День задался с самого утра. Согласно учебного плана на семестр, наша группа имела сегодня занятия по автомобильной подготовке в автопарке. Что еще можно желать в конце первого курса? Тепло, светло, в воздухе весна, а ты вместо того, чтобы просиживать штаны в аудиториях отправляешься покататься на больших машинках с мощным двигателем.

Одно обстоятельство омрачало мою радость - неизбежная встреча с прапором по прозвищу 'Телевизор'. Вообще-то полное его имя было 'испорченный телевизор', поскольку говорил он очень много, но ничего не показывал. Телевизор был родом с западной Украины, и говорил, как ему казалось на русском, очень своеобразно. Понять хоть что-то из бесконечного потока певучих звуков было совершенно невозможно. Ситуация усугублялась тем, что в подопечные к Телевизору попали только самые настоящие москали: двое из Москвы, один из Голицино-2 и я из Болшево. Даже простой литературный украинский язык был сложноват для нашего восприятия, а уж западный диалект и подавно.

Подходя к 'своему' ЗИЛ-131, я увидел, что капот открыт, и во чреве машины копается Телевизор.
- Здравия желаю, товарищ прапорщик!
- Бла-бла- бла! (Здоровей видали!) - отозвался Телевизор.
- А чего это вы делаете?
- Бла-бла- бла- карбюратор- бла-бла-бла-пружина- бла-бла-бла-залезай! (Пружина троса газа на карбюраторе заела, вроде поправил уже, залезай, заведешь!)

Полез я в кабину. А надо заметить, что в 131 ЗИЛе есть воздушный сигнал, кнопка включения которого находится на полу. Дудки, из которых при этом раздается жуткий вой, находятся под капотом, в данный момент аккурат над головой Телевизора. Естественно, своим сапожищем, залезая в кабину, я аккуратно наступил на эту кнопку...

Я не сразу понял, что произошло, откуда эта сирена, и почему так громко. Понял только тогда, когда уселся на сиденье, отпустил эту злосчастную кнопку и посмотрел в лобовое стекло. Слева от капота высунулась голова Телевизора. Волосы его торчали в разные стороны как наэлектризованные, глаза почти вылезли из орбит, при этом он глотал ртом воздух как рыба. И пока был нем... Но немым он оставался недолго, как только у него в ушах перестало звенеть, звон начался у меня. Даже матюки в его исполнении я понимал с большим трудом. Скорость речи просто потрясала. Он вспомнил всю мою родню, моих начальников, всех клятых москалей, что съели его сало, выпили всю горилку, отключили газ, перекрыли нефть и много чего еще сделали гадкого лично ему и всей 'Ридной Нэнке'. Я сидел и слушал как зачарованный. Однако, минут через пять он выдохся, и я разобрал 'Заводи!'.

Команду я выполнил не задумываясь, мгновенно повернув ключ в замке зажигания. Машина, естественно, стояла на скорости, причем на задней. ЗИЛ дернулся назад, прапор полетел с бампера вниз, что оказалось очень кстати, поскольку капот звонко захлопнулся. Машина не завелась, и поэтому мне не удалось бортом развалить находящийся сзади сарай, только другие прапора, что курили рядом бросились в разные стороны как тараканы.
Еще одна пятиминутная тирада, на сей раз с описанием всех возможных половых извращений, которые мне предстоит испытать лично, если я еще чего-нибудь отчебучу. Но это ведь только слова, это ведь еще не больно...

Запуганный насмерть я вырулил из автопарка, и под чутким руководством Телевизора стал колесить по улицам Харькова. 'По улицам' сказано, пожалуй, чересчур громко. Катались мы только по одной улице вдоль автопарка. Чуткое руководство заключалось в периодическом 'Не хани!' - не гони, то есть. Я, вообще-то и не гнал, и минут через 15 Телевизор мирно задремал на штурманском месте.
В автопарке было железное правило: покатался - помой машину сам! Поэтому я и решил объехать огромную лужу, перекрывавшую мою полосу. Чуть ли не за 200 метров от нее я стал высматривать в зеркало заднего вида, не обгоняет ли кто меня? Но за моей кабиной на ЗИЛе был кунг, сарай целый, в общем не видно ни фига. Я стал вытягивать шею, пытаясь разглядеть хоть что-то в маленькое дребезжащее зеркало. Руль при этом, я непроизвольно немного повернул вправо...

Когда Телевизор немного очнулся от дремы, и хотел уже было выдать свое обычное 'Не хани!', он вдруг осознал, что столбы и деревья как-то слишком близко проносятся справа. Реакция у него была моментальная, просто сработал рефлекс: сразу по тормозам! Учебный ЗИЛ, как и положено, был оборудован вторым комплектом педалей, но не имел второго руля. Машина встала как вкопанная. Я держался за руль, и никуда не улетел, а вот не до конца еще проснувшийся Телевизор ни за что не держался, а потому звонко долбанулся головой в лобовое стекло. 'Лучше уж мне было разбиться насмерть сразу', подумал я и приготовился к люлям по полной программе. Но нет, свершилось чудо! Телевизор сломался окончательно, он перестал не только показывать, но и говорить, буркнул лишь 'В парк!' и молча стал растирать свежеполученную шишку на лбу.

Рассказывают, что после нашего 'заезда' Телевизор сделался молчалив и набирал себе курсантов только с Украины, смышленых ребят, не то что тупые 'кляты москали'.