О Розовом Слоне или Летучий Голландец Ремонтного Батальона.

Вы, наверное, знаете легенду о Летучем Голландце. Очень популярная легенда в Советском ВМФ была. Дескать, есть специальная такая посудина для залетчиков, мотается по морям-океанам, на дембель никого не отпускает. Увидишь такой кошмар - сам на дембель не уйдешь, останешься на сверхсрочную.

Ну, на сухопутье же тоже хочется чего-нибудь такого, элегантно-призрачного. Не знаю, может, в стройбате старослужащие, понизив голос, рассказывали о волшебной лопате, в пехоте - о щедром поваре или еще тому подобную чертовщину. В ремонтном батальоне 1-ой танковой дивизии была такая легенда о Розовом Слоне Т-72. В отличие от всего вышеперечисленного, эта легенда имела под собой твердую почву.

Эта история имело место быть холодным январем 1988 года. Несколько недель назад из Добелевской учебки в первую роту прибыла группа из восьми молодых механиков по ремонту бронетанковой техники. Волею судьбы на ремонт танков попал единственный молодой специалист, остальные сумели рассосаться: кто-то в кочегарку, кто-то в писари, кто-то в водители. Младший сержант Саша в учебке научился ходить в караулы, подметать плац и лихо произносить "Здравия желаю, товарищ сержант!". Танками в учебке совсем не занимались, поэтому все, что молодой специалист знал о танках, сводилось к смутному "оно большое и тяжелое" и вызывало смешанное чувство уважения и страха перед могучей машиной. Сашины учителя-наставники старший сержант Федя и сержант Макар искренне удивлялись сашиной отдаленности от любой техники и боролись с этим, метко швыряя в молодого механика гаечные ключи. Иногда, для разнообразия, ключи применялись на ближней дистанции путем ударения по неловким пальцам.

Однако невысокая скорость обучения молодого механика взывала к другому подходу. И Федя, и Макар понимали, что пока они не сделают из этого недоразумения Механика, на дембель их никто не отпустит. Поэтому на молодого бойца посыпались сарказм и подколки. Этот поток внезапно прекратился после того, как...

Я не знаю, может кто-то где-то когда-то красит танки. Может, кисточкой, акварельными красками. Может быть. Не видел. В рембате этим не развлекались. Танки даже и не мыли. Задача ремонтника была, чтобы танк ездил, а как он выглядит - ну, извините...
Поздним вечером Федя лениво осмотрел танк и сказал Макару:
- Слушай, танк мы скоро закончим, если Шурик ничего не сломает. А как такой танк выпускать? Ты посмотри, грязный, обшарпанный... Стыдно.
- Не сломаю, Федя, - из-под танка раздался голос молодого механика, который не выныривал на поверхность последние часа три.
- Молчи, чудо студенческое... Завтра будем красить танк. Тебе задание - помыть.
- Как?!
- Ну, как-как... Не маленький, небось. Земляничным мылом.

Саша появился на поверхности и внимательно посмотрел на Федю. У того на лице не было ни малейшего признака улыбки. "Земляничным мылом?! Он с ума сошел... И хозяйственным сойдет... А где я столько хозяйственного мыла найду?!! Да и вообще, как я на танке на мойку попаду?!!" Последнюю мысль Саша высказал вслух. Макар вопросительно посмотрел на Федю:
- Да, Федь, погорячился ты. Ночью на танке... Его и из бокса не выпустят. Пусть он танк просто спиртом протрет и загрунтует.
- Спиртом??? А где я....
- Молчи, карась. Пойдешь к дежурному по части прапорщику Селиванову, попросишь два ведра спирта. Пошли в казарму, Федя, холодно. А ты смотри, чтоб к утру...

Молодой механик остался один. Час ушел на отковыривание особо здоровых комьев засохшей грязи. Потом он сходил в дежурку, поговорил с прапорщиком и очень быстро вернулся в бокс, потирая ушибленную грудь. Грунтовать... Чем? Как? Так, в казарме недавно полы красили, банка краски осталась... Такая мерзкая, коричневато-красная... Картины художники чем-то подобным грунтуют, вроде... А танк? А хрен его знает. Маловато такой банки будет... Ага, там же в казарме три банки белой краски есть. Остались после того, как прапорщик Грищенко унитазы пытался покрасить... Смешаю, авось хватит. Завтра все равно закрасим нормальной защитной краской. А красить? Ну не кисточкой же... Водитель летучки Олег спросонья не мог понять, чего от него хочет Саша. Подогнать летучку к танку? Подсоединить воздушный баллон? Помочь что-то там покрасить? Ладно, пошли...
Усталые бойцы закончили грунтовать танк и вернулись в казарму за несколько часов до подъема.

Утром после развода первая рота пошла строиться в боксе. Последним вовнутрь зашел командир роты. Строя, как такового, не было. Плотная толпа бойцов облепила танк, который стоял справа и был почти готов к выпуску. Отчетливо пахло свежей краской. Старший сержант Федя бился в конвульсиях у самой двери боксов. Сержант Макар с диким матом бежал за кем-то, швыряя в этого кого-то всем, что попадало под руку - от гаечных ключей до собственных сапог. Старший лейтенант разгреб толпу, пробрался к танку и обомлел. Грозный Т-72 стоял, блистая нежно-розовым окрасом. Краски не хватило на пушку, поэтому цвет ее напоминал о том, что это - боевая машина, а не детская игрушка. До построения какая-то сволочь успела остатками белой краски нарисовать на башне вместо номеров беленькие цветочки.

Вся рота отдирала неуспевшую, к счастью, намертво засохнуть краску наждачной бумагой. Потом oсобо отличившиеся Федя, Макар и стахановец Саша в противогазах терли танк растворителем. Ремонтники спешили закончить до появления зампотеха батальона. Поэтому, когда танк отправился домой в танковый полк, местами были видны розовые пятна - как семейные трусы из разодранных штанов. После этого старые сержанты прониклись уважением к начинающему механику и посодействовали в распространении легенды о Розовом Слоне рембата. Отголоски этой легенды среди танкистов дивизии Саша встречал еще целый год после того, как сам стал Старшим Механиком.

Балл - 1.9131944444444