История случилась в 1986, когда я еще имел возможность удовлетворять техническое любопытство за казенный счет, а именно - участвовать в испытаниях переносного зенитно-ракетного комплекса. Мне все сие было в новинку и в диковинку, и старшие коллеги-испытатели, которым все это остоп...ело еще во времена моего розового детства, с удовольствием перегрузили на меня процедуру пуска.
И вот вожделенное приключение: я стою на позиции, как х$# посреди морды. На голове каска, в головные телефоны бухтит руководитель испытаний, поверх моих обычных очков надеты защитные "консервы". Азимут получен, вижу цель, я доворачиваю ракету, головка захватывает цель. Докладываю "Есть захват цели!". Команда "Пуск!". Дожимаю спусковой крючок, ракета выхаркивается из трубы и, обдав меня зловонной дымной тучей из стартовика, чешет к цели. Я в полном восторге и осознании значительности собственного свершения смотрю, как моя ракета сближается с целью, из жопы самолета вылетает какой-то черный клуб дыма и мишень, завалившись на крыло, со свистом идет прямо в землю. Ебануло так, что я на бетонной площадке подпрыгнул. В моей восторженной башке проносятся следующие мысли (в порядке очередности):
1. "Как я его уебал!!! С первого пуска, одной ракетой!!!"
2. "Стоп! Как я мог его уебать, если ракета телеметрическая,
болванка же, блин?!!"
3. "Это пиздец, теперь точно посадють!"
Я продолжал как памятник торчать на позиции в полном ох... нии, пока мой шеф не встряхнул меня за шиворот с криком: "Какой мудак этому ебаному Чингачгуку боевую ракету дал?!!!" В общем, я провел в комнате гостиницы самые веселые три дня моей жизни, пока батальон солдатиков, рассыпавшись цепью по степи, собирали в полиэтиленовые пакетики все самые мелкие останки несчастного самолета и моей ворошиловской ракеты. В результате выяснилось, что случилось невозможное: ракета вошла точно в воздухозаборник мишени и движок на ней тут же дал клина. Дело спустили на тормозах благодаря моему шефу и здравомыслию командиров. Слава богу, самолет-мишень был радиоуправляемый. Правда, шеф в результате моего меткого выстрела распорядился "Не давать этому хреновому аварийщику в руки ничего опаснее карандаша" и меня вскоре перевели из испытателей в конструктора, чему я был несказанно рад.
P.S. Через некоторое время после удачного выстрела на меня спустился посмотреть Сам. Вместе со свитой Сам Самыч прошествовал в угол к моему кульману. Внимательно оглядев меня, решил проявить демократизм и задал очень глубокомысленный вопрос "Как же это вы так вот?". На что я, растерявшись, дал не менее содержательный ответ "Дык а хули там!"
P.S.S. Между прочим, за свой находчивый ответ я получил гораздо более содержательных пиздюлей, чем за меткое попадание.

Перебдел
На въезде в погранзону стоял пост, в виде небольшого домика (мини-застава, или кордон по старому), где мы несли конную службу со сменой на месте, где старшими наряда, как правило, были сержанты, ну и я в том числе. В общем полная лафа, офицерья нет, на границу, конечно, ходим, но службой не злоупотребляем. Участок такой, что последнего китайца брали году в 1972, и то наряд заблудился в тумане, зашел на территорию сопредельного государства, и там наткнувшись на спящего чабана, скрутил бедного уйгура и геройски перетащил его на территорию СССР. Тогда все получили пизды, включая "нарушителя", которого впоследствии передали назад через МИД СССР, и потом благополучно пустили в расход за шпионаж в пользу Советов.
С тех славных времен правления в Китае Великого Кормчего, у нас на заставе скопилось много агитационной литературы на китайском языке с иероглифами, книжки в мягкой обложке страниц на 100, с удивительно тонкой бумагой карманного формата. Бумага использовалась нами в качестве туалетной, и на самокрутки, (с сигаретами в те годы было очень туго кто помнит.) Каждый пограничник нашей заставы считал своим долгом иметь при себе такую книжку, так как "Красную Звезду" трогать было нельзя, а рвать полное собрание сочинений Ленина на подтирку рука не поднималась, бумага была мелованная.
Как-то по весне прислали к нам на заставу курсанта выпускного курса Голицынского Высшего Пограничного Политического училища, чтобы он месяц отстажировался в роли начальника погранзаставы. Заставское начальство этого кренделя на весь месяц и сплавило на пост от греха подальше, на нашу голову. Парень весь подтянутый уставной, правильный, требовал обращения на Вы.
Живем, балдеем, перевалы закрыты пока, вода в речке Большой Баскан высокая, бродов нет. Местное население, имеющее право передвигаться в погранзоне, двигается только по одной дороге мимо нас, для чего вкопан шлагбаум, и нарисована табличка "стой, предъяви пропуск". Но обычно пограничника не было на шлагбауме, и местные сами отмечались в журнале, спрятанном в условленном месте под грибком. Это правило перестало действовать с приездом стажера, он начал заставлять нести там службу все светлое время суток, что, в общем, и положено по уставу ПВ.
Дорога от поста до шлагбаума занимала минут сорок по дороге, или вдвое быстрее по тропе по склону напрямую. С восьми утра ушел туда боец Мишка, естественно по тропе, чего наш Стажер, конечно, не знал, иначе б залупился, так как выдвигаться необходимо строго по маршруту, включающему в себя дорогу.
Поднявшись, сделав зарядку с голым торсом (что нас, срочников, безмерно умиляло), Курсант попросил заседлать коня поспокойнее и,
взгромоздившись на бедное животное, поехал прогуляться по окрестностям считая, что он сидит в седле как влитой. (Он утверждал, что умеет ездить верхом, якобы у них в училище есть манеж).
Не прошло и четверти часа, как этот ковбой прибежал бегом назад, и я сильно подозреваю, что с лошади он слезал не добровольно, но не в этом суть. Ну и вот, прибежал, давай орать "в ружье", пинать вожатого с собакой, и собирать тревожную группу, я, говорит, обнаружил следы нарушителя, и вытащил из кармана (!) полиэтиленовый пакетик, со скомканной бумажкой с дерьмом и иероглифами, развернул ее, и сунул под нос собаке, собака вздрогнула в рвотном спазме, а кинолог перекрестился. Мы с вожатым все поняли, но виду не подаем, Вы бы знали, каких усилий стоило удерживать серьезную мину. Рванули по тропе, Айдар (овчарка) скрылся очень резво, мы догоняем. По пути Курсант сделал гениальный вывод: "прорывается китаец к выходу из погранзоны", только бы его часовой у шлагбаума задержал, несколько раз повторил стажер. Я аж бежать не могу, а у курсанта в глазах уже медаль стоит "За отличие в охране ГГ", ну прибежали к шлагбауму, Мишка полулежит на траве, конь рядом пасется, и собаку за ухом чешет, вы говорит чего вздрочнулись-то? Собаку запустили, лошадь прискакала вся не в себе с седлом на брюхе, проверка какая что ль? А курсант орет благим матом: Где китаец??? проебал нарушителя!!! и все такое. Мишка оглядывается во все стороны в непонятках, у тебя курсант что ли белая горячка, какие китайцы, чего орешь-то, объясните, наконец, тут и мы подоспели, повалились, ржем, стажер достает сраную бумажку, показывает Михе, тот тоже падает.
В общем, возвращаемся обратно не спеша все, включая Мишку, и на это вопиющее нарушение наш стажер уже и не реагирует, тут Мишка и заявляет: "Херово Вы, товарищ курсант, дозорили, я по пути три раза садился, расстройство желудка у меня!" Еле мы успокоили Карацупу этого, он уже начал кобуру рвать.
P.S. Брошюру из тех я привез вместе с дембельским альбомом на память.

Учили мы аглицкий язык в Академии ФСБ много лет назад. Дело двигалось неспешно, преподавала его нам женщина, много лет прожившая в США с мужем и дочерью (при посольстве). Методики у нее были хитрые, но действенные. Для облегчения в общении каждый выбрал себе имя супостатское - типа Джон, Джим, Билли. Ее саму кликали "Джейн"Отличалась она редким поху*змом, так как по причине низкой зарплаты собиралась покинуть наш альма матер. Но речь не об этом.
Однажды Джейн привела в пример дочь (старшекласницу), которая грустит без подруг, оставшихся в Штатах, а посему активно переписывается с ними на аглицком. А потом, в лучших традициях пионерской переписки предложила желающим американские адреса (русских!) дочкиных подруг, для переписки с целью погружения в язык.
Приближавшаяся сессия резко сократила число энтузиастов до одного редкого перца, с простым мериканским псевдонимом Хэрри (в просторечии - Свирепый Гарри). Его неординарную творческую натуру всегда привлекали нестандартные ходы, привлекала к тому же перспектива заочного (а потом - чем черт не шутит - очного) знакомства с таинственной (молодой!) незнакомкой под романтичным псевдонимом типа Барбары. Письмо неизвестного содержания было в рекордные сроки написано, отправлено, а по истечении пары месяцев благополучно забыто. Джейн уволилась.
Эта скучная история так и ушла бы из памяти, если бы через месяца три Хэрри стал объектом повышенного внимания господ офицеров.
Причина - на адрес Академии, совпадающий с адресом общаги (ул. А.Я.Пельше, д.4) впервые за ее 80 летнюю историю пришло письмо из логова наиболее вероятного противника, прямо из столицы.
Минуя общагу, кем-то особо бдительным, может быть еще на границе, оно было передано начальству. Было назначено негласное служебное разбирательство. Начальство в растерянности передало материалы дела наверх, в более компетентные и более чистые руки, управляемые холодным умом.
Ум, обдуваемый ветром начинавшейся перестройки, по-видимому, все же перегрелся, перебирая варианты. Пересилило подозрение, что здесь нечисто. Мысль сверлила в кителе отверстие под орден. Душу свербило от предчувствия подвоха. Письмо вертели-крутили, просветили на всех известных видах излучения, изучили состав бумаги на предмет химической межстрочной тайнописи, заглянули под марочки в поиске микрофиш (кусочка спецфотопленки, размером с точку, на которой спокойно умещалось несколько печатных листов информации, легко читаемых под микроскопом), провели лингвистический анализ содержания на предмет возможных иносказаний и шифрограмм. Бедного Хэрри негласно вновь проверили до десятого колена по всем линиям. Отрицательный результат лишь укреплял подозрения, одновременно настораживая и раздражая.
Кончилось это тем, что раздраженное начальство поимело всех особо бдительных от и до (по цепочке) без применения вазелина.
Плохо скрывающий раздражение непосредственный начальник курса вызвал подчиненного слушателя Хэрри, попытался вставить ему по полной за факт несанкционированной переписки (В ГЛАЗА СМОТРЕТЬ!!!), однако получил быстрый отлуп - ничего запрещенного в действиях Хэрри не было (общался-то с россиянкой). Устав от бесполезных препирательств, начальник курса высказал Хэрри все, что накопилось. Цензурными из короткой тирады были только слова "Америка", "письмо", "иди на". Затем выудил из ящика стола и вручил Хэрри остатки того, что пару месяцев назад было ярким международным почтовым отправлением "Par avion", написанным трепетной девичьей рукой на чистом аглицком. Желтый от жирных разводов клея, грязный конверт хранил на себе широко известный в узких кругах штамп - "Поступило во вскрытом виде", а в себе - мятое в пятнах письмо. Долго еще местное начальство высказывалось ему вслед типа: "Ну ты бл*дь даешь!"
Не знаю что спугнуло Хэрри во всей этой истории (может быть он просто не хотел, чтобы его письма периодически цитировали на коллегии ФСБ), но переписка продолжения не получила, да и с аглицким как-то не заладилось.

Слесарь-коновал

Как известно, чтобы лошадь чуствовала себя комфортно, ее подковывают. Функции по обслуживанию конского состава погранзаставы исполняет
специалист под названием "ковкузнец". У нас их было трое. "Техобслуживание" лошадей проводится время от времени по мере
необходимости, допустим при наступлении зимы, подковы ставят шипованные (на полном серьезе), или по износу, или вдруг если разболталась.
Ежедневно назначается ДНК (дневальный по конюшне), обязанностью которого является уборка, кормежка, выгон свободных на выпас, и загон обратно. Не всегда ДНК назначается ковкузнец, убрать навоз и замочить фураж знаний особенных не надо. В конюшне висит журнал, где специально для ковкузнеца указывают проблемы, просьбы и пожелания конкретного наездника относительно лошади или упряжи.
Есть также и автопарк. У нас он состоял из двух машин, УАЗика и "Шишиги" ГАЗ 66. (УАЗ вечно на приколе, хотя прапор Арбеков умудрялся списывать на него сотни баррелей ГСМ), а с Шишигой постоянно трахался наш единственный водила Олег Зашинский (недавно заменивший дембеля), родом из тамбовской глубинки, носитель соответственного сермяжного менталитета и матерно-автотракторного лексикона. По причине нехватки личного состава, иногда происходили удивительные совмещения видов работ.
Однажды выпало Олегу совмещать ТО своей многострадальной Шишиги и впервые в жизни дневалить по конюшне. Возмушения были громкие, но бесполезные, все это лучше, чем 4 часа на вышке над заставой торчать, а потом также лезть под машину. У меня был как раз выходной, и я тихонько чинил недоуздок, сидя на летней коновязи, и поэтому все нижеследующие события наблюдал сам, и даже являлся их генератором в определенной степени. Выйдя из бокса с загадочными словами "ебись-не-ебись, а давления хуй-да-нихуя", Олег направился на конюшню.
Убрал, напоил, накормил под моим руководством, и спрашивает, чего дальше-то делать? Я говорю, загляни в журнал, может подремонтировать чего надо. Приходит, говорит - нет там никаких заявок, только Верда перековать заказано, мол, я здесь не помощник, перебортовывать скотину не обученный. Будучи командиром отделения, в коем числился Верд со своим хозяином Касымом, который в свою очередь в данный момент томился на вышке, я сказал Олегу, чтобы он хотя бы снял изношенные подковы и подшлифовал копыта для установки новых. Почесав репу, Олег согласился, но при условии, что я помогу. Необходимо было отогнуть гвозди, выдернуть их, выкинуть подковы, и обработать подошву копыта специальным рашпилем. Дело похожее на слесарное, и особо я не тревожился. Сообща загнали жеребца в летний станок рядом с конюшней, закрепили его, и я пошел в дежурку трепаться. Через некоторое время, вопреки поставленному приказу, с вышки матерясь сбежал часовой Касым. Я перехватил его, буквально силой остановил и спрашиваю, в чем дело, чего за фигня. Касым, путая киргизские и матерные слова, обьяснил, что наблюдал за Олегом с вышки в бинокль, ведь родной конь в станке, душа болит. И увидел, что Зашинский ушел в бокс, вышел с удлинителем и электродрелью, и направился опять к конюшне. Тут уже и я выполнил норматив по стометровке. Примчались к конюшне, а там... В станке в пене бьется привязанный Верд, в глазах которого был такой Ужас, и лужа с кучей под ногами. Рядом, с дрелью в руке стоит Зашинский, и явно настроен серьезно.
Касым молча загнал патрон в патронник, я сказал Олегу - "беги" и, успокаивая Касыма, отвязал жеребца. Отправив часового обратно на вышку, разыскал забившегося в яму в боксе Зашинского. Выяснилось вот что. Концы гвоздей этот изверг срубил зубилом, а шляпки утоплены в подкове, и он, ничего не придумав оригинальнее, решил их ВЫСВЕРЛИТЬ. Как он собирался это делать видимо не продумал, так как гвозди квадратного сечения, вот он и стоял в раздумьях, повжикивая дрелью, тут как раз и мы подоспели. Последствия трудно себе представить. Вечером, с хитрой миной подошел Касым, и высказал мне резонные претензии по поводу случившегося, при этом заметив, что уже отомстил. Я направился в бокс, с ужасом представляя себе дохлого Зашинского с запломбированными дрелью зубами, но обнаружил его пригорюнившегося рядом со своей осевшей на обода Шишигой. Ко всем четырем колесам были прибиты подковы.

Рассказывал мне эту историю коллега по работе.
Значит дело было в еще Советские времена, в Киргизии. Горная дорога, харчевня у той дороги с площадкой для фур дальнобойщиков. Подъезжает на эту стоянку крендель, да не на простой фуре, а на "модной". Модность заключалась в наваренных по периметру рельсах - вообщем со всех сторон ротозей на легковушке, да и не только, нашел бы свой причал. Ну приехал и приехал...

А в это время... В это время с гор (ну по дороге есессно) спускались три танка без башен. Ну на переплавку их гнали... И вот надо же такому случиться у головного отказывают тормоза. Что делать? Командир принимает единственно правильное решение - таранить... да-да, ту самую, "модную" фуру - вроде как ущерба все ж поменьше будет, а там разберемся как-нибудь. Короче, нашел танк свой причал, остановился ценой покореженной фуры.
Пошел командир каяться к хозяину фуры в содеянном. Заходит в харчевню и интересуется, мол, мужики, а кто хозяин той фуры с рельсами. Хозяин откликается. Командир, мол, так и так старина, вот, въехал я в тебя. Дальнобойщик, довольно усмехаясь: "Ну ты сам-то как, нормально?" Командир - ну да, нормально. Водила: "Ну и езжай себе с миром, раз нормально".
Командиру два раза повторять не пришлось.

Да... посмотрел бы я на лицо водилы когда он вышел потом...