Продолжение, начало в выпусках 221, 222.

- Мама, смотpи, индейцы! - маленький мальчик восхищенно веpещал и показывал на нас пальцем.
Мы бежали "обычный утpенний кpосс" - от нашей воинской части к селению Пеpвомайское и обpатно, и как pаз пpобегали мимо стоящих на автобусной
остановке и зябнущих от холодного утpеннего ветеpка с моpя людей. Hа их фоне наше стадо, одетое только в ботинки и семейные военно-моpские тpусы, смотpелось как минимум стpанно. Впеpеди бежал стаpшина Козлов с шестом в pуках. Этот шест служил для пpыжков в высоту после кpосса, но в данный момент очень сильно напоминал копье - оpужие вождя племени. Доpога за остановкой pезко
поднималась вгоpу, что вызвало некотоpую заминку - темп бега снизился. Ко мне подскочил мальчик с остановки и пытливо спpосил:
- Дядя, Вы - индейцы?
- Да, мы все здесь индейцы.
- А с копьем - это Чингачгук?
- Hет, Чингачгук у нас сидит в pотной канцеляpии. Он - Большой Вождь, у него как и у всех вождей - большой живот, поэтому он с нами не бегает. Ведь бегущий майоp в миpное вpемя вызывает смех, а в военное - панику... А впеpеди нас с копьем бежит младший вождь Сын Козла...
- Разговоpчики в стpою! - главстаpшина Козлов уже был pядом со мной:
- Стоpмин, наpяд вне очеpеди!
- Есть, товаpищ главстаpшина! [$^^&%&&&&&&&!!!]

* * *

Очеpедной для меня "наpяд вне очеpеди" за мой длиный язык заключался в хозяйственных pаботах в офицеpской столовой. Командованием части мне был
пpедоставлен осел, чтобы я с его помощью (+телега с огромной бочкой) вывозил отходы из полкового камбуза в свинарник. До свинарника было рукой подать - через плац, но ехать надо было вокруг всей части, так как проезд через плац был запрещен для всех, кроме машины командира части. Там даже знак висел такой:
"Проезд всему транспорту запрещTн, кроме машины номер "3758 CB".
Чтобы не ездить вокруг части, и быстрее управиться с грязной работой, я на бочке нарисовал номер машины командира части и с чувством выполненного долга поехал через плац... Hа средине плаца произошла встреча на Эльбе - навстречу мне выехала машина командира...
Конечно, меня "пригласили" к начальнику политотдела - надо же было выяснить, почему по священным местам ездят на ослах. Hо я смог отмазаться - мол, я человек городской, с ишаками дел не имел (так как до Армии учился в институте, а не в военном училище) ; а осел - не офицер, ему не объяснишь что надо ездить вокруг. Осел - скотина тупая (не то что отцы-командиры) и не знает, что ноpмальные геpои всегда идут в обход. Он видит короткий путь - и прет по нему...
Меня все равно наказали, но не сильно... Заставили чистить гальюн, который стоял огромным строением без кpыши посреди части. Это было здание сродни крепости (на 50 посадочных мест), в него ходили еще немецкие оккупанты...
Пpи этом, pасчитан сей нужник был явно на летчиков, ибо только с высоты птичьего полета можно было нагадить кучи выше человеческого pоста. Я и еще один пpовинившийся - это был паpень с моей гpуппы по имени Hиколай, загpужали совковыми лопатами окаменевшее деpьмо в носилки и носили их за огpаду воинской части. Пpотpудившись аки табун Сизифов поpядка четыpех часов, мы увидели, что такими темпами пpоводить ассенизацию можно до втоpого пpишествия Изи Хpиста -кучи отнюдь не уменьшились, а одна из них, котоpую мы pазвоpошили, стала жутко вонять.
Глаза здоpовяка Hиколая налились кpовью. Он взял лопату на-пеpевес и заявил:
- Сейчас пойду к штабу и убью пеpвого, кто выйдет этой лопатой...
Я бpосился его успокаивать, мол все мы хpистияне, а конюшни и святые чистили.
Hо положение спас Ваня Тайстpа. Он возвpащался из наpяда по Аpсеналу(оpужейному складу) и его pоба на животе подозpительно оттопыpивалась.
- Эй, Ваня! Иди сюда!
- Чего?..
- А что это у тебя? ... Ого! - сказал я, увидев у Тайстpы взpывпакет для имитации взpыва. Такой взpывпакет загpужают большим количеством песка и на учениях имитиpуют pазpыв снаpяда, деpгая за очень длиный шнуp-взpыватель.
- Вань, а на хpена тебе это? Hайдут, посадят. Это надо выкинуть..., -
Hиколай задумчиво веpтел взpывпакет в pуках. Ваня, обиженно насупившись, уходил от нас в стоpону казаpмы. Споpить с Hиколаем было бесполезно. Тем вpеменем Hиколай набpал деpьма в загpузочную емкость взpывпакета, загpузил его на носилки, и потащили все это к штабу.
Пpячась в заpослях невысоких туек, мы положили взpывпакет вплотную к стене пеpвого этажа у кpыльца штаба, пpивязав дистанционный шнуp-взpыватель к металлической pешетке для чистки обуви на кpыльце... не подозpевая, что за
нами наблюдает паpа внимательных глаз. Это был Иван Тайстpа. Обиженный тем, что у него отобpали взpывпакет, он pешил пpоследить, куда мы его положим, в тайной надежде пеpепpятать и оставить себе.
...
Веpнувшись к нужнику мы опять взялись за лопаты, то и дело поглядывая в стоpону штаба. Пpедчувствие нас не обмануло. Спустя пять минут пpозвучал гpандиозный взpыв...

* * *

- Сегодня днем матpос Иван Тайстpа обнаpужил взpывпакет, - командиp pоты офицеp Чесноков пpистально вглядывался в лица матpосов, - для чего он это сделал, установит следствие... как к штабу попал взpывпакет - тоже... Hо факт остается фактом: в загpузочной емкости взpывпакета оказалось деpьмо. Пpоизошел несанкциониpованный командованием части взpыв. В pезультате все левое кpыло здания штаба покpыто тонким слоем говна вплоть до окон втоpого этажа. Исключение составляет лишь то место, где стоял военнослужащий Тайстpа. В этом месте на стене остался тpафаpет, котоpый запечатлел позу данного матpоса на момент взpыва... Сейчас Тайстpа находится в больнице... ему оказывают медицинскую помощь по удалению деpьма из ушей... Пpосьба ко всем: если Вы обнаpужите какой-либо пpедмет, будь-то даже уpна или пьяный мичман Рябоконь, не тpогайте!
Hе дай бог, взоpвется, как я в глаза Вашим мамкам смотpеть буду? Скажут, отдавали на службу здоpового хлопца, а получили лысого и в говне...

(продолжение следует)

Выпускники артиллерийского училища выехали на выпускные зачетные боевые стрельбы из орудий на полигон. При подготовке к стрельбе по мерам безопасности расчеты должны были у каждого орудия вырыть ровики для расчета в 5-6 человек, из которых они производили выстрелы с помощью 15-м шнура. Орудия и в целом окопы для стрельбы подготовили как положено, а вот рыть ровики, как бы, мягко говоря, излишний геморрой, не входящий в инженерное оборудование.
А на огневой позиции всегда на учениях находится так называемый "огневой посредник", который, в первую очередь, отвечает за меры безопасности у орудий при стрельбе. Так вот, им был назначен майор, который преподавал гидравлику и устройство насосов (не велосипедных, конечно)и очень любил и знал свой предмет до изнеможения, но с боевой стрельбой его сверхинтеллигентный вид в очках ну никак у выпускников не ассоциировался. И решили они сфилонить и не копать. Тогда он доложил по команде, что запрещает стрельбу.
Делать было нечего, стрельбы срывались, стали копать. Вырыли эти ровики в 4 кубометра объемом каждый. С победным видом прошелся майор вдоль орудий, убедился, что все у всех подготовлено и разрешил стрелять. А сам с чувством преисполненного ответственностью долга за молодые жизни выпускников присел за толстое дерево книжку почитать. Пошли команды на стрельбу. Ближайший к сидевшему за деревом майору орудийный расчет выполнил наводку орудия, зарядил его, все спрыгнули в этот пресловутый ровик (как и все соседние расчеты у своих орудий)и с издевкой кричат ему: "Товарищ майор, смотрите, мы все в яме сидим" (типа, будущий цвет нации сидит в поганой яме)! "Давайте, стреляйте, соколики, а я посмотрю", отвечает он.
И вот первый на зачете выстрел подготовлен. Но, вместо ожидаемого громкого выстрела - мощнейший грохот взрыва, дым, пыль, свист осколков, крики-вопли, мат-перемат и прочие всплески контуженного разума...
Как всегда, кто бы мог подумать, что снаряд взорвется в канале ствола! И он - взорвался, боевой снаряд в канале ствола. Ствол по середине его длины в "розочках", море осколков вонзились в дерево, пролетели над головами сидящего в яме расчета и соседей, штоки противооткатных устройств изогнулись дугой, куда-то улетели колеса орудия, мощнейший сектор подъемного механизма согнулся на 90 градусов и т. д. и т. п.
Первым опомнился майор, сидевший за деревом метрах в 20 от орудия.
Подошел к яме, а соколики не живы-не мертвы, лупают глазками и ищут точку фиксации взгляда. Впечатлений у них было на всю жизнь. Не было бы ровиков - была бы братская могилка.
А соколики - будущие орлы, через несколько дней на выпуске притащили ящик коньяку и поставили его к ногам майора. А майор тот выпросил у начальства жалкие останки этого орудия в качестве экспоната к себе в класс с насосами, размолевал его в ядовитый красно-желто-белый цвет на манер размазанной крови и каждое занятие по гидравлике и насосам с последующими поколениями курсантов начинал с инструктажа по мерам безопасности и демонстрации сего зловещего экспоната, не имеющего никакого отношения к насосам, но к жизни - да...

Автор Вакуров Сергей

Взято с anekdot.ru

ШТОРМ

Вместо пролога - содержание дурацкого анекдота, прочитанного вчера в не менее идиотской газете.
Разговаривают двое заключенных. Один спрашивает другого:
- За что сидишь?
- В рабочее время форточку открыл.
- А где ты работал?
- На подводной лодке.

Кто испытал качку в самый жуткий шторм, никогда не забудет этого, непередаваемого словами ощущения…
Качка бывает разная. Когда вытягиваешь из носового погреба лагун с изюмом для компота - будь внимателен, матрос! В тот миг, когда форштевень твоего 'дома' взлетает вверх - замри! Пережди момент, когда твое тело на время зальется свинцом, а ноги буквально прирастут к ступенькам трапа. И вот, через несколько секунд ты в невесомости, тебя буквально выталкивает вверх как пробку из-под шампанского - теперь не зевай! Только не оставь позади себя продукты, матрос, и не оступись на ступеньках трапа…
Это качка килевая. Ее в полной мере испытал тот, чей пост или кубрик был расположен в носовой части.
А есть бортовая. Изводящая, и доводящая организм до такой степени, что на обед приходит дай бог половина команды. не прекращающаяся даже тогда, когда корабль вдруг из полосы шторма внезапно попадает в штиль. Зрелище потрясающее: на поверхности моря (в понимании моряка) - ни одной волны, а корабль буквально разносит из стороны в стороны. Работа успокоителей качки на совести конструкторов - не помню, чтобы они работали как надо…
Проход по главному коридору, когда не видишь горизонта, и не по чему ориентироваться - мда!. Это надо почувствовать! Расставляешь пошире конечности, а потом… руками по переборке - Е# тра-та-та-та… - попробуй удержать равновесие. Только не оступись на ступеньках трапа, матрос, и постарайся, чтобы первыми в люке при спуске появились твои ноги, а не дурная голова…
Бортовая достает всех, а самое главное - мешает отдыхать. Скрипят шконки, наваливаются на штормовки тела спящих после вахты матросов, готовых по первым звукам колоколов громкого боя влететь в прогары (военно-морские ботинки без шнурков), отцепить от этих согнутых из труб дужек свое немудреное одеяние и, зажав его на животе, голыми броситься в свой боевой пост, пытаясь одновременно по длительности звука определить, какая хренотень прервала отдых… Сто человек в одну сторону, сто в другую, по одному коридору - линолеум за комингсами стерт до железа, только не дай бог, оступиться после 'приземления' на согнутых локтях по леерам, матрос…

Шторм в Северном море усиливался. Выгибалось и грохотало под мощью ледяных валов военно-морское железо, стонали гибкие швы. Все выходы на верхнюю палубу были задраены (то есть закрыты) и зашкертованы (вдобавок обмотаны пеньковыми концами, чтобы, не дай бог, кто не выскочил). Показания U-образных кренометров достигли отметки 30 градусов, впрочем, это был далеко не предел…
На Большом Противолодочном Корабле шла подготовка к обеду. Приборка подходила к концу, накрывальщики от всех боевых частей уже расставили на столах в столовой посуду, получили в хлеборезке свежеиспеченный хлеб и сгрудились с бачками у амбразуры камбуза.
На первое был борщ, жирный-прежирный, с плавающими айсбергами вареного сала.
Делая паузу, пока палуба не примет горизонтальное положение, накрывальщики осторожно потащили полученное варево на столы.
Столы в корабельной столовой были устаревшей конструкции. Насколько помнится автору, по долгу службы несшему вахту рассыльным по эскадре, (наш корабль долгое время был флагманом), и облазившим все корабли Североморской эскадры, такая конструкция столов была только у двух кораблей этого проекта, вышедшими со стапелей в конце 60-х первыми из своих 11 братьев. Архаичность конструкции заключалась в том, что столы не были намертво приварены к палубе, а крепились к ней снизу цепными растяжками. Обыкновенные столы с алюминиевыми ногами, только с фальшбортиками из дюралевого уголка, чтобы посуда не падала во время качки. И сильно потрепанные.
Почему потрепанные? Да просто в походах, ежедневно (из-за отсутствия телевидения), после ужина, столовая превращалась в кинозал, поэтому все время приходилось их переставлять и даже ставить друг на друга, строя трибуны для лучшего обзора. Кончились фильмы - не беда! Прокрутим по четвертому разу, а на первой же дозаправке на ходу по проволочному 'телеграфу' обменяем контейнер с бобинами пленки на другой… Махнем не глядя. Какая разница - заправочный танкер тоже приписан к Североморску, там тоже люди, которые смотрят в шестой раз 'Бриллиантовую руку', киномеханики разберутся на базе сами…
- Закончить приборку! Команде руки мыть!
После этой команды на 5 минут в умывальники гальюна подавалась опресненная вода…
Сразу же после команды по трансляции в столовую спустился мичман - дежурный по кораблю, чтобы выяснить степень готовности к трапезе. В это время коки начали выбрасывать с камбуза бачки со вторым - не менее жирными макаронами с тушенкой. В суете разноса пищи никто не заметил, как на линолеум палубы из бачка одного из неловких накрывал выплеснулось немного борща.
Удовлетворенно констатировав порядок, дежурный наконец-то принял решение давать команду обедать, повернулся, сделал шаг вперед, и тут…
О, черт побери! Не хотелось бы проводить параллели с вышеупомянутым фильмом, тем более, что бананов на ужин в северных широтах просто быть не могло. Была лишь лужица разлитого борща…
Падение было ужасным, со всего размаху, прямо на пятую точку, и именно в то время, когда корабль, повинуясь разнузданной силе стихии, заваливался на левый борт…
Хрясь! - Проехав под стол, нижние конечности дежурного уперлись в цепную растяжку стола.
Хрусь-хрусь-хрусь-хрусь! - выскочили шурупы из столешницы, ножка стола отвалилась, и содержимое пары бачков вылилось на линолеум.
Бац! - Не успевший свернуть, и попавший в выплеснувшийся прямо под ноги борщ, накрывала подскользнулся, и, пытаясь сохранить равновесие, выпустил бачок с макаронами из рук.
Бумс! - В конечной точке траектории падения бачка находилась голова пытающегося подняться дежурного.
Вовремя выброшенный бачок с макаронами позволил накрывальщику ненадолго сохранить равновесие. Железный монстр перевалился на правый борт, тормоза же на скользкой дороге, как известно каждому автолюбителю, не работают, поэтому, пытающийся остановиться накрывала, со всего размаху въехал в так некстати пересекший дорогу стол, на котором уже дожидались съедения те самые жирнющие макароны и треклятый жидкий борщ…
Старенький, видавший виды, стол не выдержал надругательства. Завалилась стоящая на нем посуда, скользкое содержимое пары бачков обеда практически не оставили надежды на спасение накрывалам правого борта. Убежать - преступление, при такой качке сползающие бачки с супом на уцелевших столах кому-то надо поддерживать. Однако, подошвы прогар, смазанных вареным салом сделали свое дело - через несколько секунд всех неумолимо потащило к левому борту. Кто-то попытался уцепиться за дверь вентиляжки, а кто-то завис на барашках иллюминатора…
А вот последнего делать было нельзя ни при каких обстоятельствах…
Резьба несколько тысяч раз крученого до упора барашка соскочила с ниток…
Что было дальше может догадаться только моряк…
Попробую разъяснить это моим уважаемым читателям, многие из которых не имеют представления об архитектуре корабля…
Иллюминаторы столовой, расположены чуть ниже ватервейса главной палубы, грубо говоря, это около четырех метров выше ватерлинии.

Мужики, запускали ли вы с вашими дочками или сыновьями весной в дальний, опасный непредвиденными обстоятельствами, поход по мартовским лужам ветхие суденышки, сделанные из подручного материала? Если вдруг это все-таки было, или когда-нибудь случится, (и, дай бог, чтобы того, кто этого еще не испытал, судьба не обошла этим счастьем), вспомните мой рассказ и попробуйте наклонить эти ветхие сооружения градусов на 30! И не надо просить вашего отпрыска попрыгать в луже и послать в борт этому сооружению крутую волну, он это сделает и без вас… Посмотрите при этом, зальет ли главную палубу?

Через несколько секунд тонны воды студеного Северного моря в буквальном смысле смели уже накрытые столы правого борта.
Накрывалы слева, воочию убедившись, что спасение находится только в своих ногах, разбежались, размазывая подошвами текущие к ним потоки жира и забортной воды…
Всеобщая паника левого борта привела к обрушению еще нескольких, уже накрытых столов, содержимое которых смешалось с безобразием, творившемся на линолеумной палубе столовой.
В истории не останется имена тех, кто попытался в мирное время повторить легендарные подвиги бойцов, закрывающими своей грудью вражеские амбразуры. (Простите, круто сказано, однако, представьте себя задраивающим сломанный иллюминатор, когда тебе в лицо обрушиваются потоки ледяной воды)…
А может и останется, по крайней мере на этом сайте. Среди них - автор этого рассказа…

Не дождавшись объявления по трансляции 'Команде обедать!' передовой отряд наиболее голодных матросов, обладавших хорошим вестибулярным аппаратом, начал спускаться в тамбуры пищеблока. Их взорам предстала ужасная картина, как принято сейчас выражаться - маслом, хотя нет, не маслом, а жиром, из-за которого на исполосованный следами прогаров и залитый забортной водой линолеум столовой мог ступить разве что озабоченный суицидом придурок. Среди рухнувших столов в волнах воды перекатывались чумички, миски, ложки и кружки. Часть накрывал держалась за уцелевшие столы, другая часть, поддерживая друг друга, наглухо зашкертовывала пеньковым концом так некстати сломавшийся иллюминатор. На камбузе метались, мечтая испариться, испуганные коки. Посредине столовой, в куче плавающих макарон лежало в отрубе бездыханное тело дежурного. Никто, как принято сейчас говорить, не плакаль и не смеялся согнувшись пополам от хохота. В атмосфере явственно чувствовались грозовые разряды полновесных военно-морских п#здюлей.
Военно- морские братья уже догадались, кому они впоследствии достались…

Вместо эпилога.

Приказ командира в/ч 45644.

На время похода, и в целях поддержания надлежащего порядка в столовой л/c, помощнику командира по снабжению ст. лейтенанту Яшуткину обеспечить замену жидкой пищи на второе блюдо при крене корабля выше 30 градусов.

Командир в/ч 45644 капитан 1 ранга Л.А.Агаджанов.

Сага о Летчике-Герое
Часть I.
Уже упоминавшийся в Саге о снегоходчике Виталий Дмитрич был не только попу-лярным приключателем, но и весьма склонным к различного рода экстремальным мероприятиям гражданином. Одно время он прыгал с парашютом, но вскоре нашел себе новую игрушку - Чкаловский Аэроклуб, где и приступил к освоению неба посредством деревянного фанероплана с полотняными крыльями. Точно можно сказать, что этот фанероплан бомбил еще немецкие позиции, хотя знатоки спорили, какие именно - времен второй или первой мировой войн. Тем не менее, Виталий Дмитрич в сопровождении летчика-инструктора потихоньку поднимался в воздух, двигал рычагом и педалями, осваивал премудрости рысканья, крена и тангажа. Надо сказать, что он вполне успешно освоил сей чудо-пепелац и даже очень полюбил катать на нем пассажиров, избранных для жертвоприношения богам воздушного океана. Пассажиры приземлялись зелененькие и считалось везением не покушать перед бесплатным полетом. Справедливости ради необходимо сказать, что катания эти закончились после того, как на должность пассажира был назначен замес-титель Виталия Дмитрича, главный инженер автоотдела Фирмы Борис. Прибыв в сопровождении Виталия Дмитрича на аэродром в Тушине, Борис о чем-то переки-нулся парой слов с инструкторами и с обреченным видом полез на пассажирское место. Пассажирским местом в аэроплане считалось заднее, в учебных полетах там летал инструктор, Виталий Дмитрич успешно поднял свою этажерку в воздух и убыл в назначенный квадрат для производства фигур высшего пилотажа. Однако внезапно он понял, что самолет не слушается управления, а потеребив ручки-педальки с ужасом осознал, что пассажир успешно перехватил инструкторское управление и теперь все находится в его руках... Фанероплан же начал совершать в небе невиданные эволюции, и, продемонстрировав исключительную пилотажную технику и определенную воздушно-гусарскую лихость, приземлился на летном поле, выгрузив зелененького Виталия Дмитрича, который, к счастью, не покушал перед вылетом. Чуть позже выяснилось, что в своей прошлой жизни Борис был лет-чиком-истребителем первого класса и перед вылетом просто показал инструкторам свои документы.

Продолжение следует.

Байки 2-го отдела ОКПП 'Одесса'
Демонстрация силы.

Было это в те времена, когда великий Советский Союз не имел дипломатических отношений с Израилем, Южной Кореей и рядом других государств. Моряки, имеющие паспорта этих стран были ущемлены в правах на территории СССР, если не считать пораженными в правах других 'капиталистов', которым разрешалось пребывание в городе до 24.00. Мало того, что они были лишены возможности ознакомиться с достопримечательностями города-героя Одессы, так еще их лишили последней радости матроса, притереться концом к какой-нибудь любвеобильной комсомолке-интернационалистке. Речь пойдет о южных корейцах. Известно, что глубокое сексуальное напряжение может быть снято двумя способами: кастрацией или тяжелыми физическими нагрузками. Корейцы народ, имеющий тысячелетнюю культуру, включающую в себя все аспекты жизнедеятельности человека, как составляющей части природы, естественно были противниками первого варианта снятия сексуального напряжения. И, что вполне естественно, сосредотачивались на втором. Выглядело это так. В течение всего дня на палубе появлялись парочки матросиков и спаринговались. Зрелище было впечатляющим. Мелькали руки и ноги, совершались головокружительные прыжки, ломались достаточно толстые доски. Наш разведотдел, особисты и политотдел все это называли демонстрацией силы. Особо циничным ее проявлением являлась дыхательная гимнастика, которую по утрам делала половина команды, построясь на палубе напротив часового у трапа. Это и расценивалось как верх цинизма при демонстрации силы. Что самое интересное, корейцы действительно были крепкими ребятками и телом своим владели прекрасно, мы наблюдали за ними с неподдельным интересом. Тем не менее в нашу задачу входило наблюдать за всем этим с невозмутимостью, чувством собственного достоинства и видом памятника Ф.Э.Дзержинскому. Но юность брала свое и пошкодить хотелось, несмотря на разведку, особистов и родной политотдел. И шкодили. Как? Шкодили адекватно, исходя из принципов международного права и Устава ООН. Что гласят принципы и Устав? Правильно, запрещено оказание влияния на субъект международного права применяя силу или угрозой применения силы. Мы кто? Правильно, политические бойцы, 'щит Родины', лучшие представители этого самого субъекта международного права. Применять силу или угрожать ее применением можем только в качестве ответных мер. Сейчас мы это и нарисуем! На нефтегавани был долгострой. Какой-то кирпичный сарайчик, который Бог знает сколько лет, пытались построить, да так и не смогли. Но периодически, примерно раз в год туда завозилось насколько поддонов кирпича, которые потом мокли под дождем, растаскивались по дачам, мерзли зимой на морозе, короче приходили в полную негодность. Правда, кирпич был разный: обычный, силикатный, керамический огнеупор. Зачем, почему? Не знаю. Но разницу мы просекли. И вот в целях достойного отпора 'врагу' мы стали 'демонстрировать свою силу'. При смене наряда, старший залезал на стройку и тащил к трапу штук шесть-семь кирпичей. Фокус заключался в том, что один-два кирпича были непробиваемыми огнеупорами, а остальные под воздействием погодных условий лишь сохраняли форму кирпича, по сути своей представляли куличик из красного песочка. Как только 'злые империалисты' начинали 'демонстрировать силу': махать ногами, крушить доски и делать свою гимнастику; старший наряда, не спеша, укладывал стопку из пяти дохлых кирпичей на огнеупоры и бил их 'пролетарским кулаком'. Эффект был ошеломляющим! Кирпичи крошились практически в пыль, чем, по сути, и являлись. Корейцы застывали в изумлении. Старший нехотя и лениво сапогом скидывал эти жалкие остатки с причала в море и любезно предлагал южно-корейским гостям оставшихся два огнеупора. И тут начиналось! Я клянусь, с первого раза ни один кореец этот огнеупор не брал, но, помучившись раза со второго, третьего они эту проблему решали. Апогеем являлось, то что мы били пять штук, а они по одному. В глазах у них появлялось неподдельное уважение. Через какое-то время они стали предлагать нам 'покрушить' их доски, но мы многозначительно озираясь по сторонам, шипели с английским акцентом два слова 'офисэр' и 'дисциплин', и они, традиционно воспитанные в духе почитания старших, понимающие кивали и отходили от трапа подальше.
Потом, восприняв наши трюки за чистую монету, корейцы вдруг стали развивать спортивную составляющую в этой самой демонстрации силы. Тренировки стали продолжительнее, стали вызывать представителей 'Инфлота', которые как я подозреваю, не безвозмездно, стали таскать на борт кирпичи. Естественно, это не являлось их основной задачей, а лишь дополнительной нагрузкой к основной деятельности, заказам продуктов, видеокассет из интерклуба моряков и другой мелкой 'бытовухи'. Вообще-то первые кирпичи, протащили мимо меня и прямо скажем не без моего совета в их выборе, но надо было видеть лицо инфлотовца, когда он спустился и выдал мне фразу: 'Узкоглазые совсем оху..ли! Принеси им кирпичей 10 штук! Где я их им найду?' Я сказал, что 'враги' обойдутся и тремя и указал местечко, где лежали огнеупоры. Видимо 'гишефт' был приличным и инфлотовец, пыхтя припер аж целых пять, в буквальном смысле отборных кирпича. Конечно, если бы это все было бы до проверки хер бы я ему разрешил все это протащить на борт, а так… Ну играло, играло детство в отдельных местах! Так прикольно же! При смене нарядов передал это дело Сереге Мельнику, так мол и так, открыл кружок 'юных самураев'. Поржали и тут Серега вспоминает как он англичан строил. Эврика! Гвозди! Это тема отдельная! Вернулись на КПП, доложились, разоружились, я бегом в слесарку.
- Саня, гвозди 'двухсотку' быстро, пару штук крути!
Хохма заключалась в том, что 'двухсотка' зажималась в тисках и накручивалась на полтора-два оборота вокруг стального прутка диаметром около двух сантиметров. Получалась такая фиговина типа бантика или не бантика. Да, ладно. Суть в другом. Берешь обычную 'двухсотку', показываешь 'врагу', потом делаешь вид, что крутишь ее вокруг большого пальца руки и незаметно меняешь на заготовленную заранее 'фиговину'. Рукава шинели и дистанция до борта позволяют произвести все эти манипуляции просто безукоризненно. 'Фиговина' потом дарится представителю экипажа. Повторение номера 'на бис' производит эффект ядерного взрыва. 'Враг' повержен и восхищен. Они даже пробуют покарячиться с этими 'фиговинами' сами, но, как правило, успеха не имеют. Все это было сделано и передано по смене. Трюк удался! Враг был повержен! А вечером мы этот танкерок 'толкнули' от причала. Так 'коварный враг' был деморализован и поражен. Все дальше уходя от причала, несчастные южнокорейские парни увозили очередную легенду о русских 'чудо-богатырях', которые беспардонно пользовались их наивной доверчивостью.