Немного об осени.

Кто служил в Одессе в 80-х годах и бывал в 18-й бригаде ПСКР, то, может быть, видели командира этой бригады. Колоритная личность - невысокий полный человек с охрипшим голосом. Сейчас уже не помню, как его зовут. В то время о нем ходила такая легенда. Не знаю, правда это или нет, но слышал ее от многих. Идет как-то по бригаде один годок, которому до приказа оставалось совсем немного. Навстречу ему тот самый комбриг. Годок одет в ушитую до нельзя робу, берет у него на затылке. Прошел мимо, честь комбригу, капитану 1-го ранга, не отдал. Останавливает его комбриг и спрашивает своим хриплым голосом:
- Сынок, тебе когда на дембель?.
- Осенью, товарищ командир.
- Поздней осенью, сынок, поздней.

Можно ли угодить зам по тылу?
В нашем артполку заместителем командира по тылу служил подполковник Александр Николаевич Казарин. В общем неплохой офицер управления, но был известен своими высказываниями и, разумеется, придирками по поводу формы одежды. Ну, некоторые солдаты сами его провоцировали формой, но об этом в другой раз. Итак, можно ли угодить зам по тылу или разделение солдат на слабаков и лентяев.
Привезли в нашу часть новые кровати. Грузовик привез их к забору возле казармы, быстро разгрузили его, перебрасывая через забор, и начали носить в казарму на второй этаж. Быстро попереносили спинки (кто по 4, кто по 6, насколько хватило рук) и начали носить сетки. Каждый по сетке на спину и понес. Казарин, до этого молча наблюдавший за разгрузкой, высказался: "Вот солдаты в нашем полку слабаки, носят по одной сетке, нет, чтобы по две за раз." Служил во втором дивизионе здоровенный литовец по фамилии Стяненис, ростом под два метра и в сапогах 45-го размера (все как у дяди Степы). Решил он перед дембелем прогнуться перед зам по тылу, взгромоздил на себя две сетки, несет и посматривает на Казарина, похвалит ли? Казарин посмотрел на него и выдал историческую фразу: "Вот Стяненис лентяй, лень ему два раза сходить!"

Ихтиандр Андрей Андреич и субботник

- Ихтиандр, сын мой, сказал я, - ты знаешь, какой завтра день?
- Хороший! - ответил Ихтиандр, - суббота!
- Ты что же, - с морозцем в голосе спросил я, - чтишь день субботний?!
- Чтю, то есть чту, - не стал отрекаться Ихтиандр.
- Так может, ты тайно посещаешь синагогу? - подавив смешок, процитировал я.
- Не-е-е, ни разу не был, у меня завтра айс-дайв... Пока лед не сошел. А где в Москве синагога? - внезапно заинтересовался Ихтиандр
- Неважно! - строго сказал я, - не отвлекайся. Попробуем еще раз. Чем советские люди ознамено... ознаменовыва... тьфу, бля! отмечают день рождения Ленина?
- А-а-а, субботником... - догадался Ихтиандр. Интерес в его глазах потух.
- Правильно, субботником! Всесоюзным, Ленинским, коммунистическим. А теперь, подумай и скажи, у тебя есть хоть одна причина на него не пойти?
- Ну... Может, я не коммунист? А он коммунистический.
- Но ты ведь мечтаешь стать коммунистом? Или не мечтаешь? А?
- Мечтаю! - честным голосом заверил меня Ихтиандр. - Еще как.
- Вот это правильно. Поэтому завтра - в 8.30 на кафедре. Форма одежды - рабочая. Вопросы?
- А я на дайв успею?
- Ну, если в результате могучего трудового порыва масс лед не растает...
Следующим утром профессорско-преподавательский состав кафедры дисциплинированно топтался у входа в институт, демонстрируя богатейшую коллекцию летно-технической, полевой, а также повседневной формы одежды, приговоренной к казни через хозработы. Бушлаты, комбинезоны и «берцы» смело сочетались с кепками, фетровыми шляпами и вязаными шапочками-пидорасками.
Начальник кафедры по традиции отрабатывал субботник в своем кабинете, но иногда, наплевав на дела, присоединялся к широким преподавательским массам, надевая по этому случаю галифе и чудовищно раздолбанные юфтевые сапоги. В организацию субботника шеф никогда не вмешивался, с видимым удовольствием свалив это дело на парторга. Собственно, организовывать ничего было и не нужно - ритуал праздника Коммунистического труда давно сложился и окреп.
Получив растрепанные метлы, грабли и лопаты на неструганных рукоятках, преподаватели под истошные музыкальные вопли динамиков-колокольчиков расходились по рабочим местам. Места всегда были одни и те же. Нам был отведен большой газон перед фасадом правого крыла института.
В Прибалтике я видел, как крестьяне каждой весной собирали на своих полях камни, всплывающие из земли. Эти камни в незапамятные времена вдавил в землю ледник, и на каждом эстонском поле стояла внушительная пирамидка.
На нашем газоне из-под земли ежегодно всплывали чудовищно искореженные остатки разнообразных стройматериалов. Разглядывая завязанные в сложные узлы арматурины с насаженными на них шашлычными кусками бетона, я всегда поражался созидательной мощи советского человека, строителя и творца.
Во время субботника полагались два обхода территории. Первый совершал парторг института, доцент с кафедры термеха, милейший человек, начисто лишенный скверных привычек вождей районного уровня, а второй обход, точнее, объезд - делал секретарь Гагаринского райкома КПСС, но он обычно ездил после обеда и с народом не мог общаться по чисто техническим причинам.
Дело в том, что после первого обхода, часов в 11, трудовой энтузиазм студенческих и преподавательских масс начинал плавно спадать, и эти массы приступали к самому приятному элементу субботника - употреблению на природе.
Образовывались творческие учебно-методические группы, в которых определялось, чего и сколько. Молодежь, руководствуясь критерием «стоимость - эффективность» тяготела к крепленым напиткам, преподаватели постарше, подорвавшие здоровье на службе Родине, склонялись к диетической очищенной.
От нашей кафедры в магазин всегда ходил Оружейник Просперо.
Оружейнику Просперо было, наверное, к восьмидесяти, с незапамятных лет он заведовал на кафедре комнатой хранения оружия. Две недели в году он выдавал на занятия учебные пистолеты и автоматы, а все остальное время мирно дремал у себя в каптерке или осуществлял ликеро-водочное обеспечение кафедральных мероприятий. В принципе, его должность можно было и сократить, но начальству было жалко увольнять старика, а он, понимая это, в меру своих невеликих сил старался быть полезным.
Получив боевую задачу, Оружейник Просперо никогда не торопился. Нацепив очки, он обзванивал все ближайшие винные магазины, телефоны которых у него висели рядом с памяткой действий по тревоге, и уточнял ассортимент.
Так же как старейший член Государственной Думы открывает ее первое заседание, Оружейник Просперо всегда произносил первый тост. Приняв положенный стакан, дед отправлялся дремать в каптерку, а потом забирал бутылки.
Передавая Оружейнику Просперо деньги, парторг спросил:
- Николай Иваныч, а Ихтиандра в долю брать будем? Не знаешь, он пьет?
- Ихтиандр-то? - переспросил дед, - а как же. Пьет. Обязательно пьет. Блюет только сразу, а так - пье-е-е-ет...

Сержант Р. остался на выходные дежурным по отделу. Что есть дежурный по отделу? Вы "Понедельник начинается в субботу" читали? Ну вот, это бедолага который все выходные сидит в здании отдела (ночует там же) и следит дабы в здании не было посторонних/возгораний/затоплений/затыканий канализации и вообще...
Итак сержант Р. заступил в четверг вечером. До субботы он успел выспатся, несколько раз пожрать, тенью пробежатся по зданию проверяя наличие отсутствия посторонних, почитать книжку... Ску-у-чно! Р. в задумчивоти остановился перед дверью. А ведь там, в соседней лаборатории есть нехилый уголок отдыха, с ТВ и видиком. Правда с какого-то перепугу лабораторию вдруг сделали режимной и на дверь навесили кодовый замок. Ха, это ведь армия, кодовый замок навесили, а "дежурный" ключ опломбировать забыли. Через несколько минут Р. уже рылся в видиотеке соседей. Ага, это старьё, это скучно, это вообще не то... А что это за заныканная кассетка без надписи? Очень антиресно... Ба! Да это же порнушка. Вот на этом и остановимся.
Видик заглотал кассету и... "Я,Я, дастишь фантастишь!"
"А вдруг меня будут искать, а я не у дежурного телефона," - вдруг вспомнил Р. Вскочил и помчался к себе переводить номер к соседям. Р. выскочил в коридор и дверь режимной лаборатории гулко хлопнула за спиной. "Бля! "Дежурный" ключ остался внутри. Кода нет, завтра обнаружат что я там хозяйничал, вони будет! Хорошо если первыми свои ребята-срочники появятся, а если ихний прапор придёт! Он хоть мужик хороший, но замыкает его иногда неподетски...". В сердцах Р. пнул дверь. Что-то хрустнуло и дверь распахнулась. Не веря своему счасть Р. бросился внутрь и первым делом схатил несчастный "дежурный" ключ.
"Ура! Я попал внутрь! Я попал! БЛЯ! КАК Я ПОПАЛ!" - пронеслось в голове Р. когда он понял что дверь распахнулась не случайно. От пинка замок в двери треснул и его собачка вылетела нафиг. Теперь это уже не несанкционированное использование "дежурного" ключа и не просмотр чужой порнухи, а взлом режимной лаборатории, писец подкрался незаметно. Кто там спрашивал "Что делать?" ?
Итак, что мы имеем с гуся? Имеем один сломанный замок, починить нельзя, надо менять. Где взять? Где, где... купить! Бегом в приёмную, выходим на внешнюю линию, потом отбрехаемся куда звонил, домашний номер...
-Аллё, па, привет!... Да с базы... Да на дежурстве... Слушай, у меня просьба, езжай купи замок и привези мне на базу... Обычный, дверной под цилиндр... Да, срочно, очень!... Не, завтра уже не надо... Потому что если ты не купишь замок сегодня, то завтра меня посадят... Что значит куда? Яйца высиживать!... Давай побыстрей, на КПП я договорюсь.
Через 40 минут Р. встретил отцовский "Апплауз" на КПП базы и нежно прижимая к груди пакет с новым замком помчался в отдел. Ещё через почаса Р. отложил отвёртку и удовлетворённо оглядел поле деятельности. В двери красовался целый замок, видиотека соседей приведена в первозданный вид, все следы постороннего присутствия убранны, "дежурный" ключ вернулся в свой шкафчик. Жизнь, как говорится, вошла в колею.
В воскресенье, проходя по коридору, Р. столкнулся с прапорщиком соседей. Тот озадаченно смотрел на дверь своей лаборатории.
-Случилось чего, Йоэль? - спросил Р.
-Да ты понимаешь, замок у нас старый, разболтанный, заедал постоянно, хотели поменять, да ждали когда дверь на стальную сменят. А тут вдруг стал как новенький щёлкать. Сам починился, чудеса!

ОПУЩЕННЫЙ

Не знаю, байка это, или нет. Услышал этот рассказ от дознавателя одного из питерских РУВД во время учебы в Академии.

Первая половина 90-х годов теперь уже прошлого столетия. Расцвет малиновых пиджаков, широченных черных брюк, бычьих шей, золотых цепей, размером с якорные и низких лбов под короткими стрижками. «Братва», «пацаны», «терки» и «запутки» с «непонятками».
Как ни странно, у «братвы» тоже иногда болят зубы. И сильно болят. Тогда «братва» сперва лезет на стену и пытается заглушить боль водкой и анальгетиками. Потом «братва» сдается и идет к зубному врачу. В этом, кстати, «братва» похожа на обычных людей.
Один яркий представитель класса «братвы» пришел с больным зубом в стоматологическую клинику. Фамилия дежурного доктора ему была ни к чему. Мы ведь тоже, прибежав к зубному, не интересуемся его фамилией. А ведь зря...
Фамилия дежурившего в тот день врача была Голубых. Ну вот дал ему Господь такую фамилию, он и жил с ней. Лет двадцать назад никто и не хмыкнул бы.
Перед тем, как отдать пациента в руки врача, его ротовую полость осматривали две пожилые дамы - медсестры. Одна из них стукнула раскорячившегося в кресле «братка» инструментом по зубной коронке. Тот в ответ взвыл.
- Больно? - поинтересовалась медсестра.
- Ыгы... - прогундосил «браток» и языком вытолкнул инструмент изо рта.
- Понятно. Анна Аркадьевна, будем его «опускать», - обратилась медсестра к напарнице.
Браток напрягся. Ему ведь никто не объяснил, что «опустить» на медицинском сленге означает снять коронку, пролечить зуб и надеть коронку вновь.
- Чо? Опустить?! Кого вы тут опускать вздумали?! - нервно дернулся он.
- Сидите, молодой человек! - прикрикнула на него медсестра, - Вы, я смотрю, очень прыткий! Нам лучше знать, будем «опускать» или нет! Анна Аркадьевна, позовите Голубых, скажите - пациента «опускать» будем!
... «Братка» привлекли к ответственности за умышленное повреждение имущества. Женщин он не бил. Но кабинет погромил знатно.



КРОКОДИЛЫЧ

Это чудо появилось у нас в Управлении внезапно. Его мама, работавшая в городской прокуратуре, позвонила нашему начальнику и попросила принять ее сына на работу. Сын уже имел высшее образование, где-то поработал после института, затем был призван «пиджаком» в ряды непобедимой и легендарной, отслужил, уволился и вновь работал где-то, попутно обучаясь на заочном на юрфаке университета. Причин для отказа не было, к тому же просьбу товарищей из надзирающего органа следовало уважить в обязательном порядке.
При первом взгляде на него мне показалось, что это п...дец. Оказалось, что не показалось...
Высокий, грузный, косолапый, в очках. Всегда в одном и том же костюме. Носил с собой «дипломат», у которого постоянно расстегивались замки, и он при ходьбе все время придерживал крышку указательным пальцем.
Звали его Игорь Арчилович Б. Отчество Арчилович в Управлении было трансформировано в Крокодилыч. По-иному его никто не звал.
Он был чудовищно, до безобразия зануден. Допросы, которые можно было провести минут за двадцать, он умудрялся растягивать на полтора-два часа, выясняя подробности и детали, абсолютно не имевшие отношения к делу. Поэтому каждое дело он расследовал очень долго, постоянно продляя сроки следствия. Жалобы потерпевших на него сыпались косяком. Но ему было все равно.
Еще он был ленив, и норовил переложить свою работу на окружающих. Если он дежурил в составе СОГ (следственно-оперативной группы), то брызги слюны осатаневших от его манеры работы оперативников и дежурных долетали даже через телефонную трубку. Но ему и это было безразлично.
Ему было невозможно втолковать что-либо. Он считал себя комиссаром Мегрэ, Плевако и миссис Марпл одновременно. Все окружающие его, по определению, были идиотами.
Он ничего не умел делать руками. Во время очередного сезонного обострения у начальника ГУВД, когда все вокруг в спешном порядке перекрашивалось в бежевый цвет (чтобы у граждан, попавших в милицию, радовался глаз), ему доверили лишь покрасить собственный сейф. Он сделал это - плеснул из банки краску и размазал ее кистью. Краска затекла в замок и щели дверцы. Сейф вскрывали зубилом. За это ему ничего не было.
Однажды он допрашивал потерпевшую при уличном грабеже. Грабитель догнал ее сзади, зажал рот рукой и пригрозил: «Молчи, а не то вы...бу!». В таких случаях в протоколе допроса следовало бы или написать угрозу дословно, или что-нибудь вроде: «Зажал рот рукой и нецензурно выругался». Но Крокодилыч был не таков. Он внес в протокол фразу, вошедшую в анналы: «Он зажал мне рот рукой и сказал: «Молчи, а не то совершу половой акт!». Рыдали над этой фразой все - и мы, и потерпевшая, и задержанный грабитель, и его адвокат, и курирующий нас прокурор, и судья.
Уволить его оказалось решительно невозможно. Самому ему в милиции понравилось, и увольняться он не хотел. Руководство же, памятуя о его маме, инициативу проявлять опасалось.
Апофеозом его вредительской деятельности стала утрата уголовного дела. Как правило, допустивший подобное вылетал из органов, опережая собственный визг. Ему же даже не объявили замечания. Дело заставили восстанавливать другого сотрудника.
Карьера Крокодилыча кончилась неожиданно. У него появился странный бзик - он стал бояться эскалаторов метрополитена. Не мог заставить себя ступить на движущуюся лестницу. Как только он поведал об этом, был немедленно отправлен на расправу ГУВДшным пилюлькиным, которые, проникнувшись слезными мольбами руководства, вынесли вердикт о невозможности дальнейшей службы Крокодилыча в органах.
Сейчас Крокодилыч работает адвокатом. Говорят, довольно успешно. Знающие его не удивляются. Своим занудством он способен довести до безоговорочной капитуляции любого следователя или судью.