ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ - ГРУСТНЫЙ ПРАЗДНИК

Что такое День Рождения в армии? Это ЦЕЛЫЙ день, когда ты свободен после зарядки, отдыхаешь и смотришь телек, короче, занимаешься тем, что в обычный день и в выходной тебе даже и не снилось. Это в сериале «Солдаты» духи спокойно сидят на кроватях, где-то отдыхают и т.п. В ВДВ такого нет. Там просто нет времени на это, да и по кумполу можно получить за это...
И вот 25 января у меня ДР, целых 19 лет!!! Так получилось, что у Сереги Калашникова с моего взвода днюха в этот же день. Впереди куча времени для отдыха, можно написать письма, по-тихому поспать в каптерке или попялиться в ящик. Весь батальон пошел на стрельбище, а мы в тепле и довольные. Счастье привалило!!!
Расслабившись, мы сели на табуретки и стали смотреть телевизор. И вдруг...
«Рррота, смирно!», - раздался крик дневального.
Мы с Серегой подскочили и насторожились. В казарму зашел начальник штаба полка и спросил: «Есть кто свободный из солдат?» Дневальный показал в нашу сторону.
«Одевайтесь и за мной»,- произнес НШ, и мы, накинув бушлаты, грустные пошли за ним, при этом дневальному помахивая кулаком. По-любому встряли...
Начальник штаба привел нас на полковую помойку и произнес: «Я понимаю, что у вас день рождения, но больше людей нет. Вся надежда на вас, гвардейцы! Необходимо загрузить весь мусор в «Уралы» и помочь установить контейнеры»
С речью типа «родина вас не забудет» он вручил нам две совковые лопаты и ломик на случай, если мусор сильно замерз. Кучи досок, железок и горы отходов столовой, такое зрелище предстало перед двумя именинниками. И невероятный аромат...

Мы загрузили шесть огромных «Уралов»!!! Закончили перед ужином, но на него не пошли. Еда вызывала отвращение, после созерцания на морозе куч замерзшей каши, бигуса и потрохов минтая, да и сил не было...
С мыслью: «не хрена себе День Рождения», мы без задних ног улеглись спать...

И о прекрасном:

Во время переговоров с одной из группировок талибов Дустум поставил условие: афганцев отпускают, а иностранцев разоружают и отдают под контроль северному альянсу.
Так и сделали. Потом "иностранных" талибов в количестве 300 человек привозят в крепость к Дустуму, те понимают, что ничего хорошего их не ждет, и начинают взрывать припрятанные гранаты, разоружают охрану. Начинается бойня.

Далее - очевидное-невероятное. Амовкие оперативники ЦРУ, отбивающиеся от толпы талибов, захват талибами арсенала, вырвавшийся ЦРУ-шник, по журналисткому спутниковому телефону звонящий в посольство США (г.Ташкент) со словами: "не надо просто бомбить - нужен точечный удар".

Далее прибывают ребята "спецназ GB & USA", наводят на здание с талибами лазерный целеуказатель и вычисленые координаты передают на F-18. Тот сбрасывает 4 227кг JDAM. Мажут всеми 4-мя. Убиты бойцы северного альянса, 4-х амовцев и британцев посекло осколками.

Перестрелка с засевшими в арсенале талибами продолжается.

Следующий день. Тот же "спецназ" с башни наводит 908 кг JDAM. Бомбу кидают с B-52. Народ уже ученый, целеуказание дает, уже отбежав километр от места измерения. JDAM падает не на арсенал, а на башню, откуда меряли расстояние. Пара сотен ребят из северного альянса - в куски. Стоящий рядом танк - вверх гусеницами. Народ из крепости начинает сваливать, ибо "нафиг такие новые технологии".

Ночью на опустевшую крепость падают бомбы. Во всем городе взрывными волнами посносило окна и двери.

Третий день. Дом с засевшими талибами цел.
Дустум берет дело в свои руки. Подгоняют танк. Бьют из РПГ по окнам. Через систему дренажа начинают закачивать воду.
Вот что значит отсуствие у пехоты термобарических боеприпасов...

Четвертый день. Вода мокрая, а ночь холодная.
Талибы сдаются. Офигевшие дустумовцы вяжут 82 человека.

В крепости 500 трупов.

(с)ротмистр, ВИФ2не

ШВЕДСКИЙ АНАБАЗИС

Путевые заметки. (продолжение)

Гетеборг. Погода сегодня балует. На полдороге внезапно выглянуло солнце, да так и не пропадало затем весь день. Это радует. Надоели дожди, прямо скажем. В Гетеборге у нас сегодня катание по каналам, посещение музея «Юниверсум» и торгового центра. Завтра вновь сюда, только уже в парк развлечений. Дабы не искать самому, вбиваю в навигатор конечную точку маршрута и полагаюсь на электронику. Пока нормально идем, во всяком случае, по карте, если посмотреть, вроде как тем путем, которым надо. Умная машина, однако! Даже ряд сменить предупреждает. Конечно, можно ни о чем не думать и идти по прибору, но в голове все равно держишь карту и действия навигатора контролируешь. Да и головой по сторонам крутишь, запоминаешь. Привычка, что поделать! Ну, вроде как и добрались. Переезжаю мост и медленно ползу вдоль канала. У причала пришвартованы низенькие речные трамвайчики. На них, видимо, и поедем кататься. Тут же стоянка для автобусов. Правда, очень маленькая: всего на две машины. На наше счастье, место есть. Передо мной «Вольво» с норвежскими номерами. Видимо, его пассажиры уже катаются по каналам, скоро и мы, наверное, тоже поедем. Выгружаю пионеров, запираю автобус. Здесь самый центр города, старинные здания, мосты, невдалеке характерная крыша - судя по всему, рынок там находится. Идти смотреть желания нет, делаю пару снимков и присоединяюсь к очереди на трамвайчик. Макс считает проходящих на борт пионеров, я иду замыкающим. За мной уже следующая группа идет на следующий трамвай. Рассаживаемся. Светловолосая девушка-гид отдает носовые и усаживается на юте лицом к нам. Приветствует и представляется. Сельма. Студентка. Подрабатывает гидом. Рулевой занял свое место на корме. Трамвайчик очень широкий и низкий, оснащен двумя двигателями «Вольво-Пента» с угловыми колонками. Машины, видимо, пущены враздрай - трамвайчик разворачивается буквально на месте и направляется под мост. Путешествие началось. Помимо нас здесь еще и немного шведских туристов, поэтому экскурсия ведется в основном на шведском, но и по-английски. Сельма тоже успевает что-то рассказывать. С любопытством разглядываю стоящие вдоль канала здания. Справа от нас парк. Очень красивый. Сельма говорит, что парк был разбит в старину по указу короля Карла. Какого Карла, я так и не понял. Много их было, и все - Карлы. Наверное, 11-го. Основал город он, значит, и парк, видимо, тоже. Под деревьями местная молодежь пьет пиво и загорает, несмотря на довольно прохладный ветер с моря. Улыбаются и приветственно машут руками с берега. Пионеры в долгу не остаются, тоже радостно вопят и приветствуют. Канал поворачивает влево, и прямо на парапете набережной какая то современная абстрактная скульптура. Уродливое тело на тонких ножках как будто бы собирается броситься в канал, но вместо головы у него пирамида. Что этим хотел сказать автор, мне, наверное, никогда не понять. Почему это расположили в историческом центре города, да еще и по ходу популярного туристского маршрута, тем более непонятно. Ну, заморачиваться этим я не буду - вокруг масса значительно более красивых вещей. Вон и памятник какой-то на другом берегу. Но поставлен, судя по всему, давно, и органично вписывается в окружающую застройку. Трамвайчик проходит под многочисленными мостами. Вставать нельзя, можно легко головой приложиться, а во время движения мало не покажется. Справа проплывет шлюз, отделяющий второй канал... Правда, он закрыт, и не знаю, открывается ли вообще. В старину вдоль второго канала располагались различные предприятия, видимо, для этой цели и существовал шлюз. Двигаемся по направлению к порту. Сельма предупреждает нас о том, что перед последним мостом нужно сесть на дно трамвая и пригнуть голову. Потому что высота моста едва-едва позволяет пройти плавсредству, даже такому низкому как трамвайчик. Послушно следуем команде и садимся на дно. Мост все ближе. Трамвайчик медленно втягивается в гулкую темноту. Над нами улица, слышно, как по мосту движется транспорт. Поднимаю руку с фотоаппаратом и жму кнопку. Что-нибудь да получится, наверное. А не получится - и фиг с ним! Вылезаем на свет, поднимаем головы и усаживаемся на места. Выходим в акваторию порта. Тут ветер уже достаточно прохладный, застегиваю предусмотрительно прихваченную с собой куртку. Поворачиваем вправо и движемся вдоль берега. Здесь отшвартованы различные суда, как гражданские, так и военные. Проходим мимо длинного серого борта. «Смоланд». Миноносец, судя по всему. Вряд ли действующий. Наверняка, музей вроде «Авроры». За ним - еще одно судно. Поменьше размером и в камуфлированной раскраске. Тут же частокол мачт и здание яхт-клуба. А за ним - изящный четырехмачтовый барк «Викинг». Ну еще бы, как же иначе может называться шведский парусник? За «Викингом» - высокое здание красно-белой раскраски, напоминающее и маяк и створный знак и все что угодно. Спрашиваю у Сельмы, что это такое. Оказывается - отель! Ну ни за что бы не подумал! Очень оригинальное архитектурное решение, да и место выбрано удачно. Представляю, какой вид открывается из окон этого отеля. Причем, что на море, что на город. Сразу за отелем - мост через гавань. Достаточно высокий, чтобы могли проходить суда. На другой стороне - различные портовые сооружения
Наш трамвайчик проходит прямо под бортом «Викинга» и поворачивает влево. Сельма достает ярко-красный с прозрачными «окнами» козырек и устанавливает его на носу. Курс сменился, теперь мы идем против ветра. Козырек мгновенно украшается крупными каплями. Брызги из-под форштевня то и дело попадают на нас, к счастью, незначительно. Козырек все же спасает. По правому борту огромная открытая сцена, там вовсю идут какие то приготовления, Сельма говорит, что завтра концерт группы «Линкин Парк». Здесь он и будет проходить. Вот, еще одно достойное уважения решение! Группа достаточно известная, народу будет немеряно. И совершенно ни к чему устраивать все это действо в городе. Порт - самое удачное место. И народу влезет много, и мешать никому не будут. А нашим обязательно нужно на Дворцовой все престижные концерты устраивать, в результате чего полгорода перекрыто, а центр после всего этого напоминает помойку. Никогда не слышал, чтобы устраивали концерты рок-музыки в историческом центре города на главных площадях столиц. Будь то Королевская в Стокгольме или Сенатская в Хельсинки...
Движемся вдоль огромных корпусов плавучих доков. Судя по торчащим мачтам, какое-то судно там в данный момент находится. Правда, рабочего шума не слыхать: суббота сегодня. За доками - еще какие-то здания, похоже, офисные. Во всей красе открывается противоположный берег. Гетеборг, как и многие города, расположен на холмах. Сколько их, я не знаю, на ближайшем, над бухтой, возвышается церковь. Видна, пожалуй, с любой точки города. Ну и отсюда, естественно, тоже. Решаю сходить посмотреть завтра, благо, весь день свободен будет. Вот от терминала на другом берегу отходит красавец-катамаран «Стена-Лайн». Тоже паром типа «Викинга», на котором мы приехали, но не такой огромный. Зато фантастически красивый. Судя по силуэту, судно скоростное. И хоть идет он сейчас малым ходом, нетрудно представить его на полном ходу в открытом море. Зрелище наверняка потрясающее! «Стена» проходит мимо нас, трамвайчик ощутимо кидает на волнах. Теперь акватория свободна, пересекаем ее прямо по направлению к одноименному терминалу. Что катамаран, что терминал эстетически прекрасны и дополняют друг друга. Теминал весь застекленный, причем стекла золотистого цвета, и под солнцем все это напоминает то ли какой-то невероятных размеров кристалл, то ли огромный слиток золота абстрактной формы. За терминалом поворачиваем направо и вновь заходим в канал, но теперь уже с другой стороны. Стены зданий поднимаются прямо из воды и при известной доле фантазии можно представить, что мы в Венеции. Хотя по архитектуре Гетеборг мало ее напоминает. Вот слева проплывает здание в псевдоготическом стиле, стоящее прямо у воды. Похоже на церковь, но оказывается это фишмаркет. Рыбный рынок. А ни за что бы не подумал!
Справа вновь открывается парк, в глубине которого белое здание оперного театра. Поворот, и мы видим уже знакомый причал, от которого отошли полтора часа назад. Экскурсия закончилась. Сельма благодарит нас за внимание, прощается и желает приятного отдыха в Гетеборге. Трамвайчик мягко тыкается носом в специальную выемку в пирсе, обвешанную кранцами, Сельма ловко накидывает швартовы на кнехты. Приехали!

(продолжение следует)

В пору славного моего курсантства в Горьковском (еще тогда) ВЗРКУ ПВО
(привет выпуску 90-го года!) как истинный курсач любил я закосить, а проще говоря, отлынить от занятий.
Еще бы, кто не мечтал тогда поспать вволю, книжонку почитать, да письмена на родину написать, да не в личное, а в учебное время?
Много приколов и залетов у всех было связано с подобным времяпровождением, да обо всех не расскажешь, а вот один случай припоминаю:
Учился я тогда на 2-м курсе.
Отбыла как-то на полигон сожительствующая с нами через стенку батарея старшего курса.
Ну , дело ясное: у них никого, тишина, покой, на входе замок и пломба пластилиновая.
А надо отметить, что помещения соседствующих батарей в длиннющих (50 м) наших Тобольских казармах разделялись изнутри деревянными чуланами, именуемыми лыжехранилищами, где оные дрова и валялись. Много славных «гвардейцев» было «почикано» в закутке. Кто в лыжи закапывался от утренней зарядки, кто в наряде по роте там норовил лишний часок прихватить. В общем, паленое место было для жаждущих репу поплющить будущих офицеров. Его и на замок со стороны нашей казармы перестали закрывать-то вообще, знали: ротный, если что, туда первым делом...
Но в соседней казарме никого! Какая маза! И надо-то всего петлю от замка вскрыть аккуратно. Сказано - сделано.
Как-то в конце утреннего развода на занятия, убедившись, что все взоры грохочущей по деревянному натертому мастикой полу батареи направлены на выход, а мысли исключительно на перловку, я, юркнув за дверь лыжехранилища, под шумок резко отогнул скобу на двери в соседскую роту припасенной заранее саперной лопаткой...
Какой балдеж, позавтракав батоном белого хлеба с молоком (помните пирамидки за 15 копеек?), отвалиться, смачно затянувшись «Примой», на скрипящей всеми своими пружинами чьей-то образцово-заправленной кровати и потом забыться часиков до одиннадцати - вот это служба так служба! Написаны письма мамкам, нянькам и лялькам, почитана книжонка, а вокруг - никогошеньки. Оазис.
Но как веревочка не вейся, как говорится. Хорошего много не бывает. Кайф обломался внезапно.
Пуская в потолок очередную порцию сизоватых колец, я услышал шаги. Нет, это были не слоновьи раскаты юфтевых курсантских растоптышей - на входе в роту четко тумкал по доске хром. Офицер. Соседи. Приехали. Я попал. Скандал. Позор. Губа. Отчислят... и далее по списку мысли пронеслись у меня в голове.
Я лежал у окна, завалив ноги на спинку кровати, боясь пошевелиться, предательские пружины готовы были взвыть, а нервы лопнуть, по казарме плавно плыл кумар от последней сигареты, выкуренной мной. Попал. А что если он сейчас попрется вдоль всей казармы, и на тебе - тело, получите...
Но шаги, загремев ключами, удалились и стали глуше, а потом вообще затихли. Тишина. Ушел. Нет. Чего бы ему тут так мало времени топтаться, чай, с полигона приехал уж не на пять минут. Ага, он в комнате командиров взводов. Мысли как авто в ДТП давили и скрежетали друг о друга, время шло... медлить было нельзя.
Аккуратно, одной рукой запихав в планшет продукты своей недолгой «курортной жизни», я с диким скрипом рванулся с как мне тогда показалось взорвавшейся койки, и на ходу натягивая пилотку, ремень и оправляя измятую форму, направился навстречу судьбе. До самого последнего момента я не знал, что скажу этому офицеру, когда он посмотрит на меня как на приведение, домового или джинна.
Капитан появился навстречу на удивление медленно. По его взгляду было ясно, что наше свидание вообще не входило в его планы.
Долбанув последние пару шагов и козырнув, я вывалил:
- Тщ ктан, командир роты послал глянуть, кто вскрыл лыжехранилище, а тут вы...
Он что-то промычал нечленораздельное. Но наконец собрался и сказал:
- Ладно, иди, посмотрим.
- А че там смотреть, там топор нужен. Забить и дело с концом, - пытаясь придать тону уверенный хозяйский тон каптера, ляпнул я.
Прокряхтев, капитан через полминуты вернулся с молотком.
- Ладно, иди скажи, что я все забил.
- Есть!
Влетев в свою казарму через лыже-дровилище и чуть не собрав все эти обломки
спортивных баталий, позади себя я слышал ласкающий ухо стук забиваемого гвоздя.
В роте никого не было, на тумбочке кемарил дневальный, а за окном радостно светило солнце. Только мне светило.

PS... что же ты там все таки делал, капитан?

(посвящается капитану Короткевичу и капитану Сафонову. Царствие вам Небесное и вечная память)

Оптимистическая трагедия

Опубликовано мной в 2000 г. на anekdot.ru

Краткая предыстория.
Те, кто жил и учился в Москве лет 20 назад, помнят, что театры делились на 3 категории:
1)Билетов не купишь, можно только достать (Таганка, Образцова, Сатиры);
2)Билеты купишь, но с нагрузкой (Вахтангова, Большой);
3)Нагрузка (Советской Армии, концертные залы).

11 Ноября 1982 года надо было мне с утра пораньше в академическую
поликлинику (м. "Кировская") за какой-то справкой. Чутье после гепатита А
было ослаблено, не насторожил даже тот факт, что накануне вместо
традиционного с Пугачевой концерта ко Дню Милиции впарили по ТВ кино
"Коммунист". Отымевши справку, прохожу мимо театрального киоска около
Почтамта, и вдруг киоскерша зазывает меня и предлагает: в Образцова -
"Необыкновенный концерт", в Сатиру - не помню, и еще пару-тройку из пп. 1) и 2). Ну и, естественно, нагрузочку - КЗ "София", в Советскую Армию - "Пора тополиного пуха". В общем, рублей на 20 радостно набрал. Буквально, через минуту, узнаю, что дал дуба (см. "12 стульев") бессмертный автор строк: "Дневников на войне я не вел. Трава еще не успела прорасти сквозь железо и камень. Есть хлеб - будет и песня".
Права качать идти назад - не в моих правилах. Будь, что будет.
Afternoon в "Вечерней Москве": Образцов и еще несколько театров закрыты,
в остальных сугубо патриотическая программа, правда, в Сатире самой
патриотической оказался "По 206-й". Зато в Советской Армии вместо "Поры"
появилась "Оптимистическая трагедия", а так как в эти дни играли только первые составы, это означало, что будет Великая Людмила Касаткина. Едем в СА. Буфет ломится от белой и красной рыбы. Идем в зал - 5 человек. Занавес открывается: на сцене человек 200 матросов (чем-то напоминает хор Александрова), впереди 2 солиста - Заслуженный и Очень Заслуженный. Молчат. Одна минута. Две минуты. Три. Очень Заслуженный пытается сымпровизировать. Заслуженный слегка покачивает головой: не надо. Приходится лупить по тексту:
- Эй, посмотри, кто это сидит в зале?
- Да это же наши потомки!
- Посмотри, сколько их много!