Смекалка

Конец весны. Полным ходом идет подготовка к госэкзаменам. Все как свадебные лошади: голова в цветах, а ж@па в мыле. Но нашему всевидящему и мудрому руководству пришла в голову умопомрачительная идея: направить сроком на неделю выпускной курс «на землю» в помощь патрульно-постовым подразделениям г. Москвы. Если в другое время отрыв от занятий воспринимался курсантами «на ура», то в той ситуации такой поворот событий нас не устраивал. Одну часть группы отправили в Парк Культуры и отдыха им. Горького, другую - в аэропорты Шереметьево I и II, а третью, в количестве 10 отпетых распи#дяев, к коим относится и автор этих строк, в ОВД около Киевского вокзала. Хули делать - надо, так надо.
Приехали. Доложили, что готовы не жалея головы и живота, послужить 7 дней во имя спокойствия москвичей и гостей столицы. Нас собрали в классе службы, где перед нами предстал начальник МОБ,* майор 40-45 лет от роду в мятом кителе:
- Товарищи офицеры, - начал свою пафосную речь служивый, чем сразу нас заинтриговал. - Вы знаете, каким образом сейчас развиваются события в Чечне? В это неспокойное для всей страны время общественный порядок в городе и мирный сон граждан нуждается в вашей помощи. А посему вам надлежит нести ППС на прилегающей к Киевскому вокзалу территории. Прошу проявлять бдительность и уделять особое внимание к гражданам не славянской внешности.
- Негры относятся к этой категории? - спросил кто-то из наших.
- Негры? - переспросил майор, взглянул на Эдика Григоряна и задумался. - Нет, негры не относятся. Итак, повторяю, что бдительность превыше всего. Все ясно? Вопросы есть?
- План? - спросил я
- Минимум три человека с носа за смену, - скороговоркой выдал начальник МОБ.
- Значит, - проведя в голове нехитрые математические расчеты, подвел итог Григорян, - с нас 30 человек в день и того 210 к концу недели. Правильно?
- Верно, товарищ младший лейтенант, - серьезно согласился майор, не заметив при этом хитрую улыбку нашего армянского товарища. - Если вопросов нет, то на территорию.
Выйдя из ОВД, мы стали держать совет. Эдик предложил для обсуждения данного вопроса купить пива и затаиться в одном из дворов района, где, по его мнению, нас никто не побеспокоит решать стратегическую задачу. Через час Великий курултай принял безапелляционное решение. Разбиваемся на две группы: одна идет за цыганами, другая - за БОМЖами. Первую группу возглавил Эдик, другую - я. Информацию о местах скопления интересующих нас объектов мы получили от оперов на станции Москва-Киевская. Первая группа поспешила в табор, а моя на «дно».
За отстойными путями мы обнаружили команду БИЧей, сидевших вокруг небольшого костерка и пожирающих какие-то консервы:
- Уважаемые жертвы новой экономической политики, - начал я без вступления, - Кто старший?
- У нас, начальник, демократия, - прошамкал беззубым ртом маленький старенький бомжик в старой поношенной железнодорожной фуражке.
- Не спорю, но есть предложение, которое я могу обсудить только с представителем руководящего органа вашего сословия.
- Ну, я, - подал голос молодой бродяга, сидевший до этого в стороне от костра.
- Как величать вас, предводитель?
- Фома, - спокойно ответил вожак.
- Меня Александр, - представился я. - Дело есть, Фома. Сейчас ты собираешь всех своих сподвижников и идете с нами в отдел...
- Ты чего, младлей, - перебил меня старший бомжей. - За что!?
- Б#я, это беспредел! - заголосили другие представители демократического общества.
- Тихо! - гаркнул я. - Приходим в отдел, оформляемся, через полчаса освобождаемся и каждый получает по бутылке белой. Вот задаток.
С этими словами мой однокурсник Вова Пименов достал из сумки 3 поллитры дешевой водки и поставил на ящик, служащий клошарам столом. В воздухе повисла тишина. Взгляды бродяг были обращены на спиртное. По их глазам было видно, что предложение мента их заинтересовало.
- А не нае#@шь, начальник? - для проформы спросил Фома.
- Да, чтобы мне до пенсии вертухаем служить, - поклялся я и щелкнул большим пальцем руки по зубу.
Всё!!! Началось и завертелось. Той ловкости и четкости, с которой предводитель БОМЖей отдавал распоряжения, позавидовал бы любой штабной работник. В течение нескольких секунд в темные уголки привокзальной местности понеслись гонцы с новостью немедленного сбора. Шухер ожидался грандиозным. Через 20 минут к «штаб-квартире» нищих подтянулись преданные силы, коих мы насчитали 22 человека. Вкратце Фома обрисовал им ситуацию и доложил:
- Саня, мы готовы.
- Ну что ж, вперед на баррикады, - махнул я рукой, и мы двинулись в сторону отдела. Со стороны это смотрелось сильно: в авангарде я с Фомой, за нами дети подвалов и чердаков, в арьергарде и по флангам мои коллеги. В районе спонтанного рынка у Киевского вокзала мы встретились с группой Эдика Григоряна, которая в окружении орущих цыганок с детьми, количеством не менее 30 человек двигалась в сторону нашего околотка. Если мои договоренности с «задержанным» контингентом строились на любви оных к спиртному, то Эдик при вербовке нарушителей общественного порядка придерживался тонкой дипломатии. Цыганским мужикам было предложено добровольно сдать на некоторое время в аренду своих жен и отпрысков. В противном случае Эдик пообещал в ближайшую неделю устроить их табору «веселую» жизнь. Не долго думая, бароны сразу согласились, и наплевав на возражения своих чавел, отправили их в рабство, а сами продолжили жрать ханку.
Не долго думая и не дав опомниться дежурному капитану, мы завели всю эту разношерстную цыганско-бомжатскую толпу в отдел. Полсотни дурно пахнущих и орущих людей словно тараканы разбрелись по всему первому этажу. В обезьянник поместилась только дюжина.
- Куда? - взревел капитан. - Вы чё, мужики? Нах#я они мне здесь нужны?
- Вам не нужны, а нам для плана, - парировал Эдик и устроился писать рапорт о задержании всей этой кодлы. - А вы, товарищ капитан, разве не в курсе, какая сейчас в стране сложная криминогенная обстановка? А вот ваш начальник МОБ на сегодняшнем инструктаже приказал нам проявлять бдительность. Вот мы и проявили.
- А..., - махнул капитан и закрылся в дежурке.
Мы стояли на улице и ожидали развязки спектакля. Вышел Эдик и сообщил, что какой-то доброжелатель стуканул начальнику ОВД и тот рысью мчится сюда. А посему нам лучше укрыться с другой стороны здания.
Спустя несколько минут через открытые окна отдела разнесся вопль:
- ЭТО ЧТО ЗА Х#EТЕНЬ!!! КТО??? Я СПРАШИВАЮ, КТО ПОЗВОЛИЛ??? ЭТО ОТДЕЛ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ, А НЕ ЛЕПРОЗОРИЙ!!! ТЫ ЧТО, КАПИТАН, ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ Я ДОМОЙ ПРИНЕС ВШЕЙ И МАНДОВОШЕК? ЧТОБЫ МОЮ ЛЫСИНУ ПОЕДАЛ СТРИГУЧИЙ ЛИШАЙ? ТЫ ЭТОГО ХОЧЕШЬ!?
- Да это курсанты приволокли, - гундосил капитан, а им ваш заместитель по МОБ приказал проявить бдительность и выполнить план.
- ГДЕ МОЙ ЗАМ??? ГДЕ ЭТОТ ВРЕДИТЕЛЬ??? ГДЕ ЭТОТ ХИТРОРОЖДЕННЫЙ ЭМБРИОН?!!! ПОЗОВИТЕ, Я ЕГО ЛИЧНО ЧЕТВЕРТУЮ КОЗЫРЬКОМ СВОЕЙ ФУРАЖКИ!!!
- Он отъехал на обед.
- НА ОБЕД??? В ОТДЕЛЕ ЧП, А ОН ХАРЮ ОТЪЕДАЕТ? НУ, ХОРОШО. СЕКРЕТАРШУ СЮДА.
- Я тут, - подала голос какая-то женщина.
- ГОТОВЬ ПРИКАЗ! 1,2 и 9 МАЯ, А ТАКЖЕ 10 НОЯБРЯ и 31 ДЕКАБРЯ ДЕЖУРИТ НАЧАЛЬНИК МОБ!!! ГДЕ КУРСАНТЫ??? СЮДА ИХ.
Делать нечего, пошли на заклание. Увидев нас, начальник ОВД сменил гнев на милость:
- Ну и как это понимать?
- Нас 10, по три тела с носу и того 30, - начал четко докладывать Эдик, - Доставили более 50, а значит на сегодня план перевыполнили...
- Отставить глумление, - прервал отчет полковник. - Какой курс?
- Четвертый, в июле выпуск, - отчеканил я.
- Значит так, смекалистые мои, - подвел черту начальник. - Чтобы я вас здесь больше не видел. Опером буду рад созерцать каждого из вас в своем отделе, но не ранее, чем в сентябре. Неделю службы я вам, подлецы, засчитаю. Отметку в книжках дежурный вам поставит. Свободны. Капитан! Очисти помещение от антисанитарного общества.
Веселой и шумной толпой цыгане двинулись к месту своей дислокации. Я отчитал денег ровно на 20 бутылок водки и отдал их предводителю БОМЖей:
- Все нормально?
- В норме. Может, еще помочь надо? - спросил Фома, пересчитывая наличность.
- Да нет, дорого вы нашему брату обходитесь.
- Ну бывайте, начальники, - хмыкнул вожак и повел свою стаю обмывать удачный день.
Мы решили тоже расслабиться и выпить за последний рейд в качестве постового милиционера.

МОБ* - милиция общественной безопасности (ППС - патрульно-постовая служба, служба участковых инспекторов, дознание, инспекция по делам несовершеннолетних).

Немного о судебной медицине

Слабонервных прошу прекратить прием пищи. Спиртное можете продолжать употреблять - не повредит. Да и я за компанию рюмашку усугублю. Ну, за всех!

История N 1.

3 курс. Впервые в жизни поехали на вскрытие в 5 морг судебной медицины. Через неделю зачет, а чтобы его заполучить, необходимо присутствовать на этом не слишком приятном мероприятии. Заходим в морг. Ощущение непонятное. Страх не страх... Не знаю. Собираемся в холе. Выходит профессор, в общих чертах объясняет предстоящую процедуру и просит пройти в прозекторскую (место, где, собственно, и колдуют патологоанатомы). Заходим. Огромный зал. На мраморных столах трупы и, как бы сказать поделикатнее, не совсем свежие. Здесь надо пояснить, что в системе Минздрава действуют морги 2 видов: больничные и судебно-медицинские. Если в первые поступают «чистые» и «ухоженные» тела (скончались в больницах или дома в теплой постели и в окружении родных), то во вторые чаще поступают трупы с криминальной подоплекой (расчлененки, с ДТП и авиакатастроф, с убийств и эксгумированые). Но в этот раз, как заметил наш светило, нам повезло, т. к. наглядным пособием будет являться доставленный ночью БОМЖ, предположительно скончавшийся от какой-то бормотухи.
- Итак, коллеги, - начал профессор, поправляя на носу очки в золотой оправе, - Прошу вас подойти поближе. Начинайте, Василий Яковлевич.
К столу подошел здоровый санитар (помесь Валуева с Горбуном из Нотр-Дам де Пари) в кожаном фартуке и, оглядев объект работы, приступил к творению. Почему-то в этот момент я вспомнил слова классика: «Беру камень и отсекаю все лишнее». В подробности процесса вдаваться не буду. Если честно, то было интересно увидеть воочию как устроены люди. Особенно до глубины души поразила циррозная печень. На мгновение я призадумался о том, чтобы завязать с нехорошими привычками и заняться утренней гимнастикой. В процессе всего этого преподаватель рассказывал много интересного и познавательного из области медицины. В конце занятия наш доктор предложил желающим самим попрактиковаться. Как по команде все замотали головами и отступили на шаг назад. Все кроме Паши Хоменко (до сих пор удивляемся, как он психиатра прошел)
- Можно мне? - бодро спросил наш одногруппник.
- Пожалуйста, - разрешил светило и протянул Паше перчатки и какой-то тесак.
Надев перчатки, будущий служитель закона, недолго колеблясь, одним отработанным движением отхватил у трупа ту часть, которая живому организму нужна для продолжения рода. Тишина.
- Ну что ж, коллега, у вас уверенная рука, и, как я посмотрю, сильные нервы, - начал речь профессор, но здесь раздался звук, который идентифицируется как «звать ихтиандра». Из чувства такта все сделали вид, что ничего не произошло, тем более, по мягкости звуков было ясно, что очистилась одна из трех наших девушек.
- Ну, ептыть, Оксана, ты чего аппетит портишь!!! Выйти не могла!!!
Все обернулись. Над ведром, склонясь в три погибили, стояла бледная Оксана, мучаясь рвотными спазмами, а рядом, брезгливо морщась, стоял Серега Козловский и жевал бутерброд (батон «Нарезного», разрезанный вдоль и нашпигованный салом, ветчиной и помидорами с зеленью). Ржали все, включаю профессора, санитара и Оксану. Козловский не смеялся. Выбросил бутерброд в ведро и ушел из помещения.
Когда мы вышли из морга, то всей группой направились в парк, где под пиво обсуждали сегодняшний день.
- Слушай, Оксана, - сказали мы, - а ты молодец. Полчаса выдержала, и лишь когда Паша член отхватил, ты не вытерпела.
- Ребята!!! Ё-моё!!! Причем тут этот Лектор с членом!!! - поперхнулась пивной пеной наша красавица, - просто представила, как этот упырь, бля.... Мне завтра своими потными руками будет возвращать тетрадь с лекциями по криминалистике, то просто не выдержала!!! Здесь пивом подавились все.

История N 2

Поехали мы с моим другом и коллегой Костей Павловым в Бюро судебно-медицинской экспертизы поздравить наших товарищей экспертов с Днем 23 февраля, а заодно забрать заключение экспертизы. Прихватили два гостинца по литру каждый. Во дворе этого унылого заведения сначала были облаяны кобелем по кличке Череп, а потом вахтершей бабой Ноной за антисанитарное состояние обуви.
- Где бахилы? - требовала старуха.
- Да кому здесь, баб Нон, стерильность нужна, - улыбался Костя, - трупам что ли?
- Поцы!!! - верещала вахтерша и по совместительству уборщица, - полы здесь я мою, а не жмурики. После этого обязательно следовал удар мокрой тряпкой по пятой точке. В этот раз обошлось - на ее рабочее место я успел положить калым в виде ее любимого шоколада «Вдохновение».
- Интересующие нас товарищи на месте? - спросил Костя.
- Да что с ними будет, алкашами, - отмахнулась баба Нона, - мертвецы лучше них выглядят. Вахтерша продолжала ворчать, но мы ее не слышали. Мы поднимались наверх.
Наши друзья - это эксперты высшей категории, доктора медицинских наук Сеня и Дима. Настоящие доки своего дела. В жизни друзья, по жизни распи#@яи. Последний в момент нашего визита кого-то разбирал по частям в секционной, а вот Сеня с умным лицом играл в «Тетрис» и что-то бубнил себе под нос.
- Приветствую тебя, о великий Гуру смерти, - с величием поздоровался я, поднимая вверх правую руку.
- Шалом, ментяры, - заулыбался Сеня, выключая компьютер и выходя из-за стола.
- Куда? - спросил Костя, указывая глазами на пакет, державший в руке.
- Сколько там? - не из праздного любопытства серьезно спросил эксперт.
- Две.
- Одну на стол, другую в холодильник, - коротко, как отрезал, скомандовал Сеня, - Накрывайте на стол, я за вашей экспертизой.
Я стал выполнять роль официантки-буфетчицы, устилая стол старыми газетами и расставляя приборы, а Костя полез в холодильник.
- Ни х@я себе чипок, - изумился мой друг.
- Ёбтыть, - удивился я.
Холодильник под завязку был забит водкой и коньяком разных объемов и марок. В том месте «Минска», где у нормальных хозяек хранятся яйца, лежало 2 десятка лимонов. Еще в морозильной камере было обнаружено сало.
- Ну что, накрыли? - спросил вернувшийся Сеня, передавая мне заключение эксперта, - давайте наливайте, подлецы, жду поздравлений.
Прежде чем продолжить, немного отвлекусь. Дело в том, что Костя, выросший в Симферополе, водку не очень жаловал и отдавал предпочтение винам. Если не было вина, то водку превращал в коктейль, разбавляя его каким-нибудь сладким напитком. Но в тот момент под рукой не было ни сока, ни минералки. А посему мой друг не стал вые#тся и решил сквозь силу залудить рюмку залпом.
- С праздником тебя, Сеня, и твоих коллег, - произнес я тост и мы выпили.
- СТОЯТЬ!!! НЕ ТРОГАЙ!!! ПОЛОЖЬ НА МЕСТО!!! - заорал Сеня и я подавился лимоном.
Возле соседнего столика с микроскопом, пробирками и бутыльками стоял Костя с куском сочного бекона в руках.
- Тебе что, Сеня, на закусь мяса жалко, - обиженно сказал мой друг, нехотя разжимая челюсти и отстраняясь от аппетитно выглядящего куска.
- Мяса не жалко, а вот фрагмента грудины бандита, нашпигованного вчера из дробовика очень жалко, - спокойно по слогам произнес Сеня, - Проведу экспертизу и можешь съесть жмура целиком.
Последние слова Костя не слышал. Он был в туалете. До нас доносились его звериный рык, мат и суждения о роли судебной медицине в судьбе эксперта Сени и всего человечества.
- Чего он такой нервный? - риторически заметил Сеня, - подумаешь, кусок человечины в рот взял. Труп свежий, не БОМЖ, ночь в морозилке пролежал.
- Не выспался, - подытожил я и мы выпили по второй.
Друга было жалко. Косте было дурно. Сени было до фени: объект не съеден, водка на столе.

Продолжение истории N 2

Лето. В кабинете, как в сауне. Сходили за холодным пивом, перелили его в чайник и сидим с Костей Павловым, расслабляемся. Дел по горло, но мы на все положили с прибором.
- Селиверстов, ты нам нужен, - влетая в кабинет, сходу начал наш шеф Васильич.
- А вы мне нет, - спокойно сказал я и пододвинул к себе клавиатуру, тем самым показывая, что у меня очень много неотложных дел. Костя, чувствуя приближение какой-то общественной нагрузки, схватил первую попавшуюся бумагу и вылетел из кабинета.
- Короче, не е@и мозги, - продолжал шеф, - у тебя же завязки в судебно-медицинском бюро, вот и помоги.
- Не могу, занят, - сопротивлялся я.
- А подежурить 10 ноября?
- Б#я, да это удар ниже пояса, Васильич!!!
- Выбирай...
- Чё надо?
- Сейчас Спартаков придет и объяснит. Поможешь - в пятницу на работе можешь не показываться.
- Так это уже другой базар, - обрадовался я трем выходным, - осуществим в лучшем виде, Васильич.
Через минуту в кабинет вошел молодой следователь из отдела по расследованию ДТП Миша Спартаков и обрисовал ситуацию, которая могла закончиться для него извращенным сексом с начальником управления и прокурором, где ему отведена пассивная роль.
- Понимаете, - начал он, - надо срочно провести экспертизу на определение степени тяжести телесных повреждений, а конкретно - на степень обезображивания лица.
- А чего раньше не назначил? - спросил я, заранее зная ответ.
- Ну, это..., - потупил глаза Миша.
- Ясно, сроки прое@#ал.
- Что?
- Волокитчик ты, Миша, - рассмеялся я. - Не ссы раньше времени.
Взял телефон и позвонил ранее вам знакомому эксперту Сене. Не услышав слово «нет», я положил трубку и сказал волокитчику:
- Вызывай сюда потерпевшую, покупай литр и поедем спасать твою задницу.
Через час мы тряслись в моей старенькой «восьмерке» по улочкам Москвы. Потерпевшей являлась интеллигентная женщина бальзаковского возраста. Несмотря на возраст, выглядела она лет на 35. На руках и шее не горный хрусталь, а брюлики в платине. Ситуацию, в которую она попала, банальна. Один гость столицы под парами «шмали» на своем авто въехал в ее авто на перекрестке. В результате в отношении него возбуждено уголовное дело, а мадам наложили 11 швов над бровью.
Невольно прислушался к их беседе на заднем сидении.
- Вы не переживайте, - успокаивал терпилу Миша. - Просто сейчас вас посмотрит эксперт высшей категории и даст заключение о степени обезображивания лица. Это займет всего несколько минут. Все эксперты в этом Бюро имеют научную степень, так что в их профессионализме можете не сомневаться.
- Да-да, конечно, - ласково проворковала мадам. Внимание и общество молодого человека ей симпатизировало.
Приехали, вышли из машины. Правильно... Были облаяны Черепом и бабой Ноной. Поднявшись наверх, к нам в когда-то белом халате на голое тело, в шлепанцах, небритый и с сигаретой в зубах вышел Сеня. «Интеллигентностью» от него несло за версту.
- Здорово, где терпила? - поинтересовался эксперт высшей категории.
- Вот, - сделал красивый жест рукой в сторону мадам следователь Миша. - Это Мари...
- Пошли, - сказал Сеня и первым пошел по коридору.
В кабинете Сеня пробежал глазами по постановлению о назначении судебно-медицинской экспертизы и выписке из травматологии, попросил потерпевшую снять очки и подошел к ней вплотную. Минуту с разных ракурсов рассматривал шрам, потом, вытерев руки об халат и не вынимая цигарку из рта, помял его и вынес вердикт:
- Ху#ня, к тяжким не относится. Вы, женщина, побольше морковки кушайте, там витаминчики. Швы хирург наложил качественно, так что через годик них#я не останется.
- Да-да, - встрял в разговор Миша, - А деньги на морковь мы взыщем с обвиняемого.
Мадам прибывала в ох@#ном коматозе. Она смотрела на Сеню, как я в детстве на стоматолога. Еще никто из мужчин не позволял так грубо к ней прикасаться, а тем более, выражаться в ее присутствии. Но больше всего ее поразило наличие в этом человеке двух совершено разных вещей: научной степени «кандидат медицинских наук» и быдла.
- Если вопросов нет, - потирая руки резюмировал Сеня, - то можете быть свободны.
- А? - что-то хотел спросить молодой следователь.
- Заключение экспертизы завтра в канцелярии заберешь, - прочитал мысли эксперт, - пакет поставь на стол.
Удивленная потерпевшая и несостоявшийся пассивный гомосексуалист Миша удалились.
- Ну что, Саныч, по соточке, - хитро щурясь предложил Сеня.
- Давай, - согласился я и достал из кармана шоколад «Вдохновение», которое впопыхах забыл преподнести в дар бабе Ноне.

Забавные суточные дежурства или СОГовские зарисовки.
(истории реальные, некоторые фамилии и имена изменены).

Зарисовка 1
Дед Афанасий

Был у нас в СОГе* старый водитель Афанасий Григорьевич Тушин, которого мы величали просто дед Афанасий. Был он замечательным дядькой, чемпионом смены по игре в «Козла» и хорошим знатоком автомобилей и их внутренностей. В итоге за ним был закреплен новенький микроавтобус «Форд», на котором желтыми буквами вдоль корпуса была сделана надпись «Дежурная часть УВД». Относился к этой автомашине он с трепетом. Молодых водил не подпускал к ней на пушечный выстрел, а за любые грубые высказывания в ее адрес возмущался до глубины души. Называл грубияна дебилом и посылал по известному всем адресу. Но вместе с тем, дед Афанасий обладал неплохим чувством юмора.
Как-то в одно из дежурств, плотно поужинав в шашлычной, мы расселись под кудрявой сиренью переварить съеденное. Рядом дед Афанасий копался в двигателе своего «стального друга». В это же время во двор с визгом влетела разъездная «семерка» под управлением молодого сержанта Юры Махно, с которым не боялись ездить только жившие в салоне насекомые. Дед испытывал к Юре неприязнь, а тот платил ему ответной монетой - постоянно подъё#@вал. Так этот дуэт и существовал в Управлении с графиком «сутки-трое».
Вместе с Юрой из машины выползли еще два молодых тела, которых наш эксперт-криминалист Шишкин сразу идентифицировал как «блядей».
- Что, динозавр, загубил тачку, - поприветствовал деда Афанасия Юра, - лучше бы меня на эту тачку посадили.
- Тебя давно посадить надо, - парировал дед, - ты же убийца за рулем. Ты пошто, ирод, молодую бухгалтершу до выкидыша довел, когда в банк ее коротким путем повез?
- Ездить надо быстро, - расплывшись в улыбке, проворковал молодой водитель, - а тебе только лафет со жмуром по Красной площади водить.
- Поговори у меня, - буркнул Афанасий.
- Кстати, дед, а хочешь шишку попарить? - хитро прищурился Юра и кивнул головой в сторону стоявших путан.
- Чтобы хрень какую на х#й намотать. Нет уж, спасибо.
- Да ладно тебе, старый, я их постоянно снимаю, у них на лбу «Знак качества» отштампован. Тем более, я тебе кондом предоставлю, - настаивал сержант.
- Да...? - задумался старик, - а почему бы и нет, давно не молодился.
- Тебе черненькую или беленькую?
- Да мне по барабану!!! - воспрял духом дед Афанасий и закрыл капот. - Я быстро умоюсь, переоденусь и захвачу бутылочку сухого из заначки, а ты, салага, иди готовь ложе любви, а то мне с больной спиной стоя, как коню Буденного, нельзя.
Дед Афанасий быстро залазит в салон, заводит двигатель и в долю секунды профессионально паркует «Форд». С той же быстротой вылетает из кабины, закрывает дверь и на полусогнутых несется к двери Управления. Спотыкается, падает, встает и хромая бежит. Но как только открыл дверь, он остановился и на секунду задумался. Потом снимает с рук рабочие грязные рукавицы, с силой в сердцах швыряет их на землю и с мрачным лицом усаживается на ступеньке.
- Ты чего, дед? - тихо спросил Юра.
- Дурак я старый!!! - громко воскликнул Афанасий. - Я и забыл, что у меня уже лет 10 как не стоит!!! Так что, Юрок, иди сам этих барышень топчи, а я займусь тем же самым, но с карбюратором твоей убитой «семерки».
Повсюду раздались аплодисменты. Таким овациям позавидовал бы любой народный или заслуженный артист. Аплодировали мы, аплодировали путаны, а из окон второго этажа, откуда за сценой наблюдали женщины из службы «Мониторинга», раздавались крики: «Браво, Афанасий!!!»

СОГ* - следственно-оперативная группа, состоящая из следователя, опера УР, опера ОЭП, эксперта-криминалиста, судебного медика и кинолога с собакой).

Зарисовка 2
Град

Заступили на сутки. Решили дурью не маяться и забить «Козла». Не успел эксперт-криминалист Шишкин с помощником дежурного Володей Харупиным залезть под стол и проблеять о проигрыше, как по ретранслятору раздалось: «Следственно-оперативная на выезд. Труп на улице в парке. Захватите прокурорского следака и медика». Поиграли, мать их за ногу!
Дружной компанией (я - опер, эксперт Шишкин, и кинолог Артемов Слава со своим детищем Градом) уселись в наш тарантас и скомандовали: «Вперед, Афанасий, за прокурорским и медиком».
Здесь я немного отвлекусь от повествования и подробнее расскажу о кобеле Граде. Дело в том, что в нашем Управлении было 4 или 5 псов разных, так сказать, собачье-милицейских специальностей. Были натасканные на взрывчатку и наркоту, а были и следовые. Именно к последней категории Град и относился. Это был огромный кобель немецкой овчарки черного окраса. Мы его жутко стремались. Он был сам себе на уме, кроме Славы никого не подпускал, трогать себя не позволял, но и сам вел себя уважительно и лишний раз старался к нам не подходить. Не знаю, по какой системе Слава его дрессировал, но своим пес признавал лишь того человека, который был способен гаркнуть на него матом. Признавал это, конечно, громко сказано. Просто он ограничивался лаем и зубы в ход не пускал. Об этой особенности Града знали все в округе: от прокурорских до водителей.
И вот, заехав за судебным медиком, едим мы в прокуратуру. Сзади, высунув харю в окно, ловит пастью ветер наш Град, время от времени громко клацая челюстями и от удовольствия рыча.
- Слушайте, а кто следак? - поинтересовался я.
- Какая-то Семенова, - заглянув в папку, сообщил дед Афанасий.
- Новенькая?
- Наверное, - подал голос, дремавший Шишкин.
Подъехали к прокуратуре. Град для порядка облаял проходившего мимо спаниеля с хозяином.
- О, Боже ж ты мой, ребенка на труп направляют, а я с собой нашатырь не взял, - обозначил голосом свое присутствие пожилой судмедэксперт, смотря в боковое окно.
Со стороны прокуратуры к нашей машине с папкой в руках плыла девчушка на вид лет 15-16, на которой прокурорская форма смотрелась, как на муравье галоши.
- Может, заедем в аптеку? - продолжал переживать за неокрепшую психику подростка медик.
- Х#йня, у Сани фляга с коньяком есть, - сдал меня с потрохами дед Афанасий.
- Очень хорошо, - констатировал судмедэксперт.
- Мужики, а ведь Град ее не знает, - не отрываясь от кроссворда, спокойно констатировал кинолог.
- Ё-е-бтыть!!!
Поздно. Дверца отворилась, и нежная девичья ножка ступила на ступеньку салона.
- Здрас..., - начала знакомство следачка.
- Р-р-ы-ы-ы, - вылетел из-за заднего сиденья Град и клацнул перед ее носом клыками.
- Слава, бля, держи пса!!! - заорал я.
- А-а-а-а-а!!!! - завизжала девушка.
- Дочка, ругнись, - советовал дед Афанасий, - Ругнись!!!
- К-а-а-к!? - продолжала напрягать голосовые связки молодая следователь.
- Матом, дочка, матом и громко!!!
- Р-р-ы-ы-ы, - рвался в бой Град.
- Ёб#@ый мудак, - еще громче завизжала девчушка и закрыла глаза.
Град замолчал. Облизнулся и пошел продолжать медитировать на свое законное место у открытого окна. Все смахнули со лба пот.
- Я как врач очень рекомендую вам сделать глоток коньяка, - обратился судмедэксперт к испуганной девушке и посмотрел на меня. Я протянул флягу. Анжела, так звали следователя, трясущейся рукой взяла сосуд и сделала глоток. Потом несколько глотков сделал патологоанатом и вернул мне пустую тару объемом в 300 миллилитров.
- Сработаемся, - подмигнул девушке дед Афанасий и мы поехали.
На месте происшествия все занялись рутинными делами. Следователь стала писать протокол осмотра места происшествия, судмедэксперт, облапав труп, засунул ему в анус градусник и закурил в ожидании результата, эксперт Шишкин с фотоаппаратом на шее и с пинцетом в руках ползал по кустам в поисках следов преступления, а Град, обнюхав труп, пустил «голубка», помочился на криминалистический чемоданчик Шишкина и залез в машину. Я, чтобы не мешать, отошел в сторону. На улице с каждой минутой становилось все жарче.
- Пойду задние створки в машине открою, а то Град упарится, - сказал кинолог и направился к «Форду».
Как всегда это и бывает, вокруг места происшествия стали собираться зеваки и любопытные, которые на просьбы: «Товарищи, разойдитесь» не реагировали и в разговоре между собой выдвигали версии убийства. Этакие доморощенные мисс Марпл и коммисары Мигрэ в одном флаконе. Я с опером из местного ОВД отошли в сторонку переговорить с пьянчужкой, который обнаружил мертвое тело.
Другая команда местных оперов пошла проводить отработку жилого сектора. Спустя некоторое время, когда жажда окончательно доконала меня, я решил сходить в магазин за водой. Проходя мимо нашего «Форда», я почувствовал что-то неладное. Остановился, повернул голову и... «Пиз#@ц! - это было единственным словом, которое в ту минуту слетело с моих уст.
На задней площадки микроавтобуса лежал замученный солнцем Град и с аппетитом и причмокиванием лизал мороженое, которым его угощал добродушный мальчуган лет 2 от роду. При этом морда пса выражала экстаз, а личико малыша - восторг. Я, повинуясь инстинкту, положил руку на рукоятку ПМ. Но разум взял свое, и я побежал искать Славу. Кинолог с похотливым лицом рассказывал Анжеле какой-то бородатый анекдот.
- Ну ты, дитя, рожденное в уголке дедушки Дурова, иди сюда, - без «извините» и «простите» я схватил хозяина Града за рукав и потащил к машине.
Когда Слава подбежал к машине, то в руках малыша мороженого не было, в его ручонках был язык кобеля, который он дергал из стороны в сторону и что-то бубнил себе под нос. Град тихо рычал, его глаза были налиты кровью, а уши прижаты к голове. Казалось, еще секунда, и пса сегодня можно ужином не кормить.
Кинолог, аккуратно взяв малыша на руки, закрыл собаку в салоне «Форда» и закричал:
- Граждане, чей ребенок?
- Ой... мой, - послышался в толпе зевак женский голос и к Славе поспешила молодая мама.
Что ей сказал хозяин Града, я пересказывать не буду. Лекцию на тему: «Что нужно знать молодым мамам?» она запомнила на всю жизнь и подозреваю, что будет читать ее своим внучкам.

Катенька
(посвящается всем женщинам в погонах)

Пришла к нам сразу после окончания юрфака МГУ трудиться следователем в отдел по расследованию экономических преступлений девочка по имени Катерина. Умная, симпатичная девушка, с детским личиком, с привлекательными формами и голубыми глазами. И все ее иначе как Катенька не величали. Что ее привело к нам, до сих пор осталось загадкой. Покорить ее сердце пытались все в Управлении: от водителей до начальников отделов (я не исключение). Но она была целомудренной девушкой, и на все предложения мужской части нашей конторы связать с ними тесные романтические отношения отвечала однозначно: «Простите, но мне еще рано об этом думать». К тому же была у неё одна отличительная черта: она была чересчур вежлива и интеллигентна. Аж до тошноты. Когда слышала матерную брань, то заливалась краской и опускала глаза. Про то, что она не пила и не курила, я вообще говорить не буду. Когда заходила к кому-нибудь за советом, то начинала каждый раз следующим образом: «Извините, пожалуйста, за беспокойство, но не могли бы вы, если вас это не затруднит, оказать мне небольшую консультацию», или «прошу простить, но мне, право, неудобно...». Сначала это всех забавляло, но потом привыкли. Начальник вообще ох#@евал и впадал в транс при ее виде.
Бывало как рявкнет секретарю:
- Ларка, позови мне Катерину, эту голубую кровь, коль наставники не учат, то я буду учить как допрашивать расхитителей государственной и частной собственности. Хватит с ней сюсюкаться. Она где работает!? В органах или в яслях?
Через минуту тихий стук в дверь, наивный детский взгляд, легкий румянец на лице и уголовное дело, трепетно прижатое к груди.
- Извините, Александр Александрович, мне уважаемая Лариса Сергеевна (для справки: секретарь, 42 года, вес за 150 кг, поллитра только для поднятия аппетита, из цензурного словарного запаса в совершенствии владела 2 словами: «Ало» и «Наливай») сказала, что вы желаете меня видеть по интересующему вас вопросу?
Всё. Пи#@ец. Слушайте меня, бандерлоги. Воспитательный момент потерян безвозвратно.
- Ээ-м-м... Ты бы, Катенька, постаралась бы более подробнее допрашивать подозреваемых. А в остальном, доченька, ты молодец. Иди работай, и позови мне своего наставника Ивана Ивановича.
Через пару минут. Стук в дверь и...
- Разрешите, товарищ полковник?
- Бля, Иваныч, - взревел вышедший из гипноза начальник, - ты будешь учить своих молодых, или это должен делать я?! До каких пор, еб@#ый сундук, у тебя там будет богадельня!!!
- Так я....
- Всё, не зае@#@ай, иди работай и наводи порядок.
Но иногда действие гипноза растягивалось на более долгое время и некоторые сотрудники, пользуясь этим, успевали у ужаленного культурой начальника подписать рапорты на отпуск или отгул.
Прошло полгода, настал долгожданный День милиции - 10 ноября. С утра началась подготовка к сабантую. В обед приступили к трапезе. Ближе к вечеру кто-то спал в кабинете, кто-то танцевал в рекреации, а кто-то просто хлестал горькую. Кто из наших умудрился напоить Катеньку, осталось тайной за семью печатями. Но больше половины еще вменяемых сотрудников стали очевидцами следующей сцены.
У нас в Управлении в подвале жил кот по кличке Кодекс. Его наши машинистки и водители прикармливали. Был он котом спокойным, тихим, но вот трогать себя не давал. Когда начинались крутые пьянки, Кодекс, чуя халяву своей кошачьей интуицией, поднимался наверх, где ему всегда перепадало что-то вкусненькое с барского стола. Очень был неравнодушен к шпротам. И в этот раз наш котяра, игнорируя танцующих, подошел к столу, где сидел я и водитель шефа Андрей. Угостили лохматого коллегу шпротиной и извинились, что забыли захватить валерианку.
- Ой, какой котик, какое чудное создание, - это Катенька заметила наше животное. В слове «котик» Кодекса что-то насторожило, но от рыбы отвлекаться не стал, а лишь покосился на приближающуюся к нему фигуру нашей принцессы. Предупредить девчушку о том, что кота трогать не рекомендуется, никто не успел. Просто не до этого было. Не успела она дотронуться до котяры, как тот с шипением и диким воплем кинулся на объект агрессии.
- А-а-а, ах ты, сука!!!, - заверещала не своим голосом Катенька, - Гандон штопанный!!! Упырь еб@#ый!!! Гнида, ты мне колготки порвал!!! Да я тебе яйца заколкой оторву и в жопу запихну.
- Упс, - икнули все и замолкли.
- Мяу, - заорал Кодекс и смотался.
- Зае@#сь, - флегматично заметил наставник Катеньки Иван Иванович, - еще одним следователем в Управлении больше стало.
Только сейчас до Катеньки дошло, что ее имидж хранителя культуры и целомудрия лопнул как мыльный пузырь. Она опять по-детски покраснела, а все засмеялись. Но отношение ни у кого к ней не изменилось - умница и красавица. Но с тех пор больше никому не удалось ее уговорить выпить даже шампанского.

Фуражка

Закончилась итоговая весенняя проверка. В Советской Армии год делился на два периода обучения: летний и зимний. Каждый период завершался итоговой проверкой, которая начиналась со строевого смотра, а дальше по графику. Если планировались тактические учения, то выводилась комплексная оценка за учение. Если же нет, то сдавали практически все основные дисциплины: тактику, огневую, строевую, техническую подготовку. Кроме того, отдельно проверяли состояние техники и вооружения, казарм, столовой и складов. Затем по определенной схеме выводилась общая оценка каждому подразделению и части в целом. Как говорил старшина стрельбища: «Неделя позора и спим спокойно!» В этот раз «спать спокойно» не было возможности, так как этот весенний армейский экзамен наш полк сдал на «отлично», и осенью предстояло «кровь из носа» подтвердить полученное высокое звание - полка отличной боевой и политической подготовки! Иначе для наших отцов-командиров последуют очень неприятные оргвыводы.
Поэтому служба на стрельбище Помсен шла полным ходом. Сразу после окончания проверки в рабочий период пригнали грейдер и бульдозер, а в землянках разместили взвод рабочей команды из пехоты, которые поднимали и засыпали разбитые дорожки для стрельбы из орудия БМП с ходу. Полигонная команда в это время занималась заменой всех подъёмников и пусковых установок лебёдок больших мишеней. Операторы и пехота работали в поле с раннего утра и до наступления темноты, благо погода стояла солнечная и жаркая. Тимур работал наравне со всеми, приходилось самому рассчитывать мощности силовых кабелей, проверять схемы подсоединения новых подъёмников и пультов управления.
Солдаты работали охотно и с огоньком, так как сам командир полка подполковник Григорьев пообещал в случае успешной сдачи осенней проверки отличившимся солдатам предоставить краткосрочный отпуск на Родину. После предыдущей проверки из состава полигонной команды четверо бойцов побывали дома. Операторы уже знали, что комполка своих слов на ветер не бросает, и трудились на совесть. В один из таких дней Тимур зашёл во двор казармы выдать со склада партию новых лёгких подъёмников для дальних рубежей. Навстречу выбежал дежурный по стрельбищу с ключами в руках, и взглянув на своего командира, радостно доложил:
- Товарищ прапорщик, а вы снова без фуражки!
Тимур провёл рукой по голове:
- Вот блин! Опять! Вставай на тумбочку и пошли дневального на четвёртое направление (стрельба со снайперской винтовки СВД), рубеж 800 метров, там, наверное, оставил!
У дежурного и дневальных по стрельбищу была обязанность, не прописанная ни в Уставе, ни в Инструкции по стрельбищу, - следить за наличием фуражки на голове своего непосредственного командира! Не сказать, что Тимур был рассеянным человеком. Нет, даже наоборот! Прапорщик Кагиров, хотя и не был кадровым военным, постоянно следил за своей формой: постоянно стирал, гладил и подшивал ХБ и ПШ. После двух лет сверхсрочной службы Тимур сшил себе на заказ всю форму, а изготовленную для него по заказу фуражку (аэродром!) привёз ему из Москвы его друг старший лейтенант Чубарев. Это был предмет постоянной зависти всех прапорщиков полка! И эти фуражки, особенно полевые, держались на голове прапорщика Кагирова недолго. Да и причёска у Тимура, мягко скажем, была совсем не уставная, за что он постоянно получал лёгкий втык от командиров при каждом прибытии в полк. А на полигоне всё сходило с рук, вернее - с головы! Стоило Тимуру остановиться на каком-либо рубеже стрельбы, присесть около подъёмника или распределительного щитка и положить рядом свою фуражку, всё - «кранты»! Тимур уходил без головного убора, но со светлыми мыслями в голове, так как оставлял он свои фуражки без злого умысла. Обычно фуражки находились; но бывали и бесследные пропажи. Не просто было найти летом полевую фуражку зелёного цвета в поле стрельбища. И тут Тимура всегда выручал, конечно за пузырь «Кёрн», его дружок - начальник вещевого склада прапорщик Толик Троцкий. А вот зимние шапки стойко держались на голове начальника стрельбища, ибо зимой даже в «солнечной» Саксонии голова без шапки мёрзла. Бойцов, нашедших головной убор своего командира, прапорщик Кагиров постоянно награждал чем-то, так по мелочи: то молоком с булочками угостит в чепке соседнего батальона, то в город с собой возьмёт, пока остальные бойцы получали бельё и продукты на полковых складах. В общем: «Приз - в студию!»
Однажды Тимур посеял новую, сшитую на заказ фуражку. Искали долго, надо было срочно ехать в полк, получать продукты и менять бельё. Начальник стрельбища поднял по боевой тревоге практически весь личный состав полигонной команды, т.к. машина ждать не могла. А куда поедешь без фуражки? Это нарушение формы одежды! Командование боевого мотострелкового полка отнесётся к такой вольности, мягко говоря, с непониманием. И тут молодой боец по имени Серёга, радостно улыбаясь и бережно прижимая к груди «аэродром» своего командира, появляется из пилорамы стрельбища. Тимур в запарке успел забыть, что там давал размеры новых мишеней, и как обычно, снял и положил фуражку рядом. Серёга служил на стрельбище первые дни после учебки в Союзе. На радостях и в благодарность прапорщик приказал расторопному бойцу надевать парадку и прыгать в машину. По прибытии в полк оставил повара с каптёром и с двумя молодыми бойцами получать продукты и менять бельё. Солдаты сами чётко знали, что и где получать, а с начальниками складов были самые дружественные отношения.
Спешить теперь некуда, пару часов в запасе у Тимура всегда были. И надо было эти драгоценные свободные часы и минуты провести с толком и расстановкой. То есть прогуляться по городу, на девчонок немецких посмотреть, да и себя показать. Потому что Весна во дворе! И по ходу этого лёгкого променада сделать некоторые покупки, благо у прапорщика в то время с дензнаками было уже очень даже ничего. И, если имеются марки в кармане, то «это не так уж и плохо на сегодняшний день».
А у бойца Серёги это был «первый выход в свет»! Идут, значицца, молодой прапорщик со своим довольным солдатом по центру старого саксонского города вниз к набережной реки. Солнышко светит, рядовой головой крутит, всё ему в новинку и в радость. Прапорщик Кагиров периодически останавливается и по-местному приветствует симпатишных немочек. А они в ответ только смеются. Красота! Заграница! Саксония! Вдруг навстречу комендантский патруль, офицер танкист в сопровождении двух сержантов, да со штык-ножами на ремнях. А Тимур с Серёгой рррраз им - и честь отдали! Потому что фуражки на головах! И молодой офицер знакомый оказался. Постояли немного, обменялись свежими впечатлениями от коротких юбок вокруг и пошли дальше. Хорошо на душе у Тимура! Смотрит он на молодого солдата и вспоминает, как первый раз сам сходил в город со старшиной. Впечатлений масса! На всю жизнь запомнил. И захотелось вдруг прапорщику как- то отблагодарить своего солдата за найденную фуражку. Так, чтобы этот день он помнил долго. И вот проходят они мимо парка, и у телефона-автомата начальник стрельбища даёт команду:
- Стой! Раз, два! А скажи, братец, номер своего домашнего телефона?
Удивлённый Сергей родом из города-героя Москва чётко и быстро назвал ряд цифр. Прапорщик командует дальше:
- За мной! Шагом марш!
И заходят они в ближайший магазин, где Тимур разменял 50 марок на монеты. Вернулись в телефонную будку, улыбающийся прапорщик набрал код Москвы. И боец Серёга, уже запинаясь, повторил домашний номер. Родители оказались дома, первый ответил отец. Слышимость - как будто из соседнего дома звонишь! Начальник стрельбища Помсен представился по полной форме, быстро сказал - какого хорошего сына воспитали родители. А затем командирским голосом сообщил, что командование части решило поощрить отличника боевой и политической подготовки рядового Клейнос 5-минутным разговором с Родиной! И попросил к телефону маму. После чего протянул трубку солдату, а у того уже испарина на лбу и руки трясутся. Молодой - что возьмёшь, даже - не черпак! Серёга берёт трубку и... молчит! А телефон глотает марки с периодичностью стрельбы из АГС-17. И пришлось боевому командиру, применив свои навыки, легонько ткнуть своего бойца левой снизу в печень. И тут Серёга заговорил со скоростью стрельбы из ПКТ! Тимур, дабы не мешать разговору, вышел из будки и встал рядом.
И вдруг к телефонной будке резко и неожиданно подъехала полицейская машина ВАЗ-2106, из которой выпрыгнули два здоровых полицейских, один быстро подошёл к Тимуру, а второй распахнул дверь кабины. Солдат, ещё крепче сжимая телефонную трубку, с удивлением смотрел на местного стража порядка и продолжал быстро говорить с мамой. (Думаю, даже таким двум здоровым полицейским было невозможно в этот момент остановить его!). Тимур спокойно поздоровался и спросил, в чём дело? Видимо с полицаями на их родном языке, да ещё с саксонским диалектом, разговаривали только представители комендатуры. Поэтому старший тут же радостно ответил: "O, Komendatur! Kein problem!" И начал доверительно объяснять молодому офицеру (Фейнрих), что у них тут мобильный патруль, т.к. некоторые недобросовестные советские военнослужащие звонят на Родину с помощью монеты и приклеенной к ней клеем «Рапит» ниткой. Тимур знал более радикальный способ общения с некоторыми советскими городами через этот телефон-автомат - с помощью пружины от офицерской фуражки. Пружина от фуражки вставлялась в окно приема денег автомата, и после нехитрых манипуляций совершалось соединение. Правда, после такого общения многие телефонные аппараты просто выходили из строя. Естественно, советский прапорщик не стал выдавать немецким полицейским эту большую военную тайну! И Тимур невозмутимо ответил: вот я и стою здесь, мол - контролирую! (Вот она - армейская смекалка!) Немцы обрадовались ещё больше и сказали, как им совместно с такими бравыми офицерами комендатуры легче будет контролировать переговоры! Старший полицейский записал в свой блокнотик со слов Тимура его звание и фамилию - Лейтенант Петров! Служители немецкого правопорядка так же слаженно прыгнули в автомобиль советского производства и укатили по своим служебным делам.
А рядовой Клейнос вышел из телефонной будки с блуждающей улыбкой на лице и несколько отрешенным взглядом. В общем и целом успел он поговорить минут пять, и сдаётся Тимуру, что боец запомнил эти минуты на всю жизнь. Конечно, Сергей рассказал об этом операторам стрельбища, а те - своим землякам в полку, и ещё долго среди солдат ближайших частей ходила байка о новом виде поощерения отличившихся бойцов. А прапорщик Кагиров при возвращении в полк тут же пошёл в своё семейное общежитие на общую кухню, чтобы через этот верный и проверенный источник информации предупредить всех жителей нашего гарнизона о коварных немецких засадах у телефона-автомата.

АГС-17 «Пламя» — 30-мм автоматический станковый гранатомёт.
ПКТ - пулемёт Калашникова танковый.