- Васнецов, дёргай пару-тройку годков что покрепче и пулей в 108-ю.
Так меня разбудили. Разбудил меня Коноваленко, рыжий штурман. Он сегодня главный по кораблю. Пинаю Сердюка и Мытищева. Кое-как влезаем в боты и громыхаем наверх. На трапе сталкиваемся с Коноваленко. Он смешно семенит, пытаясь видимо, достать пистолет из недр зимней амуниции. Запыхашись и сбиваясь - "Там, наверное Дмитрича (каперанг) пиздят. Щас позвонил ему, на мостик поднять. Там какой-то мат, стуки, грохот. Будьте осторожны". Вот и 108-я. Вламываемся. Дмитрич с красной рожей и всклокоченным волосом стоит посередине каюты с ботинком в руке. Вокруг всё покрыто птичьими фекалиями и перьями. Натюрморт замыкает пустой пузырь "Белого Аиста" и пользованный презерватив висящий на шнуре от телефона. "Что случилось, капитан?". Во - показывает на группу чаек спокойно сидящих над дверью в каюту. Залезли в люминатор, пока спал, наверное, телефон зазвонил, они как с цепи сорвались, чуть не загубили крыльями своими. Дмитрич ещё долго что-то сбивчиво говорил, торопливо и неправильно натягивая форму. Коноваленко внимательно обследовал оба иллюминатора капитанской каюты. "Дмитрич, оба закрыты, как они к тебе попали?". Дмитрич поднял красные глаза - "Уйди, бля, уйди от греха подальше. Я-то почём знаю?". Добро пожаловать на МРС "Бакан".

«Вам здесь автомат не попадался...»

Жизнь армейская была бы скучна без полевых выходов. Вот и сейчас... Необходимое лирическое отступление - очередной полигон, мы в поле, всем хорошо. Недалеко от места, отведенного для проведения занятий, находятся какие-то непонятные остовы зданий, с крышами, в них-то и живет личный состав. На полигон мы выезжаем с кроватями, солдаты спят в спальниках, а офицеры берут с собой полный комплект постельных принадлежностей и спят в кузовах машин. Курорт, одним словом. Проснулись утром, умылись,, поели, попили, занятия, привезли обед, поели, занятия, вернулись в лагерь, поужинали, ночные занятия. Солдаты легли спать, офицеры попили и ночные стрельбы из личных запасов боеприпасов по степной живности и столбам. И так месяц.
Всё хорошо, но вот проблемка одна периодически возникает. Пушечки у нас есть, и машины должны их каждый день отвозить на место занятий из лагеря (7-8 км) и вечером привозить их обратно. ЗИЛ-131 сколько может бензина сожрать на степной дороге? А сколько этого бензина можно сэкономить? Вот и отвозили машины пушечки в понедельник утром туда, возвращались пустыми, а в пятницу вечером солдатики ручками прикатывали машины назад. Бензин, конечно же, списывался, вырученные деньги сдавались в фонд мира (в армии воров нет, одни благородные пираты). Обычно, по пятницам шел дождь. Весело было прогуляться под легким весенним ливнем по грязи, следя за тем, как солдаты сначала напрягаются, пытаясь удержать пушку от скольжения по спуску, а потом, пытаясь её вкатить на подъем. Да и что греха таить, зачастую и самим приходилось впрягаться. Развлекались как могли - гонки устраивали - офицерский расчет, сержантский и рядовой - кто быстрее в расположение докатит. Помню, уже после увольнения в запас сижу дома, смотрю телик и вдруг вижу - МЫ!! Нас показывают! Вон второй взвод пушку из лужи тянет, вон я лошадь подгоняю, вон... Стоп! Лошадь? У нас не было лошадей?!?!?! Хотя, наверное, чобанская подбежала, вот я и отгоняю. «Домашние!!! Идите нас по телевизору смотреть! Аж по ОРТ показывают! Я же говорил, что наш дивизион образцовый был!» В комнату зашел брат, глянул на экран - «Дурик, это «Батальоны просят огня» М-дааа, а очень похоже было... Ну да ладно.
А вот и сама история. Утро. Подразделение отправляется на занятия. Получили оружие. Мой взвод строится перед выходом. Суета, как всегда не успеваем, тут ещё сержант подошел с просьбой оставить главного радиотелефониста в лагере, так как он сегодня именинник. Я в просьбу никак въехать не мог, голова другим занята была, сначала согласился, потом понял, что без основного связиста остаюсь, отказал, потом уговорили. Связист остался готовиться к празднику, а взвод тихо-тихо потянулся из расположения. Вдруг что-то меня остановило. Вроде опаздываем, но захотелось мне автоматы посчитать. В строю 11 человек - 11 стволов. Отправил сержанта в оружейку, он заглянул в журнал выдачи - там на нас выдано 12 автоматов. Пошел проверил свою пирамиду, точно, не хватает 12 автоматов. Полевая оружейка всегда была бардачной, но дежурный уперся и оформлять лишний автомат на возврат не захотел. Отправил взвод на урок, сам остался проверять соседние пирамиды по номерам. Нету. Всю оружейку просмотрел - нет!!! Что делать - тронулся к месту занятий. Путь дальний, мысли грустные, вопросов много. Первый - сколько мне встанет списание автомата или закрытие возможно открытого уголовного дела?
Второй - где взять столько денег?
Третий - если я при даче показаний буду валить НШ и командира подразделения вкупе с начальником лагеря за дрянную организацию оружейки, то будут ли они меня покрывать или завалят так глубоко, чтобы меня оттуда слышно не было?
Четвертый - в нескольких км трасса. Успею ли я добраться до дома, а затем покинуть территорию республики до того, как меня дадут в розыск?
Пятый - кому и на*** понадобился именно мой автомат, когда их там полно!!!!!!!! Почему именно мне так повезло????
Пока суд да дело, добрался я до места проведения занятий. Наши собирались у подножия холма, добираться до них надо было, пройдя через поле, на котором закопался минбат. Тот как раз выстраивался для постановки задачи на занятия. Не знаю зачем, но я подошел к минбатовским офицерам, и спросил «Вы тут автомат N *** не видали?» Стоящий рядом сержант стянул с плеча автомат, глянул на номер и протянул его мне. Сначала меня оттащили от сержанта со словами «Нехорошо целовать сержанта на виду личного состава», следующая же попытка сближения пресекалась изречениями типа «не бей его в голову автоматом, что-нибудь сломается, посадят». Я уже не помню, по какой причине автомат оказался у сержанта чужого подразделения (70% моего расп***ва точно присутствовало), но то, что до конца службы я ежедневно проверял свои пирамиды и лично присутствовал при выдаче оружия своим, это я помню точно.

Встречалось в нескольких местах, но здесь, кажется, не было.

Во время правления императора Александра III некий солдат Орешкин напился в царевом кабаке. Начал буянить. Его пытались образумить, указывая на портрет государя императора. На это солдат ответил: "А плевал я на вашего государя императора!" Его арестовали и завели дело об оскорблении императора.

Познакомившись c делом, Александр понял, что история гроша ломаного не стоит, и начертал на папке: "Дело прекратить, Орешкина освободить, впредь моих портретов в кабаках не вешать, передать Орешкину, что я на него тоже плевал."

К вопросу о солдатских пьянках.

Олежек вернулся из командировки чернее тучи.
- Мудак, он... Точно, он и есть мудак, налей ещё.
На войне это называется "сопровождать груз "двести". Так мы ж не на войне, глубоко в тылу. И погиб боец не на посту, за самогоном пошел в ближайшее село, да в ручей провалился... замерз, дурень. Ему б обратно в часть, и жил бы еще. Нельзя с Севером шутить, ой, нельзя!
Герман хлопнул еще стакан, поднялся, поправил китель.
- Так, Димыч, завтра я КДС. Я же за дизельную останусь. На разводе подстрахуешь меня?
- Дык, лады!
День прошел по плану. Прощально прогудел тепловоз, увозивший офицеров домой. Одновременно всхрипнул старенький телефон в дежурке: "Докладывает 3 КПП, командир уехал."
Всё! До утра мы хозяева этого участка земли под названием войсковая часть, Гера поправил кобуру и неспешно поднялся: пора контролировать главный закон вечерней части: Его Светлость Распорядок Дня.
- Аллё! Дима. Ушли. Двое. Со смены ушли. Я по тропинке. Скажи Сереге, чтоб троих отправил по рельсам и сам в обход. Может, там ломанулись? Командиру позвони.
- Хорошо. Я поднимаю еще и "дизелей", они по участкам пошарят...
Провалился. В тот же ручей. Гера притащил его на себе. Восемь километров по сугробам, с бесчувственным телом на плечах.
Начмеда уже предупредили. Машина-город-хирургия.
Командир начислил в стакан спирта пополам с горячим чаем. Кивнул Гере.
- Пей!
- Не хочу.
- Я приказываю, пей! Потом спать! Утром подробно доложишься.
Ноги спасли. Мужиком, правда, боец не будет никогда. Зато ноги целы.
- Мудак он... Налей еще. Неделю назад ведь похоронили! Когда думать научатся...
Действительно, когда?

Я вам расскажу, как ДЕЙСТВИТЕЛЬНО летают технари.

Еще в советские времена мой друг Игорь, после окончания Минского училища гражданской авиации, работал техником по электро-оборудованию в аэропорту Челябинска.
Однажды садится к ним опаздывающий на три часа от расписания перелетный ТУ-154 - для высадки пассажиров, дозаправки и всего прочего.
И командир этого лайнера просит встречающих технарей глянуть МСРП (магнитный самописец регистрации параметров полета), потому как тот в полете то работает, то не работает и вообще, задолбал своей мигающей лампочкой весь экипаж!

Миссия проверки досталась, как электрику, Игореше.
Он сначала глянул в кабине экипажа, где все было в порядке, а отказ подтвердился. После чего потюхал уже к самому МСРП. А надо вам сказать, что на ТУ-154 тот находится под полом пассажирского салона. Поэтому Игорек коврик в проходе убрал, люк открыл, свет в подполе включил и полез, как шахтер в забой, к забарахлившему МСРП.

Сам МСРП, почти как иголка Кощеева, упакован в оранжевый металлический шар, который в огне не горит и в воде не тонет, и для надежности - болтов по кругу немеряно. Поэтому провозился Игорь с этой железякой долго, но все-же до МСРП добрался и, что самое главное, неисправность нашел и устранил. И только стал все эти болты назад заворачивать, когда слышит - на самолете двигатели запускают!

«Во, бля, торопятся, только исправил, а они уже движки запускают!» - подумал Игорь, и стал торопливо закручивать оставшиеся болты. И, как обычно бывает при спешке - то ключ гаечный уронил, еле достал, то болтик в сторону закатился - еле нашел. В общем, наш герой-подпольщик слегка задержался. А самолет тем временем уже порулил...

Наконец, закончил Игорек работу и рванул к выходу, а люк - оба-на! - уже задраен. «Вот гады, замуровали! Гады!.. Гады!.. Гады!..» - зло думал Игорь, ритмично ударяя ногой в закрытый люк. По итогу люк открылся, и показалось испуганное лицо стюардессы. Она-то, как потом выяснилось, когда пассажиры пошли на свои места, чтобы никто из них в люк не провалился, последний закрыла и ковриком сверху прикрыла.
Ну стюардесса, что с нее возьмешь...

Еще более испуганные лица были у пассажиров! Сначала откуда-то из под пола раздаются жуткие удары, затем с помощью стюардессы из какого-то секретного лаза появляется кто-то злой, черный и матерящийся - то-ли черт, то-ли террорист - и прямым ходом бежит в кабину экипажа!
Есть от чего обосраться!

А в кабине экипажа командир Игорю сказал прямо: «Все, парень, мы уже на исполнительном старте (читай - на взлетной полосе перед взлетом), да и опаздываем порядочно. Пока объясним что к чему, пока назад зарулим, пока трап подгонят и вся прочая херня - еще лишний час накрутим! Так что сиди, не рыпайся, полетишь с нами до Москвы, через день с нами-же назад вернешься! Понял?!»

Предложение, от которого трудно отказаться... К тому-же, почему-бы на халяву в Москву не слетать - поглазеть на столицу, Кремль и ГУМ?! Единственное, о чем попросил Игореша - доложить обо всем на землю, в Челябинск, чтоб его там с собаками два дня не искали.
«Не ссы - доложим!» - сказал командир и отпустил самолетные тормоза.

Перелетчики оказались класными ребятами - а может чувствовали свою вину перед Игорем за это путешествие. Устроили его с собой в гостиницу, денег на московские смотрины одолжили и даже дали за штурвалом посидеть, полетать и летчиком себя почувствовать.

А в Москве, перед самым отлетом, на последние деньги купил Игорь в гастрономе гуся венгерского, знаете, у которого печенка и сердце были отдельно в бумажку завернуты и внутрь вложены.
Маме в подарок.

В.Хорошилов (он же Техник-Техник)