Широкие взгляды.

- "Сменила фамилию на Ко-ле-ба-ки-на!" Инга, доча, ну не захотела ты пойти замуж за Мишеньку Куровецкого, ну пусть он некрасивый, зато из такой хорошей семьи. Так сходила бы хоть за Ванечку Плотникова, коль ты ему так нравишься, что он у нас уже почти весь поселился. Он хоть полезный в доме гинеколог - семья не будет без денег.
Ингин папа - Борис Михайлович Вортмахен - был человеком широких взглядов и одновременно преподавателем сольфеджио в музыкальной школе Сызрани. В данный момент он возмущенно изучал свидетельство о браке, неожиданно преподнесенное ему для ознакомления.
- Где, нет ты скажи мне, где ты нашла этого Колю Ебакина? Ах, он не Коля, он Вова! Молчи - я сам знаю! Ты нашла его в этом училище пьяниц и разгильдаев! Если ты думаешь, что я своими руками впущу этого Колю в дом, то этого никогда не будет! Пусть убирается вместе с Вовой и Бакиным куда угодно на хер, откуда, ты говоришь, он будет?
- Из Калининграда, папа, и мы уезжаем жить к нему, как только он закончит училище, - спокойно отвечала Инга. - А вы, папа, можете оставаться в своей Сызрани со своим полезным гинекологом!

Инга познакомилась с Вовой, курсантом Сызранского вертолетного училища, три месяца назад и сразу поняла, что выйдет за него замуж, если он, конечно, предложит.
Вова не был красив, он не был душой компании, но он был спокоен! Настолько непробиваемо спокоен, что создавал ощущение бетонной стены, за которой можно всегда укрыться от любых невзгод.
Инга же была яркой девушкой, и Вова, непривычный к женскому вниманию, просто растворился в своих чувствах.
Заявление в ЗАГС они подали, не ставя свои семьи в известность, прекрасно понимая неизбежные проблемы, связанные с женитьбой сына калининградского вертолетчика на дочери сызранского преподавателя музыки.

В тот самый момент, когда Инга общалась со своим отцом, Вова находился дома в Калининграде и со свойственным ему спокойствием смотрел на своего отца - Колебакина Николая Анатольевича - который тоже был человеком широких взглядов и одновременно зам. командира эскадрильи вертолетного полка.
- Инга Борисовна Вор... ЧТО? Что за "в рот на хер" ты мне тут показываешь? Ты кого в жены взял, сын? Да за такое ругательство я тебя в детстве ремнем бы выдрал, а ты на нем жениться вздумал? Вова, ты знаешь, я не антисемит, но эта твоя Врот ..тьфу, она же еврейка! Твой дед будет недоволен, более того, скажу тебе, он будет в шоке ... хоть он тоже не антисемит, но евреев не любит.
- Что хоть твоя эта Вр... ёб, делать умеет? Ах, на скрипке играть! Нужное дело для жены вертолетчика! Ты с полетов домой, а там жена на скрипке пилит - Холмс с Ватсоном. И собака Баскервилей с лица наверняка! Фотку покажи. О! А! Нет, ничего! Но Вротм ... Вова, там в Сызрани девок с человеческими фамилиями и таким же лицом не было? Мать, ты посмотри!
- А что, хорошая девочка.
- Но Врот ... а-а-а, по-трезвому не выговоришь!
- По пьяни ты свою-то фамилию без наприличных запинок не выговариваешь!
- Ладно, мать, что мы с этой... Ингой делать будем? Ну на хрена нам скрипачка Врот...
- Она теперь Колебакина!
- "Скрипачка Колебакина", - с издевкой произнес Николай Анатольевич, - хуже звучало бы только "вертолетчик Ворт-ма-хен", - по слогам прочитал он по документу.
Через полтора года Инга Борисовна Колебакина работала в бухгалтерии полка и давала частные уроки музыки, а Николай Анатольевич и перебравшийся в Калининград Борис Михайлович нянчились с новорожденным Николаем Владимировичем Колебакиным - будущим вертолетчиком и скрипачом.