Свой долг Родине я отдавал в военно-строительном отряде в г. Серпухове Московской области. И было это лет так десять назад.
Командиром взвода у нас был прапорщик с "нехилой" фамилией Косяков. Мозгов у него никогда слишком много не было, был он добродушный и безобидный.
Теперь, собственно, история.
Прислали нам как-то в батальон стажеров из военного училища. Курсанты-четверокурсники. На разводе комбат щедрой рукою на срок прохождения стажировки наделил их должностями замкомрот со всеми вытекающими полномочиями и пр.
Прошло некоторе время.
В одно прекрасное утро батальон строится на утренний развод. В нашей роте из командного состава - только Косяков и курсант-стажер. Докладывать начальнику штаба, проводившему развод, ни один, ни второй не торопятся. НШ, видя, что от второй роты доклада не дождешься, командует:
- Косяков, докладывайте!
В ответ:
- А почему я, товарищ майор?! Вон стажер стоит...
- Косяков, докладывайте!
- Дык он же заместитель командира роты...
- Косяков, ДОКЛАДЫВАЙТЕ!
Ну, делать нечего. "Рота! Равняйсь! Смирно! Равнение на...". Пошел наш прапор докладываться.
- Товарищ майор! Вторая рота тра-та-та, тра-та-та. Командир третьего взвода прапорщик Косяков! А почему, все-таки, я, товарищ майор?
- Вот вы встаньте в строй, товарищ прапорщик, и подумайте, почему, все-таки, вы...
Косяков вернулся на свое место и уже оттуда кричит:
- Так почему я, товарищ майор?!
НШ, параллельно принимая доклад от командира первой роты:
- Ну ты подумай, Косяков, подумай...
- Так почему, все-таки?!
- Почему-почему... ДА ПОШЕЛ ТЫ НА ХУЙ!
Первая и третья роты ржали в открытую. И все пошли на работу в приподнятом настроении. Не каждый день такой цирк увидишь...

О полиглотах

Эта история произошла в начале семидесятых.
В нашем дивизионе служил полный интернационал. Мы как-то из любопытства посчитали и насчитали на сорок человек личного состава тридцать с чем-то национальностей...
С очередным пополнением прислали нам и литовца.
Парнишка был щупленький, и производил впечатление очень неуверенного в себе человека,
Я бы даже сказал - забитого.
Но армия (или дедовщина, как могут подумать некоторые) тут были еще не причем, дорога от дома до дивизиона вряд ли была для него дольше двух-трех суток.
Просто был он родом с какого-то глухого хутора, говорил только по-литовски, и по-русски знал всего несколько слов.

Зато он был очень трудолюбив (сам по себе) и исполнителен.
Его тут же взял себе в каптенармусы наш старшина прапорщик Царюк, и с этого момента вообще перестал делать что-либо сам (хотя и раньше не особо перетруждался).

К моему удивлению новобранец вписался в коллектив очень быстро, во всяком случае, не дольше, чем это делали разбитные и образованные городские шалопаи. А может быть даже и быстрее, поскольку постоянное командование им со стороны всех, кому не лень, его совершенно не напрягало. В отличие от некоторых городских.

Недели через три после прибытия пополнения дивизион в очередной раз ехал в баню. Старшим послали меня, но поскольку этой же машиной отбывал домой командир дивизиона, я полез в кузов.
И когда я уже занес ногу за борт, над моей головой высунулся армянин-ереванец и заорал во весь голос:
"Бибис! Принеси мне полотенце - я забыл!"

Что такое "бибис" я знал с детства (ничего больше не знал из литовского языка, а это помнил! Вот ведь память какая! :-).
Поэтому я просто выпал из кузова. Пришлось забираться второй раз.

Забрался и спрашиваю:
"Гаспарян (не помню его фамилии даже приблизительно. Вот ведь память какая! :-), а почему ты его так называешь?"
А он мне жизнерадостно отвечает:
"Так, товарищ лейтенант! Бибис по-литовски означает @#й!"

"Слушай, Гаспарян (допустим, что Гаспарян), а как @#й по-армянски?"
Он подумал секунду:
"Товарищ лейтенант, я ведь и обидеться могу!"

На том разговор и кончился.
Так я до сих пор по-армянски ни одного слова и не знаю. :-)

Самое любопытное то, что в скором времени после этого разговора литовского парнишку (тоже не помню фамилии) переименовали в Бибу.
Я не думаю, что это было результатом моего "педагогического" воздействия, просто "бибис" звучит уж слишком не по-русски...

А когда через полгода пришло новое пополнение заматеревший каптенармус командовал молодыми - любо-дорого смотреть!
И на попытку пофамильярничать отрезал: "Кому Биба, а кому - товарищ ефрейтор!"

И голосе его слышались железные нотки старшины дивизиона прапорщика Царюка.

http://letopis.kulichki.net
Другие "рассказы бывалого человека".

Ответ на письмо солдата (см.историю за 26 мая):
Ванечка здраствуй сыночка! Письмо твае получила и к ваенкому срасу пашла как ты и прасил. Но вначале сделал как ты скасал ну с гарелкой. А завернула в Красную звязду чтоп больше похожа што военая диталь. Вобчем прихажу а ево нету, ваинкома нашего. Ну я ждать. Все думала как харошо будит как ты приедиш. Ну он приходить и давай арать ну на этих что там седят. Так они как тараканы брыснули, во смеху-то. Ну ладно, я к няму сунулась. А он гледит сваими буркалами мол чево в сумке-то. Ну я срасу ему и отдала канечно. Тут он вроде отошел малость, спрашиваит как сын служить. Ну думаю можна типерь. Вот гаварю какое дело, все смиялись над сынком маим а он типерь отличник баевой и политическай подгатовки. Ну он-то поздравляет какбутто а сам глаз на гарелку косит. Ну выпить хочит панятно. В обчем я гаворю а сыну-то отпуск дають, но нада телиграму дать. А он - какую телиграму. Ну я как твой камондир научил письмо и показала. Поначале он вроде ничево, читал читал а потом глядить на миня глазищами сваими и спрашиваить: эта кто писал? И кричить, чтоп эти тараканы-то евоные зашли. Ну я говарю, что сын писал и командир яго, сказала ишо что командир твой звонил мне как-бутто (они ж не знають что у нас телифона нету). А бугаи энти акаяные ржут што кони бястыжыи. И чего ржете спрашеваю. Чиво смяетесь? Сыначку единсвеного забрали и смяються. Ну тут они ржать-то перистали. В опчем я им показала куськину мать. Ну ладно говорить, телиграму дадим. Но наперво надо значить чтоб твой камондир пусть фоту тваю пришлеть как ты самалетом упровляиш. Ну не верят они. А я и говарю, что есть такая фота у мене, толька дома, вот найду и принесу. Ну и пошла. Так ты сына, пришли мне скоренька фоту эту. Я им покажу и телиграму ани пошлють. Тагда и стретимся. Скарее бы уже. Ну все. Целую тибе сыночка мой радной. Бериги себя. Твая мама Антонина Кабелькова.
(Оригинал хранится у бывшего замполита N-ской части)

Шёл февраль 1944 года, кровопролитные бои в Будапеште перемешали линию фронта так, что неясно было где свои а где чужие. Лейтенант Парамонов 20 лет от роду страдал больше чем товарищи по оружию - у него был жестокий приступ дизентерии плюс лёгкая контузия неразорвавшимся снарядом о лафет пушки. В помещении винного магазинчика они торчали уже вторые сутки - кинжальный огонь пулемётов не давал высунуть носа ни на метр вперёд, вторые же сутки они требовали танк - расчистить сектор для прохождения пушек. Было 6 часов утра, когда лейтенант Парамонов почувствовал, что ему пора срочно идти "до ветру" - прихватив вещмешок и винтовку он выбрал полуразрушенное здание неподалёку и широкими скачками "полетел на крыльях дизентерии". Прислонил винтовку к стене, положил вещмешок рядышком, спустил штаны и прикрыв глаза задумался о мирной жизни. Слышать он вторые сутки уже ничего не слышал - только постоянный волнообразный гул, поэтому когда он открыл глаза, то увидел перед собой танк, который аккуратно разрушил часть стены и стоял метрах в 5 отдавая жаром. Сначала Парамонов сильно обрадовался, решив, что танк наш и пришёл на помощь, потом он разглядев в танке "Тигр" сильно расстроился. В 6 часов утра, когда тебе 20 лет а женщин ты почитай и не щупал, так не хочется умирать да ещё и "засранцем" со спущенными штанами. Следующий момент стал звёздным часом лейтенанта Парамонова - он, скорее из отчаяния чем из осмысленного героизма, потянулся за вещмешком, достал бутылку с зажигательной смесью и прикрученными спичками, чиркнул, трясущимися руками накинув бросил пониже башни (как учили). Дальнейшее можно объяснить только двумя вещами - либо экипаж тигра состоял из гитлерюгенда, то ли они не ожидали, что находятся в советском секторе. Пламя было для них неожиданностью и ...... экипаж повалил из танка, все 5 человек, очень удобно - ведь в винтовке лейтенанта Парамонова было именно 5 патронов и ни одним больше - так решили товарищи Мосин и Наган. Сказать чтоб раньше Парамонов стрелял из положения сидя со спущенными штанами нельзя, снайпером он не был, да и после контузии правым глазом видел неважно, но факт остаётся фактом - заведенный танк с почти потухшей бронёй и пять скрюченных тел вокруг. P.S. Прошли годы, привычку майора Парамонова читать журнал сидя в туалете знали все в части, поэтому когда молодой боец обращаясь в сторону бревенчатого домика прокричал "Трщ майор к вам председатель колхоза Победа прибыл - велел доложить", ответ никого не удивил - "Мне "Тигр" посрать не мешал - подождёт председатель колхоза".

Было это в дважды краснознаменном и трижды парнокопытном Кызыльском погранистическом отряде
Городишка Кызыл погружался в морозный ноябрьский вечер. Перестройка прочно вошла в умы советского народа. Местное население перебежками возвращалось с работы, обдумывая как потратить скудную получку в это голодное время. На углах кучковались безработные люмпены - дети окрестных скотоводов, выбирая одинокую жертву. Редкие машины старались поскорее миновать сие злачное место.
Чу! Легкое замешательство шпаны и прочих аборигенов вызвала футуристическая картина: революционный чеканя шаг, за тысячи километров от морей и окиянов, улицу Ленина рассекал отряд военных моряков - легкие черные короткие бушлаты, суровые обмороженные лица и уши, выглядывавшие из под сдуваемых бескозырок.
Те, кто накануне на праздники смотрел фильм "Ленин в 1918 году" ощутили легкий эффект "дежавю".
Долго еще всматривались в темноту слегка ох@евшие пролетарии и примкнувшие к ним селяне. Мысли их терзали неспокойные, не иначе речь шла о новой революции, либо того хуже контрреволюции. Глаза бегали в поисках комиссарского тела с ревОльвером на боку.
Больше никто и никогда этих призраков в городе не видел, что добавляло интересу.
Причина была прозаична: в местном погранотряде после очередного дембеля людей осталось - кот наплакал (офицеры на заставах в наряды на границу ходили). Нового призыва (духов) тот год не принес. Для исправления ситуевины в Москве родили приказ: перебросить роту молодых моряков из пограничной морской учебки (из-под Анапы) тащить службу в сухопутный степной Кызыл. Как были, их тепленькими и кинули в суровый сибирский край.
Впрочем, они особливо не переживали, а многие с трудом сдерживали радость (срок начинавшейся службы им скостили с трех морских лет на два сухопутных года, избавили от черноморской дедовщинки, обогрели, в кои-то веки сытно накормили (просто на продскладе воровали тут поменьше), и в тот же вечер переодели во все новое, сухопутно-камуфляжное. Правда бескозырки с тельниками на память они припрятали.