Пьянка, карты и любовь...

(Предупреждаю: долго и муторно. Написано давно, но сокращать не имеет смысла, т.к. будет упущен цимус всей поездки. Не обессудьте. Уверен, что страшным и жутким похмельем страдал каждый).

Лето 199... года. Жаркий и душный июль. Мне с коллегой опером Витей Поддубным колоссально повезло. В одном приморском украинском городе местные хлопцы задержали нашего фигуранта, находящегося в федеральном розыске. А так как разрабатывали его мы, то и мчаться за этим злодеем тоже нам. К командировке я отнесся с флегматичным спокойствием, т.к. на тот момент был холост и перспектива уезжать из Москвы меня не очень прельщала, но и не вводила в уныние. Надо, так надо. А друг мой, напротив, радовался как дитя. Жена, теща, двое детей, собака, хомячок и затянувшийся с января ремонт квартиры доконали его. Так что в тот момент он готов был ехать не то что на юг, а хоть в топку «Бухенвальда». А посему, когда на утренней оперативке шеф сказал: «Селиверстов и Поддубный, оформляйте командировку, и завтра чтобы покинули Родину...», мой измученный семьей и бытовой химией друг спонтанно хлопнул в ладоши, глупенько заулыбался, закатил глаза к потолку и тихо изрек: «Б@я, ну спасибо, прямо нектар на мою изнеможенную душу!!!» Шеф, услышав хвалу всевышнему, хотел что-то сказать, но передумал.
Выйдя на улицу, мы закурили. Коллега сиял как медный таз.
- Саня, ты представляешь, как нам повезло. Летом на море, да еще и на халяву, - теребил Витя меня за рукав. Я смотрел на этого счастливого человека, и у самого на душе становилось хорошо. Действительно, а что плохого смотаться летом на море?
- Согласен, Витя, повезло, - разделил я радость друга, - Поехали в управление командировку оформлять.
Всю дорогу до конторы дружище фантазировал по поводу халявного уик-энда, просчитывал что-то на калькуляторе, высказывал свое мнение по поводу количества спиртного, необходимого в дорогу, и выходя из машины, подытожил: «Не забыть бы купить кондомы и активированный уголь».
На оформление документов, покупку билетов, получение командировочных и разрешения на перевозку через границу табельного огнестрельного оружия ушел весь день. После этого Витя принял решение «обрадовать» близких тяжкой долей опера уголовного розыска и дать ЦУ семейству.
- Алло, Анна Степановна, это я..., - начал телефонный разговор с тещей мой друг, - Нет-нет, я трезвый. Маринка дома? Да трезвый я!!! Пока трезвый!!! Мама, еб#@ть, слушай сюда. Скажи дочери, что завтра я рано утром уезжаю в командировку, пусть мне сумку соберет. Какая разница куда? На Украину... Да при чем здесь бабы, мама. Все, давайте, у меня еще дела.
- А почему рано утром? - спросил я Витю, когда тот положил трубку телефона, - Ведь у нас поезд почти в три часа дня?
- Эх, Саня, - как на безнадежно больного посмотрел на меня друг и хлопнул по плечу, - Если бы моя воля, я бы сегодня уехал.
- А где ты полдня шариться будешь?
- К тебе приду, помогу собраться, - ни минуты не колеблясь, отчеканил Витя.
- Логично...
Слегка зае@#нные, но счастливые мы решили погладить дорожку и как сказал коллега «Выработать стратегию на весь период командировки».
«Штаб» после пополнения продовольствием и спиртным расквартировался на берегу Москвы-реки в районе Бутаковского залива.
- За завтрашний день, - церемонно произнес Виктор, он же начштаба, и опрокинул стакан.
- Давай, - поддержал я друга.
Захрустели огурчиком, закусили колбаской. Закурили. Помолчали.
- Хорошо, - смотря на проходящий кораблик, умилялся коллега.
- Не дурно.
- Продолжим?
- А то...
Сколько таких подходов было, я уже и не помню. В память врезалась сцена у подъезда, где мой друг, держась одной рукой за меня, а другой о косяк двери, клятвенно обещал прийти в 6 утра и помочь мне собраться, полагая, что без его помощи я обязательно что-нибудь забуду (он был прав!!!) Потом рукопожатие, борьба с кнопками в лифте, нецензурщина в адрес изготовителей дверных замков и шнурков в кроссовках.
«Господи, зачем же я столько выпил!» - это была последняя мысль, посетившая меня в квартире во время соприкосновения головы с подушкой.

Дзин-дзинь, дзинь-дзинь... Разрывал звонок тихую квартиру и оболочку моего мозга. Я попытался открыть веки. Покосился на тумбочку - бутылка из-под воды была пустой.
Дзин-дзинь, дзинь-дзинь...
- Б@я, как ху#во, - еле шевеля сухими губами, корил я сам себя. - Давно я так не наутюживался. Привстав на локте, я взял пустую бутылку, с огромным усилием дотянулся до аквариума и начал отбор воды. Рыбешки от такого вероломного вторжения рванули на дно.
- Сори, простите папу, но пить хочется, - чокнулся я полной литровой бутылкой с водой со стенкой аквариума и присосался к живительной влаге. Мне показалось, что распылитель воздуха в виде скелета мне подмигнул. Я подмигнул ему. В нутре приятно заурчало, но мутило меня не по-детски.
Дзин-дзинь, дзинь-дзинь...
- Интересно, кто это? - подумал мой травмированный алкоголем мозг и дал туловищу команду двигаться к двери. Приказ серое вещество объявило, но средством передвижения не обеспечило. На четырех конечностях я начал движение в коридор. Сил встать на ноги не было. В три приема (встал на колени, положил руку на ручку замка и опустил руку вниз) я открыл дверь. Я смотрел снизу на Витю - друг созерцал меня сверху.
- Плохо, Саня? - с нотой понимания спросил, уже поправивший здоровье, вчерашний собутыльник и прошел в квартиру.
- Да ну что ты, я просто в восторге, - промямлил я и позавидовал организму товарища.
- Как я понимаю, ты еще не собрался, - подвел итог Витя и протянул бутылку холодного пива.
- Куда? - спросил я и, почувствовав подкатывающий комок литра аквариумной воды, поскакал галопом в туалет.
Через десять минут я лежал в коматозном состоянии в ванной, а Витя приговаривая: «Ничего, сейчас полегчает» поливал меня холодной водой. Но мне легче не становилось. Я умирал. В голову лезли нехорошие мысли. Почему-то вспомнил слова покойной бабушки: «Что бы дети не делали, главное - водку б не пили». Мудрая женщина была, Царствие ей небесное.
Потом, аки патриций, замотанный в простыню я сидел на диване, раскачивался из стороны в сторону и руководил сбором вещей в дорогу. Витя носился по комнате, хлопал дверцами шкафов, аккуратно доставал вещи и укладывал их в сумку. Через пять минут Витя оглядел коморку и с видом вора-домушника изрек:
- Ну, вроде бы все. Пора.
- Еще рано, может, я полежу немного, - пытался я оттянуть момент прощания с квартирой на некоторое время.
- Нет, Саня, поехали, на вокзале потусуемся, - сказал, как отрезал коллега, - Может выпьешь пива или покушаешь?
- Б-л-л-я-я-я, н-е-е х-о-о-ч-ч-у-у-у, - взревел я и, путаясь в простыне, вылетел в туалет.
Вышли на улицу. Солнце жарило во всю. Витя, понимая, что на вокзал он может привести труп, забрал у меня сумку и словно ледокол пошел в сторону проезжей части. Я, как верный оруженосец, посеменил за ним, тяжело вздыхая через каждые десять метров. На остановке я сел на лавочку и вынес вердикт:
- Все, б@я, больше ни шагу. Никаких автобусов и метро. Лови тачку!!!
- Запросто, - обрадовался Витя моей настырности и первой обдуманной фразе, произнесенной сегодня его умирающим приятелем.
В машине я полулежал на заднем сидении. Товарищ, проявляя заботу, постоянно поникал водителя, запрещал ему курить и просил резко не тормозить. В районе метро «Белорусская» друг сбегал в магазин за холодной водой, намочил полотенце и положил мне на голову. До вокзала доехали без приключений. До отхода поезда оставалось 3 часа.
- Значит так, - зайдя в здание вокзала, начал руководить приключениями Витя, - Ты сиди с вещами здесь, а я сбегаю в магазин за «веселыми» напитками. Закуска у меня есть, теща с женой постарались.
Я развалился в кресле прохладного зала ожидания и стал обмахивать себя бейсболкой. Тошнота отошла на второй план, голова потихоньку успокаивалась. Еще некоторое время спустя я стал с интересом разглядывать сидящих пассажиров, задумался о путях господних, т.е. железнодорожных.
- Все нормально? - вывел меня из медитации друг, - Пошли со мной. Здесь есть одно место, там очень прохладно.
«Одним местом» оказался небольшой уютный и затемненный кабачок на вокзале. Там, действительно, я почувствовал себя лучше и даже согласился на хитрое предложение Вити попытаться опрокинуть граммов 40 водки.
- Ведь поможет, Саня, - щебетал он, заказывая графин с водкой, томатный сок и бутерброды.
- Знаю, что поможет, - соглашался я, - Главное чтобы влезло. Знаешь что, давай-ка пересядем за другой столик, что ближе к двери. На всякий случай.
Как я усугубил первую рюмку, описывать не буду. Замечу лишь, что моего друга, смотревшего на меня в тот момент, передернуло. Вторая пошла легче. Похорошело. Потом третья. Пробил пот. Четвертая. Порозовели щеки. Пятая. Хорошо, б@я!!! Командировка начинала мне нравиться. На перроне я заглядывался на девчушек, а Витя ворковал с молоденькой проводницей.
Через полчаса поезд двигался на юг. Мы веселили двух симпатичных соседок по купе, рассказывая им анекдоты. Ближе к вечеру Витя, начиненный спиртным, гормонами и джентльменством, войдя в раж и, не посоветовавшись со мной, выдал:
- Девчонки, а пойдемте поужинаем в вагон-ресторан?
Я замер. Деньги, конечно, были, но принимать решения таким кардинальным способом, меня огорошило.
- Ну, не знаем..., - завели кокетки известную песню, - Ну..., нам переодеться надо.
- Да ради Бога, - засиял Витя, - А мы пока с Саней пойдем займем столик. Так что ждем, цыпы.
- Ты ох@#ел? - спросил я, сорвавшегося с цепи кобеля, как только мы вышли в тамбур - Ты же говорил, что у тебя еды полно.
- Да ладно, домашнее завтра съедим. Не курицей же девок кормить.
- Ну-ну, пошли, новоиспеченный Казанова.
В вагоне-ресторане присели за свободный столик, заказали по 50 грамм для аппетита и стали изучать меню. За соседним столом сидело три субъекта и о чем-то страстно спорили. Один из них подсел к нам.
- Слышь, мужики, скажите, что при игре в «21» больше - 2 туза или туз с десяткой?
- А сам-то как думаешь? - спросил я.
- Два туза...
- Ну и какие вопросы?
- Да вот мой приятель сомневается, - картежник кивнул в сторону своих корешей.
- Короче? - спросил Витя.
- Может раскидаем картишки в «21», по полтиннику кон.
Мы с Виктором переглянулись. С полувзгляда поняли друг друга. Каталы, мать их за ногу.
- А че, давай, - согласился мой коллега и положил «лопатник» на стол, - Только не по полтиннику, а по сотне.
- Идет...!!! - зажглись глаза у мошенника.
Пошла игра. По всем «заведенным» у них правилам, нас необходимо ввести в азарт. Через несколько минут игры наш выигрыш составил более 2000 рублей.
- Ну всё, мужчины, спасибо за игру, - сказал Виктор и положил деньги в кошелек.
- А нам отыграться надо, - нехорошо улыбаясь, прошипел катала. Второй его подельник встал у меня за спиной.
- Не-е-е... Давайте будем вести себя по-взрослому, - прикинувшись ветошью, протянул я, - Сейчас мы заняты - дам ждем.
- Может выйдем и обсудим все это в тамбуре, - вежливо предложил третий катала, всю игру просидевший за соседним столом.
- Легко, - сказал Витя и первым двинулся в тамбур. За ним последовал проигравший, затем я и другие двое.
Как развивались события в тамбуре, я отображать не буду. Скажу лишь, что намерения у них были далеко не добрые. У одного был нож. У второго удавка из толстой лески. Мы же были со стволами под рубашками и с ксивами в кармане. В процессе разъяснительной «беседы» в тамбуре эти пассажиры добровольно сдали оружие, все деньги, дубликат железнодорожного ключа и по собственному желанию покинули вагон на так вовремя для них подвернувшейся станции города Курска. Я сжалился над этими подонками и выделил из конфиската 300 рублей на «зеленку» и билеты на электричку.
Только мы вернулись в вагон, как появились наши фемины. Потом было только приятное во всех отношениях времяпрепровождение. Вечер и ночь удались. Приехав в город назначения, мы вышли на перрон и вздохнули полной грудью воздух моря.
- Ты как? - спросил меня Витя.
- Лучше всех и похмелье не мучает, - ответил я, и мы бодро пошагали искать ГОВД.

PS: Вы спросите, как мы этапировали в Москву злодея? Очень просто. Об этом поведаю как-нибудь потом, если, конечно же, вы, после этого рассказа не забросаете меня тухлыми яйцами.

PSS: Это правда, это очерк. Что хотите, то и говорите.

Забавные суточные дежурства или СОГовские зарисовки.
(истории реальные, некоторые фамилии и имена изменены).

Зарисовка 1
Дед Афанасий

Был у нас в СОГе* старый водитель Афанасий Григорьевич Тушин, которого мы величали просто дед Афанасий. Был он замечательным дядькой, чемпионом смены по игре в «Козла» и хорошим знатоком автомобилей и их внутренностей. В итоге за ним был закреплен новенький микроавтобус «Форд», на котором желтыми буквами вдоль корпуса была сделана надпись «Дежурная часть УВД». Относился к этой автомашине он с трепетом. Молодых водил не подпускал к ней на пушечный выстрел, а за любые грубые высказывания в ее адрес возмущался до глубины души. Называл грубияна дебилом и посылал по известному всем адресу. Но вместе с тем, дед Афанасий обладал неплохим чувством юмора.
Как-то в одно из дежурств, плотно поужинав в шашлычной, мы расселись под кудрявой сиренью переварить съеденное. Рядом дед Афанасий копался в двигателе своего «стального друга». В это же время во двор с визгом влетела разъездная «семерка» под управлением молодого сержанта Юры Махно, с которым не боялись ездить только жившие в салоне насекомые. Дед испытывал к Юре неприязнь, а тот платил ему ответной монетой - постоянно подъё#@вал. Так этот дуэт и существовал в Управлении с графиком «сутки-трое».
Вместе с Юрой из машины выползли еще два молодых тела, которых наш эксперт-криминалист Шишкин сразу идентифицировал как «блядей».
- Что, динозавр, загубил тачку, - поприветствовал деда Афанасия Юра, - лучше бы меня на эту тачку посадили.
- Тебя давно посадить надо, - парировал дед, - ты же убийца за рулем. Ты пошто, ирод, молодую бухгалтершу до выкидыша довел, когда в банк ее коротким путем повез?
- Ездить надо быстро, - расплывшись в улыбке, проворковал молодой водитель, - а тебе только лафет со жмуром по Красной площади водить.
- Поговори у меня, - буркнул Афанасий.
- Кстати, дед, а хочешь шишку попарить? - хитро прищурился Юра и кивнул головой в сторону стоявших путан.
- Чтобы хрень какую на х#й намотать. Нет уж, спасибо.
- Да ладно тебе, старый, я их постоянно снимаю, у них на лбу «Знак качества» отштампован. Тем более, я тебе кондом предоставлю, - настаивал сержант.
- Да...? - задумался старик, - а почему бы и нет, давно не молодился.
- Тебе черненькую или беленькую?
- Да мне по барабану!!! - воспрял духом дед Афанасий и закрыл капот. - Я быстро умоюсь, переоденусь и захвачу бутылочку сухого из заначки, а ты, салага, иди готовь ложе любви, а то мне с больной спиной стоя, как коню Буденного, нельзя.
Дед Афанасий быстро залазит в салон, заводит двигатель и в долю секунды профессионально паркует «Форд». С той же быстротой вылетает из кабины, закрывает дверь и на полусогнутых несется к двери Управления. Спотыкается, падает, встает и хромая бежит. Но как только открыл дверь, он остановился и на секунду задумался. Потом снимает с рук рабочие грязные рукавицы, с силой в сердцах швыряет их на землю и с мрачным лицом усаживается на ступеньке.
- Ты чего, дед? - тихо спросил Юра.
- Дурак я старый!!! - громко воскликнул Афанасий. - Я и забыл, что у меня уже лет 10 как не стоит!!! Так что, Юрок, иди сам этих барышень топчи, а я займусь тем же самым, но с карбюратором твоей убитой «семерки».
Повсюду раздались аплодисменты. Таким овациям позавидовал бы любой народный или заслуженный артист. Аплодировали мы, аплодировали путаны, а из окон второго этажа, откуда за сценой наблюдали женщины из службы «Мониторинга», раздавались крики: «Браво, Афанасий!!!»

СОГ* - следственно-оперативная группа, состоящая из следователя, опера УР, опера ОЭП, эксперта-криминалиста, судебного медика и кинолога с собакой).

Зарисовка 2
Град

Заступили на сутки. Решили дурью не маяться и забить «Козла». Не успел эксперт-криминалист Шишкин с помощником дежурного Володей Харупиным залезть под стол и проблеять о проигрыше, как по ретранслятору раздалось: «Следственно-оперативная на выезд. Труп на улице в парке. Захватите прокурорского следака и медика». Поиграли, мать их за ногу!
Дружной компанией (я - опер, эксперт Шишкин, и кинолог Артемов Слава со своим детищем Градом) уселись в наш тарантас и скомандовали: «Вперед, Афанасий, за прокурорским и медиком».
Здесь я немного отвлекусь от повествования и подробнее расскажу о кобеле Граде. Дело в том, что в нашем Управлении было 4 или 5 псов разных, так сказать, собачье-милицейских специальностей. Были натасканные на взрывчатку и наркоту, а были и следовые. Именно к последней категории Град и относился. Это был огромный кобель немецкой овчарки черного окраса. Мы его жутко стремались. Он был сам себе на уме, кроме Славы никого не подпускал, трогать себя не позволял, но и сам вел себя уважительно и лишний раз старался к нам не подходить. Не знаю, по какой системе Слава его дрессировал, но своим пес признавал лишь того человека, который был способен гаркнуть на него матом. Признавал это, конечно, громко сказано. Просто он ограничивался лаем и зубы в ход не пускал. Об этой особенности Града знали все в округе: от прокурорских до водителей.
И вот, заехав за судебным медиком, едим мы в прокуратуру. Сзади, высунув харю в окно, ловит пастью ветер наш Град, время от времени громко клацая челюстями и от удовольствия рыча.
- Слушайте, а кто следак? - поинтересовался я.
- Какая-то Семенова, - заглянув в папку, сообщил дед Афанасий.
- Новенькая?
- Наверное, - подал голос, дремавший Шишкин.
Подъехали к прокуратуре. Град для порядка облаял проходившего мимо спаниеля с хозяином.
- О, Боже ж ты мой, ребенка на труп направляют, а я с собой нашатырь не взял, - обозначил голосом свое присутствие пожилой судмедэксперт, смотря в боковое окно.
Со стороны прокуратуры к нашей машине с папкой в руках плыла девчушка на вид лет 15-16, на которой прокурорская форма смотрелась, как на муравье галоши.
- Может, заедем в аптеку? - продолжал переживать за неокрепшую психику подростка медик.
- Х#йня, у Сани фляга с коньяком есть, - сдал меня с потрохами дед Афанасий.
- Очень хорошо, - констатировал судмедэксперт.
- Мужики, а ведь Град ее не знает, - не отрываясь от кроссворда, спокойно констатировал кинолог.
- Ё-е-бтыть!!!
Поздно. Дверца отворилась, и нежная девичья ножка ступила на ступеньку салона.
- Здрас..., - начала знакомство следачка.
- Р-р-ы-ы-ы, - вылетел из-за заднего сиденья Град и клацнул перед ее носом клыками.
- Слава, бля, держи пса!!! - заорал я.
- А-а-а-а-а!!!! - завизжала девушка.
- Дочка, ругнись, - советовал дед Афанасий, - Ругнись!!!
- К-а-а-к!? - продолжала напрягать голосовые связки молодая следователь.
- Матом, дочка, матом и громко!!!
- Р-р-ы-ы-ы, - рвался в бой Град.
- Ёб#@ый мудак, - еще громче завизжала девчушка и закрыла глаза.
Град замолчал. Облизнулся и пошел продолжать медитировать на свое законное место у открытого окна. Все смахнули со лба пот.
- Я как врач очень рекомендую вам сделать глоток коньяка, - обратился судмедэксперт к испуганной девушке и посмотрел на меня. Я протянул флягу. Анжела, так звали следователя, трясущейся рукой взяла сосуд и сделала глоток. Потом несколько глотков сделал патологоанатом и вернул мне пустую тару объемом в 300 миллилитров.
- Сработаемся, - подмигнул девушке дед Афанасий и мы поехали.
На месте происшествия все занялись рутинными делами. Следователь стала писать протокол осмотра места происшествия, судмедэксперт, облапав труп, засунул ему в анус градусник и закурил в ожидании результата, эксперт Шишкин с фотоаппаратом на шее и с пинцетом в руках ползал по кустам в поисках следов преступления, а Град, обнюхав труп, пустил «голубка», помочился на криминалистический чемоданчик Шишкина и залез в машину. Я, чтобы не мешать, отошел в сторону. На улице с каждой минутой становилось все жарче.
- Пойду задние створки в машине открою, а то Град упарится, - сказал кинолог и направился к «Форду».
Как всегда это и бывает, вокруг места происшествия стали собираться зеваки и любопытные, которые на просьбы: «Товарищи, разойдитесь» не реагировали и в разговоре между собой выдвигали версии убийства. Этакие доморощенные мисс Марпл и коммисары Мигрэ в одном флаконе. Я с опером из местного ОВД отошли в сторонку переговорить с пьянчужкой, который обнаружил мертвое тело.
Другая команда местных оперов пошла проводить отработку жилого сектора. Спустя некоторое время, когда жажда окончательно доконала меня, я решил сходить в магазин за водой. Проходя мимо нашего «Форда», я почувствовал что-то неладное. Остановился, повернул голову и... «Пиз#@ц! - это было единственным словом, которое в ту минуту слетело с моих уст.
На задней площадки микроавтобуса лежал замученный солнцем Град и с аппетитом и причмокиванием лизал мороженое, которым его угощал добродушный мальчуган лет 2 от роду. При этом морда пса выражала экстаз, а личико малыша - восторг. Я, повинуясь инстинкту, положил руку на рукоятку ПМ. Но разум взял свое, и я побежал искать Славу. Кинолог с похотливым лицом рассказывал Анжеле какой-то бородатый анекдот.
- Ну ты, дитя, рожденное в уголке дедушки Дурова, иди сюда, - без «извините» и «простите» я схватил хозяина Града за рукав и потащил к машине.
Когда Слава подбежал к машине, то в руках малыша мороженого не было, в его ручонках был язык кобеля, который он дергал из стороны в сторону и что-то бубнил себе под нос. Град тихо рычал, его глаза были налиты кровью, а уши прижаты к голове. Казалось, еще секунда, и пса сегодня можно ужином не кормить.
Кинолог, аккуратно взяв малыша на руки, закрыл собаку в салоне «Форда» и закричал:
- Граждане, чей ребенок?
- Ой... мой, - послышался в толпе зевак женский голос и к Славе поспешила молодая мама.
Что ей сказал хозяин Града, я пересказывать не буду. Лекцию на тему: «Что нужно знать молодым мамам?» она запомнила на всю жизнь и подозреваю, что будет читать ее своим внучкам.

Смекалка

Конец весны. Полным ходом идет подготовка к госэкзаменам. Все как свадебные лошади: голова в цветах, а ж@па в мыле. Но нашему всевидящему и мудрому руководству пришла в голову умопомрачительная идея: направить сроком на неделю выпускной курс «на землю» в помощь патрульно-постовым подразделениям г. Москвы. Если в другое время отрыв от занятий воспринимался курсантами «на ура», то в той ситуации такой поворот событий нас не устраивал. Одну часть группы отправили в Парк Культуры и отдыха им. Горького, другую - в аэропорты Шереметьево I и II, а третью, в количестве 10 отпетых распи#дяев, к коим относится и автор этих строк, в ОВД около Киевского вокзала. Хули делать - надо, так надо.
Приехали. Доложили, что готовы не жалея головы и живота, послужить 7 дней во имя спокойствия москвичей и гостей столицы. Нас собрали в классе службы, где перед нами предстал начальник МОБ,* майор 40-45 лет от роду в мятом кителе:
- Товарищи офицеры, - начал свою пафосную речь служивый, чем сразу нас заинтриговал. - Вы знаете, каким образом сейчас развиваются события в Чечне? В это неспокойное для всей страны время общественный порядок в городе и мирный сон граждан нуждается в вашей помощи. А посему вам надлежит нести ППС на прилегающей к Киевскому вокзалу территории. Прошу проявлять бдительность и уделять особое внимание к гражданам не славянской внешности.
- Негры относятся к этой категории? - спросил кто-то из наших.
- Негры? - переспросил майор, взглянул на Эдика Григоряна и задумался. - Нет, негры не относятся. Итак, повторяю, что бдительность превыше всего. Все ясно? Вопросы есть?
- План? - спросил я
- Минимум три человека с носа за смену, - скороговоркой выдал начальник МОБ.
- Значит, - проведя в голове нехитрые математические расчеты, подвел итог Григорян, - с нас 30 человек в день и того 210 к концу недели. Правильно?
- Верно, товарищ младший лейтенант, - серьезно согласился майор, не заметив при этом хитрую улыбку нашего армянского товарища. - Если вопросов нет, то на территорию.
Выйдя из ОВД, мы стали держать совет. Эдик предложил для обсуждения данного вопроса купить пива и затаиться в одном из дворов района, где, по его мнению, нас никто не побеспокоит решать стратегическую задачу. Через час Великий курултай принял безапелляционное решение. Разбиваемся на две группы: одна идет за цыганами, другая - за БОМЖами. Первую группу возглавил Эдик, другую - я. Информацию о местах скопления интересующих нас объектов мы получили от оперов на станции Москва-Киевская. Первая группа поспешила в табор, а моя на «дно».
За отстойными путями мы обнаружили команду БИЧей, сидевших вокруг небольшого костерка и пожирающих какие-то консервы:
- Уважаемые жертвы новой экономической политики, - начал я без вступления, - Кто старший?
- У нас, начальник, демократия, - прошамкал беззубым ртом маленький старенький бомжик в старой поношенной железнодорожной фуражке.
- Не спорю, но есть предложение, которое я могу обсудить только с представителем руководящего органа вашего сословия.
- Ну, я, - подал голос молодой бродяга, сидевший до этого в стороне от костра.
- Как величать вас, предводитель?
- Фома, - спокойно ответил вожак.
- Меня Александр, - представился я. - Дело есть, Фома. Сейчас ты собираешь всех своих сподвижников и идете с нами в отдел...
- Ты чего, младлей, - перебил меня старший бомжей. - За что!?
- Б#я, это беспредел! - заголосили другие представители демократического общества.
- Тихо! - гаркнул я. - Приходим в отдел, оформляемся, через полчаса освобождаемся и каждый получает по бутылке белой. Вот задаток.
С этими словами мой однокурсник Вова Пименов достал из сумки 3 поллитры дешевой водки и поставил на ящик, служащий клошарам столом. В воздухе повисла тишина. Взгляды бродяг были обращены на спиртное. По их глазам было видно, что предложение мента их заинтересовало.
- А не нае#@шь, начальник? - для проформы спросил Фома.
- Да, чтобы мне до пенсии вертухаем служить, - поклялся я и щелкнул большим пальцем руки по зубу.
Всё!!! Началось и завертелось. Той ловкости и четкости, с которой предводитель БОМЖей отдавал распоряжения, позавидовал бы любой штабной работник. В течение нескольких секунд в темные уголки привокзальной местности понеслись гонцы с новостью немедленного сбора. Шухер ожидался грандиозным. Через 20 минут к «штаб-квартире» нищих подтянулись преданные силы, коих мы насчитали 22 человека. Вкратце Фома обрисовал им ситуацию и доложил:
- Саня, мы готовы.
- Ну что ж, вперед на баррикады, - махнул я рукой, и мы двинулись в сторону отдела. Со стороны это смотрелось сильно: в авангарде я с Фомой, за нами дети подвалов и чердаков, в арьергарде и по флангам мои коллеги. В районе спонтанного рынка у Киевского вокзала мы встретились с группой Эдика Григоряна, которая в окружении орущих цыганок с детьми, количеством не менее 30 человек двигалась в сторону нашего околотка. Если мои договоренности с «задержанным» контингентом строились на любви оных к спиртному, то Эдик при вербовке нарушителей общественного порядка придерживался тонкой дипломатии. Цыганским мужикам было предложено добровольно сдать на некоторое время в аренду своих жен и отпрысков. В противном случае Эдик пообещал в ближайшую неделю устроить их табору «веселую» жизнь. Не долго думая, бароны сразу согласились, и наплевав на возражения своих чавел, отправили их в рабство, а сами продолжили жрать ханку.
Не долго думая и не дав опомниться дежурному капитану, мы завели всю эту разношерстную цыганско-бомжатскую толпу в отдел. Полсотни дурно пахнущих и орущих людей словно тараканы разбрелись по всему первому этажу. В обезьянник поместилась только дюжина.
- Куда? - взревел капитан. - Вы чё, мужики? Нах#я они мне здесь нужны?
- Вам не нужны, а нам для плана, - парировал Эдик и устроился писать рапорт о задержании всей этой кодлы. - А вы, товарищ капитан, разве не в курсе, какая сейчас в стране сложная криминогенная обстановка? А вот ваш начальник МОБ на сегодняшнем инструктаже приказал нам проявлять бдительность. Вот мы и проявили.
- А..., - махнул капитан и закрылся в дежурке.
Мы стояли на улице и ожидали развязки спектакля. Вышел Эдик и сообщил, что какой-то доброжелатель стуканул начальнику ОВД и тот рысью мчится сюда. А посему нам лучше укрыться с другой стороны здания.
Спустя несколько минут через открытые окна отдела разнесся вопль:
- ЭТО ЧТО ЗА Х#EТЕНЬ!!! КТО??? Я СПРАШИВАЮ, КТО ПОЗВОЛИЛ??? ЭТО ОТДЕЛ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ, А НЕ ЛЕПРОЗОРИЙ!!! ТЫ ЧТО, КАПИТАН, ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ Я ДОМОЙ ПРИНЕС ВШЕЙ И МАНДОВОШЕК? ЧТОБЫ МОЮ ЛЫСИНУ ПОЕДАЛ СТРИГУЧИЙ ЛИШАЙ? ТЫ ЭТОГО ХОЧЕШЬ!?
- Да это курсанты приволокли, - гундосил капитан, а им ваш заместитель по МОБ приказал проявить бдительность и выполнить план.
- ГДЕ МОЙ ЗАМ??? ГДЕ ЭТОТ ВРЕДИТЕЛЬ??? ГДЕ ЭТОТ ХИТРОРОЖДЕННЫЙ ЭМБРИОН?!!! ПОЗОВИТЕ, Я ЕГО ЛИЧНО ЧЕТВЕРТУЮ КОЗЫРЬКОМ СВОЕЙ ФУРАЖКИ!!!
- Он отъехал на обед.
- НА ОБЕД??? В ОТДЕЛЕ ЧП, А ОН ХАРЮ ОТЪЕДАЕТ? НУ, ХОРОШО. СЕКРЕТАРШУ СЮДА.
- Я тут, - подала голос какая-то женщина.
- ГОТОВЬ ПРИКАЗ! 1,2 и 9 МАЯ, А ТАКЖЕ 10 НОЯБРЯ и 31 ДЕКАБРЯ ДЕЖУРИТ НАЧАЛЬНИК МОБ!!! ГДЕ КУРСАНТЫ??? СЮДА ИХ.
Делать нечего, пошли на заклание. Увидев нас, начальник ОВД сменил гнев на милость:
- Ну и как это понимать?
- Нас 10, по три тела с носу и того 30, - начал четко докладывать Эдик, - Доставили более 50, а значит на сегодня план перевыполнили...
- Отставить глумление, - прервал отчет полковник. - Какой курс?
- Четвертый, в июле выпуск, - отчеканил я.
- Значит так, смекалистые мои, - подвел черту начальник. - Чтобы я вас здесь больше не видел. Опером буду рад созерцать каждого из вас в своем отделе, но не ранее, чем в сентябре. Неделю службы я вам, подлецы, засчитаю. Отметку в книжках дежурный вам поставит. Свободны. Капитан! Очисти помещение от антисанитарного общества.
Веселой и шумной толпой цыгане двинулись к месту своей дислокации. Я отчитал денег ровно на 20 бутылок водки и отдал их предводителю БОМЖей:
- Все нормально?
- В норме. Может, еще помочь надо? - спросил Фома, пересчитывая наличность.
- Да нет, дорого вы нашему брату обходитесь.
- Ну бывайте, начальники, - хмыкнул вожак и повел свою стаю обмывать удачный день.
Мы решили тоже расслабиться и выпить за последний рейд в качестве постового милиционера.

МОБ* - милиция общественной безопасности (ППС - патрульно-постовая служба, служба участковых инспекторов, дознание, инспекция по делам несовершеннолетних).

Два учителя.
(фамилии и имена изменены, т.к. люди до сих пор вдалбливают доброе и вечное в головы тинэйджеров).

Есть у меня два хороших товарища, с которыми произошли довольно забавные истории, в той или иной степени связанные с органами правопорядка. Объединяет этих людей их профессия - они обыкновенные преподаватели в обыкновенных московских школах. Один - Роман Евгеньевич, учитель биологии, другой - Петр, учитель математики. Разнит же их одно качество: Роман Евгеньевич никогда в своей речи не употребляет нецензурных выражений, высот не достиг по причине принадлежности к древнему народу, а Петя, наоборот, русофоб, антисемит и жуткий матершинник. Но, по порядку.

Урок токсикологии

С Романом Евгеньевичем мы знакомы с 1985 года, когда он пришел к нам классным руководителем. На тот момент ему не было и 30. Авторитет он приобрел моментально. В иерархии биологических профессий он был герпетологом, т.е. специалистом по пресмыкающимся или гадам. Директором школы и районным отделом образования были выделены финансы, и вскоре в школе появился живой уголок, который по тем временам был лучшим в Москве, а возможно, и в Союзе. В этом мини зоопарке было много редкого и интересного из мира флоры и фауны нашей планеты, в том числе были и пресмыкающиеся, но естественно, не ядовитые. Это же школа, а не подвалы инквизиции. И за всем этим колхозом под чутким руководством Евгеньича ухаживали мы - школьники, ученики 8-11 классов. Но занятия в кружке не ограничивались чисткой аквариумов, террариумов и клеток с птицами. В каждые каникулы осуществлялись экспедиции в различные регионы необъятного СССР с целью пополнения уголка новыми видами животных. Довольны были все: мы были в восторге, наши родители спокойны, Евгеньич целеустремлен. Потом мы выросли, и каждый, выбрав себе профессию по душе (инженер, медик, контрразведчик, мент, повар, летчик и т.д.), пошел своей дорогой. Но, не смотря ни на что, каждый год 1 сентября и 25 декабря мы собираемся у Евгеньича дома за большой скатертью на полу (в его маленькой хрущевке за столом все не помещаются), и общаясь как старые друзья, вспоминаем былое и по очередности рассказываем о чем-то новом.
И вот в одну такую встречу мы обратили внимание на небольшую ссадину на лице нашего дорогого Учителя. На наш вопрос: «Евгеньич, чё это у тебя на щеке?», он улыбнулся краешком губ и произнес: «Давайте выпьем, а потом расскажу». Выпили, закусили свежеприготовленным пловом и приготовились слушать. Прежде чем начать, рассказчик предупредил:
- Ребята, вы знаете, что я никогда не ругался и не ругаюсь матом, но в данном случае вы меня простите, придется для свежести красок выражаться нецензурно.
- Да какие вопросы, Евгеньич, - отмахнулись мы. - Начинай! Хлеба и водки много, а народ требует зрелищ!!!
Учитель закурил свою любимую «Приму» и приступил к повествованию:
«Вы знаете, что каждый день, несмотря на праздники и выходные, я прихожу в школу кормить своих питомцев, да и задерживаюсь порой до полуночи. А чтобы не беспокоить охранников школы, я получил добро от директора нашей бурсы входить в школу с черного входа, в аккурат расположенного возле кружка. Вчера я задержался на подработке... Да-да, не смотрите на меня так. У меня помимо животных еще два питомца: жена и сын, которые, к сожалению, еще не готовы включить в свой рацион питания мотыля, крыс и мадагаскарских тараканов. Ну так вот. Подошел к двери, а морозом замок прихватило, и любые мои потуги открыть дверь оборачиваются неудачей. Вдруг сзади топот, крик: «Стоять, не двигаться!!!» и толчок в спину. Бум, и я на животе лицом на асфальте. Рука заломлена так, что большим и указательным пальцами могу вшей на темечке ловить. Кое-как голову повернул и не ошибся - менты. И тут состоялась такая конструктивная беседа:
- Кто такой? - спросили блюстители порядка.
- Учитель, в этой школе работаю, - ответил я.
- Документы?
- Паспорт в кармане, - сказал я и попытался свободной рукой достать свой аусвайс, но получил кулаком по спине.
Меня подняли с земли, поставили на ноги и проверили паспорт.
- Так, Пивкин Роман Евгеньевич, 196.. года рождения, - начал вслух читать документ прапорщик. - А где здесь написано, что ты учитель в этой школе?
- А там не написано, - вежливо, боясь получить опять тумак, сообщил я. - Об этом есть отметка в личном деле, которое находиться у директора этой школы.
- А чё здесь делаешь после 19-00, школа уже закрыта? - спросил молодой сержант, похожий на орангутанга.
- Животных пришел кормить.
- Каких животных? - удивился сержант.
- Разных. Вам по классам, видам и подвидам назвать? - спросил я с полной готовностью перечислить мой зоопарк.
- Не умничай, - без злобы бросил прапорщик, - пошли, покажешь свой зверинец.
- Прошу, господа, только помогите дверь открыть.
Сержант ловко одним движением лапы открыл дверь, мы зашли в помещение кружка. Я включил свет и мои церберы, как бы это сказать покультурнее, очень сильно впечатлились.
- Них@#я себе джунгли!!! - дуэтом выразили восхищение хранители закона, - и это всё твое?
- Школьное. По эту сторону рыбы, у той стены рептилии, возле кафедры насекомые и грызуны, а в той комнате кайман, сетчатый питон и птицы.
- А подержать можно? - спросил «Орангутанг».
- Запросто, - и я достал полутораметрового амурского полоза, безобидного родственника пустынного удавчика, - держите.
«Орангутанг» взял змею в руки и стал с умилением ее разглядывать. И в этот момент, ребята, у меня спонтанно в голове родился план мести за разбитое лицо и удары по спине. Делая вид, что придерживаю ползучего гада, я незаметно, но сильно надавливаю животному в область клоаки. Если вы не забыли, это место у большинства пресмыкающихся является болевой точкой. Не долго раздумывая, полоз со всего маху смыкает челюсти на шнобеле молодого мента.
- Б-Л-Я-Я-Я!!! С-У-К-А-А-А!!! - на всю школу заорал укушенный сержант, из его глаз лились слезы.
Прапорщик, видя фрагмент документального фильма «Эти забавные гадюки» из передачи «В мире животных», отскочил к двери и передернул затвор АКМ. Я быстро закрыл полоза в его террариуме.
- У-у-у, ёпттыть, как больно, - ныл сержант.
- Да, плохо дело, - начал я игру и включил буйную фантазию. - Черт, не повезло вам, сержант. Это бомбейская ананасовая гадюка. Если сердце сильное, то выживете, но станете или импотентом или умалишенным.
- Так надо «скорую» вызывать, - выдвинул идею более мудрый прапорщик.
- Вызвать, конечно, придется, так как у него через полчаса начнется некроз носа, ушей, а потом и члена, - продолжал я нагло врать. - Только от медиков толку мало, так как в нашей стране нет вакцины от яда этого гада, да и времени тоже нет.
- У-у-у, - еще громче взвыл «умирающий».
- Может ему это... отсосать? - осторожно спросил старший по званию.
- Так его же в нос, а не в член укусили, - включил я дуру.
- В смысле яд из носа отсосать...
- А... Можно, конечно, а кто отсасывать будет? Да и поздно уже, яд давно проник в кровь.
- А-у-а-у-у-у, помогите мне, пожалуйста, - молился сержант.
И знаете, ребята, жалко мне стало этого парня. Думаю пора заканчивать этот цирк. Но надо поаккуратнее, а то в данной ситуации я позавидую партизанам, замученным в застенках гестапо. И здесь пришла новая залихватская идея, суть которой заключалась в совмещении полезного (спасение сержанта) с приятным (чревоугодие).
- В принципе, когда меня в песках Туркмении укусила эфа, - погнал я пургу, - то мне промыли рану спиртным и заставили выпить водки. Алкоголь на 89% расщепляет радикалы яда на безобидные ферменты.
- Помогло? - забыв про нос, поинтересовался «Орангутанг».
- Ну как видите. Живой, в светлом уме, жена не жалуется, сыну 12 лет, подумываю о любовнице.
- Николаич!!! - заорал сержант прапору. - Беги!!! Денег не жалей, похороны обойдутся дороже.
- Про закуску не забудьте, - закричал я вслед убегающему бойцу, - вашему коллеге калории тоже необходимы.
Прапорщик убежал за противоядием. Я усадил сержанта на стул, промыл перекисью водорода небольшую ранку и для глумления стал малевать раненый нос зеленкой. Не успел я сделать последний мазок в области переносицы, как прибежал запыхавшийся прапорщик с «вакциной».
- А что лучше, коньяк или водка? - спросил гонец, выставляя на стол 2-х литровую бутылку «Столичной» и пузырь «Наполеона».
- Без разницы, - сглотнул я слюну, - главное, чтобы крепость была не менее 40 градусов.
- А не маловато будет? - засомневался пациент.
- Увидим в процессе вакцинации, - резюмировал я и поставил на стол приборы.
Помимо «медикаментов» на столе возникла высококалорийная и насыщенная витаминами закуска: пара банок красной икры, свиной бекон, нарезка семги, сельдь в винном соусе, маслины, лимоны и яблоки.
По рации прапорщик отверг проникновение в школу с целью кражи и сообщил на базу о необходимости ужина. Мы приступили к трапезе, т.е. к спасению борца с преступностью. Через полчаса «больной» сообщил, что чувствует себя удовлетворительно, через час мы втроем кормили рыб и птиц, до которых я еще не удосужился дойти, а через два часа мы пели песни. Домой доблестный наряд привез меня около полуночи и возле квартиры вручил пакет с оставшейся не раскупоренной бутылкой коньяка. А правду я им, друзья, так и не сказал. Струхнул...».
Роман Евгеньевич потушил сигарету, поднял налитую рюмку и произнес:
- За вас, ребята! Оставайтесь людьми!!!
- Нет, Евгеньич, - сказал Андрей, подполковник ФСБ, - за токсикологию!

Урок баллистики

Поздний вечер. После двух суток, проведенных на службе, возвращался домой. Двое суток не спал, нормально не ел, о гигиене забыл. Была реализация информации: задержания, допросы, обыски. Одна мысль радовала, что завтра добрым и заботливым руководством объявлен выходной. По дороге заглянул в магазин, но денег хватило только на хлеб и «Доширак». А мне хотелось с устатку на сон грядущий пропустить 100 грамм снотворного. Ладно, обойдемся. Выйдя из лифта на своем этаже, я увидел живой «сюрприз». На ступеньках лестничной площадки, положа огромный пластиковый дипломат на колени, сидел мой друг Петя и проверял тетрадки. В левой руке он держал бутылку пива.
- Здорово, Петруха.
- О, Санек, привет, - обрадовался Петя, убирая тетради в чемодан, - Ёб@#ый ты гогошар, сколько тебя можно ждать? У вас в ментовке профсоюза что ли нет?
- У нас ненормированный рабочий день.
- Да в пи#ду такие дни!!! Это все жиды над русским народом издеваются!!! Кровь пьют нашу славянскую, - сел на своего конька Петя.
- Петь, тебя мать опять из дома выгнала? - прекратил я националистическое выступление друга.
- Да. Я только на одну ночь, а завтра помирюсь, - сказал антисемит и открыл дипломат. В правой стороне кладезя знаний лежали школьные тетради, в левой - бутылка «Кубанской», буханка черного и батон «Докторской».
- Заходи, - сказал я, увидев мзду за ночлег.
Прошли в комнату. Я лениво стал раздеваться. А Петя уселся на диван и стал рассказывать о том, какие дети сволочи, как его не уважает еврейка-директриса, а Министерство образования - это масонская ложа. Заставить замолчать его было невозможно. Да и знал я, почему он не любит детей Иакова. Еще в институте его бросила девушка и вышла замуж за молодого и талантливого аспиранта-иудея. Вот Петя с катушек и съехал.
Я присел на диван рядом с Петей, задумался о завтрашнем выходном, достал ПМ и стал вытаскивать обойму. И... прозвучал выстрел. Петя замолчал. Я поседел, ощутил сердце в районе пятой точки и увидел перед глазами друга в белом и с крыльями ангела.
- Б@я, Саня, не шуми, - заорал оглушенный Петя, - Мне на урок завтра, а ты над ухом палишь.
Я скосил глаза влево. Петя, как ни в чем не бывало, сидел на диване и чесался пальцем в ухе. Я вскочил и начал лапать его руками по всему телу, ища пулевое отверстие.
- Саня, ты чего, ох#@ел!!! - отбивался от моих, попахивающих «голубизной» телодвижений, русофоб, - У вас в ментовке е@ть что ли не кого?
- Петруха!!! Где тебе больно, где дырка!? - кричал я.
- Да от#@ись ты, педрила, - взвизгнул друг и отскочил к двери, - в ж@пе у меня дырка, а болит у меня душа. Душа!!! За Родину, за матушку Русь.
Я еще раз оглядел с ног до головы стоящего Петю и поднял с пола гильзу. Руки тряслись, как у хронического алкоголика. Ладно, надо успокоиться.
- Петруха, бери кейс и пошли на кухню, - скомандовал я.
На кухне несостоявшийся труп разлил по стаканам и мы выпили.
- Даже водку уже изготавливают не по истинно русскому рецепту, - вздохнул Петя и продолжил строить планы создания Мирового антисемитского ордена, в который могут войти только истинные славяне и негры. Последних он приравнивал также к жертвам еврейского произвола.
После второго стакана я сказал:
- Ша! Идем искать пулю.
- Какую? - спросил антисемит.
- Которая пять минут назад вылетела из ствола и укрылась в недрах моей квартиры и которая, между прочим, чуть не спасла всех евреев планеты от второго холокоста и доморощенного фюрера.
- А ты разве не холостым стрелял? - икнул Петя.
- Нет! - сказал я и двинулся на поиски. Друг пошлепал за мной.
Судя по тому, как я сидел в момент выстрела, пуля должна была влететь или в грудь педагога, или в дверь туалета. Однако, облазив сантиметр за сантиметром, мы не обнаружили ни одного входного отверстия. Зато нашли заначку в 100 рублей и позолоченную запонку. Подключили математический склад ума Петра, который через 10 минут, произведя расчеты, выдал заключение:
- Саня, б@я буду, это рикошет.
- Я это и без тебя понял, но в какую сторону и под каким углом?
- Х#й его знает, я математик, а не криминалист.
- Чертовщина какая-то, - изумился я, - да и хер с ней, пошли водку пить.
Прошло 2 года. Из длительной командировки вернулись мои родители и затеяли капитальный ремонт. Вечером, когда я вернулся со службы, ко мне со странным вопросом обратилась матушка:
- Саша, что здесь произошло?
- В смысле?
- Что здесь произошло, когда мы были в командировке?
- Ничего плохого. Ты знаешь, что я люблю тишину, а посему больше трех не собирались.
- Не юродствуй, я не об этом. Кого ты пристрелил в квартире или от кого ты отстреливался, - строго спросила бывший оперативный сотрудник КГБ УССР, а по совместительству моя мама.
- Сын, скажи правду, - встрял в разговор отец. - Признайся, станет легче.
Легче не становилось. Я стоял как столб и не понимал, чего от меня хотят родители.
- Что это, - спросила мать и раскрыла ладонь. На ее руке лежала сплющенная 9 мм. пуля от ПМ.
- Елки-палки, мама, - рассмеялся я, - где ты ее нашла?
Мама рассказала, что когда они с отцом штукатурили стену на кухне, то под подоконником она и обнаружила застрявшую в стене пулю. Я метнулся на кухню и убедился в правдивости ее слов. И только тогда я понял. Пуля при выстреле попала в круглую медную ручку двери туалета и ровно под углом в 90 градусов срикошетила в стену под подоконником.
Этот сплющенный кусок металла я до сих пор всегда ношу при себе, как талисман, спасающий меня от моей же халатности и постоянно напоминающий мне о бренности бытия. А мой ангел хранитель Петя, утопив антисемитизм в пучинах бытовых проблем, растит двух очаровательных дочек. Вот так, други мои.

Немного о судебной медицине

Слабонервных прошу прекратить прием пищи. Спиртное можете продолжать употреблять - не повредит. Да и я за компанию рюмашку усугублю. Ну, за всех!

История N 1.

3 курс. Впервые в жизни поехали на вскрытие в 5 морг судебной медицины. Через неделю зачет, а чтобы его заполучить, необходимо присутствовать на этом не слишком приятном мероприятии. Заходим в морг. Ощущение непонятное. Страх не страх... Не знаю. Собираемся в холе. Выходит профессор, в общих чертах объясняет предстоящую процедуру и просит пройти в прозекторскую (место, где, собственно, и колдуют патологоанатомы). Заходим. Огромный зал. На мраморных столах трупы и, как бы сказать поделикатнее, не совсем свежие. Здесь надо пояснить, что в системе Минздрава действуют морги 2 видов: больничные и судебно-медицинские. Если в первые поступают «чистые» и «ухоженные» тела (скончались в больницах или дома в теплой постели и в окружении родных), то во вторые чаще поступают трупы с криминальной подоплекой (расчлененки, с ДТП и авиакатастроф, с убийств и эксгумированые). Но в этот раз, как заметил наш светило, нам повезло, т. к. наглядным пособием будет являться доставленный ночью БОМЖ, предположительно скончавшийся от какой-то бормотухи.
- Итак, коллеги, - начал профессор, поправляя на носу очки в золотой оправе, - Прошу вас подойти поближе. Начинайте, Василий Яковлевич.
К столу подошел здоровый санитар (помесь Валуева с Горбуном из Нотр-Дам де Пари) в кожаном фартуке и, оглядев объект работы, приступил к творению. Почему-то в этот момент я вспомнил слова классика: «Беру камень и отсекаю все лишнее». В подробности процесса вдаваться не буду. Если честно, то было интересно увидеть воочию как устроены люди. Особенно до глубины души поразила циррозная печень. На мгновение я призадумался о том, чтобы завязать с нехорошими привычками и заняться утренней гимнастикой. В процессе всего этого преподаватель рассказывал много интересного и познавательного из области медицины. В конце занятия наш доктор предложил желающим самим попрактиковаться. Как по команде все замотали головами и отступили на шаг назад. Все кроме Паши Хоменко (до сих пор удивляемся, как он психиатра прошел)
- Можно мне? - бодро спросил наш одногруппник.
- Пожалуйста, - разрешил светило и протянул Паше перчатки и какой-то тесак.
Надев перчатки, будущий служитель закона, недолго колеблясь, одним отработанным движением отхватил у трупа ту часть, которая живому организму нужна для продолжения рода. Тишина.
- Ну что ж, коллега, у вас уверенная рука, и, как я посмотрю, сильные нервы, - начал речь профессор, но здесь раздался звук, который идентифицируется как «звать ихтиандра». Из чувства такта все сделали вид, что ничего не произошло, тем более, по мягкости звуков было ясно, что очистилась одна из трех наших девушек.
- Ну, ептыть, Оксана, ты чего аппетит портишь!!! Выйти не могла!!!
Все обернулись. Над ведром, склонясь в три погибили, стояла бледная Оксана, мучаясь рвотными спазмами, а рядом, брезгливо морщась, стоял Серега Козловский и жевал бутерброд (батон «Нарезного», разрезанный вдоль и нашпигованный салом, ветчиной и помидорами с зеленью). Ржали все, включаю профессора, санитара и Оксану. Козловский не смеялся. Выбросил бутерброд в ведро и ушел из помещения.
Когда мы вышли из морга, то всей группой направились в парк, где под пиво обсуждали сегодняшний день.
- Слушай, Оксана, - сказали мы, - а ты молодец. Полчаса выдержала, и лишь когда Паша член отхватил, ты не вытерпела.
- Ребята!!! Ё-моё!!! Причем тут этот Лектор с членом!!! - поперхнулась пивной пеной наша красавица, - просто представила, как этот упырь, бля.... Мне завтра своими потными руками будет возвращать тетрадь с лекциями по криминалистике, то просто не выдержала!!! Здесь пивом подавились все.

История N 2

Поехали мы с моим другом и коллегой Костей Павловым в Бюро судебно-медицинской экспертизы поздравить наших товарищей экспертов с Днем 23 февраля, а заодно забрать заключение экспертизы. Прихватили два гостинца по литру каждый. Во дворе этого унылого заведения сначала были облаяны кобелем по кличке Череп, а потом вахтершей бабой Ноной за антисанитарное состояние обуви.
- Где бахилы? - требовала старуха.
- Да кому здесь, баб Нон, стерильность нужна, - улыбался Костя, - трупам что ли?
- Поцы!!! - верещала вахтерша и по совместительству уборщица, - полы здесь я мою, а не жмурики. После этого обязательно следовал удар мокрой тряпкой по пятой точке. В этот раз обошлось - на ее рабочее место я успел положить калым в виде ее любимого шоколада «Вдохновение».
- Интересующие нас товарищи на месте? - спросил Костя.
- Да что с ними будет, алкашами, - отмахнулась баба Нона, - мертвецы лучше них выглядят. Вахтерша продолжала ворчать, но мы ее не слышали. Мы поднимались наверх.
Наши друзья - это эксперты высшей категории, доктора медицинских наук Сеня и Дима. Настоящие доки своего дела. В жизни друзья, по жизни распи#@яи. Последний в момент нашего визита кого-то разбирал по частям в секционной, а вот Сеня с умным лицом играл в «Тетрис» и что-то бубнил себе под нос.
- Приветствую тебя, о великий Гуру смерти, - с величием поздоровался я, поднимая вверх правую руку.
- Шалом, ментяры, - заулыбался Сеня, выключая компьютер и выходя из-за стола.
- Куда? - спросил Костя, указывая глазами на пакет, державший в руке.
- Сколько там? - не из праздного любопытства серьезно спросил эксперт.
- Две.
- Одну на стол, другую в холодильник, - коротко, как отрезал, скомандовал Сеня, - Накрывайте на стол, я за вашей экспертизой.
Я стал выполнять роль официантки-буфетчицы, устилая стол старыми газетами и расставляя приборы, а Костя полез в холодильник.
- Ни х@я себе чипок, - изумился мой друг.
- Ёбтыть, - удивился я.
Холодильник под завязку был забит водкой и коньяком разных объемов и марок. В том месте «Минска», где у нормальных хозяек хранятся яйца, лежало 2 десятка лимонов. Еще в морозильной камере было обнаружено сало.
- Ну что, накрыли? - спросил вернувшийся Сеня, передавая мне заключение эксперта, - давайте наливайте, подлецы, жду поздравлений.
Прежде чем продолжить, немного отвлекусь. Дело в том, что Костя, выросший в Симферополе, водку не очень жаловал и отдавал предпочтение винам. Если не было вина, то водку превращал в коктейль, разбавляя его каким-нибудь сладким напитком. Но в тот момент под рукой не было ни сока, ни минералки. А посему мой друг не стал вые#тся и решил сквозь силу залудить рюмку залпом.
- С праздником тебя, Сеня, и твоих коллег, - произнес я тост и мы выпили.
- СТОЯТЬ!!! НЕ ТРОГАЙ!!! ПОЛОЖЬ НА МЕСТО!!! - заорал Сеня и я подавился лимоном.
Возле соседнего столика с микроскопом, пробирками и бутыльками стоял Костя с куском сочного бекона в руках.
- Тебе что, Сеня, на закусь мяса жалко, - обиженно сказал мой друг, нехотя разжимая челюсти и отстраняясь от аппетитно выглядящего куска.
- Мяса не жалко, а вот фрагмента грудины бандита, нашпигованного вчера из дробовика очень жалко, - спокойно по слогам произнес Сеня, - Проведу экспертизу и можешь съесть жмура целиком.
Последние слова Костя не слышал. Он был в туалете. До нас доносились его звериный рык, мат и суждения о роли судебной медицине в судьбе эксперта Сени и всего человечества.
- Чего он такой нервный? - риторически заметил Сеня, - подумаешь, кусок человечины в рот взял. Труп свежий, не БОМЖ, ночь в морозилке пролежал.
- Не выспался, - подытожил я и мы выпили по второй.
Друга было жалко. Косте было дурно. Сени было до фени: объект не съеден, водка на столе.

Продолжение истории N 2

Лето. В кабинете, как в сауне. Сходили за холодным пивом, перелили его в чайник и сидим с Костей Павловым, расслабляемся. Дел по горло, но мы на все положили с прибором.
- Селиверстов, ты нам нужен, - влетая в кабинет, сходу начал наш шеф Васильич.
- А вы мне нет, - спокойно сказал я и пододвинул к себе клавиатуру, тем самым показывая, что у меня очень много неотложных дел. Костя, чувствуя приближение какой-то общественной нагрузки, схватил первую попавшуюся бумагу и вылетел из кабинета.
- Короче, не е@и мозги, - продолжал шеф, - у тебя же завязки в судебно-медицинском бюро, вот и помоги.
- Не могу, занят, - сопротивлялся я.
- А подежурить 10 ноября?
- Б#я, да это удар ниже пояса, Васильич!!!
- Выбирай...
- Чё надо?
- Сейчас Спартаков придет и объяснит. Поможешь - в пятницу на работе можешь не показываться.
- Так это уже другой базар, - обрадовался я трем выходным, - осуществим в лучшем виде, Васильич.
Через минуту в кабинет вошел молодой следователь из отдела по расследованию ДТП Миша Спартаков и обрисовал ситуацию, которая могла закончиться для него извращенным сексом с начальником управления и прокурором, где ему отведена пассивная роль.
- Понимаете, - начал он, - надо срочно провести экспертизу на определение степени тяжести телесных повреждений, а конкретно - на степень обезображивания лица.
- А чего раньше не назначил? - спросил я, заранее зная ответ.
- Ну, это..., - потупил глаза Миша.
- Ясно, сроки прое@#ал.
- Что?
- Волокитчик ты, Миша, - рассмеялся я. - Не ссы раньше времени.
Взял телефон и позвонил ранее вам знакомому эксперту Сене. Не услышав слово «нет», я положил трубку и сказал волокитчику:
- Вызывай сюда потерпевшую, покупай литр и поедем спасать твою задницу.
Через час мы тряслись в моей старенькой «восьмерке» по улочкам Москвы. Потерпевшей являлась интеллигентная женщина бальзаковского возраста. Несмотря на возраст, выглядела она лет на 35. На руках и шее не горный хрусталь, а брюлики в платине. Ситуацию, в которую она попала, банальна. Один гость столицы под парами «шмали» на своем авто въехал в ее авто на перекрестке. В результате в отношении него возбуждено уголовное дело, а мадам наложили 11 швов над бровью.
Невольно прислушался к их беседе на заднем сидении.
- Вы не переживайте, - успокаивал терпилу Миша. - Просто сейчас вас посмотрит эксперт высшей категории и даст заключение о степени обезображивания лица. Это займет всего несколько минут. Все эксперты в этом Бюро имеют научную степень, так что в их профессионализме можете не сомневаться.
- Да-да, конечно, - ласково проворковала мадам. Внимание и общество молодого человека ей симпатизировало.
Приехали, вышли из машины. Правильно... Были облаяны Черепом и бабой Ноной. Поднявшись наверх, к нам в когда-то белом халате на голое тело, в шлепанцах, небритый и с сигаретой в зубах вышел Сеня. «Интеллигентностью» от него несло за версту.
- Здорово, где терпила? - поинтересовался эксперт высшей категории.
- Вот, - сделал красивый жест рукой в сторону мадам следователь Миша. - Это Мари...
- Пошли, - сказал Сеня и первым пошел по коридору.
В кабинете Сеня пробежал глазами по постановлению о назначении судебно-медицинской экспертизы и выписке из травматологии, попросил потерпевшую снять очки и подошел к ней вплотную. Минуту с разных ракурсов рассматривал шрам, потом, вытерев руки об халат и не вынимая цигарку из рта, помял его и вынес вердикт:
- Ху#ня, к тяжким не относится. Вы, женщина, побольше морковки кушайте, там витаминчики. Швы хирург наложил качественно, так что через годик них#я не останется.
- Да-да, - встрял в разговор Миша, - А деньги на морковь мы взыщем с обвиняемого.
Мадам прибывала в ох@#ном коматозе. Она смотрела на Сеню, как я в детстве на стоматолога. Еще никто из мужчин не позволял так грубо к ней прикасаться, а тем более, выражаться в ее присутствии. Но больше всего ее поразило наличие в этом человеке двух совершено разных вещей: научной степени «кандидат медицинских наук» и быдла.
- Если вопросов нет, - потирая руки резюмировал Сеня, - то можете быть свободны.
- А? - что-то хотел спросить молодой следователь.
- Заключение экспертизы завтра в канцелярии заберешь, - прочитал мысли эксперт, - пакет поставь на стол.
Удивленная потерпевшая и несостоявшийся пассивный гомосексуалист Миша удалились.
- Ну что, Саныч, по соточке, - хитро щурясь предложил Сеня.
- Давай, - согласился я и достал из кармана шоколад «Вдохновение», которое впопыхах забыл преподнести в дар бабе Ноне.