Пиджак

Было это в конце восьмидесятых. Когда старым пердунам из Политбюро везде мерещились враги, поэтому в армию гребли всех подряд.

Наименее везучим выпускникам гражданских ВУЗов выдавали вместе с дипломом погоны лейтенанта и отправляли на два года в войска. Гордые четырехлетним мозгоёбством в военном училище кадровые офицеры презрительно называли таких «пиджаками».

Отмазаться, наверное, было можно. Но Серёжа Викулов был по жизни лохом и уёбком. Из тех, кто на целке триппер ловят и тут же в благодарность женятся. А может, насмотрелся фильмов типа «Четыре танкиста и собака» и решил непременно защитить от чего-нибудь Родину.

Началось с того, что в Улан-Баторском поезде монголы спёрли у него хромовые сапоги. Когда Серёжу подобрал патруль, лапти были уже отморожены (хули, минус тридцать в феврале).

Когда трясущийся от стресса, истекающий соплями лейтенант Викулов представлялся командиру полка, пытаясь при этом браво щелкнуть перебинтованными копытами в тапочках, полковник взглянул на эту жертву милитаризации и сразу понял, что пришел нешуточный пиздец.

Танки его взвода не заводились ни в жару, ни в мороз. Радиостанции не принимали и не передавали. Оборзевшие бойцы ставили брагу в огнетушителях и пьяными болтались по гарнизону. Викулов постоянно ронял себе на ноги аккумуляторы, отбивал люками пальцы и ходил забинтованный, как мумия. Особенно прикольно было наблюдать его младенческие попытки «построить бойцов»:

- Товарищ солдат! Ваш внешний вид не может быть признан удовлетворительным. Вы не удосужились почистить сапоги и пришить некоторое количество пуговиц. Я вас... это... накажу! И это (читает по бумажке) вы распиздяй нахуйблядь!

При финальных словах Серёжа краснел, как шестиклассница от предложения сделать миньет.

И вот что непонятно. Любой другой забил бы давно болт на всё и запил, дожидаясь неминуемого, как крах империализма, дембеля. Но Викулова перемкнуло, и он решил всем доказать, что способен из задроченного зародыша превратиться в вершину эволюции - служаку-офицера.

Получалось плохо, несмотря на перемазанную солярой морду лица и ночные бдения над уставами. Офицеры презирали, солдаты в лицо называли чморём, официантки и медсестры не торопились в восторге закатывать глаза и падать строго на спину. Серёжа утирал обильные сопли и в сотый раз зубрил «Боевой устав сухопутных войск. Часть вторая.»

**
В этих учениях участвовала вся 39-я армия - семьдесят тысяч человек. Проверяющие приехали из Москвы, посредники - из Читы, из штаба округа. Наш полк изображал второй эшелон китайцев и выдвигался к Улан-Батору с юга, почти от китайской границы.

Танковый полк на марше - это девяносто пять сорокатонных бронтозавров, сорок БТРов, сотня грузовиков. Рёв, грохот, землетрясение, пыль до неба.

- Товарищ полковник, что будем с Викуловым делать? Ведь, сучонок, наверняка заглохнет на марше, всю малину обосрёт.
- На хуй ублюдка из колонны. В боковую походную заставу.

Полк, воняя солярой, уходил на север, а Серёжа, усирающийся от гордости и оказанного доверия, уводил три своих «семьдесятдвойки» на северо-восток, прикрывая фланг колонны.

Заблудился он практически мгновенно - в Монголии это как два пальца. Ориентиров нет, степь. Компасом в железном танке пользоваться бесполезно. Серёжа безнадежно водил грязным пальцем по карте, слёзы рисовали дорожки на пыльных щеках. На связь разрешено было выходить «только в случае обнаружения противника». Противника, блядь, нигде не было.

В строгом соответствии с планом наш полк «погибал» на марше от тактических ядерных ударов и вертолётных атак. Остатки пытались прорвать линию обороны «северных». Серёжа в это время сидел на башне и рыдал, распугивая нездешними звуками степных волков.

Он дождался рассвета и повёл взвод на север, решив ехать, пока не кончится горючка, а потом застрелиться или повеситься на танковом стволе.

Бортовой запас топлива в тонну с лишним заканчивался, когда торчащий в люке скрюченным пугалом Серёжа увидел прямо по курсу тонкие палочки антенн и зеленые кунги. Радостный визг перекрыл рёв двигателя. Три танка рванули к лагерю, распугивая дрыхнувшее на солнышке охранение мотострелков.

Из кунга на танковый грохот вышел подполковник с повязкой посредника на рукаве. Лениво посмотрев на белые полосы на башнях, он повернулся ко впавшим в кому сопровождающим и произнёс:

- Ну что, поздравляю. «Южные» захватили штаб вашей дивизии. Весь план учений к ебеням.

За проявленную в условиях, приближенных к боевым, высокую воинскую выучку, умелое руководство действиями взвода лейтенант Викулов был награжден медалью «За боевые заслуги».
**
Уволился в запас он совсем недавно. Подполковник Сирожа, блядь.

може баян, не знаю, по аське пришло седня...

В 1714 году, во время Северной войны, русская армия под командованием
Голицына вышла в тыл шведскому корпусу и заняла позицию. Шведы тут же
атаковали, но были отбиты. Офицеры предложили Голицыну немедленно начинать контратаку, воспользовавшись смятением противника.
Однако Голицын решил дождаться еще хотя бы двух атак шведов. Только после третьей отраженной атаки русские перешли в наступление и без особого труда разбили неприятеля...
Чего же ждал Голицын? Он ждал, пока шведы, бегая туда-сюда, утрамбуют
снег...

Внуки патризан или Питер - любитель экстрима

Навеяна давней историей о солдатах-перегонщиках боевой техники, ехавших
в жел-дор вагоне.
Есть у нас компания. За последние десять лет часть людей разъехалась по
заграницам, но связи не теряем и, что важно, - по-прежнему все ходим в
ПОХОДЫ. Как-то собралась Галина приехать в поход из Германии, да не одна - с другом Питером. Народ слегка застремался - кто он, да что он, да поход - дело серьезное, да условия грубые, да ну его европейца гигиеничного. Галина убеждала, что Питер - любитель экстрима, лазит по Азии, грязь в жизни видел. Взяли мы германца. Но искали случай приколоться к нему. В походе шел как все, да и трудно шли - не до приколов.
И вот - путь домой. Дополнительный поезд, сортир в г.., опухший проводничок в майке, окна не открываются. В вагоне - в основном турики: «запахи тайги» и мощный жрач (все купили на станции). Вваливается группа: мужики, грязнее нас, в ошметках формы, почерневшие, худые и ОЧЕНЬ ГОЛОДНЫЕ. Но военные - чувствуется иерархия. Выяснилось - солдаты-перегонщики, возвращаются, денег и харчей - йок. Понятно, народ щедро делится. Один Питер в непонятках.
Питер, измордованный грязью, - мне (общаемся по- английски):
- A это кто?
Я, сама не ожидав, вдруг говорю ему:
- А это - внуки партизан.
Опа! И дальше, на голубом глазу, вдохновенно:
- Понимаешь, в войну, ну, против Германии, многие партизаны уходили в леса и так далеко, что не знали об окончании войны. Продолжали жить в лесах, диверсии устраивали, девушек из деревень таскали... Дети заводились, они их как солдат воспитывали, женились между собой, с внешним миром не контачили. Видишь, они как бы в военное одеты, но тощие, дикие, грязные. Потихоньку их милиция вылавливала, но там места - ты сам видел... С детства помню - иногда в газетах писали - отыскалось, мол, партизанское семейство. Старики сейчас уж все умерли, а это - молодежь, их внуки-правнуки.
Сидим, смотрим друг на друга. Очумели оба, я - от вранья, он - от невероятной правды. Питер тихо:
- А почему они здесь, в поезде?
Я:
- Их в Москву, на комиссию везут. Опросят там, документы выдадут, вымоют, учится пошлют.
И, из-за его тихого голоса:
- Это ты верно, громко не говори, у них на немецев - рефлекс. Немецкий,
английский - им все едино. Вообще лучше молчи, пока они не сойдут.
Ребята наши от восторга давятся, но не ржут. Питер, однако, фишку режет,
что что-то не так. Наконец, Коля срывается в тамбур - типа покурить, на самом деле - просмеяться. Команда - за ним. Двери хлопают, регот доносится. Питер в сомненьях, но молча, бочком мимо партизан - тоже в тамбур. Возвращаются все, рожи красные, Питер на меня обижен и со мной не водится. Коля, чтобы нас помирить:
- Ты не обижайся, Лена как лучше хотела...Она... ПУГАТЬ ТЕБЯ НЕ ХОТЕЛА...
Опа... Все смотрят на Колю, тот негромко:
- Это, конечно, не внуки партизан, это - амнистия.
Питер - !?!
Коля:
- Ну воры всякие, убийцы, преступники досрочно освободились и из лагерей домой едут.
И тут! Один из солдатиков знал английский! Он все слышал, он решил спасти лицо Питера и честь промасленного мундира. Он подошел к нам, в телогрейке, с куском хлеба в руке и, обращаясь прямо к посеревшему немцу, громко сказал: "Не беспокойся! Мы НОРМАЛЬНЫЕ СОЛДАТЫ РЕГУЛЯРНОЙ АРМИИ"...

Найдено на http://vif2ne.ru/nvk/forum/0/co/1333917.htm

Причина.


В училище карантин; как правило, их объявляли после отпусков. Это, очевидно, для того, чтобы привести в уставную норму разболтавшуюся за время отпуска курсантскую банду. Да, еще, как правило, карантин перерастал в организационный период.

Командир роты у нас был неплохой мужик, попал к нам в чине старшего лейтенанта, выпить любил, нас не обижал особенно, в общем, нормальный мужик. Кличка у него была, как были клички у всех офицеров ротных. Его звали «Желудок», очевидно, за круглый не по годам животик.
И вот, карантин.
А уволиться хочется, и им был объявлен вроде бы как конкурс на самую весомую причину для увольнения.
Каких только не выдумывали: и бабушка при смерти, и свадьба у дедушки и все, что угодно. На что был один и тот же ответ: «Я это уже где-то слышал, не пройдет»
И вот один из наших ребят, родом он был из Симферополя, прошел к нему и попросился в увольнение, и даже не в увольнение, а в двухдневный отпуск в Симферополь.
Ну а это вообще... при ситуации карантина - просто наглость. Далее прямая речь:
- Тащ командир, разрешите уволиться на два дня с выездом в Симферополь.
- Чего?!
- На два дня в Симферополь надо.
- Зачем?
- Папа уехал в командировку, а мама не справится, уж очень она здоровая.
- Кто здоровая, мама, и с чем не справится?
- Понимаете, нашей собаке надо на случку, а она очень здоровая, вот мама и не справится. И к тому же, она у нас еще девочка, собака, а не мама. И ее надо будет держать, собаку. Ну, когда на нее кобель полезет. Так что уволиться просто жизненно важно.
Желудок подумал и отпустил его, сказав, что такой причины для увольнения он еще не слышал.

Народ на форуме, в основном, с жизненным опытом, поэтому, думаю, большей части форумчан не надо объяснять, что значило в 87 году получить разрешение на покупку ВАЗ 2106. А для молодёжи поясню: тогда машина - это как сейчас... Ну, не знаю, самолёт личный, что ли.
Вот такая радость нежданно-негадано свалилась на начальника строительного участка в/ч 75002 (место расположения - Гремиха) Андрея Р. Конечно, участок был передовым, план выполнялся регулярно, начальник, соответственно, на хорошем счету у командира, но вот так машину - старшему лейтенанту с тремя годами выслуги... Никто из офицеров не мог такого припомнить. Итак, Андрюша собрался в Мурманск за вожделенным транспортом. Но тут была небольшая загвоздка. В жизни Андрея в тот период существовало две особы женского пола - жена и 100-килограмовая сука ньюфаудленда по кличке (честно говоря, не помню, но пусть будет Наташка). И так как первая за неделю до радостного события свалила в отпуск к родителям, то соответственно, вторую оставить было не с кем. Многочисленные знакомые, зная сволочной характер Наташки (большой любительницы грызть домашнюю мебель, тапки, ботинки и т.д.) наотрез отказывались принять её на постой даже на день, не говоря уж о минимально необходимых для визита в Мурманск пяти сутках (сутки - туда, сутки - обратно, ну и три дня там). В конце концов, Андрею удалось договориться со своим другом и тёзкой (чтобы не путать двух Андреев, буду называть по прозвищу - Малина) на следующих условиях: Наташка живёт дома, а Малина дважды в день приходит её накормить и выгулять.
Как говорится, «гладко было на бумаге, да забыли про овраги». Наташка, возомнив себя единственной хозяйкой квартиры, решила оборонять её «до последнего патрона». Малина, пришедший прогулять и накормить «охранницу», был немедленно атакован и еле успел выскочить за дверь. Штаны (и то, что под ними) были спасены. Но что делать с «подопечной»? Для организации мозгового штурма Малина привлёк весь инженерный состав участка. Не прошло и часа, как решение было найдено. Кормление осуществлялось следующим образом: На лестнице открывалась банка тушенки, дверь в квартиру приоткрывалась (держать приходилось вдвоём), в образовавшуюся щель просовывалась банка тушенки, после чего дверь захлопывалась. Через некоторое время тем же путём отправлялась плошка с водой. Естественно, о выгуливании «хозяйки» не могло быть и речи. Жалобы соседей на лай, грохот (по-видимому, Наташка гоняла пустые консервные банки по квартире) и вонь нагло игнорировались. Особенно настырным предлагалось взять «пёсика» на своё обеспечение.
Вместо пяти суток Андрей проторчал в Мурманске больше двух недель. Сначала не было машины, потом начались проблемы с погрузкой её на теплоход (дорог до Гремихи отродясь не было). И вот, наконец, под звуки торжественного марша новоиспечённый автовладелец ступил на землю родного городка.
Дома его встретили исстрадавшийся «сторож», возмущённая группа соседей, 28 банок из-под тушенки и перспектива капитального ремонта квартиры.

PS. Обещанный литр шила Малина так и не получил.