Волею судьбы я внезапно попал в 32 Центральный Военно-Морской госпиталь, который расположен в подмосковном поселке Купавна. Именно эта внезапность и определила, что я, не имея никакого отношения к флоту, попал во флотский госпиталь, просто это был ближайший военный госпиталь к военному городку, в котором я жил.
Воинские коллективы живут очень замкнуто, поэтому всегда интересно пообщаться с коллегами из другого рода войск, вида Вооруженных Сил. Другие традиции, свои особенности жизни и службы. Как инженеру, интересно посмотреть на другое вооружение и технику. Да и принимающей стороне нравится, что к ним проявляется неподдельный интерес, а всякие байки и истории, о которых у них все давно знают, здесь слушаются «с открытым ртом» и принимается почти все рассказанное на веру.
В палату, в которой я лежал, после меня положили капитана второго ранга, его фамилию я уже не помню. Высокий, полный и общительный мужик. Он нашел во мне благодарного слушателя и по вечерам развлекал меня рассказами о своем жизненном пути и о флотской жизни в частности.
Из много рассказанного мне запомнился рассказ о бане для подводников в Средиземном море. Вполне возможно, что это просто очередная флотская байка и на каждом флоте ее рассказывают, будто рассказанное случилось у них. Но мне она запомнилась и показалась вполне правдоподобной.


Рассказ кап-два NN

Дело было в Средиземном море. Наш тральщик, на котором я служил в качестве командира подразделения связи, курсировал в заданном районе. Рутина повседневной службы, осложненная жарой:
Получаем радиограмму из Москвы: « прибыть в точку с координатами:, встретиться с нашей подводной лодкой и организовать подводникам баню», в смысле помывки личного состава.
На борту началось оживление - как-никак, новые лица, есть официальный повод проявить гостеприимство. Под это дело командир распорядился выдать каждому начальнику службы соответствующее количество «спирта этилового ректификованного», который флотские зовут «шилом», чтобы мог встретить своего коллегу с субмарины. Каждый начальник занялся приготовлением своего «фирменного» напитка, разбавляя спирт концентратом наиболее подходящего для этого, с его точки зрения, сока. (Очень популярен был сок лимона)
В назначенное время встреча состоялась. Подлодка всплыла и из рубки стали выходить подводники, все раздетые до трусов. Потом выкатился маленький, пузатенький и лысый; стал пинками раз гонять стоящих у рубки. Наш командир комментирует: «боцман вышел, порядок наводит:.
Чтобы подводники могли подняться к нам на борт, от нас вывалили шторм-трап. Так этот «боцман» стал выражать сильное неудовольствие, что мы не организовали нормальный трап, при этом щедро украшал свою речь спецефично-флотскими выражениями. Наш командир, стоя на мостике, поморщился, отвернулся от него и сказал: «Фу, какой некультурный». Продолжая ругаться, этот мужичок хватается за наш трап, но промахивается и слетает за борт. Возникает суета, но в конце концов его вылавливают и он поднимается к нам. Оказывается, что это командир подлодки, он хорошо «под шофе»:
Начали баниться, а после бани каждый начальник службы нашего тральщика заводил своего «пошефного» к себе в каюту, где угощал чем Бог послал. Через какое-то время выделенный спирт закончился, весь экипаж помылся и попарился и перебрался к себе. Лодка отвалила и ушла по своим делам.
Наш командир, чтобы отсечь разгильдяйские настроения, возникшие на борту в связи с «праздником встречи», объявил после обеда для офицеров командирскую подготовку. Сидим все в кают-компании и идет учебный процесс, заключающийся в том, чтобы «драть младших и ставить в пример старших». Вдруг прибегает шифровальщик и приносит командиру радиограмму из Москвы « проверить, не остался ли на борту тральщика главный механик подводной лодки?» Командир ругнулся и дал команду осмотреть отсеки и доложить. Осмотрели - никого посторонних нет. Так и доложили. Продолжили командирскую подготовку. Через какое-то время приходит следующая радиограмма: «проверить повторно, не остался ли на борту тральщика». Командир сказал вслух все, что он думает о сидящих в верхнем штабе, (сколько проверять можно, ведь не крейсер?!!) и тут же написал ответ, что никого посторонних на борту нет. Радиограмму отправили.
Минут через двадцать в кают-компании открывается дверь, заглядывает не совсем трезвый мужик в одних трусах и растерянно спрашивает: «а где моя лодка??..». Немая сцена, взрыв хохота, ругань командира.
Оказывается, во время банного процесса главный механик лодки, хорошо угостившись, вышел по нужде в гальюн. Дойдя до конца коридора увидел под трапом небольшую дверь. (Пространство под трапом было выгорожено и использовалось под небольшую кладовую, в ней были сложены матрасы. Дверь была опечатана печатью старпома и всем было строго-настрого запрещено дверь вскрывать). Гость этого не знал и дверь открыл. Вид лежащих матрасов соблазнил его, и он, не долго думая, упал на них и забылся во сне. Когда осматривались в отсеках, все помнили, что эта дверь опечатана и вскрывать не положено.
Срочно отправили новую радиограмму, получили координаты места новой встречи с подлодкой.
Лодка всплыла, на мостик вышли вахтенный офицер, сигнальщик и командир лодки. Все одетые по форме, командир при галстуке, все трезвые.
Потом был приказ. Секретный. Было больно и всем хватило.