Продолжение рассказов из серии «Невыдуманные армейские истории»

Фамилии, как обычно изменены по морально-этическим соображениям, нецензурная лексика присутствует для литературной окраски повествования.

От автора:
Чтобы не утомлять читателей многобуквием изложения, решил попробовать выкладывать объемный рассказ самостоятельными законченными частями. Ваши отзывы и ваше мнение покажут, правильно ли я сделал.
На Ваш суд.

ДИРЕКТОР ЛЖИ

Часть I «ДЕГЕНЕРАТОР ПОМЕХ»

Свет погас в тот самый момент, когда наша доблестная рота Высшего военного... и так далее...училища, уже досматривала задолбавшую всех, обязательную программу «Время» по телевизору, стоявшему в проходе казармы. Вмиг сделалось темно и грустно, как в том детском мультфильме, где отмороженный на всю голову крокодил, украл и проглотил Солнце.
Мигнув тусклым желтым глазом, зажглось аварийное освещение в оружейной комнате и на тревожном пульте над тумбочкой дневального по роте.
Тишина висела недолго. Через три секунды, в нависшем мраке, Серега Ермолин по кличке Угол (ротный лидер - распиздяй), противно завопил визгливым бабьим голосом - Кошелёк!!! Люди добрые, кошелек украли! Там хлебные карточки! С голоду пухнем! Держи гниду!
Рыжий потомок тевтонских рыцарей Олежка Кондаков, также образец хуёвого поведения и ветеран гауптвахты, известный широкой публике под псевдонимом Ганс, нёсший службу на тумбочке в качестве дневального, тут же оценив опасность всеобщего затмения, чётко поставленным загробным голосом произнес - Ахтунг, ахтунг! Люфт алярм! (воздушная тревога). Руссише флюгцойге! (русские самолеты). Всем оставить золото, драгоценности и спуститься в бомбоубежище! Шнеллер, шнеллер!
- А ну цыц, нахуй! - вскочив с табуретки и обернувшись, вякнул, сидевший в первом ряду командир 2-го взвода капитан Бугаев, жополиз и карьерист, корчивший из себя охуенного полководца всех времён и народов - Всем оставаться на местах! - и вприпрыжку метнулся в канцелярию роты звонить дежурному по училищу (проявить невъебенную бдительность и оперативность).
- Уходят золотые погоны! - понеслось ему вслед из темноты - Дави офицерьё, братишки! Все на Петроград! Анархия - мать порядка! - распинался какой-то матросик - анархист (очевидно с броненосца «Князь Потёмкинъ - Таврический»).
Раздался тихий свист и во тьме прозвучал хриплый бас - А ну, боров жирный, волоки из клифта котлы и портмоне! А вы, мадам, извольте сумочку и цацки!
- Не лезь до ридикюля, быдло подзаборное! Полиция! - неуверенно пискнул голос, максимально приближенный к женскому.
В революционной неразберихе разбойная шпана уже чистила буржуев. Народ веселился и тянулся в умывальник на перекур. Телеэфир безмолвствовал.
Рядом с постом дневального приоткрылась дверь кабинета командира батальона, полковника Чернышева, и в чёрном проёме Врат Преисподней показалось тело майора Недельского, нашего ротного командира по основному месту службы, и Великого Мозгоёба по совместительству.
Ганс хотел было крикнуть - Рррота, смирно! Дежурный по роте на выход! - но, услышав из недр темного кабинета булькающий голос уже бухого в жопу комбата с логичным вопросом
- Я, ёб..., чо бля... нах...?! - разумно не стал перебивать старшего по званию.
Синхронный переводчик с пьяного на человеческий язык, в лице ротного, тут же перевел эту фразу более внятно - Что за хуйня?!
В эти трудные для страны годы, когда курсантская рота осуществляла просмотр программы «Время», с целью идеологической закалки и воспитания патриотизма в духе высокой сознательности и беззаветного служения воинскому долгу, а НАТОвские разжигатели холодной войны и подстрекатели гонки вооружений уже щелкали хищными клыками у рубежей нашей Советской Родины, они с комбатом невозмутимо разыгрывали очередную сложнейшую алкогольно - шахматную партию (бухали). Поле сражения дислоцировалось на комбатовском столе. Пешками - пехотинцами служили граненые стаканы, вместо коней были куски вареной колбасы, а в качестве слонов выступали плавленые сырки из военторга. Ферзи - две бутылки водки, которые, как и положено ферзям, ходят, когда захотят, куда захотят, и бьют всех без разбора. Так оно и было.
Пешки стремительно и яростно чокались в рукопашной схватке, ряды коней редели на глазах, от слонов в жестоком бою отрывались куски плоти. Один ферзь, без признаков жизни уже валялся на бренном полу кабинета в хлебных крошках, лохмотьях фольги от сырков и барханах сигаретного пепла, а другой, наполовину раненый, все еще участвовал в битве, указывая пехоте основное направление главного удара. И тут свет померк. Воцарилась электрическая мгла...
- Что за хуйня?! - полувнятно повторил Недельский и перевел нетрезвые глаза на пульт тревоги над головой дневального, туда, где тускло мерцала лампочка дежурного освещения.
Ганс задрал голову вверх, прищурив один глаз, посмотрел на источник света, и авторитетно заявил - Дежурное освещение, херр майор, а, через секунду мечтательно добавил - Лоне стар...
- Чего, мать - перемать?! (у ротного было хуевато с языками романо-германской лингвистической группы).
- Лоне стар - Одинокая звезда по-немецки - уточнил подъёбщик Ганс, давясь от внутреннего смеха.
- Да пошел ты на хуй - спокойно сказал командир роты, совершенно не тронутый древнегерманской лирикой.
- Ё - бана - рот! - булькнуло из глубин кабинета комбата, что на трезвом языке могло бы означать - Срочно разобраться и принять меры!
Командир роты развернулся на звук и доложил в темноту - Свет погас какого - то хуя, тащпалковник, щас разберемся! - на что Ганс беззвучно зашипел Недельскому в спину - А это не свет погас... Это АД идет за вами... Он уже близко... Он пришел за вами, охуевшие грешники... Он уже дышит смрадом в ваши ёбаные затылки... Черти... Черти уже драят свои сковородки... Уже рубят дровишки и таскают ведрами смолу ... Ыыы... И тихо подвел итог - Алкоголишес швайн!
Услышав какое-то шипение в тылу, ротный обернулся, но Ганс, вытянув руки по швам, сделал такой преданный взгляд, как будто увидел перед собой не майора Советской Армии в очень нетрезвом состоянии, а самого рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера в сыром и мрачном подвале Берлинского гестапо на процедурах пыток членов Компартии Германии.
Недельский, презрительно окинув с головы до ног и обратно лакейскую фигуру немца, случайно зыркнул в окно возле дневального, и вмиг застыл, словно каменное ебало на Острове Пасхи.
В окнах соседней казармы второго батальона горел яркий свет, как в ночном капиталистическом Лас-Вегасе с их сраными казино, кабаками и девицами очень лёгкого поведения.
Командир роты понял всё, и, взяв на себя обязанности дневального, заорал в тёмное и жуткое подпространство - Дежурный по роте, на выход, ёб твою мать!
Секундная стрелка часов над головой дневального, сделав глубокий вдох, с грохотом начала отсчет.
Из зловещего лабиринта коек, на ходу поправляя шапку и повязку «Дежурный по роте», лязгая рукояткой штык - ножа об бляху ремня, как пират перед абордажной атакой, вывалился сержант Юрик Горин по кличке Мориман (известный читателю по рассказам «Геройская гибель Варяга» и «Хобот пьяного дракона»), и развязной походкой грека - контрабандиста, пошаркал к посту дневального для доклада.
- Товарищ майор, дежурный по роте сержант Горин! - бодро, насколько было возможно, представился Юрик.
- Где ответственный офицер, капитан Бугаев?! - ротный задал простой детский вопрос, на который Мориман ответа знать не мог, хотя должен был.
Дело в том, что моряк уже минут сорок, как дрыхнул в тиши казармы на личной шконке, не снимая сапог, повязки и ремня со штык - ножом, и снились ему отнюдь не уставы Вооруженных Сил СССР.
На хер бы ему, спрашивается, был нужен незабвенный капитан Бугаев, всё командование роты, батальона, училища и Генштаба Сухопутных Войск в целом, если он в это время, держа в одной руке бокал с Мохито, а в другой варёного омара, ставил раком на пляже Копакабаны знойную мулатку с грудью пятого размера!
Несведущий Мориман перевел взгляд на Ганса с немым вопросом - Что здесь происходит?
Ганс, лицезревший в бликах дежурного освещения гнусную фигуру Бугаева, крадущуюся к двери канцелярии, тут же сдал горячо любимого командира взвода. - Капитан Бугаев находится в канцелярии роты с телефонным докладом дежурному по училищу об отключении электроэнергии.
- На хуя? - обречённо спросил Ганса ротный, предвкушая визит дежурного по училищу, пьяного комбата и себя в роли его собутыльника.
- На хуя? - безразличным эхом вторил Мориман, уже без Мохито, омара и мулатки с большим бюстом.
- Да потому, что Красные уже в городе! Да-с, господа! (Ганса понесло) - Штабс - капитан Бугаев отбыл на телеграф, упредить его высокопревосходительство и Великого Князя о наступлении Краснопузых! Доигрались в демократию?!
- Хорош пиздеть - подвел итог ротный - Я знаю, в чем тут дело. Токо у нас одних нет света. Горин, пиздуй вниз, в подвал, в ёбаную радиорубку, и волоки ко мне за яйца этих двух блядских гамадрилов. Это они, уёбища, захуярили так, шо мы остались без света.
- Есть! - пиздонул Мориман, и со словами - От же, ёбаные кнехты - затопал вниз по лестнице, а ротный с криками - БугаЁв! БугаЁв! Отставить! Не звони, идиот! - щёлкая клыками, как Вервольф в полнолуние, вприпрыжку понёсся в канцелярию, чтобы отгрызть подлую руку предателя, сжимающую трубку телефона прямой связи с дежурным по училищу.


* * *

5 минут спустя

- Вот на хера было приносить эту поебень в казарму?! Какого ж ослиного болта, вы, два пиздонутых Эйнштейна, приволокли эту хуйню с кафедры ебучей радиоэлектроники в расположение роты, в свою нахуй никому не нужную, радиомастерскую, в ёбаную пещеру под названием: «Приют одиноких долбоебов»?!
В свете керосиновой лампы «Летучая мышь», отбрасывая по стенам и потолку причудливые зловещие тени, командир роты майор Недельский метался по кабинету. Лик его был ужасен. Это был лик зверя. Он жаждал курсантской крови за прерванное удовольствие выпивки и закуски. А в другом конце казармы, в своих апартаментах томился осоловевший и унылый комбат, грешная душа которого тоже жаждала водки и продолжения банкета.
- Как в ваши дебильные головы пришла мысль экспериментировать с этим блядским агрегатом, шо у нас по всей казарме выбило свет, а дежурного электрика мы щас хуй, где найдем?!
- Они ж, в рот их ебать (электриков), все вольнонаёмные, и хер ложили на свое дежурство и законы Ома! Им насрать на лампочку Ильича, наши потёмки и электрификацию всей страны!
Ротный бегал по проходу кабинета от окна до входной двери, и периодически останавливался, чтобы поочерёдно заглянуть в две пары невинных и честнейших курсантских глаз, обладателей которых он сейчас жестоко дрючил в полумраке канцелярии роты.
Вытянувшись по стойке «Смирно», плечом к плечу, уже морально готовые к самым страшным пыткам, стояли несгибаемые подпольщики, знатоки диодов, триодов, резисторов и пр., ювелиры паяльника и пинцета, волшебники канифоли и олова, а также асы радиочастот: сержант Игорь Мергес по прозвищу Гиви и младший сержант Витя Очеретько по кличке Бубон.
- Так все ж було нормально, товариш майор - загнусявил с Винницким акцентом Витя - Бубон - Мы вже прибор одремонтували, решили провірить, як воно пійде. Хто ж знав, шо там віткова напруга шось не того... Ну підтверди, Ігорь, хулі ты мовчиш?!
Рассудительный и невозмутимый Гиви пожевал губами, наморщил лоб и выдал - А оно не пошло ни хера! Пиздонуло, и пошла вода в хату!
- Ёбаные Пьер и Мария Кюри! - взревел ротный - Хер вам в сраку, шоб голова не шаталась! Физики - хуеплёты! Долбоёбы от сотворения Мира и до наших дней! Вот скажите мне оба, на хера ж вы поступили в наше училище и сели мне тут на голову с первых дней?! Вы ж ни хуя не хотите и не можете кроме как жрать, срать и девок драть! Тут Недельский, в пылу гнева, явно перегнул. Как раз таки эти два парня были на ТЫ с телерадиотехникой, и не далее, как месяц назад, в очередной раз, отремонтировали ротному убитый допотопный телевизор, хрен знает какого поколения, который своим присутствием мог бы опозорить любую городскую свалку даже в неразвитой Танзании.
Недельский будучи жмотом наивысшей категории, телевизор не выбрасывал, а периодически доставлял в казарму на комбатовском УАЗике и заставлял Гиви и Бубона реанимировать этот гроб, купленный им ещё с первой лейтенантской зарплаты в знойном Душанбе.
Видимо, возомнив себя каким - то египетским фараоном, он хотел когда-нибудь забрать его с собой в могилу (саркофаг, персональную пирамиду и т.п.) по их обычаям, чтобы на том свете смотреть передачу «Служу Советскому Союзу», а также наслаждаться фильмами типа «Тени исчезают в полдень» и сеансами аэробики.
В процессе ремонта, маты Гиви и Бубона разносились далеко по округе, а однажды мастера решились даже на теракт.
Как-то поздней ночью, когда, изрядно намаявшись от повседневного долбоебизма, наша доблестная рота мирно спала, пуская счастливые слюни от эротических снов, в окнах одного из её помещений горел свет. Это была Ленинская комната - святая святых каждого воинского подразделения тех времён
На 2-м курсе двое талантливых учёных в области телерадиопроцессов Гиви и Бубон ещё не имели своей собственной лаборатории для революционных исследований, и потому, все свои теоретические и практические наработки проводили в жизнь за сдвинутыми столами в дальнем закутке Ленкомнаты; дабы не травить смрадом припоя и кислот бюст В.И. Ленина на фанерной трибуне, и не мешать вождю в написании очередного бестселлера типа «Детская болезнь левизны в Коммунизме».
В ту ночь, два опытных радиохирурга (Мергес и Очеретько) в очередной раз пытались вернуть к жизни изношенный организм телевизора любимого командира роты майора Недельского. Телевизионный пациент должен был умереть СВОЕЙ смертью лет 10 назад, но, благодаря искусству трансплантации запчастей, продолжал коптить Белый Свет с изображением и звуком. Вёл операцию невозмутимый доктор Гиви. Бубон ассистировал.
- Внимание! Выпаиваю.
- Паяльник!
- Пинцет!
- Зачисть!
- Протрави!
- Хорошо!
- Диод! Откуси ножки! Паяем!
- Теперь резистор! Откуси! Паяем!
- Готово!
- Расчисть дорожки, шоб не замкнуло!
- Меряем!
- По нулям?! Ни хера?!
- Ни хера!!!
Пациент не дышал, аорта не пульсировала, зрачки на свет не реагировали. Электрокардиография упрямо чертила сплошную прямую линию. Систолическое и диастолическое давление равнялись абсолютному нулю по верхнему и нижнему пределу.
Где-то примерно так.
- Как всё заебало! Нахуй мне нужна такая учёба, такое ночное блядство и ныне и присно и во веки веков, Аминь! - Гиви бросил паяльник на жестяную коробку от «Монпасье», в которой плавало жидкое олово в луже горячей канифоли.
Ещё сильнее лопнуло терпение у Бубона.
Витя Очеретько в минуты сильного волнения, возмущения и гнева, непроизвольно переходил на родной украинский язык, вперемешку с вбитыми в армии русскими словами.
- Та ну його нахуй! (командира роты). Лічно мене він вже заєбав цим гробешником! Скільки можна випаювать - впаювать, мінять, хуярить и все без толку! Шоб його вже вдавило, падлюку! Йобаний пінгвін! Шоб йому на тому світі мерещилось ісключительно чорно - біле кіно без звука, а чорти його єбали в сраку!
Игорь Мергес слушал Витю вполуха, просчитывая возможные варианты ремонта телевизора по принципу: «На отъебись», и на истерику Бубона пока не реагировал.
- Ігор, от слухай. Нахуй він нам всрався? (не унимался Витя). Давай, от тут трохи перепаяємо, тут впаяємо оцю і цю хуйню, тут навісною дорожкою кинемо проводок на високий контур, а цю поєбєнь заглушимо пайкою - и пиздєц! Він дома його включить - все работає, а через 5 - 7 хвилин от тут високе як коротне! Йобне так, шо і корпус розвалиться к хуям собачим! Атомная бомба! Гора трупов! Нікому мало не буде! Нєт телевізора - нєт проблєм! - закончил мысль Витя одной из любимых фраз И.В. Сталина про человека.
Гиви мгновенно вышёл из грёз и насторожился.
Он отчётливо представил себе сидящего на пружинном каркасе обгоревшего кресла закопчённого ротного без волос, бровей и ресниц, утыканного серыми матовыми осколками кинескопа по всей площади тела, с обугленным скелетом любимого кота на руках, который случайно оказался не в то время не в том месте.
Он увидел и мгновенно поседевшую жену Недельского с расплавленной чугунной сковородкой в руке, что застыла, прилипнув пятками к потёкшему линолеуму на кухне, там где её застал взрыв.
Он с содроганием смотрел на серую кучку пепла, что осталась от тёщи командира роты, гостившей у них в тот момент, и решившейся за секунду до трагедии сделать на телевизоре звук погромче.
- Нахуй такая Хиросима, Витя?! - пацифистски изрёк Гиви - На хуя нам лишние жертвы?! Мы с мирным населением не воюем. Давай ебашить, пока не сделаем, а то эта байда будет длиться до бесконечности.
Гиви схватил паяльник...

... В канцелярии роты зазвонил телефон прямой связи с комбатом. Ротный схватил трубку и минуты две вслушивался в родной далёкий голос, после чего отчеканил - Уже вызвали электрика, тащпалковник, через десять минут свет будет - и бросил трубу на рычаги аппарата.
- О горе мне! О горе! - Недельский упал жопой на служебный стул, обхватил голову руками и запричитал, как хозяин волшебной лампы, из которой только что съебался джинн, не выдержав многовекового замкнутого пространства, духоты и скотских антисанитарных условий.
- Доигрались?! Пиздец нам всем! - придя в себя, довёл он суть беседы с командиром батальона.
- Комбат возмущён отсутствием света! Сказал, шо если дежурному электрику поебать, а у нас у всех тут руки из жопы растут, то он сам лично пойдёт в электрощитовую и восстановит освещение, а потом всех уволит на хуй по непригодности! Сказал, шоб я ему принёс ключ от щитовой.
Ротный мелкими шажками забегал по кабинету и тонким голоском, словно дыхнув веселящего газа, зачастил - Это пиздец-это пиздец-это пиздец!
Он живо вообразил пьяного комбата, запускающего руки в электрошкаф с эмблемой черепа и молнии, с надписью «Не влезай, долбоёб, убьёт», а, в следующее мгновение - яркую вспышку и свинскую тушу полковника Чернышёва, горящую синим пламенем от высокой концентрации водки в организме и её паров в выхлопе комбатовской утробы.
- Ну и хули хорошего?! - подумалось Недельскому - Комбат - не птица Феникс, из пепла ни хера не восстанет, а пришлют другого уёбка, который сам не пьёт и другим будет запрещать это делать. Оно мне надо?!
- Короче так, орёлики - говноделы, вот вам факелы - ротный шкрыгнул ключом в замочной скважине сейфа и вынул оттуда два электрических фонарика. - Вот ключ от щитовой - Недельский достал из ящика стола ключ - И шоб через десять минут свет был, а то потеряем комбата навсегда.
- А диэлектрические перчатки и резиновый коврик? Работа с высоким напряжением, знаете ли... - осведомился педантичный жизнелюб Гиви.
- Не ссать! Если шо - похороним с почестями! Бюсты на родине я гарантирую обоим, и гроб понесу лично - успокоил командир роты.
Когда Гиви и Бубон уже развернулись на выход, в спины им прозвучал последний, и, как оказалось, главный вопрос дня - А шо это за хуйня, из за которой весь сыр-бор? Шо за агрегат вы притащили из учебного отдела?
- Генератор помех, тащмайор - не оборачиваясь, пиздонул Бубон (кто его тянул за язык?).
- Ёбаные папуасы!!! - понеслось им вслед (у ротного начался очередной приступ). Генератор помех?! Это не генератор помех! Это дегенератор помех! Вы дегенераторы помех! Два охуевших дегенератора помех учебно - боевого процесса подготовки курсантского состава. Ёбаные радиолюбители! Ёбаная физика! Ёбаные опыты! Ёбаная жизнь! Пиздуйте, шоб я вас не видел, и без света не возвращайтесь!
...- Шо він волає, як скажений? - тихим шёпотом вопрошал Витя Бубон своего подельника, когда они вышли из кабинета.
- Его мучают глисты, хули не видно? Последняя стадия. Не жилец - вкрадчивым тоном врача - инфекциониста поставил беспощадный диагноз Гиви, который был далёк от медицины так же, как махровый еврей от шмата сала после разговения в православную Пасху.
Через 15 минут в роте загорелся свет.

© Bessamemucho

Новая Земля

Это не рассказ. Сколько не пытался его написать - не получается коротко и ясно, слишком много эмоций у человека с Большой Земли, попавшего на Новую Землю ...надцать лет назад в двухмесячную командировку в короткое полярное лето.
Это просто цитаты, наброски из большого текста, может быть, когда-нибудь это будет повесть.
Как обычно: те, кто в теме, может быть, захотят прочитать все от "доски до доски" и покопаться в каждой запятой, а те, кто далек от темы (они в этом не виноваты), устанут от бесконечных подробностей и через два абзаца хмыкнут и переключатся на другое...

Новоземельский словарь:

"Моряк", "матрос" - любой военнослужащий срочной службы (наши сухопутные саперы долго не могли привыкнуть к такому "титулу").
"Ботаники" - ученые (независимо от направления научной деятельности).
"Вариант" (1, 2, 3) - буран с нулевой видимостью.
"Стояк" - общее пятничное построение личного состава на дороге у ГДО для подведения итогов за прошедшую неделю и постановки задач на следующую неделю.
"Хозяин" - белый медведь.
"Быть добру!" - новоземельский тост на любом застолье.
"Баул" - позывной узла связи в Рогачево.
"Декорация" - позывной узла связи в Белушьей Губе.
"Телевизор" - плексигласовое приспособление для ходьбы в буран в виде маски сварщика, только прозрачное и с ручкой.

...Вылететь на Новую Землю непросто. Это у нас в Москве + 30 и штиль, а там ветер, погода другая, поэтому сидим неделю в Чкаловском и ждем вылета. Наш усиленный саперный взвод, геологи и прочий народ. Все барахло загружено в Ил-76, готовый к вылету, а мы околачиваемся в окрестностях КДП. Каждое утро собираемся, отлавливаем командира борта и ждем вылета, который может состояться, если метеорологи дадут благоприятный прогноз по трассе полета к "Баулу" на срок не меньше 6 часов. Это "окно" никак не хочет появляться, и вечером мы возвращаемся ночевать домой. Помаленьку знакомимся с попутчиками, геологами из 10 экспедиции Гидроспецгеологии, а чтобы не нарушать традиции, снаряжаем взводного в магазин. Геологи наше предложение поддерживают, кроме Евгения Прокопыча, который вздыхает с завистью, но отказывается, ибо не решается появиться в нетрезвом виде пред ясны очи супруги, если вдруг сегодня опять не улетим.

...Через день после прилета заглядываем в "десятку" к нашим знакомым геологам. Те встречают нас радушно, как старых знакомых. Прокопыч весел и пьян в стельку, ибо начальник геологов Даниил Григорьич после прилета дал ему пару дней "на расслабление" по случаю долгожданной разлуки с супругой суровой.

... Через неделю мы снова бьем челом геологам на тему "мы сами не местные, поможите вездеходом во временное пользование..." Прокопыч все не трезвеет. Ему уже "перекрыли кран", но он предусмотрительно создал тайные запасы огненной воды и втихаря к ним прикладывается. Начальник экспедиции сталкивается с ним в коридоре и грозно призывает его к порядку: "Прокопыч, сколько можно бухать?!" - "А чо, вчера ж только прилетели..." Он свою машину времени поставил на паузу.

...Живая легенда "десятки" - патриарх всея испытательного полигона Анатолий Палыч, участвовал в испытаниях еще при Хрущеве. Дед неизвестного возраста с карломарксовской бородой и в очках на резинке. За этой колоритной и немного несерьезной внешностью прячется водитель Урала, ГТС-ки, буровик и мастер на все руки, да еще и малопьющий ("нормузнающий"). По одной из древних легенд, после неудачного испытания заряда в скважине нужно было на серьезно "фонящей" площадке пробурить аварийную скважину для измерительных приборов. Пригнали и поставили буровую установку, после чего Палыч изгнал всех от радиации подальше ("Я уже старый для баб, а вам еще пригодится") и в одиночку три дня управлялся с буровой, пока не прогрыз гранит до нужной отметки. Жил Палыч на Белушьей Губе на базе экспедиции безвылазно годами и никуда не просился, т.к. родственников и дома у него на Большой Земле не было, неусыпно охранял геологические владения, когда в нерабочий сезон экспедиция улетала домой. Но однажды в "десятку" нагрянула какая-то проверка и выявила вопиющее нарушение трудового кодекса (Палычу отпуск не предоставлялся много лет!) и потребовала немедленного устранения безобразия. Начальник экспедиции вызвал Палыча, вручил ему билет на ближайший самолет до Архангельска и немалое многолетнее жалованье, неполученное и неизрасходованное Палычем по причине отсутствия таковой необходимости. Палыч в Архангельске за неделю прогудел с тамошними энтузиастами все богатства и с чувством исполненного долга вернулся обратно в родную Белушью Губу.
Кроме всего прочего Палыч содержал и холил собачье поголовье экспедиции, которое в период нашей командировки было немалым: 11 больших и маленьких проглотов. Замешивая в 40-литровом бачке варево, Палыч поведал, что совсем без собак здесь нельзя, т.к. это лучшая система сигнализации о приближении одной из самых главных новоземельских опасностей - белого медведя. Геологи обычно регулировали численность "сигнализации" в пределах 3-5 собак, но понявшая механизм регуляции сука предусмотрительно исчезла за несколько дней до "ощенения" и вернулась обратно через месяц. Отощала, как велосипед, но привела с собой шесть тявкающих колобков. "Этих разве утопишь? Ни у кого рука не поднялась, они же уже не слепые, вот теперь и кормим ораву" - развел руками Палыч. Вожак этого войска - здоровенный серый кобель - любил валяться, вытянув лапы, у столба в воротах. Въезжавший в геологическое хозяйство "Урал" сигналил и гудел "уйди зараза, дай проехать", но кобель не двигался с места, внимательно следил за протискиванием "Урала" в оставленное пространство, чуть подбирал лапы и после проезда колес снова их вытягивал. Шлагбаум, ети его бабушку. )))

О солдатской любви, женской верности и сборной России по футболу


Дембель ехал в поезде. Нет, этот поезд не был для него дембельским, в том он ехал домой пару недель назад. Сейчас же он ехал погостить к своим родственникам, которые жили от него достаточно далеко. В плацкартном вагоне было слышно, как дембеля-десантники докапываются до какого-то студента, которому не посчастливилось служить в самой сильной армии мира (а скорее, посчастливилось в ней не служить), и если бы не многочисленные добрые тетушки-заступницы, быть бы студенту битым. На верхней полке по соседству вот уже сутки спал еще один воин. Это для него, как и для десантников, этот поезд был дембельским. Долгая дорога располагает к размышлениям, а о чем может думать рядовой запаса через две недели после армии? Конечно, о любви. А точнее, о девушках.

В армию его никто не провожал. Нет, конечно же, его провожали друзья и родственники, но той, которая бы обливаясь слезами страстно целовала в губы и обещала бы ждать, не было. Со временем он понял, что это не так уж плохо. Как мучились парни, которых армия оторвала от их любимых! К постоянным солдатским мыслям о сне, еде и дембеле добавлялись еще и ревность, и сомнения, а дождется ли? К некоторым приходили письма, содержащие строки "забудь меня навсегда", "между нами все кончено" или "я оказалась тебя недостойна", которые обрывали все сомнения и делали бессмысленной ревность. Да и ждали девчонки по-разному. Задолго до службы, будучи студентом, он встретил в своем городе солдата в парадке, обнимавшего девчонку, как две капли похожую на девушку своего хорошего знакомого. Лица солдата и его подруги светились от счастья. А потом при встрече тот самый знакомый рассказал: "Ночь, мы у меня занимаемся с ней сексом. Вдруг у нее звонит телефон. Не прерывая процесса она берет трубку. Суть разговора заставляет меня остановиться: оказывается, у нее в армии парень и он демобилизуется со дня на день. Она встает, говорит, что между нами все кончено, одевается и уходит". Встречались они полгода и никто и подумать не мог ничего подобного. Вот и думай после этого, нужно ли солдату такое счастье? У него и так хватает проблем, объединенных в Уставе емким и избитым определением "тяготы и лишения". Конечно, далеко не все девчонки такие, но факты налицо.

Но сейчас Дембель думал не об этом. Он думал о том, что неплохо было бы встретить ту, которой можно было бы излить все, что накопилось в душе и, особенно, в организме за долгий год службы. Реальность превзошла все его самые смелые ожидания, но лишь отчасти... Как такое возможно? Итак, обо всем по порядку.

Когда он увидел Ее, он сразу понял, что влюбился. Его мозг мгновенно сопоставил все ее видимые достоинства и недостатки и под давлением изголодавшегося организма сдался, дав волю чувствам. Потом, конечно, в процессе общения мозг еще пытался искать недостатки, но кто его слушал? А достоинств было не счесть: Она была не замужем, чуть моложе его и довольно привлекательна (тут мнения очевидцев расходятся, но не забывайте, что наш герой совсем недавно вернулся из армии). Однако это было не главным. Главным было то, что не будучи его родственницей, волею судеб Ей надо было четыре ночи провести вместе с Дембелем в одной комнате. Как так могло получиться? Поверьте, это не важно, да и неинтересно. Но о таком подарке судьбы Дембель не смел и мечтать. О чем думала в момент встречи Она, внимательный читатель поймет после.

Наш герой был не только Дембелем, он был еще и интеллигентным человеком с высшим образованием. Злые офицеры, прапорщики и дедушки, несмотря на все старания, так и не смогли выбить из него его образованность, хотя отупел за этот год он немало. Чтобы не спугнуть удачу, он решил не торопить события. Ну куда спешить, если впереди четыре ночи? Больше года терпел, и день-другой ничего не изменят. В общем, первая ночь прошла спокойно. Он даже сумел поспать, несмотря на наличие не далее чем в трех метрах молодого женского тела.

Следующим вечером они пошли в местный бар. Им было весело, они пили пиво и были без ума друг от друга. Ну, он - точно. Оглядываясь по сторонам, он с удовольствием отмечал, что напротив него сидит и смеется самая красивая девчонка в этом заведении. Да что там в заведении, тогда Она была для него самой красивой во всей Вселенной! А когда Она сделала замечание огромному мужику за соседним столиком, который решил покурить в помещении, Дембель готов был сам вышвырнуть его на улицу, заодно подравшись со всеми многочисленными посетителями бара. Пиво и любовь делали его бесстрашным. Мужик, несмотря на суровый внешний вид, оказался воспитанным и вышел покурить на улицу без посторонней помощи. А потом они не спеша шли домой, держась за руки. Уснул он вполне счастливым, но и этой ночью ничего не было.

Этот день был особенным. Ночью сборная России по футболу играла очень важный матч. Она тихо злилась, понимая, что футбол стал препятствием на их маршруте к общей цели, и это не осталось незамеченным. Именно тогда он, наконец, понял, что их желания совпадают, но такой матч пропустить было никак нельзя, даже ради любви. И эта ночь ничего не изменила, хотя общие переживания за свою сборную сделали их еще ближе, правда только духовно. А сборная России позорно проиграла, настолько позорно, что и вспоминать противно. Тьфу...

И вот настал кульминационный вечер. Этим вечером все должно было решиться. Впереди последняя ночь перед отъездом. Сначала они пошли гулять. Было холодно, он держал ее руку в кармане своей куртки и ласково перебирал ее замерзшие пальчики. Долго находиться на улице было невозможно и они зашли в единственный в тех краях ресторанчик. Опять они пили пиво, он рассказывал ее знакомым, которых они здесь случайно встретили, о своей нелегкой службе и своем прекрасном городе. Еще пили пиво. И еще... Она улыбалась. Потом они танцевали медленный танец. Он наклонился к ней для поцелуя, в ответном порыве Она чуть не выбила ему передние зубы. Они целовались и его рука шарила в заднем кармане ее брюк (или это были джинсы? А, неважно...). Когда они шли домой, им уже не было холодно. Они были пьяны. Останавливаясь через каждые несколько шагов, они целовались. Оставалось совсем чуть-чуть и...

Ну кто ее тянул за ее непослушный, заплетающийся от алкоголя, язык?! "Представляешь, полгода без мужика!" А голос такой страстный и многообещающий! "Мой сейчас в армии..." Кто сказал, что алкоголь делает из человека животное? Трезвого Дембеля эти слова бы только распалили. Но он был пьян и алкоголь разбудил в нем лучшие чувства, о которых он и не подозревал. Он ощутил себя частью великого братства. В это же время по всей стране парни мерзли на посту, подыхали по духанке в упоре лежа, постоянно терпели боль и унижение. И одним из утешений для многих было то, что дома их ждут. Ждут не только родственники и друзья, но и любимые девчонки. Все это несвязным вихрем пронеслось у него в мозгу, подавив все низменные чувства. Что он сказал ей тогда, так и останется загадкой. Когда они вернулись домой, она легла спать сразу, даже не умывшись. Она была не понята и обижена.

Утром Дембель очень жалел, что все так вышло. Он жалел, что напился. Он жалел, что напилась она и рассказала ему то, что ему ну совсем не обязательно было знать. В конце концов, если ей невтерпеж, ей не составит труда изменить своему парню с кем-нибудь еще. В итоге они оба сделали вид, что ничего не помнят. Но время было упущено. Как это часто бывает, им не хватило одной ночи...

Она дождалась из армии своего Дембеля, они поженились, у них родился ребенок.

А наш Дембель с тех пор не выпивает больше бутылки пива в месяц и никогда не смотрит футбол. Ведь если бы не тот злополучный матч, то у него в запасе осталась бы та самая ночь, которой не хватило, и плевать бы он хотел на того, другого Дембеля. Но если тот другой Дембель читает сейчас этот рассказ, то пусть он пришлет нашему Дембелю магарыч, раз уж все так хорошо получилось.

Капитанские истории 3

« Яма» (не Куприн)


Дивизия, в которой я служил, имела почётное наименование Ленинградско-Пушкинская. Она формировалась из рабочих Ленинградского мясокомбината в тяжелые дни блокады. После войны, приказом Верховного Главнокомандующего все части и соединения, имеющие почетные наименования, должны были расквартировываться в крупных городах. Так наша дивизия попала в Омск. А, спустя тридцать лет после окончания войны, было принято решение призывать призывников из Ленинграда. Для поддержания преемственности.

Так вот. Нам, трём молодым офицерам, было поручено направиться в командировку в Ленинград, получить там и доставить к месту службы двести призывников. По шестьдесят, с гаком, голов на человека. Доставка самолётами Аэрофлота.
Уже следующим днём мы прибыли в Ленинград и поехали в Василеостровский военкомат. Представиться и предъявить документы. В военкомате нам выдали бумагу на поселение гостинице Нева и показали график отправки призывников, по которому выходило, что первая партия идёт через полтора суток. То есть на разграбление славного города «трёх революций» у нас было времени всего - ничего.
В гостиницу заселились на удивление быстро. Подкрепив силы «чем бог послал» с водочкой мы вышли на улицу и приступили к бесчинствам. Переулок, на котором находилась гостиница Нева, выходил на Литейный проспект и мы по нему и пошли. Пройдя совсем небольшое расстояние, мы вдруг увидели знакомые буквы, которые сложились в родное словосочетание - «Дом офицеров». Сразу повеяло чем-то близким и город стал приветливым и радостным.
Небольшое отступление. Дом офицеров был во всех гарнизонах. В Омске это был маленький особнячок в центре города с большими скульптурами лётчика и танкиста перед входом. Знаменит он был большой бильярдной, намертво и навсегда оккупированной пенсионерами. В Новосибирске, возле штаба округа, Дом офицеров имел прекрасный ресторан, куда офицеров в форме запускали всегда, в любое время и в любом состоянии, даже если этот ресторан и был переполнен.
Что ж, начнём с Дома офицеров, решили мы и через парадный вход вошли во внутрь. Поднялись по большой мраморной лестнице на второй этаж и попали в кафе. Тоже не плохо, сказали мы сами себе и уселись за свободный столик. Быстро подошла официантка, быстро приняла заказ и быстро принесла нам графинчик водки три салата. После расчёта, официантка добрым дружеским голосом сказала: - «Ребята, приходите к нам сюда завтра вечером. У нас танцы будут.». Спасибо, вежливо ответили мы, а сами подумали про себя - танцы, танцы, что мы танцев не видели что ли. Спустились вниз и пошли гулять дальше. Надо сказать, что большие города, что Москва, что Ленинград к пешим прогулкам приспособлены мало. Когда мы прошлись по всему Невскому до Адмиралтейства и вернулись обратно, было десять часов вечера, наши ноги были стёсаны уже почти до колена, силы нас покидали, и призывная, светящаяся вывеска - «Ресторан Москва» показалась нам островом спасения. В ресторане Москва было три зала. Самый демократичный, по ценам, был на третьем этаже. Туда мы и направились. Заказали традиционные графинчик водки и три салата и стали ждать заказ. В это время, вдруг, как гигантская прибойная волна, откуда-то ввалилась целая толпа морских офицеров и заняла все столики. Мы почувствовали себя лягушками посреди лужи гудрона. Так диссонировали наши зелёные мундиры по сравнению с массой чёрных. Морячки, недоумённо поглядывая на нас, как-то быстро хлопнули по рюмочке водки и схлынули. Оставив нас в полном недоумении. Потом, позже мы узнали, что в этот день была тренировка к параду и в это время их всех распустили.
На следующий день, с утра, каждый из нас достал из кармана Очень Важный Документ, озаглавленный «Список вещей, товаров и продуктов, который надо закупить в Ленинграде», составленный жёнами и пошли его исполнять. Исполнение заняло целый день. Вечером этого дня мы собрались в гостинице и стали держать малый военный совет - что дальше делать. И тут один из нас предложил пойти на танцы. Нас, ведь, приглашали. Вечер всё равно пропадал и мы согласились. Тем более, что идти было совсем рядом.
Подойдя к Дому офицеров, мы увидели большую толпу молодых и не очень, красивых и не очень, одетых модно и не очень женщин. Мы ещё не успели подивится, чего они тут толпятся, как десяток из них подбежали к нам.
- Ребята, затараторили они
.-Вы одни? Купите нам билеты.
- А чего вы сами не купите - удивились мы.
На нас посмотрели, как на придурков, но объяснили, что в Дом офицеров на танцы женщин, без сопровождения мужчин-офицеров, не пускают. Девушки быстро сунули нам деньги, быстро схватили билеты и быстро смылись, оставив нас одних.
Танцевальный зал располагался в полуподвале. Огромное помещение со сводчатыми потолками, огромными четырёхугольными колоннами создавали ощущение каземата. Особенно поразили окна, выходящие на улицу. Они были невысокие, полукруглые и глубокие с подоконником шириной метра два. Некоторые из них были задёрнуты шторками, а некоторые открыты и через них мерцали огни улицы. Где-то в дальней части от входа гремела музыка и светился яркий свет. Наверное, там и был сам дансингринг. А здесь у входа был полумрак и стояла плотная толпа народа, загораживающая весь обзор. Пробиться через неё ближе к музыке мы так и не смогли. Хотя, из этой толпы время от времени выскакивали разгорячённые офицеры в обнимку с девушками, куда то убегали, потом возвращались. Так мы и стояли в уголке, как пришибленные. Все наши попытки завязать хоть какое-нибудь знакомство с прекрасным полом пресекались им решительно и категорично. Так мы (как те молодые коты из анекдота) побл...э-э-э погуляли до одиннадцати вечера и, после окончания танцев, вместе со всей толпой вышли на улицу. И тут я увидел явление, о котором слышал только легенды и сказания от самых древних наших офицеров. Я увидел «развод». Вдоль тротуара, по обе стороны стояли с одной стороны мужчины, а с другой женщины. Они рассматривали друг друга, перебрасывались словами, жестикулировали, потом сходились на тротуаре и быстро уходили. Через полчаса это всё закончилось. Только хлопали дверки такси. Прогулявшись по опустевшей улице, мы вернулись в свой номер.
На следующий день я получил свою партию призывников и вместе с сопровождающим офицером военкомата убыл в Пулково (это аэропорт). Там в буфете аэропорта мы с военкоматским распивали «подорожную» и я рассказал ему все наши приключения. Он посмотрел на меня, как офицер лейб-гвардии Ея Императорского Величества на пехотного замухрыжку и объяснил, что это танцевальное место в Доме офицеров имеет название «Яма», что каплеи и каптри, там котируются за мальчишек, а женщины предпочитают каперанов за их денежность и наличие жилплощади, что оконные нишы за шторками, по слухам, используются для продажной любви (если совсем приспичит, то за определённые деньги можно и там), и что такие лопухи - провинциалы, как мы, если захотели приключений, то надо спрашивать совета у столичных офицеров, и они, столичные офицеры, посоветовали бы совсем другое место. Называется то место Дом учителя. От туда ещё никто не уходил разочарованным.
На прощание он пригласил меня приехать в Питер ещё раз, чтобы он мог показать мне этот город совсем с другой, не туристической стороны. Но, как то, не срослось. А жаль.

Ну про то как по окончании училища я оказался не в Прибалтике, а в глубокой таежной дыре то история отдельная и невеселая. А вот в пару веселых историй я на своем месте службы таки влетел.
В службу втянулся я быстро , хотя по первому времени было немного тяжеловато-молодого замполита всякий обидить норовит, но потом в ритм втянулся и стало все более-менее нормально. Вы мужики будете смеяться, но к чему я так и не привык -это к количествам употребляемого всеми спиртного. Трезвенником я никогда не были в училище заслуженно считался в этом деле большим специалистом.Мои сокурсники даже говорили: « тебе Вова пора звание мастера спорта по литрболу присваивать».Однако уже через неделю после прибытия я понял , что не только в мастера не гожусь ,но и до уровня запасного игрока дворовой команды еле дотягиваю. Вот тогда-то на первом году эта история и приключилась...
Уж не помню что мы тогда отмечали, но на следующее утро я был вообще никакой.Как прошло первые пол-дня я вообще не помню. Перед глазами стояли какието серо-зеленые тени и тело функционировало управляемое исключительно спинным мозгом. Где -то к 2 часам дня я слегка оклемался и вспомнил , что четыре дня назад заначил у себя в ленкомнате бутылку пива.Тайничок находился в тумбе стола стоявшего в ленинской комнате еще с 50 -годов и представлял из себя маленький выдвижной ящичек по размерам как раз на бутылку и я наивно полагал, что первым его обнаружил. Я вытащил бутылку, залпом выпил теплое пиво и вдруг осознал , что с организмом что-то не то.Как оказалоь впоследствии про тайник в тумбе знали все и командир второй роты Сашка Иванов отличаящийся нездоровым чувством юмора разбавил пиво ста граммами технического спирта...Короче говоря если до пива мое состояние было просто хреновым, то стало оно хреновее в десять раз. И в этот самый момент отрывается в дверь коматы, в нее влетает гордый степной орел рядовой Бердыев и произносит что-то типа: «лейтенанта тебя командир зовет» и с такой же скоростью вылетает обратно.
Когда я зашел в Батин кабинет, то начал немного трезветь, так как в кабине присутстовали еще двое: парторг части ,а в углу на стульчике примостился наш особист.Никаких особых грехов я за собой не числил , но стало как-то неприятно.Особенно мне непонравилась странная усмешка особиста.Тем временем Батя взял со стола какую-то бумагу и сунул мне в руки: -Давай орел читай! Читать пришлось два раза пока мозг начал что-то воспринимать. Бумага была заявлением в партком части от вольнонаемной ,кандидата в члены КПСС Онищенко Татьяy в которй сообщалось ,что не далее как вчера ее супруг прапорщик Онищенко придя домой в изрядном подпитии установил жену научно выражаясь в коленно- локтевую позу исовершил с ней анальный половой акт в извращенном виде. Вследствие чего она просит обсудить данный поступок прапорщика Онищенко на открытом партсобрании как недостойный высокого звания коммуниста и советского офицера. Первая мысль появившеяся и застрявшая у меня в мозгу была «И когда это Коле офцера присвоили..».
Батя глянул на меня и спросил: -Все ясно? Но по моему виду догавшись что я сно далеко не все продолжил: -У нас проверка из политодела округа через три недели, И что мы в результате будем иметь, что у нас на партсобраниях обсуждают? Как прапора жен в жопу е@@&?.А чтоб тебе пацану быстрее дошло объясняю: у меня перевод в Белоруссию наклевывается и если из-за этой телеги он сорвется...Одним словом, чтобы через полтыры две недели эта заява исчезла потому как в противном случае я с тобой сам анальным сексом займусь и без вазелина. Не знаю с чего меня переклинило но я задал командиру вопрос который ни один нормальный военный начальству не задает - А почему я? - А, кто вчера показывал онищенке порножурнал Плейбой и где он еще мог таких идей набраться? Молчишь? И правильно- тебя самого на парсобрании раком ставить надо за такое. И будешь ты после этого или политграмоту тюленям в Баренцевом море преподавать или строгача с занесением получишь. Хотя одно другого не исключает. А журнал сдать в особый отел для уничтожения сегодня-же. Тут я понял что влип по-серьезному.. Буржуазный журнал у замолита-это полная жопа... То-то особист улыбался.Журналы вернувшись из отпуска привез мой сосед по комнате Генка Петров. Генка был коренной москвич, которого папаша -генерал славного Арбатского округа сплавил с глаз долой устав отмазывать сына от многочисленных залетов. То -есть получилось что принеся журнал на пьянку я еще и Гену подставил , а он парень что надо.Генка то скорее всего отмажется хотя папа далеко в Москве, а вот моя задница под прямой угрозой.Плюс журнал был отнюдь не Плейбоем а гораздо круче. Поэтому я четко произнес: - Разрешите приступить немедленно товарищ полковник. Получив начальственный кивок я развернулся к двери и тут видимо от испуга ко мне в голову пришла мысль. Я снова повернулся и обращаясь к парторгу спросил: - Товарищ майор а может дадим ей протокол, что обсудили онищенку на парткоме и влепили выговор, а протокол регистрировать не будем?. Парторг с какой-то грустью посмотрел на меня и произнес: - Ты сынок не представляешь с кем связался, эта дура со своей заявой до ЦК дойдет.Так что вперед и с песней порнограф недоделанный.
Выбравшись на волю я первым делом нашел Генку и сообщил о проблемах. Гена отреагировал на удивление спокойно: - У меня этих плейбоев штук десять так что самы старый особисту и отдадим, пусть хоть весь обкончает до полного склеивания страниц...
Прапорщика Онищенко я нашел как всегда в автопарке.И хотя ему было под сорок все и младшие и старшие по возрасту нас зывали его только Колей . Человек он был неплохой , спокойный великолепный механик и имел врожденный педагогический талант. У него даже представители дальных среднеаазиатских аулов вполне успешно чинили машины, при этом так и не зная русского языка. Я отозвал Колю в сторонку и спросил: - Ну и что делать будем? может попробуем твою жену уговорить заявление забрать. Если хочешь я с тобой схожу налягу на идеологию, чот мол невместо такое на окрытом партсобрании обсуждать- дабы враги не узнали итд. . На что Коля грустно ответил: - Даже не пытайся а то она и на тебя заяву накатает. Да ладно не первый раз она меня телеги пишет переживу как-нибудь. И тут мне стало интересно и я спросил: - Слушай Коля без обид, но как ты сней жить умудряешся? Я бы такую жену точно БТРом нечаянно переехал. И вдруг я вижу как вглазах у Коли появляется мечтательное выражение, которе впрочем быстро пропадает и я слышу ответ: -Так она того- этого возле автопарка никогда не ходит. Тут- то меня и пробрало. Я медленно подымаюсь с лавки смотрю Коле в глаза и произношу: - Знаешь Николай Сергеевич мы твою жену задавить всегда успеем , дай мне недели полторы я чего-нибудь придумаю а пока не делай глупостей , договорились.? И быстрым шагом ухожу из парка.
На следующий день мне естественно ничего не придумалось и в расстроенных чуствах я пошел прогулятся вдоль бетонного забора части.Идти было легко дорожка была хорошо протоптана и я даже на какое-то мгновение забыл обо всем .И тут я увидел ка через забор аккуратно перелетает мешок и падает в куст а затем через завор перелазит отличник боевой и политической, комсорг роты младший сежант Олег Лебедев , кстати из Генкиныхй орлов и етественно влетает в мои обьятья.В мешке обнаруживаются тщательно завернутые в старые тряпки и для надежности перевязанные шпагатом две бутылки водки и три вина. Сежант стоит с опущенным видом а я пытаюсь сообразить где он достал спиртное. В киоске в нашем поселке ему естественно спиртного не продадут, в ближайшей деревне, а это 10км по проселку тоже, так как там оно тупо кончилось а завоз будет только завтра. Выходит данный кадр смотался за 40 км в райцентр. Что означает что он смылся прямо после утренней поверки и скорее всего пристроился в грузовик стоявших недалеко связистов, которые мотались в город практически каждый день. Конечно в райцентре у продавцов приказ солдатам водку не отпускать , но какая продавщица устоит против красивого парня ростом 180 блондина с голубыми глазами да и схорошо подвешенным языком. И вдруг в моей голове вспыхивает гениальная идея. Я обдумываю ее ровно тридцать секунд я говорю сержанту: - Значит так товарищ сежант :водку вы скорее всего покупали себе на день рождения который если не ошибаюсь будет завтра. Так вот вариант первый: дня рождения не будет, а будет гарнизонная губа об этом Гена позаботится, рекомендацию в партию тоже забудь, плюс дембель переносится на 31 декабря и это, хоть я и лейтенант я тебе обеспечу. Вариант второй:день рождения переносится на две недели и рекомендация и дембель сразу после приказа остается в силе, но для этого ты кое-что для меня сделаешь.так что выбирай. Так насколько я понял певый вариант тебя явно неустраивает. Тогда слушай и учти, что если где нибудь проболтаешся урою!. Ты Таньку Онищенко знаешь? Она в офицерской столовке работает-так вот твоя задача затащить ее в койку. Да я зню что дура, не красавица но ведь и не уродина? А перед самим процессом известишь меня где и когда все ясно?Вопросов нет? А если и есть все равно не отвечу ,так что пошел выполнять!!!
Через четыре дня сержант заявляется ко мне и собщает место и время. В назначенное время я захожу в подсобку и отлавливаю пару так так сказать в нужный момент. Делаю знак Олегу быстро убираться а сам обращаюсь к Татьяне: - И что же мы видим гражданка Онищенко: в то время когда ваш муж с честюь стоит на защите нашей Родины вы ему тупо изменяете.А потом еще имеете наглость на него жалобы в партком писать? Это еще неизвестно кого из вас на партсобрании разбирать надо. Да ваш муж был неправ, но он же не к соседке после пьянки пошел а домой в семью, а вы....
Вообщем закатил лекцию минут на десять. Ну а дальше неинтересно. Татьяна заяву из парткома забрала, проверка прошла нормально, мне влепили строгача без занесения за плохую работу ну а «Плейбой» еще пол-года лежал у особиста в кабинете.