КОШМАР МЕСТНОГО ЗНАЧЕНИЯ
Николай Зиновин
г.Йошкар-Ола

После бурно проведенной ночи молодой прапорщик выглядел так, словно его, привязанного за ноги к танку, до утра таскали лицом по каменистой почве. Как на грех, в этот день он должен был заступить в наряд помощником дежурного по соединению. Идти в наряд не хотелось, и прапорщик направился в госпиталь за освобождением от службы. Но справку по поводу «асфальтной болезни» он не получил. Медсестра лишь густо вымазала его лицо зеленкой и выпроводила восвояси.
- Ну, ты, блин, даешь, Фантомас из скотного ярда! - изумился дежурный по соединению, увидав своего камуфлированного помощника,- Ладно, «гринписовец», на развод не выходи, а то опозоришься. В дежурке у телефона сидеть будешь.
Майор, заступивший дежурным, почти всю ночь вынужден был сам вместо непутевого прапорщика обходить караулы и казармы, проверяя службу суточного наряда. И надумал он жуткую месть...
Заходя в казармы, он, как бы между прочим, интересовался у солдат:
- И не страшно вам тут службу-то нести?
- А чего нам бояться?
- Как чего? Сегодня же полнолуние! Разве вам не рассказывали, что в такие ночи души неприкаянные бродят?
- Не-е-е, - как-то неуверенно отвечали служивые.
- Ходит у нас тут по ночам один мертвец. Говорят, лет пять назад прапорщик здесь неподалеку в болоте утонул, да так его и не нашли. С тех пор и бродит, болезный, в полнолуние по окрестностям. В городке его видели несколько раз: лицо страшное, зеленое, весь в тине болотной...
- Ну, удачи вам,- прощался майор с очередными жертвами устрашения, - Держите штаны сухими!
Вернувшись в дежурку, он еще раз внимательно осмотрел своего помощника.
- Пить надо меньше, голова твоя арбузная. Теперь тебя в триллерах без грима снимать можно, кошмар ты мой на улице вязов! Тебя же на врага можно с голыми руками выпускать, как психологическое оружие массового уничтожения.
- Да скажете тоже! С кем не бывает...
- Обойди-ка потихоньку еще раз все казармы, службу проверь.
Все дальнейшие события стали легендой.
Стояла тихая летняя ночь. Дневальный свободной смены учебной роты вышел на крыльцо казармы и закурил. Полная луна серебрила плац и дорожку липовой аллеи. Присмотревшись, он заметил чей-то темный силуэт, двигавшийся в сторону казармы. «Тихо идет, плывет как призрак», - подумал дневальный, вспомнив страшилку про болотного прапорщика, и почувствовал, как по спине побежали мурашки.
Наконец фигура оказалась у освещенного крыльца, и дневальный отпрянул назад. Утопленник!
Каким образом перепуганный солдат влетел в казарму через дверь запертую изнутри на задвижку, объяснению не поддается. При этом он опрокинул огнетушитель, и фонтан пены с ног до головы окатил входившего прапорщика, от чего последний еще больше стал похожим на ужас, летящий на крыльях ночи.
Не знаю, ругаются ли настоящие бродячие утопленники трехэтажным матом, но этот мокрый, с зеленым лицом матерился жестоко!
Второй дневальный пронесшись по казарме подобно торнадо, сметая солдатские сапоги и табуретки с обмундированием, заперся в туалете.
Даже отряд отборных головорезов не наделал бы столько шуму и паники в эту достопамятную ночь.
Говорят, что обоих пострадавших пришлось лечить от заикания.

УДАР ПО КИТАЮ
(лирическая зарисовка)

Теплый летний день 1986 года. Лейтенант Ф. идет с аэродрома в общежитие на отдых перед ночными полетами. Он идет по дороге точно на юг, мимо стоянки Ми-6. Сразу за стоянкой, справа по полету - заболоченная полянка, вся усыпанная кустами голубики. Лейтенант привычно сворачивает, и, бродя по сочащейся холодной водой травке, собирает ягоду в фуражку. Набрав полный головной убор, он выходит на дорогу и движется дальше - в промокших ботинках, с мокрыми коленями, совершенно умиротворенный. Он идет медленно, глядя по сторонам, кидая в рот горсти спелой голубики, и напевает: «А я иду, шагаю по Москве...». Прямо перед ним в стороне китайской границы - кучевые облака, плотно укрывающие солнце.
И вдруг... В небе над китайской границей вспыхивает ослепительный свет. Лейтенант останавливается и, открыв фиолетовый рот, смотрит, как, упираясь в облака, встает огненный столб. Он видит растущую из-под облаков клубящуюся «юбку» и световую волну, которая стремительно разбегается в стороны, рассекая почерневшие тучи.
ОН МГНОВЕННО УЗНАЕТ ЯДЕРНЫЙ ВЗРЫВ!
В миг лейтенант оценивает обстановку: нанесен удар по Китаю, совсем недалеко от границы, может быть по городу Хай-хэ, что на другом берегу Амура напротив Благовещенска. Ударная волна достигнет этого места менее чем за полминуты. Из ближайших укрытий - неглубокая придорожная канавка. Если, как учит гражданская оборона, лечь в нее ногами к взрыву, все равно торчащий зад срежет заподлицо с плоскостью дорожного полотна.
И лейтенант принимает единственно верное решение. Он зачерпывает полную горсть голубики, запихивает ее в рот и начинает, давясь, пережевывать, глядя на ядерный гриб. Про пушкинскую фуражку с вишнями он сейчас не помнит. Он жрет свою ПОСЛЕДНЮЮ (а вовсе не крайнюю) голубику и ждет мгновенного опаляющего удара.
Все это длится секунду реального времени. Через секунду гриб исчезает, свет меркнет, и на горизонте опять - те же кучевые облака. Всего лишь солнце на миг прорвалось через плотную кучевую упаковку, высветив столь похожую конфигурацию.
Лейтенант облегченно вздыхает, смеется, качает головой и продолжает движение. Лето, Магдагачи, пыльная дорога. В руках у лейтенанта - фуражка с остатками голубики, за спиной у лейтенанта - родной вертолетный полк...

Машина пришла с загрузки из порта, водитель ждал талонов, заявки, командировочных и пинка под зад на добрую дорогу. С талонами, командировочными, а уж тем более, с пинком проблем не было, а вот по заявке выходило, что на таможню в Москве машина должна прийти в субботу. Опять клиент горячится, кто ж её в субботу растамаживать-то будет? Звонок форвардёру ничего не дал, он чего-то залепетал, что вот клиент так требует, и если хочешь, звони ему сам. Странно. Обычно за прямые звонки клиенту здёж стоит - мама не горюй. Ну да ладно. Что там за получатель? Опаньки, да это ж турма, СИЗО по-научному, тот самый, знаменитый, где пленных олигархов от жадности лечат, гекачепистов недобитых перевоспитывают, а неправильным вице-президентам и спикерам разъясняют, когда надо защищать Белый дом, а когда не надо. Звонить как-то сразу расхотелось, но эти ребята уж точно простой оплачивать не будут, придётся побеспокоить.
- Слушаю.
- Петра Ивановича могу услышать?
- Слушаю внимательно.
- Здравия желаю!
- И тебе не хворать! Чего хотел, говори!
- Контейнер в ваш адрес из Питера везем.
- А в чём проблема?
- Доставка на субботу, боимся, что таможня работать на будет, зависнем до понедельника.
- Ты, мил-человек, не горюй, вези с богом. Все таможенники ПОТОМ У НАС СИДЯТ, поэтому в просьбе нашей не откажут и в субботу всё сделают. Будь здрав, боярин!
У меня не было оснований не доверять столь авторитетному мнению, и машина ушла в рейс.

Читал давно, так что ссылки не просите, всё равно не помню. И пересказываю своими словами, опять же - из-за давности прочтения.
...
Перед Первой Мировой войной генерал, командовавший Киевским военным округом, издал категорический приказ: господам военным носить шпоры только с круглыми колёсиками. "Звёздочки" и другие колюще-режущие разновидности запрещались, поскольку ранят бока лошадей. Так что, как видим, приказ был разумный, гуманный к лошадям и повышающий боеготовность.
Но господам гусарам, уланам, и прочим верховым офицерам хотелось носить именно шпоры-звёздочки. Так красивее, опять же - дамам больше нравится. Военные, как известно, вообще щеголеваты и неравнодушны к красивой форме и амуниции. Обычные круглые "колёсики" как-то по "лоховски" смотрелись. На службу военные, конечно, носили "уставные" шпоры, но вне строя им хотелось прифрантиться.
Так вот, "продолжаем разговор". (с)
Как-то пришёл этот командующий округом в офицерское Собрание славного града Киева и увидел там бравого поручика со шпорами-звёздочками. Как закричали тогда Их Превосходительство, как Они вскипели:
- На пять суток, мерзавца!
Когда он, наконец, успокоился, поручик заметил ему:
- Ваше превосходительство, а ведь и у вас - "звёздочки".
Тут генерал с изумлением уставился на свои шпоры, словно впервые их увидел.
- А ведь верно... Ну, что поделаешь, виноват-с, голубчик! Кстати, будь так любезен - отсиди ещё и за меня пять суток, премного обяжешь.
PS: По уточненным данным - это был Иванов Н. И. (1851—1919), генерал от артиллерии.

Рассказано одним очень уважаемым дедушкой, кадровым офицером. Байка или нет - судите сами.

ГСВГ. В некую то ли саперную, то ли разведывательно-диверсионную часть героической Советской Армии прибывает для прохождения службы лейтенант, притом не то чтобы герой-диверсант, а вполне себе замполит по военному образованию. И так случилось, что стряслись в ту пору большие маневры, то бишь проверка боевой и политической. Вот, значит, заезжий полковник (как говорится, «не из нашего района») ставит нашему герою боевую задачу. Есть автобан. Не то чтобы самая главная трасса Москва-Берлин, но вроде того. И на нем есть эстакада, и ее надо взорвать. Условно, конечно. Но так как учения приближены к боевым, бери, лейтенант, группу, грузовик, и вперед, поехали смотреть, как быстро ты это сумеешь, замполиты тоже должны все в бою уметь.
Ну, прыгнули в шишигу, поехали.
Тиха восточногерманская ночь. Прозрачно небо, звезды блещут.... Опытные бойцы мост минируют, потом быстро объект покидают. Полковник с секундомером стоит. Наконец, все сделано. Летеха с подрывным пультом в руках подходит к УАЗке проверяющего: тащщ полковник, задание выполнено. Секундомер продолжает свой бег. Немая пауза. «Товарищ лейтенант, вы что же, хотите «два» получить? Завершайте выполнение боевой задачи, взрывайте, взрывайте».
Ну, приказ есть приказ. Ручку круть... кнопочку тырк...Бабаааааааах!!!!!!!! От эстакады одни воспоминания, пыль столбом. Лейтенант в шоке. Поворачивается к полковнику. Тот белее цементной пыли и только бормочет: снимут-посадят-расстреляют-снимут-посадят-расстреляют. Прыг в УАЗ, и исчез. Ну, лейтенант постоял, почесал в затылке. Делать нечего, поехал домой в расположение, доложил непосредственному начальству: задание выполнено на «отлично», мост уничтожен полностью, грохот был до небес.
- ???????????? Как полностью, какой грохот нах ????????????

В общем, паника, звонки от вышестоящего начальства, куда уже позвонили обеспокоенные немцы и т.д. За два дня, собрав веником всю имевшуюся в группе войск строительную технику, эстакаду восстановили. Потом последовал разбор полетов.

Пока группа в темноте объект минировала, полковник не просто с секундомером стоял. Он, маленькими кусачками вооружившись, провод-то и перекусил проложенный. Ты ж, лейтенант, зеленый совсем, вот и будешь со ртом раскрытым стоять, ничего не понимая.

Но последним от моста отходил матерый старшина сверхсрочной службы. И как его и учили добрую четверть, а то и треть сознательной жизни, шел по проводу, проверяя все ли в порядке. И увидев провода перекушенные, зубами изоляцию снял и скрутил обрывки по-быстрому.

Итог. Лейтенанту ничего, старшине месячный отпуск, а о судьбе полковника проверяющего никто не знает. Посадили, наверное. Или сняли.