После возвращения родного мотокопытного батальона из Гороховецких лагерей с учений (об них я повествовал в одном из своих предыдущих опусов), казалось, что жизнь наша армейская будет продолжаться в спокойном ключе летнего периода обучения безо всяких резких отклонений: еженедельно по одному разу стрельба, вождение и тактика в режиме день - ночь, суточный наряд и прочие армейские пехотные будни, естественно вперемешку с обычными таманскими отмазами и показами, но не тут то было. Не успели обслужить толком БМП после катания по просторам ГУЦа, как собрали наших ротных механиков - водителей и наводчиков - операторов и куда то отвезли. Вернулись они только недели через две, а вместе с ними привезли в полк новые машины на испытания. Сейчас они известны под названием БМП-2 и довольно часто мелькают в передачах про армию, а тогда, естественно, были загнаны в отдельный бокс в парке и видеть её вблизи можно было только узкому кругу лиц, допущенных к «телу», в числе которых оказался личный состав нашей доблестной гвардейской роты предназначенной для исследования влияния на потребительские характеристики изделий в качестве агрессивной среды. Машины оказались настолько хорошими, что выживали практически без всякого участия представителей завода, не смотря на все старания отличников Советской армии в нашем лице. Хотя неоценимая помощь инженеров была. Они, к примеру, рассказали для приторачивания чего служат многочисленные ремни и ремешки имевшиеся на БМП. Оказывается лыжи можно и нужно было возить не навалом в десантном отделении, а снаружи на бортах и, главное, научили включать печку в БМП. Была у нас такая беда, в учебке забыли показать, а в полку спросить было не у кого. Особое умиление у наводчиков вызывала пушка, мало того, что стреляла очередями и задиралась вверх как у молодого, так была еще и со стабилизатором, позволявшим попадать! в цель стреляя на ходу. Кто не знает, на БМП-1 это было практически невозможно. Если из пулемета еще можно было попытаться, то из орудия было просто пустой тратой боеприпасов. Очень нравились БМП и, особенно, их огневые возможности генералу из штаба округа, курировавшему это мероприятие, заслуженному фронтовику - танкисту, начинавшим службу лейтенантом еще в 41 году и украшенному здоровенным набором орденских планок. Любимой его одеждой в полевых условиях был танковый комбез и генеральская фуражка, легко меняемая на шлемофон, поскольку для него было в порядке вещей лично залезть во внутрь машины. На следовавшем потом общем построении он обязательно проводил долгий разбор, обильно скрашенный нормативной армейской лексикой и воспоминаниями из личной службы, в основном фронтовой, причем как ни странно по делу. Заканчивался разбор обычно какой-нибудь крылатой фразой типа: «сынки, мойте котелки после еды, потому что дизентерия для желудка, то же самое, что и сифилис для х...».
А БМП подвергались испытаниям по полной программе, и днем и ночью, и на суше и на плаву, было практически все, что можно только придумать. Были даже стрельбы по реальным целям, штатными боевыми боеприпасами. Поскольку главным наблюдателем должен был быть маршал Д.Ф. Устинов (министр обороны) то цели были не просто реальными, а даже на ходу. Именно это обстоятельство привело в состояние крайнего возбуждения зампотехов по причине того, что практически своим ходом на полигон пришли две абсолютно исправные БМП и два Т-72. Накануне показа механики во главе с зампотехами двинули на полигон и за одну ночь! заменили на машинах все что было можно включая, кажется, даже двигатель на БМП.
Продолжалось это мероприятие целый год в течение двух периодов, и, что характерно! БМП успешно выжили. Машины оказались действительно отличными. А то, что сейчас говорят про изношенный машинный парк и плохую технику, так это наверное не в машинах дело, а в том, что подготовка отличника СА была намного качественнее отличника Российской армии. И в лозунге «За нашу Советскую Родину» вместо слова «Советскую» в новых условиях стоило написать «Побитую».