Причуды метаболизма

Эх, благословенные времена службы в группе войск. Чехия, центральная группа войск... эти слова заставляли трепетать сердца советских офицеров, как у рыцарей Круглого стола при упоминании о святом Граале. А уж городок Оломоуц, так просто райское местечко после службы у чёрта на куличках. Единственное что поначалу резало глаза, так это европейская теснота, особенно ночью, сплошная звёздная навигация. Звёзды сверху, звёзды (огни) внизу. И всё сплошным ковром, что сверху, что снизу. Найти в этом сверкании нужный населённый пункт, столь же просто как искать какой ни будь Неккар в созвездии Волопаса. То ли дело в Забайкалье. Одна яркое пятно города Могочи, да цепочка жидких огоньков вдоль железной дороги. А в остальном... ну да ладно, не буду читателя премудростями вертолётной навигации утомлять.
Так вот, аэродром с гарнизоном прилепились вплотную к окраине городка. Рядом подпирает автомобильный завод, наш завод, по ремонту техники группы войск, со всеми вытекающими отсюда последствиями. В частности в виде четырёхэтажного общежития для вольнонаёмного персонала, которое если не нависает над стоянкой нашей эскадрильи, то очень и очень рядом.
Но, недели через две и у новичка пейзаж примелькается, а у старичков и подавно.
И аэродром, вертолёты, лётчики всё живёт своей обычной жизнью. То есть, все занимаются своими делами, а всё что вокруг это просто пейзаж.
А надо сказать, что организм лётчиков одноместных кабин, где своё рабочее место в полёте не покинуть весьма тренированный. Запросто, без каких либо капризов выдержит и четырёх, а то и шести часовой полёт.
Но с одним обязательным условием, сходить перед полётом и после него под хвостовую балку вертолёта в описываемом случае и того, отлить значит. Причём, это уже на уровне рефлекса. Каким-то непостижимым образом организм ускоряет свой метаболизм стремительно наполняя мочевой пузырь и отлить получается по полной программе. Независимо от продолжительности полёта.
Но, ведь не только полётами живут авиаторы. Особенно когда ещё семья не приехала.
И таким чудным местом жизни в Оломоуце был ночной ресторанчик, не знаю как точно назывался, но мы его Паласом величали. Народ там собирался разный, как наш, так и чехи. Можно было посидеть, поболтать, а то... ну молодой же народ и девушек снять, туристок, или вольнонаёмных. Чешек не советую, красавиц мало, последствия инквизиции аукаются, а заносчивые, что те принцессы.
Вот как-то раз сидим с дружком, попиваем винцо, как сейчас помню, "Медвежья кровь", я только из госпиталя после гепатита выписался, отмечал так сказать, излечение.
И где-то на половине третьей бутылки к нам за столик две девушки подсаживаются, разрешение конечно спросив. Мы, ясен пень, согласились, девушки молоденькие, симпатичные.
Слово за слово, разговор, познакомились.
- Так вы лётчики? - спрашивает меня с придыханием одна из девушек, а её и без того большие глаза округляются от восхищения. Лишний раз, убедив меня в правильности выбора профессии.
Я уже мысленно приготовился развивать успех и прикидывал с чего начать наступление, то ли с бесконечных просторов тайги, то ли с заснеженных вершин Гиндукуша, как последовал следующий вполне уместный в таком случае, ну и для юной особы вопрос.
- Скажите, а летать очень страшно?
Опускаю на стол опустевший стакан, снисходительно, как и положено воздушному волку улыбаюсь.
- Ну что вы, совсем не страшно, мы... - здесь у меня возникла невольная пауза на поиск наиболее красочной аллегории, ей, паузой тут же воспользовалась девушка.
- Но как же так, я за вами иногда наблюдала из окна общежития, - глаза прелестницы скользнув по моему лицу, упёрлись в стол, а на щеках проступил восхитительным свидетельством неиспорченной натуры румянец, - Вы, перед тем как садится в кабину, писаете, минут двадцать полетали, вышли с кабины, писаете. Ушли куда-то всего на полчаса, вернулись но, опять не пописав не полетите. Это потому что страшно, да?
И вот что тут сказать, а? Что объяснять про условные рефлексы, авиационный метаболизм? Неубедительно же. Впрочем, я нечто на эту тему и лопотал. Уже и не помню точно.
И... наверное, интересно знать, чем закончился этот вечер? Да какая разница...



Нечаянная диверсия


Просто припомнилось. Имена изменены.

Лето, жара и плановые полёты. В фанерном бараке медсанчасти лётчики проходят предполётный осмотр.
Юной медсестричке Леночке впервые доверили измерять давление лётчикам.
Ах, Лена, Лена, Леночка... Девушка очень красивая, с аппетитной фигурой и главное обладательница бюста третьего размера.
Короче, захожу я в санчасть, а под терапевтическим кабинетом сидят четверо моих товарищей то и дело загадочно хихикая.
- Что случилось? - спрашиваю.
- Да вот, давление повышенное.
- Ну, бывает, - отвечаю.
- Сейчас и у тебя такое будет.
Я только хмыкнул на такую самоуверенность, у меня же давление даже с перепоя в рамках держалось и толкнул дверь в кабинет.
- Разрешите?
- Да, да, заходите, - отвечает Леночка.
Её голос звучит несколько грустно и растеряно но я не придаю этому значения. Присаживаюсь на стул, кладу на стол как водится ладонью вверх руку и Леночка чуток подавшись вперёд начинает цеплять манжету тонометра.
Тонометры тогда были исключительно ртутные, к ним сноровка нужна. Потому Леночка полностью поглощена процессом. Застегнула манжету и не меняя позы начала качать грушу. А до меня начало доходить, в чём тут собственно дело.
А дело было в том, что в порыве усердия Леночка не заметила как одна из её восхитительных выпуклостей оказалась в аккурат в моей ладони. И сквозь тонкую, не раз стиранную хебешку явственно ощущаю что под халатом нет не только одежды, что понятно, жарко же, но и верхней части белья.
Я конечно не озабоченный юноша тогда был, но всё же неполные двадцать восемь. Мысли тут же поплыли вслед за глазами в сторону, вернее вниз, пытаясь выяснить, а есть ли и нижняя часть того самого белья. По складкам того халата выходило что искомой части, или совсем нет, или почти символическая.
Ну, в общем, с первого же замера ртутный столбик поднялся куда выше моих стандартных сто двадцать.
Леночка хмурит лобик, забавно морща при этом свой носик, выпускает из манжеты воздух и начинает повторять процесс.
А меня начинает разбирать смех и желание пошалить. Слегка сжимаю в ладони Леночкино достоинство. С восхищением отмечаю его умопомрачительную упругость. Но Леночка этого даже не замечает, а как же, второй мой результат заметно превысил предыдущий.
Во время третьей попытки распахнулась и на пороге возникла внушительная фигура начмеда.
- Дмитрий Васильевич, - взмолилась Леночка, - Вот уже у пятого давление и пульс выше нормы. Что делать будем, отстранять?
Дмитрий Васильевич мгновенно оценил диспозицию, опыт однако, супротив которого и медицинский спирт бессилен.
- Что делать, что делать... Лифчик, глупая, поди одень! А то весь полк мне со строя выведешь.

Кстати, о гинекологах

(гротеск по мотивам)


Дело было в Афгане, в аккурат под седьмое ноября.
Коллектив у нас был маленький, вертолётный отряд и то не полный. Всего восемь вертолётов. В одном модуле включая обслугу, все умещались, с комфортом.
Дружно сосуществовали, с взаимовыручкой, иначе и нельзя.
Но вот, что до так называемых мелких пакостей, так каюсь, грешны. К примеру, кому нитку под простынь зигзагами набросать, чтобы потом после отбоя потихоньку её тянуть (здесь главное выдержку проявить всем кто в курсе, не заржать когда товарищ очередной раз вскочит дабы смести с кровати неведомых насекомых). Или там тайком поменять туфли соседям (одному две левых, другому две правых, хорошо ускоряет активизацию мыслительных процессов спросонья). Святое дело в холостяцком коллективе, куда без этого? Да и не со зла же, а чисто для того чтобы скрасить до безобразия одинаковые будни.
Но, среди будней и праздники бывают. Только, как водится у лётчиков не по календарю, а исключительно по погоде. Пришла пыльная буря? Ну, два-три дня выходных. Циклон нашу котловину захлопнул? Так этот в сезон и на неделю задержаться может.
А если погода ещё и с календарными праздниками совпала, так вообще шикарно. Отоспишься вдоволь, телик посмотришь, концерты, передчки всякие, короче всё про то, как им там, на нас здесь высшей степени плевать.
Ну и естественно хоть сухой закон Миша объявил, только лучшего средства для примирения нервов с поганой действительностью лучше алкоголя ещё не придумали. Выкручивались потихоньку, когда бражку ставили, когда в аэропорту у проверенного дуканщика водку покупали. Доктор, который с нами же в модуле обитал, никогда сэкономленную естественную убыль спирта не зажимал, всё в коллектив нёс. Да и родной "двадцать четвёртый", хоть и не спиртоносец как некоторые типы, да хвала главному конструктору, спиртовая система опрыска лобовых стёкол имеется, с бачком на три с половиной литра. Конечно, не всё нам попадало, всё делилось по-братски с "восьмёрками". Как иначе, если у них такой системы нет, да небо одно делим.
Да и не алкаши же. Когда интенсивные полёты, там вообще не до посиделок. А для того чтобы иногда расслабиться, хватало.
Такое вот житие маленького гарнизона.
А через речку, подшефный мотострелковый полк стоял, отдельный и с придаными усилениями. Город, в сравнении с нашим хутором.
И вот, седьмого ноября нас полк на торжественное собрание и концерт приглашает. А с вечера мы так звеном посидели немного, как раз спиртом вместо стёкол так, кстати, испортившуюся погоду обмыли.
Утром седьмого, погода не погода, праздник не праздник, а вертолёты боеготовы должны быть. Короче, потопал я на газовку один, уж больно командир жалко смотрелся после вчерашнего.
Возвращаюсь и охереваю. Уже нет бедного страдальца, сидят с доктором, здоровье правят. По-совести конечно, всего чекушка разбавленного на двоих, но, как говорил незабвенный "Кузнечик", дело принципа!
Такое зло меня взяло. Пока я там понимаешь, движки насиловал, тумблерами панелей как на пианино играл, они значит тут. И главное, в бутылке то только на донышке и осталась.
Предлагают мне, да ещё и с претензией, где типа так долго носило?
Короче, махнул я остатки, даже в горле не запершило. А душа же мести жаждет, страсть. Но что сделать, не знаю, ничего в голову не идёт.
И тут, как по какому-то наитию смотрю, на кровати кителя мабуты (полевой формы) валяются, доктора и командира. Оно к пехоте нужно было при погонах являться, иначе они теряются, кто есть кто.
Так вот, снимаю я воротников лётчицкие крылышки и докторские змеи, да местами меняю.
Вроде мелочь, а немного полегчало. Они конечно и не заметили, всё же зелёное, полевое.
Ну и после обеда сели в грузовик и к пехоте. А у них же не только народу больше, но и бабья больше. Не то что у нас, повариха да две официантки.
И здесь надо ещё сказать, что полком командовал... ну не важно кто по национальности, главное, что мужик во всех отношениях грамотный, положительный.
Но вот на беду женского персонала, весьма строгой морали. И если какую молодку застукивал на распутстве, а тем боле за материальное вознаграждение, в союз в двадцать четыре часа аки голубица летела.
В общем, приехали мы, выгрузились у клуба, разошлись, разговоры, трали-вали.
А я как-то подотстал от своей компании. И тута подходит ко мне одна из молодок и спрашивает, - А что это с вами за новый доктор приехал. Вашего-то я знаю, частенько у нас бывает...
Лучше бы не спрашивала, я же в такие моменты вру не думая. Сам потом удивляюсь, что нёс, а то и верю себе. Как говорил командир эскадрильи, объявляя мне очередной выговор, - Ты лучше свои таланты не вслух, а записывай. Будет больше пользы для всех и меньше тебе самому же вреда, - вот, решил таки прислушаться к его советам, но это так, к слову.
- Здрасте! - говорю, - А не ваш ли комполка гинеколога заказывал? И не просто гинеколога, а судебного эксперта. Чтобы кто, с кем, когда и сколько. Вот, вчера утром прилетел из Кабула.
Переменилась что-то в лице молодка, не захотела разговор продолжать и куда-то сдриснула.
Ну, меня это не сильно опечалило, я вспомнил, что хотел средства против крыс, то есть патронов к ПМ раздобыть. Пока искал, и нашёл, пришло время торжественной части. А меж тем моя брехня как оказалось, имела резонанс.
Усадили нас в зал, чуть ли не в президиум (на виду как те три тополя). Как ни как, а вертолетчики, уважаемые гости. Но как водится, в строгом соответствии с боевым расписанием, по звеньям, экипажам.
Устроился я в кресле поудобней, думаю, подремаю мальца, пока докладчик бухтит. Но не вышло. Ибо минут через десять, смотрю мой командир беспокойство начал проявлять.
Потом не выдержал и шёпотом спрашивает, - Слушай, а тебе не кажется, что все бабы в нашу строну смотрят?
Оглянулся я по сторонам, и правда. То и дело сверкают улыбки со всех сторон, как вспышки фотоаппаратов в сторону мировой знаменитостей.
И тут до меня дошло, в чём причина. Как не заржал тот час, не знаю. Но удержался и так серьёзно, - Что ты хотел? Здесь же одна пехота, оголодали бабы. А тут такой видный мужчина, да ещё лётчик приехал.
Он мне что-то пробурчал в ответ, в духе, - Что ты гонишь, - а самому вижу же, польстило. Выпрямился, плечи расправил.
Вы бы видели этого видного мужчину. Рост под сто восемьдесят, но худощавый то ли от природы, то ли трудное детство в суворовском училище сказалось. А после летней жары да интенсивных полётов... да что там говорить, я и сам мог за шваброй спрятаться.
Короче, если его месяц в санатории подержать на усиленном питании, то может на роль Дон Кихота и сгодился.
Когда начался концерт, словами не передать, надо было видеть.
Вот представьте, сводный женский хор. И все глаза в одну точку, вернее персону. Улыбки до ушей, грудь торчком, а как выводили, как выводили...
В какой-то момент, я даже завидовать начал. Там же очень неплохие бабёнки попадались, даже если отбросить поправки на афганские особенности.
- Во я дурак, - сижу и думаю, - Себе надо было змей нацепить, себе! Сейчас бы тайком свинтил с какой кралей, для проведения внепланового осмотра. А теперь сиди, наслаждайся художественной самодеятельностью.
Когда концерт кончился, нас командир полка лично провёл до автобуса. Распорядился выделить из полкового автопарка, здраво рассудив, глядя на состояние нашего грузовика с роты обеспечения, что сильно рискует лишиться поддержки с воздуха. Ещё и со всеми за руку, то, сё. Только, на мой взгляд, в последнем больше не уважения было, а заботы евнуха, чтобы ни кто из нас ненароком не отбился от стаи да к местному гарему не пристал.
Вернулись мы к себе, вечерело уже, самое время "чайку попить". Быстро организовали, что нам там бог послал, да служба снабжения, уселись за стол.
А "гинеколога" так и прёт, так и прёт похвастать. После пятой рюмки не удержался, хоть начал издалека, намёками выводя разговор в нужное русло.
И мужики согласились, тоже ведь не слепые, заметили сию аномалию. Начали догадки строить, предположения. Кто на инстинкты списывает, кто мистику приплетает.
Но когда доктор попытался научную базу подвести, что-то там про феромоны, тут уж я не удержался, весь прикуп и выложил.
Ржачка стояла...
Он день со мной не разговаривал, потом конечно отошёл и сам смеялся. И на прозвище "гинеколог" не обижался.

Во время очередного обхода станции, предусмотренного должностной инструкцией, увидел афишу Валерия Сюткина...нахлынули воспоминания...
Середины своей девяностые еще не достигли. То есть Агузаровой, конечно, уже давно и основательно не было, а Ленца ещё не было в принципе. Был Сюткин. Обаятельный, с хорошим голосом, с отменной подачей, этакий интеллигентный невычурный стиляга с его непревзойдёнными (на мой взгляд) новыми "старыми" песнями и перепетыми и по-своему, но очень качественно и в хорошей аранжировке добрыми хитами прошлых лет. В общем "Браво" имело в то время самый оптимальный, я бы сказал - бравый, состав. Опять же, на мой взгляд. После гастролей того года Сюткин подался сольничать, а солнце замечательного когда-то коллектива начало закатываться.
Плеяда курсантов, отличников, либо крепких хорошистов всякого рода "П" (и стиляг в душе), уважающих старый добрый рок-н-ролл(со всеми допусками) вожделенно ожидала вечера субботы для культпохода в Нижегородский ТЮЗ на концерт "Браво". Все было "на мази" - билеты куплены, джентльменское соглашение с начальником курса о выходе в увольнение на час раньше установленного распорядком дня времени, не смотря на оргпериод, заключено. Осталась самая малость - не «залететь».
Но мудрость народная, хоть и не как Уставы - кровью, но писана тоже не «с потолка». А по ней - куда курсанта не целуй, все равно хлеб, намазанный маслом, падает на пол по закону бутерброда, а не какого-то там дедушки Ньютона. По писанному и вышло...
Не помню уже, с чем был связан и в чем особенно выражался тот оргпериод, но утренняя зарядка в это время была перенесена со склона Оки на территорию самого училища. Территория небольшая и два десятка курсантских рот друг за дружкой, с постоянными остановками и пересчётом - больше стоим, чем бежим. Зябко, однако. И как-то так само собой получилось, что наш курс на очередном круге забрел погреться в баню. Наверное, так решил коллективный разум, а ему подчиняются инстинктивно и машинально.
Дневальные по бане первокурсники даже и не помышляли о сопротивлении, к тому же мы были уже не первыми, таких вот замёрзших умников набралось роты три или четыре. Все армейцы, кроме нас. Ну и, как и должно было быть по законам жанра, тут нас, тёпленьких, и «накрыл» один из «счетоводов». Как и следовало ожидать, "своих" майор выгнал взашей немного пристыдив, а моряков, конечно же, решил сдать не только с потрохами, но и вместе с содержимым тех самых потрохов. А именно - взял всех «на карандаш». Причем всех поименно, точнее пофамильно. Это и сыграло главную роль в том, что один из нас все же попал на концерт вечером той субботы, которого мы, естественно, были лишены.
Суть в том, что в тот день звёзды легли так, что ротный почему-то не стал утруждать себя ни малейшими логическими напрягами, которые были, пожалуй, естественны в данной ситуации, а просто вычеркнул из увольнения тех, кто изволил греться в бане во время утренней физической зарядки - согласно списку. Кроме наказания неконцертом для нас, кое какие экзекуции были применены и к остальным «банщикам». Не подверглись им лишь те немногие, которые в "расстрельных" списках не значились. То есть, кроме суточного наряда, те, кто был фактически болен и освобожден или те, кто не забежал в баню, а сныкался в учебном корпусе или в прачечной...
А на концерт пошел всего один из нас - Лешка Агафонов, которого ни в списках больных ни в списке «залетчиков» не наблюдалось по самой наибанальнейшей причине - он вообще не встал по подъёму, а мирно посапывал в койке до команды дневального "Смирно!" по прибытию начальника курса.
Так что выбирая меньшее из зол между пере- и недо- бдеть, порою стоит не бдеть вообще.

Мимоходом про АЦПУ

Приглашен на ВЦ на время отладки и решения моих задач. ЭВМ была серии ЕС с четырехзначной цифрой. Рабочие места операторов размещались в нескольких комнатах и представляли собой огромные кубики-мониторы и клавиатуры в железных плоских коробках. Буквы и цифры на экране отображались зеленым цветом; операционная система называлась "PRIMUS" и была многозадачной, т.е одновременно в одной комнате сидели несколько операторов и каждый решал свои задачи. В одной из комнат стояло АЦПУ (алфавитно-цифровое печатающее устройство) - прототип матричного принтера для печати на перфорированной бумаге формата А3; каретка АЦПУ неспешно ходит из края в край с громким длинным звуком "ч-и-и-и-и-р-р-р-р .... ч-и-и-и-и-р-р-р-р" и так несколько минут.
В конце файла отчета строчки короткие и АЦПУ вдруг зачастил "чир - чир , чит -чир..".
Сидящие в комнате (в основном, дамы) оглянулись на изменившийся звук, а я, не имея в виду ничего грешного, громко сказал, кивнув на АЦПУ: - "КОНЧАЕТ..."
Почему-то это вызвало у них взрыв хохота... Попытки объяснить, что я имел в виду, не воспринимались...