Газировка

Когда я проходил службу в Севастопольской учебке, нас часто отправляли на Севморзавод оказывать посильную помощь рабочему классу. Она заключалась в «подай то», «принеси это», «подержи там» в таком духе. Сильно не перерабатывались, заигрывали с заводскими девчонками, иногда просто болтались по заводу, смотря кто в какую попадал бригаду. Любимым местом был автомат с газированной водой. Пили ее литрами, как будто это был лимонад, а не обыкновенная газированная вода.
И вот я на крейсере. Он уже вышел из дока и стоял у стенки. Кипела работа, все красилось и перекрашивалось, наводился порядок, согласовывались приборы, с берега на борт и обратно сновали гражданские спецы, шли работы и на корабле, и на берегу, рядом с крейсером на территории завода. Не обходилось и без происшествий. За малым не сожгли баркас, стоящий на берегу. Решили очистить краску путем обжига, ну и соответственно... . Но быстро потушили. Стояло жаркое южное лето, все работы проводились в авральном режиме, постоянно хотелось пить, и вода в бачках, висящих в кубриках, кончалась очень быстро. В один из таких дней группа товарищей из ДУКа вернулась с береговых работ. В руках одного из них, Яшара Асланова, была молочная бутылка с прозрачной жидкостью. И что мне стукнуло в голову, что это газ. вода? Спросил у него: «Газировка?», - и получив невразумительный ответ, взял поставленную на рундук бутылку и сделал два огромных глотка. Ой, мама моя, лучше бы я умер от жажды. Дыхание перехватило, в голову ударило и я, зажав рот рукой, рванул сначала к трапу, ведущему на верхнюю палубу, потом сообразив, что с борта блевать нехорошо, понесся по направлению к гальюну. Не буду описывать всю процедуру, было очень плохо. А рядом со мной находился случайно оказавшийся в гальюне офицер. Он внимательно наблюдал за мной, и в конце концов молвил: «Вроде молодой. И где умудрился нажраться?» Единственное слово, которое я смог промолвить: «Уайт-спирит». Откуда же я мог знать, что хозяйственный азербайджанец принес в молочной бутылке этот растворитель? Часто в такой таре ребята приносили с берега газированную воду. На вопрос офицера: «А зачем ты его пил?» у меня вообще не нашлось ответа. Палуба подо мной ходила ходуном, внутренности рвались наружу. Офицер, хмыкнув, посоветовал мне сходить в санчасть, сделать промывание или клизму. К клизме я внутренне был почти готов. Но другой. После доклада офицера моему непосредственному начальству. Но все обошлось. Не стал он никому докладывать, вошел в мое положение. Вот только не помню я этого офицера. Молодой был, еще не всех знал, да и плохо мне было. Ой, как плохо!