ДВЕ МИНИАТЮРЫ.


1. ЮМОРИСТ-ЭКСТРЕМАЛ.

Витя Воронюк, которого все, включая командование, величали не иначе, как Дракон, катапультировался над Чёрным морем в пятидесяти милях от берега. Вода была тёплой, а значит ему суждено было дождаться спасательного катера. Уже стемнело, и лётчик в слепящем луче прожектора следил за маневрированием спасателя. Внезапно его потянуло под воду, и мозг пронзила обидная мысль: “Всё...“ Это на винт намотался не отцепившийся парашют, который не был отсечён стропорезом по причине воспитания и заботы о военном имуществе. Прошла целая вечность, пока на катере не поняли, почему ушёл под воду лётчик, и дали реверс. О, чудо! Парашют как-то слегка размотался, и голова Дракона показалась на поверхности.
- Вы чо, мужики! совсем о...фигели! Я ж лётчик, а не водолаз! - выплёвывая солёную воду “юморил“ в третий раз родившийся Дракон.
На мгновение опять дёрнулся винт, и ошарашенный лётчик вновь, но уже быстро, исполнил погружение-всплытие.
- Всё! Молчу, мужики, молчу!



2. ЗАЦЕПИ-И-ЛИ!!!

Крейсер снимается с якоря.
- Носовые штвартовные - ходовая!
- Есть!
- Боцман! Выбирать слабину якорь-цепи! Повнимательнее! Барказ подымаем...
- (со Спускно-Подъёмного Устройства). Зацепи-и-ли!!!! Ха-а-давой рюпка - эСьПеУ! Зацепи-и-ли!!!
- Стоп, шпиль!!! Осмотреться за бортами! Что зацепили?!
- Барказ зацепили, та-а-щ!
- А...!!! Й... !!! ...мать!!! Выбирать слабину! Барказ - на подъём! Доклады - своевременно!
- А-тар-ва-а-лся!!!! Ха-а-давой - эСьПеУ! Атарвался!!!
- Стоп, шпиль! СПУ - ходовой! Как люди?!
- Нармална, люди! Барказ от воды атарвался!

Егор Советского Союза.

Ночью идем в надводном положении, погода хорошая, небо ясное, надводные цели далеко и идут от нас. Все хорошо, если бы только на борту не было Комдива, и если бы не сломался гидропривод перископа. За эту поломку уже выдраны все, кого это касается и не касается. На перископе аккуратным штурманским подчерком написанная табличка: «Запрещается использовать перископ в электрическую! Крутить только вручную!!!». Это «Крутить только вручную!!!» очень развеселило Комдива, а он мужчина очень ехидный. И уже изложил целую кучу вариантов, кому, чего и как крутить на нашей подводной лодке. Но вот, это ему надоело, и он улегся на командирский диванчик вздремнуть, а перед этим вдруг спрашивает:
- А что за экипаж тут у нас плывет?
Как будто не знает, с кем он вышел в море.
- Экипаж подводной лодки К - такой-то.
- Тогда все понятно...
И запел совершенно гнусным голосом : «Напрасно старушка ждет сына домой, ей скажут, она зарыдает...».
Спев эти замечательные слова, задремал, и всем в Центральном стало легче жить.
Вахтенным инженер-механиком у нас был прикомандированный с другого экипажа офицер очень веселого нрава, известный под псевдонимом «Бадлуха».
Бадлуха развалился в кресле и не спеша выполнял свои обязанности по вахте, перед носом у него тоже висела бумажка про перископ с таким же текстом.
Как вдруг раздается звук включенного гидровривода перископа: «Вжжик, вжжик».
Не оборачиваясь назад, Бадлуха грозным голосом произносит:
- Какая блядь там вертит перископ, для кого написан плакат?
Из-за перископа появляется длинный нос и лысина Комдива.
- Бадлуха, а эта блядь - я, Бадлуха, твой Комдив, Бадлуха. Понял! Наверное, ему очень понравилась эта кличка, что ли?
Бедный Бадлуха вжался в кресло и с перепугу даже не извинился за ненормативную лексику.
- Ладно, служи дальше, Бадлуха, хм, Бадлуха.

СТРАТЕГИЧЕСКАЯ ИНИЦИАТИВА.

Утренний доклад на командном пункте флотилии разнородных сил. Командующий резко остановил доклад начальника разведки и, сопровождаемый взглядами присутствующих, нервно ходил туда-сюда перед разведкартой. Всё, за исключением отсутствовавшей курительной трубки в руке и усов на лице, напоминало процесс принятия очередного судьбоносного решения знаменитым Главковерхом.
- Значит, говоришь, американцы ввели в Японское море второй авианосец? Надо же такое придумать: для защиты проходящих Олимпийских игр в Сеуле, - как бы сам с собой беседовал командующий, периодически встречаясь взглядом с одобрительно кивающим Членом военного совета. - А потом как ... (ударят), что костей не соберёшь! Соедините с командиром бригады ракетных катеров!
- Товарищ командующий, командир... бригады... по вашему приказанию!
- Комбриг, ты готов через два часа поставить в дежурную корабельную ударную группу третий ракетный катер? А повысить на полчаса готовность?
Услышав на свои вопросы положительные ответы и отдав по всем линиям приказание об усилении дежурных сил, командующий продолжил процедуру утреннего доклада.
Настроение у него было хорошим. Ещё бы! Ровно через два часа военно-стратегический паритет в Японском море будет восстановлен.
Пёрл-Харбор и судьба генерала Павлова - не для нас!

Пулевая стрельба

С некоторых пор в отличие от многих бывших военных я стрелять не люблю.
А ведь доводилось в свое время пострелять и из СВД-шки и из АПСа и из всяческих придуманных для подводной, так сказать, войнушки штучек. Не говоря уж про «штатные» ПМ и АК. Эти - сколько угодно.
Да, но вот разлюбил я это дело.
Оно ведь как: судьба, она порой трахнет из-за угла молотом по черепу, и оглядываешься потом в удивлении, как, мол, до такого, в чем после судьбоносного удара очутился, дошел....
А порой жалеет, что ли, то есть звоночки дает, сначала тихонько: «дзинь - дзинь», потом погромче... потом - как набат колокольный.
Только бывает, и набат не сразу услышишь.
Вот порою в прессе нашей кошмары рассказывают: «Командир застрелил подчиненного...» «Беспредел в воинской части...» Ага. Как раз тот случай. Прозвенело это самое «дзинь-дзинь» в первый раз еще в восьмидесятом. Не у нас, собственно, на соседнем пароходе.
Мичман - дежурный по низам. То есть пока подъем, то-се, суета, пропустил, стало быть, время завтрака. Идет в кают-компанию, там по идее, должны оставить, чай, служба... Конечно. Кают-компания на замке. Все ушли. Не на фронт, конечно.
Опросил мичман пробегающее мимо туземное население - мол, не видели вестового? - Видели. Курит на баке. Мичман - на бак. Действительно. Вестовой стоит, курит у носовой башни.
Мичман: Пойдем, мол, чайку бы попить, позавтракать то есть.... А вестовому то ли вожжа под хвост попала, то ли просто мичман не нравился, то ли вообще права покачать решил. Не пойду, говорит. Время завтрака кончилось.
Понравится ли кому? Вот и дежурному по низам не понравилось.
Но, вроде, при соображении - объяснить попытался спервоначалу, что, мол, не видишь? - дежурный, занят был, то да се.
А воин, видимо, совсем в раж вошел, чувствуя зависимость, и отвечает в духе того, что, мол, да пошел ты. Тут уж мичмана заело. Он - за пистолет. Ствол вынул, и типа приказываю - пошли, накормишь. А вестовой: как же, марку держать надо, уже в голос: «Да пошел ты». Не пошел.....
В общем, в аккурат в лоб матросик и получил пулю.
Разобрались быстро, благо, свидетелей диалога сего было достаточно. Но! Фактик один был в приказе прописан, на который сразу внимания не обратилось.
Есть такое понятие на кораблях (в частях не служил, не знаю) - заручное оружие. То есть пистолетов, как правило, в арсенале числом поболее списочной численности офицеров и мичманов. Вот из этих-то «лишних» и выделяют «заручное» оружие.
Скажем, в дежурство или в патруль, или еще куда, не твой табельный шпалер выдают, а как бы бесхозный, который и называется «заручный». Долгое отступление получилось, но все это к тому, что в помянутом приказе было прописано, что в результате постоянного использования пистолета в качестве заручного оружия ход спускового крючка стал настолько мягким, что свободный ход не ощущался. То есть, грубо говоря, работай пистолет нормально, выбрал бы мичман помянутый свободный ход, а и вдруг затормозился бы. И не было бы покойника.
Ну да мичмана осудили, мы над приказом похмыкали, но практику заручного оружия не отменили.
Проходит с полгода, может, больше слегка, вечерком как-то спешу я на сход.
Для мало осведомленных отвлекусь еще на минутку, чтоб пояснить, что такое старпомовский сход. Старпом на корабле в основном живет. В «Корабельном уставе» русским по белому: «частое оставление корабля старшим помощником несовместимо с исполнением должностных обязанностей».
Вот и бывал на берегу старпом в понедельник после двадцати одного, после окончания партполитработы, и, как правило, в четверг - иногда со «сквозняком», то есть выходным на всю пятницу до утра субботы. Но это когда командиру в голову на пятницу что запланировать не придет, да если штормовой нет, да если то, да если се.
В общем, если раз в месяц такой случай - выходной получить выпадал, так тут уж - бегом, пока кэп не передумал.
Так вот, бегу я на сход по правому шкафуту мимо рубки дежурного, тот из рубки выскакивает (штурманенок молодой, как сейчас помню, стоял) провожать... И на бегу в спину мне озвучивает:
- Тащ капитан-лейтенант, я тут из пистолета стрельнул.
Я всеми мыслями уже на берегу, жена ждет, день завтрашний планирую, думаю - вот, блин, нашел время шутки шутить, ну и шутейно, вроде, отвечаю:
- Ну, стрельнул, доставай патрон, где хочешь. Достанешь - сдашь дежурство.
На трап, на катер, и - домой.
Приехал домой, сидим семьей, ужинаем.
Звонок.
Как правило, к подобного рода звонкам через пару часов после схода с тяжелым сердцем относишься. В голове сразу корабельные дела крутиться начинают: что не сделано, за что кэп на пароход выдернуть может...
Открываю.
Стоит на пороге штурманенок счастливый, докладывает:
- Достал, тащ капита-нт... На двенадцатый причал к корешкам съездил на барказе, они помогли. Так что все нормально.
Я не понял сначала:
- Что достал?
- Патрон!
Честно говоря, мне сплохело слегка.
- Так ты что, - говорю, - действительно стрельнул?
-Так я ж вам докладывал...
- И куда?
- А прямо из двери рубки дежурного в воздух...
- Ладно, завтра на корабле разберемся.
Это уже не звоночек, а бомммм-боммм натуральный.
Разобрались назавтра.
Молодой полез пистолетиком поиграть - щелк-щелк - обойму вынул - обойму вставил - и, затвор передернув, контрольный спуск.
Хорошо, в дверь рубки дежурного, а не куда (или в кого).... Да и пистоль как раз из «заручных», чуть курок прижал - получите.
Ну, а набат...
Как сказать.
В принципе, «отстрел» личного состава мы всегда на боевой службе производили. В базе и народ не сразу соберешь, и тир пока закажешь, хлопотно, в общем. А на боевую вышли - раздолье. Стреляй хоть каждый день - только спланируй.
Боцман плотик соорудит, на него мишень поставит, - и вперед. Да и все же поближе к реалиям - в тире-то полегче, а тут с качающегося основания, да по качающейся мишени....
Так вот, вышли мы как-то, освоились, стрельбу спланировали.
И денек славный выдался, и все по-хорошему.
Тут заметить надо, что по Уставу корабельному командиры вахтенного поста на юте это, грубо говоря, вахтенный у сходни, пистолетом вооружаться должны.
Значит, им надо из того самого пистолета пострелять.
Ну и стреляли - из «заручного».
Я - (командир, млин) после обеда и часа адмиральского - подзадержался чутка, на ют, где все действо происходило, вышел к середине праздника, почитай...
И захотелось, конечно, тоже пострелять. Ну, для начала, пару рожков из АКМа, потом надо ж и из ПМа ...
А старпом для ускорения маневра в ПМ заряжал полную обойму, но стреляли ее двое - по четыре патрона на лицо.
Мне об этом как-то не сказал сразу, вот очередной старшина четыре раза стрельнул - доложил, что стрельбу закончил - пистоль под углом сорок пять градусов, как положено, лицом к борту.... И тут - я.
- А дай-ка мне...
Не успел никто и полслова, забираю у старшины пистолет и поворачиваюсь к старпому. Он в аккурат слева стоял.
Ага. Поворачиваюсь, а палец на спусковом крючке.... и ...бабахнул, в общем. «Заручный», чтоб его мухи съели....
Старпом стоит - не бледный - синевато-зеленый какой-то, а ствол в аккурат сантиметра четыре левее его черепушки...
Нда-а-а. Он почему-то потом ушел сразу. И вернулся, когда стрельбу уже под моим руководством завершили успешно.
И молчал чего-то все.
А я с тех пор - ну не люблю оружие всякое. Стреляет которое. Ну его.
Так вот и получилось, что стрельбу я разлюбил.
Нет, конечно, ежели к примеру внук попросит какую полюбившуюся игрушку в тире «выколотить», или сын подначит на соревнование....
......
А старпом после той боевой на другой корабль перевелся. С понижением. Хоть и просили его остаться - ушел. Такие дела.

ЧТО ЗНАЮТ В АФРИКЕ.

Что-то не сложилось у хороших людей, в результате чего они расстались. Молва приписывала супруге определённые обвинения, но я одинаково по-доброму к ним относился и поэтому сожалел. Она уехала назад в Североморск, а офицер пошёл на переход связанный уже новыми узами Гименея.
Во время захода в Луанду крейсер посещали офицеры, находящиеся в командировке в Анголе. С нашей стороны были организованы ответные визиты. Всегда приятно вдали от Родины встретиться со своими соотечественниками, поговорить обо всём, выпить на “посошок“.
С одного из таких ответных визитов наш офицер вернулся “в жвак“. Будучи по натуре человеком мягким и добрым, он, тем не менее, вёл себя агрессивно, требовал налить ещё и побольше.
- Я приеду в Североморск... я всё ей скажу! Пусть не думает... всё скажу!..
Стало понятно, что речь идёт о его бывшей жене. Попытки друзей успокоить офицера напоминанием о наличии у него в удостоверении личности нового штампа ЗАГСа, убедить, что воспоминания о бывшей спутнице жизни ни при каких обстоятельствах не должны так выбивать из колеи, ни к чему не приводили.
По его сбивчивому рассказу мы поняли, что на берегу во время визита офицер встретился со своим однокашником из параллельной роты, с которым они в училище знакомы не были. Как обычно в таких случаях, искали общих знакомых - кто, где и как.
- А помнишь, в вашей роте парень служил, такой видный, - наводил мосты гостеприимный однокашник. - Он потом где-то на Севере, на эсминцах... Ну, говорили, что у него жена... это...
Наш друг понял, что речь идёт о нём, но виду не подал...

- Я обязательно приеду в Североморск, обязательно. Я скажу: о том, какая ты ... , в Африке знают!!!