Мимоходом. Да, были люди в наше время...

Весна 199...года. Союза уже нет. Флот потихоньку начали резать, но пока с оглядкой, не зарываясь, но вполне целенаправленно и уверенно. Бывшие потенциальные противники отпраздновали триумф, наградили друг друга медалями за «За победу в холодной войне» и стали чувствовать себя единственными хозяевами океанских просторов, без тени смущения забредая в наши территориальные воды и даже стали считать вполне нормальным, когда обнаглевшие норвежские моряки стали забрасывать сети, чуть ли не в Кольском заливе. Кому-то в столице, это вполне обоснованно не понравилось и где-то в глубинах штабов, родилась идея, показать друзьям из НАТО, что списывать со счетов, еще не успевший до конца проржаветь российский флот не стоит. И решили, отправить подводный ракетоносец, из тех что поновее, наделать образцово-показательного шума на учения американского флота в Северной Атлантике. И отправить лодку туда путем, которым наши не ходили в Атлантику лет триста, если не врал старопом. А конкретно Датским проливом, дабы подкрасться к супостатам откуда не ждали, всплыть с наглой улыбкой на лице, помахать триколором на глазах мировой общественности и свалить по-английски не прощаясь. А, так как наш корабль, хоть и был самым старым из славной плеяды БДРов, но недавно пришедшим со среднего ремонта, то выполнение этой почетной миссии возложили на наш экипаж.
Всякое мероприятие государственного масштаба, находящееся на контроле, чуть ли не главы государства, решившего утереть нос другу Биллу, очень тяжкое испытание для всего личного состава корабля. По сути, подготовка к самому обычному выходу в море, оборачивается сущим кошмаром. Проверка за проверкой. Флагманские проверяют своих подопечных, дивизия комплексно проверяет весь корабль, каждый раз находя его совсем не готовым, исписывая сотнями замечаний журналы и назначая дату новой проверки. Потом начинаются проверки штабом флотилии, органично дополняя проверки штабом дивизии, и выводя на качественно новый уровень замечания и давая очередные сроки на их устранение. Где-то на второй неделе, народ начинал путаться в проверках, привыкнув к неминуемой отрицательной оценке своих трудов. А если прибавить ко всему этому, параллельную подготовку к самой боевой службе, погрузку продовольствия, вахты и введенное для общего повышения тонуса личного состава, боевое дежурство у пирса, самым острым желанием у всех было побыстрее сбежать в море, от всего этого берегового ужаса. Потом градус проверок повысился. Началось комплексное нашествие проверяющих из штаба Северного флота. Эти, слава богу, хоть по отсекам шастали реже, выливая все свое недовольство уровне подготовки экипажа в центральном посту на личный состав ГКП и командование дивизии и флотилии. И уже после всех местных инспекций, приехала непривычно большая делегация проверяющих из Москвы, подчеркнуть немыслимую важность стоящей перед нами задачи, раздать оплеухи и все равно, неминуемо благословить экипаж на выход в море.
Судя по количеству адмиральских звезд, прибывших на борт корабля, походу нашему придавали очень нешуточное значение. В кои века, группу проверяющих БЧ-5, от Технического управления флота, возглавлял целый контр-адмирал, высокий импозантный мужчина, с седоватыми висками и устоявшимся недовольным выражение лица. Разгромив всех в центральном посту, он выразил пожелание осмотреть аккумуляторные батареи в первом и втором отсеке, после чего не спеша довел до предынфарктного состояния механика в его каюте. Следующим этапом его путешествия оказался Пульт ГЭУ, где в тоске и ожидании, его прибытия его уныло сидели управленцы, комдив раз и старшина команды электриков. Комдиву два, задницу успели разорвать еще в первом отсеке, и он благоразумно рассосался где-то в глубинах отсеков, дабы не попасть под изнасилование еще раз.
- Товарищ, контр-адмирал, на пульте...
Адмирал аристократично отмахнулся от доклада рукой.
- Отставить...
Протиснулся ближе к столу и опустился на диван. Обвел глазами приборы. Постучал пальцами по заботливо пододвинутым для проверки вахтенные журналы. Брезгливым жестом отодвинул в сторону.
- Комдив раз!?
Сашка Нахимов, назначенный на должность всего пару месяцев назад попытался встать.
- Сиди. Докладывай!
- Товарищ контр-адмирал, капитан-лейтенант Нахимов, командир первого дивизиона. Материальная часть...
Адмирал, снова движением руки остановил доклад.
- Комдив, год выпуска из училища, сколько в должности, сколько боевых служб?
- 1988 год выпуска. В должности три месяца, две боевые службы.
Адмирал повернулся ко мне. Что докладывать, я уже понял.
- Капитан-лейтенант Белов, Командир группы дистанционного управления-2. 1987 год выпуска, в должности пять лет, четыре боевые службы.
Адмирал посмотрел на правый борт.
- Капитан-лейтенант Белашев. Командир группы дистанционного управления-1. 1988 год выпуска, в должности пять лет, две боевые службы.
Адмирал снова молча постучал пальцами по столу.
- А старшине команды электриков, нужно отдельное приглашение?
Мефодьич, умевший дремать в любой обстановке, вышел из анабиоза с полпинка.
- Старший мичман Мотор. В должности три года. Одна боевая служба.
Адмирал заинтересованно повернулся к пульту «Кама».
- Гм... Мотор, вам же уже за сорок, да? А что так мало в море ходили?
Мотор ответил спокойно и с достоинством.
- Двадцать лет на торговом флоте. В военно-морском флоте пять лет. Так сложилось.
Адмирал покачал головой.
- Ясно.
И поглядел на механика, да так, что нашего бедного Витаминыча, чуть не размазало по приборам.
- Ну, и с кем ты в море идти собрался, механик!? Комдив два-ребенок! У комдива три усы красивые, возраст щенячий, знания поверхностные! Комдив раз в должности три месяца! Управленцы, хоть еще кое-как... Почему не доложил, что у тебя детский сад в море собрался? Ты же не мальчик, понимаешь, куда и зачем идете?! Государственная задача, бл... куда флагманские смотрели?! Ты куда смотрел?!
Механик молча теребил поясок от ПДУ. Каяться было бесполезно, да и кому хочется набивать экипаж прикомандированными, от которых неизвестно чего ждать. А адмирал, продолжал аргументированно изливать на нас желчь, крепко разбавленную изящным флотским матом.
- Механик, полированная кость, бл... Реакторным кто командует?
Механик еле выдавливает из себя.
- Капитан-лейтенант Бузичкин...
- По глазам твоим вижу, тоже молодая и неопытная недоросль... Хоть командир турбогруппы опытный?
Наш механик Витаминыч, в жизни Александр Вениаминович мужчина холерического типа, легковозбудимый и так же легкоранимый. И по его сжавшимся губам, становится понятным, что отвечать на последний вопрос, ему страшно не хочется, потому-то командир турбинной группы, лейтенант Плюсов, служит всего год, в море был совсем ничего, может с месяц наплаванности и набежит, и обширными познаниями своего немалого хозяйства пока не овладел.
- Молчите, товарищ капитан 2 ранга! Ну, голову даю на отсечение, что-либо литёха зассаный, либо старлей с хронической диареей от испуга! Вы все здесь охренели, товарищи начальники высоких рангов! И старшина команды турбинистов, тоже из Московской школы юных моряков, перевелся на старости лет, бл... пенсию побольше наковырять?
Механик подтянулся. Старшина команды турбинистов у нас был мужчина легендарный. Старший мичман Птушко, Виктор Григорьевич. На службу пришел во второй половине шестидесятых матросом-турбинистом в Гремиху, да так и остался на службе навсегда. Теперь за его плечами было больше тридцати боевых служб, жена, две дочки и репутация самого опытного старшины команды турбинистов. Мужчиной он был колоритным. Высокий, кряжистый, с густой бородой, прореженной редкими сединками, и голосом не уступающим легендарному Левитану, только построже.
- Товарищ адмирал, старшина турбинистов у нас опытный.
- Не знаете вы настоящих опытных... Сколько боевых служб в должности?
Сколько боевых служб у Птушко мы не знали. Точно не знали. А неточно отвечать адмиралу механик не хотел.
- Белов, дай на связь восьмой...
Я щелкнул «Каштаном».
- Восьмой, Пульт... Виктор Григорьевич далеко?
На имени Виктор Григорьевич адмирал замер и уставился на «Каштан». Даже как-то чересчур напряженно.
- Здесь я, куда мне деться? - сочный бас Григорьича, забивал все скрипы и шумы переговорного устройства и звучал спокойно и уверенно. Механик перехватил у меня гарнитуру «Каштана».
- Виктор Григорьевич, не подскажете, сколько вы сделали боевых служб. Проверяющий интересуется.
А по лицу проверяющего, тем временем, расплывалась добрая и какая-то мальчишеская улыбка, начисто стершая хищный адмиральский оскал, да и всю начальственную дурь.
- Александр Вениаминович, да я и не помню толком. Кажется, тридцать семь. Хотя могу и ошибаться. А что?
И тут высокая проверяющая сторона, прытко подскочила с места и буквально вырвав гарнитуру из рук механика, спеша и захлебываясь начал выстреливать слова.
- Григорьич! Это я! Ну...старший лейтенант Витя Рубцов с тридцать третьей! Помните, мы с вами, в семьдесят втором в автономке... Ха-ха-ха...Матрос Кирпонос просрал поднос...Ха-ха-ха... Мы тогда с вами...да, что я... дурку валяю! Вы в восьмом? Григорьич, я сейчас подбегу- поговорим...пять минут...одна нога здесь...
Адмирал отпустил гарнитуру. Достал носовой платок и вытер пот со лба. Встал. Одернул мундир. С улыбкой поглядел на оторопевшего механика.
- Что пригорюнился, мех? Все нормально. За твою корму я теперь спокоен. Я с Григорьичем...эх... На пульте у тебя ребята, вроде подкованные. Насчет реакторного отсека, поверю на слово. Ведь целый каплей, да? Ну, а за комдивами тебе самому придется, всю автономку кал подчищать... но ты справишься. За комдивом два приглядывай. Ему бы в песочницу, да видишь, как угораздило... Все. Я в восьмой. Механик, ты потом из каюты мою фуражку в центральный захвати...
И адмирал унесся в корму со скоростью вздрюченного командиром матроса первого года службы.
После этой проверки, боевая часть пять, оказалась единственной, получившей положительную оценку, чем изумила все штабы, от дивизионного до флотского. После нее, и вплоть до выхода на боевую службы, было еще немало проверок, но нас проверяющие шерстили уже больше по инерции и сквозь пальцы, большую часть сил отдавая люксам и прочим службам. А на вопрос об адмирале, Григорьич, пряча добродушную улыбку в бороду, лишь отговаривался «Лейтенантом его взял. Нормальный турбинист был. Головастый. Но бедовый...». Да, уж точно, были люди в наше время...таких уж не сыскать...

Новогоднее...

Как я давно уже понял, каждый нормальный мужчина в своей жизни, должен хоть раз побывать Дедом Морозом. Где угодно, в семье, на работе, просто в компании приятелей, но обязательно. Чтобы потом, как-нибудь, сидя за столом с друзьями, вспомнить невзначай, как когда-то давно и ему довелось бродить по заснеженным улицами с мешком в руках...
Дедом Морозом, в тот год, я стал совершенно неожиданно. Офицер, добросовестно, и не без удовольствия исполнявший эту роль пару лет подряд, был срочно откомандирован в другой экипаж, и взор начальства упал на меня, лейтенанта, пребывавшего в данный момент без семьи, зимовавшей в далеком Крыму. Отказаться, я по молодости лет не посмел, и 31 декабря с утра, получил под роспись красный кафтан и мешок, шапку, посох, накладную бороду и листок с образцом текста. В комплекте шел молодой мичман Вася с «шестеркой», забитой доверху подарками, заранее собранными родителями, а также Снегурочка. Во «Внучки» мне назначили девушку Нину, супругу еще одного лейтенанта, поставленного на Новый год на вахту, в обмен на твердое обещание, дать ее мужу выходной аж, до третьего января. Девушка была молоденькая, из Питера, симпатичная, бойкая на язык, и как оказалось позже, лишенная любых комплексов. Ровно в 17.30 Василий заехал за мной, потом мы захватили Нину, и начали вояж по поселку. В списке присутствовало 38 адресов, и путь наш начался от нового дома у озера, что было большой стратегической ошибкой. Дело в том, что в бытность свою, наш заместитель, оставшийся на лето, волевым решением выделил в новом доме офицерам и мичманам своего экипажа, единовременно почти двадцать квартир. Склоняли начальники его потом за это нещадно, но обратного хода уже не было, и больше половины адресов, которые нам надо было посетить, находились буквально в трех подъездах одного дома.
И вот в 18.00. мы со Снегурочкой, отрепетировав предстоящие действа, зашли в первый подъезд. Звонок. Дверь открывается. Родители, старательно разыгрывающие удивление. Счастливо-недоверчивые дети. Речь Дед Мороза, заученная мной до запятой. Пара реплик от Снегурочки. Стишок, или еще что-нибудь от ребятни, подарки, доставаемые из мешка, детские улыбки, радость, смех и... рюмка от главы семейства, протягиваемая одновременно с наколотым на вилку огурчиком, или еще какой-нибудь закуской. Я, конечно, предполагал, что так оно и будет, морально был готов, но масштабы «бедствия» полностью осознать, помешала молодость.
Где на третьей или четвертой квартире, Снегурочка, которой стало завидно смотреть, как я закидываю в себя очередной стопарик и захрустываю его огурчиком, встрепенулась. И после всех положенных действий, стишков от детишек и поздравлений семье, дождалась, когда хозяин поднес мне «на посошок», поправила кокошник и скромно, едва слышно спросила: - А мне?
И ее новогоднее желание, незамедлительно исполнилось. В полном объеме, с правильным градусом и с конфеткой «Кара-Кум». И дальше, мы уже пошли дуэтом, в котором я говорил прописанное, а Снегурочка отчаянно и бесшабашно импровизировала.
Где-то на исходе второго подъезда, квартире на пятнадцатой я потерял посох. Вот только был и нету. К слову сказать, потом так и не нашелся. К этому времени, мы уже два раза посидели за столом, откушали холодца, жареной картошечки, и каких-то салатов, для чего мне приходилось периодически снимать надоевшую бороду, благо детей, чтобы не расстраивать, на это время загоняли в другие комнаты. В последней экипажной квартире, из этого дома, там, где обитал, если память не изменяет старый и проспиртованный минер со своим семейством, поздравления закончились тем, что детишки, после традиционных стишков, с энтузиазмом сплясали матросский танец «Яблочко». В ответ Снегурочка, войдя в раж, показала им, как танцуется низкий брейк и порвала свою бутафорскую шубку по шву на спине. А когда мы, покинув квартиру, спустились и уселись в машину к Васе, обнаружилось, что она вдобавок, посеяла где-то и кокошник. Но неунывающая, и к этому времени уже сильно пьяненькая «внучка», к потере отнеслась творчески, и в следующие квартиры на Вертолетке, уже заходила, придерживая спадающий с плеч порванный реквизит, в мичманской фуражке, найденной у заднего стекла в машине. И эта импровизация, к нашему удивлению, имела успех. Взрослые одобрительно посмеивались. Дети хлопали в ладоши. Наливать стали больше. И поэтому, в последние две квартиры, я Снегурочку уже не взял. Она осталась в машине с Васей, во весь голос, и с огромным удовольствием распевая «...муууузыка нааас связала, тайною нааашей стала...». Пела, она, мягко говоря, хреново, но громко, и когда Вася вышел из машины покурить, чтобы это не слышать, попыталась куда-то сбежать. Василий, абсолютно трезвый, этот момент, прошляпил и когда я вышел на улицу, оказалось, что Снегурочки и след простыл. Но не успели мы по-настоящему испугаться, как беглянка вернулась сама, причем с новым посохом, только синего, а не красного цвета, как был у меня до этого. Где она его взяла, выяснить не удалось, но, за те минут пять своего отсутствия, она не только успела раздобыть посох, но и принесла с собой бокал вина, который опрокинула залпом, по-гусарски швырнула его в снег, затем упав на заднее сиденье, с твердым намерением поспать. «Снегурочку» пришлось срочно эвакуировать домой. Доставка тела обошлась без эксцессов, благо высокая жизненная активность у девушки сменилась приступом самобичевания и ипохондрии, что совсем не мешало ей мечтать о бутылке холодненького шампанского из своего холодильника. Дальше, по последним адресам, вблизи своего дома, я пошел уже один. Закидав все оставшиеся подарки в мешок, я отпустил изнервничавшегося Василия домой, и подхватив чужой посох побрел завершать свою новогоднюю миссию.
До своей пятиэтажки, я добрел лишь в самом начале двенадцатого. Отмечать я собирался в соседнем подъезде у друзей, время еще было, и я, как был в праздничном облачении присел на заснеженную ступеньку подъезда и закурил. Хмель выветрился, голова была на удивление свежей, хотя усталость, все-таки чувствовалась. Буквально через минуту, из моего подъезда вышел еще один Дед Мороз, кашлянул и присел рядом на ступеньку.
- С наступающим...
- Взаимно...
Дед Мороз был старше меня, как минимум на десять лет и прикурил не сигарету, а папиросу.
- Уже закончил?
- Да... я в этом подъезде живу...
Старший Дед Мороз тяжело вздохнул, и достал откуда-то из-под атласного синего костюма шильницу. Поболтал ее возле уха.
- Еще есть... Шило. Будешь?
Я кивнул. Мы сделали по паре глотков и снова закурили.
- Тоже семья на Большой земле?
Я кивнул. Он протянул мне флягу.
- С наступающим. Подарок. От Дед Мороза, Деду Морозу...
Встал и не дожидаясь ответа, неторопливо побрел куда-то в соседний двор.
Как оказалось, наш поздравительный вояж, всем понравился, и никаких нареканий не вызвал. Обошли всех. Подарки не перепутали. А заместителю, с рассказов очевидцев, особенно понравилась импровизация Снегурочки с фуражкой, благо малолетних детей он уже не имел и к нему мы не заходили. За что она, в лице ее мужа, удостоилась отдельной похвалы. А фляга эта, кстати до сих пор у меня, и, хотя я ей уже давно не пользуюсь, она числится в реестре неприкосновенных вещей, как раз из тех, что не дают забыть молодость...

Просто не могу удержаться. Нет слов.
Наткнулся сегодня на Яндексе.

92-й,зима,-30. Построение эскадрильи. Комэска ставит задачу на плановые дневные полёты. Один старлей,АОшник, не в строю,а ходит вдоль бетонки.
Комэска прекращает говорить, строй молча смотрит на технаря. Минут через 10 тот подходит к командиру и что-то говорит ему на ухо. Комэска распускает построение, тащит за собой замов по лётной и ИАС. На стоянках - 9 машин МИ-8Т. 3 из них в плане.
Старлей говорит: 21-й не пойдёт. Что-то не то. Час дайте,разберусь. Его спрашивают: причина в чём? Тот: не знаю. Печальный он. Не хочет лететь. 26-без проблем. На разведку готовим? Хотя в плане - 21-й.
Комэска: делай. Час. Доклад в Армию. Таблица согласована, технари по АО шуршат на 21-м.
Ушёл на погоду 26-й, с 21-м не ясно. АПА тарахтит, КПА на борту. Причины не выявлено.
Комэска спокоен. Не в первый раз. Через три часа в план загоняют 27-й. 21-й вычеркивают. (Предполётная была у пяти машин).
Группа АО возится. Борттехник в мыле. Старлей, который нач.группы АО, скидывает с себя шкуру, остаётся в одной тельняшке, снимает противопожарную переборку и лезет между двигателями - ничего.
Ветер. Бортач запускает керосинку, накрывают чехлом старлея, тот с фонариком лезет уже в ВЗ двигателя.
Темнеет. Правый - молчание. Левый - голос. На третьей ступени в лопатке трещина!
Парня снимали впятером. Замёрз. На следующий день сменили левый, оказалось, на третей и пятой ступени компрессора - трещины!
Почему доверие у командира такое - этот парень всегда перед построением обходил стоянки, если что - ни разу не ошибался. Один взгляд - и ему всё было ясно - выпускать машину или нет.
Спрашивали: как ты так можешь? Ответ простой. Это же живые создания. Видно, когда ему плохо.
В 97-м эскадрилью расформировали. Мы разлетелись по стране. Куда делся и где теперь уже капитан от Бога - никто не знает.

автор - dimytch-blyuz
https://zen.yandex.ru/user/24rdz3wdrv25mmdq4c04d8fzag

Согласитесь, телефонный звонок поздним вечером - это не к добру...
Примерно посередине другие звонки, когда в «аквариум» дежурного по училищу; но и тут, если абонент оперативный дежурный УФСБ по краю, ничего хорошего ждать не приходится; спокойный субботний наряд превращается в праздник... типа «хэллоуина», но по-взрослому.
Вводная - в районе Комсомольского пруда (от КПП-1 по прямой, если без перепада высот, метров семьсот; летом курсанты до подъёма самоходно купаться бегают) замечена группа бородатых камуфляжников числом до сорока, в руках, вроде, не гитары - так что вариант с несогласованным слётом любителей бардовской песни не рассматривается.
А пруд этот фактически в центре города: его - город - можно тогда условно было нарисовать в виде буквы Y прилегшей отдохнуть - направо «Центр», другие лучи «Юго-Запад» и «Северо-Запад», ну и водоём в низине, почти точно в развилке, в большущей «зелёнке» на склонах; мечта ДШГ; остальное «частный сектор», туда и днём не самая хорошая идея гулять, будь ты хоть терминатором.
О, забыл сказать - дело-то во время очередной Кавказской Войны происходило, во Вторую Чеченскую. То есть уже после Буденновска и Кизляра. Опыт, прямо скажем, плохой, был, но и понимание ситуации тоже возникло уже.
Дежурный запросил подтверждение, получил, действовать по плану номер... (самый хороший вариант, просто круговая оборона), оповестил начальника училища, ожидаемо не дозвонился («ушёл в тайгу и ниипёт»), запросил зама («Юрьич, ты ж сам полковник, старый и мудрый, рули давай, я в Ростове, выезжаю, срочно конечно, завтра буду... к вечеру») и объявил тревогу, подняв ДП.
Без суматохи, но плечевой ремешок портупеи порвав как бумажный, зацепившись за железный уголок «пирамиды» в оружейке; потом, в спокойной обстановке, такой фокус повторить не удалось никому, даже самому СМП.
Ну вот как вот это вот рассказать... не выдав Страшных Военных Тайн... Ну да ладно, училище ж всё-таки, а не ППД головорезов - всего-то и окопы с ячейками по периметру откопаны, и у караула всё штатно, они укомплектованы; но вот рота «дежурного подразделения»...
Вскрыли «оружейку», расхватали каски, автоматы - а патронов нет. Точнее, есть, но только в «цинках». Ладно, их вскрыли, в порядке живой очереди курсант подходит, старшина отсыпает в шапку 60 патронов и боец скачет на свою позицию, там уже снаряжается и боеготовится. Не Сталинград, конечно, и не ополченцы в 1941-м под Тулой, но почему-то ассоциация была.
Штатские прохожие по другую сторону «штыревого» прозрачного забора тоже удивлялись.
Часа через два оперативный «друг народа» дал отбой: блокировали десантурой и ОМОНом, прочесали-проверили, есть задержанные, тридцать сбежавших преследуем чуть ли не со спутников и Ту-160, отбой тревогам.
По народному радио, потом, узнали, конечно, - блокировали серьёзно, со всех сторон этой самой «Y», проверяли «зелень», всех встреченных «паковали» жёстко... трёх собачников, с собаками вместе, кампанию, праздновавшую день рождения под шашлычок, мужика, рубившего, под покровом ночи, себе дровишек... Он, кстати, больше всех и огрёб - незаконная вырубка, плюс сопротивление при задержании... 21-я ВДБр и местный, в основном из неё же набранный, ОМОН в те годы были те ещё головорезы )))
Но вернёмся же в училище!
Раз уж отбой, ДП «в норы»: сдали автоматы, каски, патроны... и вот тут, опппаньки! Нехватка. Ровно одного патрона.
Да хоть одного, хоть ста - это ЧП. Даже не так... это ЧРЕЗВЫЧАЙНЕШЕЕ ПРОИСШЕСТВИЕ!!!
Проще самолёт утратить и списать... ну или списать и утратить... В те годы - монопенисуально.
Но патрон - это «жопа», причём с ГИГАНТСКОЙ буквы «Жо»... Вот такие парадоксы милитаристического сознания в отдельно взятой стране.

- Значит так, военные... - Старый, Мудрый Полковник, дежурный по училищу, в «Зарницу» наигрался давным-давно, а тут ещё и портупею порвал... - Я вот щас моргну - минут на пять - а когда отморгну, блядь, вот прямо здесь, на столе этом, в дежурке этой, увижу недостающий патрон... Помдеж, на контроль, время пошло!..
...Через пять минут на столе оказались: патрон 5,45 (отполированные, с колечком под брелок, 2 шт.) от курсантов, патроны 5,45 и 7,62 от ротного (по две штуки каждого калибра); на шестой минуте пришёл вечно ворчащий старый (до «дозревания» в училище на «бетоне» 15 лет) старшина, как Дед Мороз, тоже мешок на плече, только с полузакрытыми глазами и запахом чистого алкоголя из всего организма - «тащюрьичвотпринёсещёштапринести» - две полные обоймы 9,00 к ПМ, полтора метра детонирующего шнура и три взрывпакета....

Пока наш пароход топал с севера на Каспийскую флотилию, его благополучно угробили.
Пришел он на КФл уже убитым, разграбленным из 5 ДГ кое-как дышало на ладан 3, 2 основных и один в кабине тишины.
За время стоянки в Астрахани их добили, т.к. берег нам давали редко, и стояли под своими, а механики были набраны по принципу кто есть, тому и рады.
И тут пришел приказ, передислокация в Махачкалу, было это в ноябре (примерно)
Вот и ушли туда, позорно, на буксире, за нос... сами идти не могли, ни командира, ни ГД рабочих.
Пока притащили в Махачкалу, это всего -то сутки двое, приказал жить ещё еще один ДГ
И осталось работать один ДГ кабины тишины (всего 50 квт) и один чуток помощнее, но и тот вскоре сдох.
Махачкала, база, где стоят все боевые корабли, отказалась нам давать берег (береговое электропитание), т.к. вспом флот чего-то там не оплатил, чего-то там не сделал...
В итоге, к началу декабря на корабле наступил коллапс.
Питания нет, максимум на что была способен наш ДГ, это час в день... и еще пару часов воровали с берега
А год выдался для Махачкалы удачным, ударили морозы, до -30, замерла даже бухта...
И вот на корабле всегда оставались только 4 старлея, часть вахты (полностью гражданские местные лица), которая менялась и бежала греться к себе домой и все...
Поспать... это нужно поймать час подачи питания на борт, максимально нагреть каюту.. до +10 и прыгнуть спать
Спать... 3 месяца спать в позе бигбургера... снизу большой матрац, посредине котлета из тельца офицера, и сверху шинель (чиз) и потом еще или матрац, или что есть большое и теплое.
Превратились в мишек в берлоге.
Но мишки то хоть лапу сосали, а нам нужно было покушать.
Повара бегали раз в день на соседний корабль готовить, и раз в день можно было сожрать что-то теплое.
Можно было конечно и в город выйти, Махачкала и вокзал были в 5 минутах от нас.
Но так получилось, что в карманах было примерно 0. Руб и 0 копеек, у всех
И тут подошел новый год.
На корабле собрались те, кто не местный, те кто выживал и начали думать.
Хорошо, механики начали шаманить за три дня до этого, и обеспечили нас питаем примерно с 6 вечера...
Какой это был праздник! Вначале все убежали в душ! Поплескаться в теплой воде при свете лампочки... и еще и успеть действительно помыться и отшкрябать с себя тюлений жир, который сам по себе образовался от холода
Потом начали готовиться к новому году.
Вы знаете, что такое приготовить стол на НГ?
У тебя есть только несколько окорочков замороженных, картошка и все то, что еще не успели съесть. То, что еще не успели съесть, даже килька каспийская в томате была большим деликатесом!
Рецепт: берешь окорочок буша, полностью твердый замороженный, и начинаешь его тыкать ножом, наделал дырок, в дырки вставил чеснок, все это обсыпал солью и перцем и тут же бросил на раскаленную сковородку, которая вот вот только раскалилась.
Масла не было. Масло дала курица!
Это все нужно успеть зажарить, пока есть питание от ДГ
За пару часов мы умудрились приготовить самые ароматные окорочка и даже успели сделать салат оливье.
Ровно в 00.10 сдох последний ДГ.. остался свет только от батарей нашей аппаратуры...
Новый год закончился. Все запасы спирта, и бутылка шампанского были выпиты, настало время бежать в каюту и прятаться в берлогу.
Чтобы хоть немного поспать, не чувствуя сводивших от холода рук и ног.
А еще, до этого, успели выйти на мостик и разрядить пару ракетниц в небо.... Новый год же все же...
Как врывался на базу ОМОН или кто там был мы уже не застали, разрядили мы ровно сигнал нападение террористов, или как-то так, не помню.
Спали и видели сны о тепле и еде )....
В конце января нам выдали зарплату... и 4 старлея, весь военный экипаж нашего судна-корабля решил это отпраздновать в ближайшем кафе.
Махачкала. Кафе. Отгороженная кабинка, тепло, мы заказали огромную сковородку (не помню уже как называется это блюдо) там картошечка жаренная, мясные котлетки, штук 8, все это залито яйцом, и сверху петрушечка, укропчик, кинза!! И все пахнет так, как будто ты никогда ничего вкуснее не ел. Каждый кусь был сравним с полетом в космос! Каждый глоток нектара нас приближал к нирване.
На всех нас заказали всего одну бутылку местного вина, красного, сладкого. Не помню название, но очень близко к буквосочетанию «Карачача»
И этот аромат баранины и зелени, жаренной картошки и тепла сделал из нас за полчаса 4 абсолютно бухих человека, это уже были не офицеры, это уже были дети, которые мечтали дорваться до своей каюты и быстро улечься спать, пока этот кайф не пропал.
Добежали до корабля, упали по каютам и спать...


впереди было еще 2 месяца, самых холодных месяца в Махачкале.. Никогда до этого Каспийское море не замерзало.

Потом наши механики умудрились починить один из вспомогательных ДГ... запустили, и мы нашли это тепло, когда можно сидеть в каюте без шинели и шапки, и еще можно умыться, просто умыться.
Счастье длилось недолго... ДГ проработал часов 12 и посреди ночи поджег нахрен все утепления, которыми был укутан наш кораблик.
Горели так, что из каюты я услышал гул турбин, или ракетных двигателей...
Рядом борт о борт с нами стоял ракетник загруженный боезапасом по самое небалуй, утром выход на учения..
Как же это было весело.. )) вся бригада бегает со стволами пожарными, что делать непонятно, а ты пытаешься это все потушить...
Палуба под ногами плавит ботинки, огнетушители в дрожащих руках обжигают пальцы... но справились..
Правда потом еще три раза горели.

Казалось бы, нет войны, официально всех победили, а тут даже свой ВМФ не дает питания, т.к вспомогательный флот и ВМФ имеют разные бюджеты и интересы...

Через пару месяцев, приехал ком флотилией и начал орать на всех, что я вас всех сгною, вы мне корабли запороли, ваши поля никому не нужны...
А мы просто делали свою работу.

ЗЫ На судах физических полей и на судах размагничивания основной состав был гражданский, военными, офицерами мичманами были только причастные к секретам и измерениям.