На тему пиночетов
Пиночет наверно столь же нарицателен как и Пупкин и не менее распространен (к величайшему сожалению). Был такой Пиночет и в нашей бригаде СН - замполит батальона связи. Дерьмо первостатейное, даже его коллеги-политрабочие частенько "в глаза" так именовали. Отличался тупорылостью и гонором, малым ростом и значком "парашютист-инструктор" с подвеской 200 (прыжков). Мечта многих срочников (да и офицеров тоже) - избавиться от него радикально и навсегда, посему неоднократно он был близок к путешествию в один конец.
Один из случаев:
Всякий парашютист обязан лично укладывать свои купола, что обязательно фиксируется записью в паспорте купола - с датой, фамилиями укладывавшего и проверяющего и их подписями - для прокурора. Срочники укладывали по разделениям и под наблюдением проверяющего из офицеров, а тех в свою очередь контролировал начПДС бригады. От самоличной укладки был освобожден только комбриг, но и он периодически участвовал в сем мероприятии.
Само событие, растянутое по времен: Пиночет, будучи не в духе, решил припахать на укладку своих куполов двух "особо любимых" дембелей с аэроклубным опытом, и его купола были уложены, но в силу вышеупомянутого они укладывали его купола без надзора проверяющего и в паспорте он проставил свое фамилие и факсимилие. Графа проверяющего осталась незаполненной.
К его счастью и несчастью остального человечества прыжковый день отменили, оказавшийся последним в летнем сезоне.
По окончании сезона все купола проходят осмотр - регламент - ремонт и укладываются на складское хранение. Когда дело дошло до "уложенных" Пиночетом, то начался тихий шухер - основные купола были уложены на 120% отказ, запаски - с 10 - 20% вероятностью открытия при грамотных действиях. Пиночет было кинулся ставить к стенке тех двоих, но ему было авторитетно комбригом разъяснено, что он ........ и сам полный козел, пытался в извращенной форме покончить жизнь самоубийством, подставив этим фактом лично комбрига и всю бригаду в целом, и лучше бы эти прыги не отменяли - отмучились бы раз и навсегда, хоть разок перетерпев за дело. Дело не было допущено до открытой огласки, но стало широко известным в узких кругах.
Кстати, за все время общения с этой публикой встретил только 2 нормальных политработников, остальной легион - политпридурки разной степени тяжести.