил кот наплакал и береговая оборона равна нулю, ну а подкрепления с тяжелым вооружением будут не раньше чем через неделю. И тут нашелся самый умный. Сегодня это был Сокол, помешанный на военно-морской истории. Он и предложил устроить на доминирующем над портом мысе, выдающемся в океан и являющемся идеальным местом для высадки десанта, фальшивые береговые батареи, как бы для устрашения противника. Команданте Ху восхитился гениальностью Сокола и тут же стал ныть, что у него совсем нет людей и помочь ему можем только мы, и он даже придаст к нам группу секретных мареманов каплейта Мазовецкого. Короче, не успел Барон его послать, а мы завершить сборы в дорогу, как пришла радиограмма о нашем временном придании Главному Военному Советнику майору Пенусу.
К началу совещания подошли мареманы Мазовецкого. Они сияли как известное место у коня Медного всадника в ночь выпуска Дзержинки, и что-то бурно обсуждали, а когда уже в помещении штаба самый молодой из них, покрутив головой, выдал фразу:
- Ну прямо новый Рюгген, то каплейт так на него взглянул, что молодой лейтенант аж побледнел.
Каплейт Мазовецкий оказался своим парнем, он в унисон с Бароном послал Пенуса в штаб к местным со сквозь фальшивым списком нужного оборудования (чтоб не путался под ногами), а сам вместе с Бароном, довольным как удав Тарасюком и абсолютно затравленным Соколом занялся разработкой диспозиции. Нужен был строевой лес, трубы, краска и маскировочные сети. Тарасюк в ответ на вопросительный взгляд командира откашлялся и доложил, что под охраной отдельного отряда племенной милиции аж у далекому куточку порту стоит пароход типа Либерти с мертвой машиной, но загруженный имуществом каких-то мелких нефтяников и стройматериалов и труб там як галушок на святі. Так что если Тарасюку дадуть для обміну вантажівка з ящиками, який коштуэ в комендатури, то через три години все буде готове. А если брать силой, то только к утру, тому що працювати буде можна тільки вночі, коли чорненькі міліціонери сплять. Каплейт подозрительно посмотрел на Тарасюка и недоверчиво на Барона, но командир, улыбнувшись, кивнул и моряк успокоился. Так что перед вернувшимся из штаба команданте Ху поставили ряд первостепенных задач: изъять из комендатуры вышепоименованный грузовик для обміну, забрать оттуда же минометную батарею, изыскать пару бульдозеров и экскаватор и перегнать их на мыс, выделить достаточное количество маскировочной сетки, найти буксир, способный транспортировать Либерти к мысу и эвакуировать все что шевелится в радиусе трех километров от мыса.
- Кроме рыбы, - не удержавшись, добавил Аким.
За содержимое таинственных ящиков из комендантского грузовика охрана «Прекрасной Маргариты», так называлась старая ржавая калоша, разрешила забрать из трюмов и с палубы кучу полезных вещей. Это были деревянные щиты и балки, стальные трубы, пара автогенераторов, лебедки, краска, и много чего еще.
Прорабская группа в составе Сокола, Акима и Тарасюка запрягла в работу всех, до кого могла дотянуться, и приблудные строители весьма пригодились. Сначала, конечно, было израсходовано с обоих сторон несколько центнеров военно-строительных матюгов, но рявканье Барона, подтвержденное переговорами Тарасюка с Бригадиром, запустило маховик строительно-монтажных работ. Было решено поставить пять одноорудийных точек британского образца, дерева хватало, а трубы как раз вполне походили на двенадцатидюймовые стволы. Открытым оставался вопрос об имитации ведения огня, и тут диверсанты Мазовецкого предложили весьма интересный вариант: у них остался десяток зарядов, и они брались установить их на отмели и по сигналу взорвать по радио. Но вопрос о том, как все-таки имитировать стрельбу с батареи, оставался открытым. и тут воспрянувший Сокол заявил, что в старом форте стоит дюжина 42 фунтовых морских орудий с севшего на мель и разбитого штормом лет 150 назад британского фрегата. Аким пришел в дикий восторг и стал требовать у Команданте Ху транспорт и грузчиков, но это была не последняя для него радость на сегодня... Уловив выжидающий взгляд командира, Тарасюк сказал, что у него есть ще яке який дріб'язок, який зможе придатися.
И на вопрос заинтересовавшегося Барона добавил:
- «Так пушки або бомбомети які те».
Тем временем, Аким уже разгрузил трехтонные дуры длинной четыре метра и углубился вместе с Соколом и Мазовецким в расчеты, сколько надо засыпать в орудия пороха, чтобы и бабахнуло нормально, но не рвануло. И тут подкатил Тарасюк на DAF, картинно откинул борт и снял со штабеля ящиков брезент. Когда Аким прочитал маркировку на ящиках, выражение его лица было сродни умильной мордочке щенка, которому вместо постылого пориджа положили ломоть ветчины, посыпанный педигрином.
- Это же 160 мм минометы, - замирающим голосом простонал Аким. - Сколько штук и как с боезапасом?
- Пять стволов. Шестьдесят лотков с минами и 200 дополнительных зарядов, - гордо доложил Тарасюк, а потом смущенно добавил:
- Тільки от колеса заховали гади...
- Ничего! - радостно сказал Аким, - до позиций дотянем, а там колеса ни к чему.
Воспользовавшись перекуром, Барон отвел Мазовецкого в сторону и спросил простовато-нейтральным тоном:
- Что и тут Кригсмарин Рейха отметились? Да ты не дергайся, каплейт. Нам сам Гречко лекцию читал и про приказ Гитлера о консервации бригады субмарин, и о подъеме девяти рыбок Деница у Рюггена 1956 году, и о том, что Маринеско, сам того не ведая, спас тысячи жизней, пустив на дно секретные экипажи, которые должны были, подождав 10 лет, вывести на коммуникации десятки лучших U-boat Рейха.
Мазовецкий, помедлив минуту, кивнул головой, и оглянувшись, сказал:
- Тут недалеко от берега лежит законсервированная лодка серии XXI. Причем лежит на ровном киле, хотя и с дифферентом на корму. Внутри все тип-топ, пять аппаратов на товсь, в баллонах есть сжатый воздух, и даже аккумуляторные батареи не пустые, судя по всему, за ней регулярно присматривали...
- Но теперь присматривать некому, - закончил за него Барон.
К утру дня «М» все было готово, и когда на горизонте показалась эскадра вторжения, как высокопарно назвал отряд из пяти вымпелов Сокол, все даже испытали определенное облегчение. Главными сегодня были Аким и лейтенант Силаев по кличке Змей, ибо именно от данных их дальномеров и расчетов зависел ход боевых действий.
- Та-а-а-ак, - протянул Змей, - два эсминца серии "Чарльз Ф.Адамс", у них всего по две 127 мм пушки и, следовательно, контрбатарейную борьбу затевать не должны. Транспорта... Два - ржавое каботажное дерьмо, и один что-то вроде "Либерти" или "Виктори", что тоже является ржавым дерьмом. Ну пора! С этими словами он утопил плунжер взрывной машинки, и у берега строенно бабахнуло три небольших фонтанчика воды. Через несколько минут левее траверза вспороли воду один за другим пять воздушных пузырей, и лейтенант щелкнул секундомером и уставился на циферблат, Аким же буквально врос в дальномер. Минуты тянулись одна за другой, и вдруг один из эсминцев резко изменил курс, и чуть позднее второй тоже начал противоторпедный маневр.
- Вот засранцы, - выругался Змей. - Служба наблюдения поставлена отменно.
Но тут из-под ватерлинии самого большого транспорта вырос фонтан воды, подсвеченный пламенем, а чуть позднее еще один. Но это был еще не конец концерта... Метрах в двухстах от берега забурлило море, и свету явилась облепленная водорослями субмарина Кригсмарин. Далее события стали развиваться подобно снежному кому. Торпедированный транспорт стал тонуть и вроде даже разваливаться, один из двух оставшихся на плаву ветеранов африканского каботажа стал в дрейф и спустил шлюпки, а второй в меру сил старой машины стал разворачиваться явно для того, чтобы сделать ноги (или что там у пароходов). Ну а эсминцы дали ход в сторону берега и открыли огонь по субмарине. Аким орал сразу по двум полевым телефонам, и когда перед фальшивыми орудиями береговой артиллерии взорвались небольшие заряды взрывчатки, имитирующие огонь, в дело вступили минометы. По курсу эсминцев встали водяные султаны, а орудия бахнули уже совсем как настоящие, в этом им помогли морские пушки, ждавшие этого момента 150 лет. Минометы их, естественно, опять продублировали, причем две мины нашли свои цели, эсминцы огрызнулись четырьмя снарядами... И тут над последней U-boat Третьего рейха поднялся столб огня и дыма. Эсминцы стали расходиться в разные стороны, уходя на разворот. К Барону подошел капитан-лейтенант Мазовецкий, уже заменивший водолазный костюм на сухопутное сафари.
- Ну вот и все, - сказал он, - задание выполнено, и твое и мое. Высадка десанта сорвана, подлодка уничтожена, наши потери - ноль. И что обидно, эти халявные медузы с эсминцев получат за лодку награды.
Через полгода после этих событий немножко поддатый дяденька из ЦК на банкете задолбал Сокола своими похвалами. Каждые десять минут он подкатывал к лейтенанту, хлопал его по плечу и кричал на весь зал, что только парень из рабочей семьи может выдать такую гениальную идею, проявив при этом поистине пролетарскую смекалку. А сын профессора математики и преподавательницы из Гнесинки честно хлопал глазами.
А еще два года спустя, субботним вечером моряк и армеец шли с наградного банкета и с увлечением спорили о том, откуда родилась идея фальшивых береговых батарей. То, что делали на Ла-Манше и немцы и Наполеон, возражений не вызывало. Но дальнейшие исторические изыски подвергались мощнейшим обструкциям, и дискутирующим сторонам стало ясно, что для большего вхождения в тему требуется продолжение банкета. Но тут из-за угла появилась компания интелей, распевающая кухонный вариант песни «Куба - любовь моя», типа «Куба, отдай наш хлеб, Куба, возьми свой сахар, Куба, Никиты уж нету давно, Куба, пошла ты на...». Пришлось набить морды, и в самый разгар утоления справедливого гнева появилась доблестная московская милиция. На вопрос, почему это товарищи офицеры обижают пятерых штатских, Барон объяснил обиженным голосом Дона Сэры, что, мол, эти хулиганы выкрикивали на всю улицу омерзительную фразу: «Менты - козлы», а так как у меня самого брат милиционер, а у товарища кап три жена работает в милиции, (услышав это, Мазовецкий закашлялся и зажал рот рукой), мы не смогли сдержаться и немного их наказали. У патруля эти действия вызвали полное одобрение, и забрав с собой помятых очкариков, альгвазилы удалились. А друзья взяли тачку и поехали продолжать диспут в ресторан-поплавок «Прибой», известный обалденными куриными котлетами, фаршированными грибами.

"Удивил - победил".
А.В.Суворов

Такое ощущение, что наши разработчики боевой техники и вооружения немножко издеваются над своими зарубежными коллегами. В смысле названий создаваемой ими техники. Вот у Германии есть танк "Леопард". У Израиля - "Меркава" (Боевая колесница). У Америки танк "Абрамс", у Франции "Леклерк", оба в честь знаменитых генералов. А у нас - Т-72Б "Рогатка". В честь рогатки. Непонятно почему, зато понятно, что КВН мог родиться только у нас.

Или, например, берут американцы и называют свою самоходную гаубицу "Паладин". А англичане свою называют "Арчер" (Лучник). Все путем. Тут подходят наши и говорят: смотрите сюда. Вот самоходные гаубицы 2С1 "Гвоздика", 2С3 "Акация", самоходный миномет 2С4 "Тюльпан" и дальнобойные самоходные пушки 2С5 "Гиацинт" и 2С7 "Пион", способные стрелять ядерными снарядами. Нюхайте, пожалуйста, букет.

Вот американцы берут и называют свою противотанковую управляемую ракету "Дракон". А другую называют "Шиллейла" (Дубинка). Все логично. Тут подходят наши и говорят: а вот гляньте-ка. Вот противотанковые ракеты 9М14М "Малютка", 9М123 "Хризантема" и противотанковая ракета "Метис" с ночным прицелом "Мулат". А чтоб вам совсем стало непонятно и страшно, была у нас еще ракета под названием "Кромка".

А чтоб вы еще больше задумались, тяжелую боевую машину поддержки танков мы назвали "Рамка".

А чтоб у вас башка закружилась, новейший ракетный комплекс береговой обороны мы назвали "Бал".

А чтоб у вас идиотская улыбка на репе образовалась, наш самый мощный в мире 30-ствольный самоходный огнемет называется ТОС-1 "Буратино".

А чтоб вас прям сегодня же в дурдом увезли - наш подствольный гранатомет ГП-30 имеет название "Обувка".

От последнего даже я, человек привычный, охреневаю...

upd А ежели что, то есть еще 82-мм автоматический миномет 2Б9 "Василек", ротный миномет 2Б14 "Поднос", миномет 2С12 "Сани", межконтинентальная баллистическая ракета "Курьер" с ядерным зарядом, межконтинентальная баллистическая ракета РТ-23 УТТХ "Молодец" с десятью ядерными зарядами, атомная подлодка проекта 705 "Лира", система управления артиллерийским огнем "Капустник", контейнерная система управления ракетами "Фантасмагория", самоходное орудие "Конденсатор" и граната для подствольного гранатомета 7П24 "Подкидыш".

Позаимствовано с сайта "Subscribe.Ru"