Химик

Химик в авиации. Никто не знает, зачем он там нужен. Ну, летчик летает. Штурман прокладывает курс и иногда даже верно прокладывает. Технарь и инженер готовят самолет. Замполит, хоть и глупостям, но учит. А химик? Химичит? Обыкновенно химик понимает свое место в стране, именуемой Авиацией, и сидит тихо, будто и нет его. Но бывают исключения.
Об одном таком исключении мы и расскажем. Исключение пришло в полк недавно. Пришло оно по распределению из общевойсковой части, где помнят и любят ОЗК и противогазы. И этому исключению не объяснили, что авиация имеет некоторую специфику. Он, бедолага, считал, что и летный, и летно-подпрыгивающий состав в свободное от полетов время, как и вся доблестная армия, наряжается в эти самые противогазы и ОЗК и бегает маршброски. Как и положено по плану боевой подготовки.
И как раз в это время случились учения. По плану, пока полк героически выполнял боевую задачу, по аэродрому базирования был нанесен ядерный удар. Что может остаться от аэродрома после ядерного удара, никто вам не объяснит, однако наши доблестные ВВС обязаны садиться, видимо, и на такие уничтоженные аэродромы.
Прилетели, сели, зарулили. 16 часов в воздухе. Время- три часа ночи. А впереди еще разбор полетов.
По-маресьевски волоча ноги, экипаж выполз из самолета, а химик тут как тут:
-Почему не выполняется приказ? По аэродрому нанесен ядерный удар, вы что, не знаете? Товарищ майор, ваш экипаж погиб!- радостный собственной значимостью молодым щенком повизгивал он.
-Какая неприятность!- расстроился командир, но тут же воспрял,- так разбора не будет, все-все погибли? И замполит? А вы как же выжили?!- Заключил он в объятья химика.
Химик понял, что дальнейший разговор с погибшим от радиации командиром бесперспективен, и поскакал вприпрыжку к командиру полка.
На разборе командир полка влепил майору выговор. Учения продолжились. И опять неугомонный противник нанес по аэродрому ядерный удар. Зачем уничтожать его дважды? На всякий случай.
- Мужики, как хотите, я ОЗК одевать не буду, а вы приказ слышали. Подозреваю, что крысы и химики опять выжили.- Сказал майор, когда винты остановились, намотав очередные 16 часов полета.
Словом, экипаж послал разведку. Побродил-побродил стрелок вокруг самолета- чудо, и химик, похоже, погиб в ядерной вспышке! Радостно галдя, экипаж вывалил на бетон. Прямо в объятья бессмертного химика. Жив, зараза! На разборе майор схлопотал очередной выговор.
В третий раз винты вернули на уничтоженный уже трижды аэродром тишину.
- Трое одевают ОЗК и всю эту химическую лабудень, что хотите делайте- руками машите, создавайте кучность.
Нарядили троих в химкомплекты. Ходят они вокруг самолета, машут руками как демоны в ночи, создают кучность. Технари, принявшиеся осматривать самолет, посматривали на этих сумасшедших с опаской. Нет химика. Умер от дозы безвременно. Ура!
Вышли остальные. А химик из-за заправщика ка-а-ак выскочит! Опять живой!
На построении командир полка сам подошел к майору:
- Товарищ майор, почему не выполняете приказания?
-Товарищ полковник, я готов выполнить. Но по инструкции при посадке на зараженный аэродром мы не должны касаться земли. Должна быть от трапа расстелена дорожка. Экипаж должна забирать машина, а мы топаем до раздевалки пешком. Мы же погибнем. Это химия не исполняет инструкций. Чего рядиться, раз все равно погибнем! И баня должна быть, кстати, чтобы рентгены смыть.
- Слушай, майор, я же устрою инструкцию. Тебя же свои и убьют в этой бане в три ночи да после полетов.
-Ничуть не бывало! Мы же в баню не пустые пойдем! С пивом же.
Комполка махнул рукой. Бани не было, но и химик больше не доставал.

Новая Земля (продолжение). Природа.

«Все века и года и эпохи подряд
Все стремится к теплу от морозов и вьюг.
Отчего ж эти птицы на Север летят,
Если птицам положено только на Юг?...»
(В.С.Высоцкий, песня из к/ф «72 градуса ниже нуля»)

Эти строки вспоминаются, когда вижу стаи гусей, летящих весной из Европы на Севера вслед за тающей кромкой снега. На Новой Земле и в ее окрестностях они за лето успевают вывести птенцов и поставить их на крыло. Иногда бывает, пролетает вертолет над озером, и гуси поднимаются в таком количестве, что из иллюминатора воды не видно. Гусь там, наверное, самая многочисленная дичь, если не считать чаек, бакланов, леммингов и т.п.
А вот самым главным зверем в тех краях считается белый медведь, не зря местные его Хозяином зовут.Наши задачи возлежали в хозяйских владениях, а привычный нам 5,45-мм АК-74 для медведя ни разу не авторитетное оружие, и потому полигонное начальство выскребло из сусеков все имевшиеся СКС, СВД и вооружило нас до зубов.
По ходу разведки, пролетая на вертолете над небольшим озерцом, мы нарушили идиллию отдыха медведицы с подросшим медвежонком и заставили их улепетывать в тундру. Почему-то их шкуры были явно желтоватого цвета. А вот медведяра, гулявший по косе Кушного, был почти белоснежным. Роста он был немалого, холка его проплывала над валяющимися и стоящими на берегу ржавыми 200-литровыми бочками. Хорошо, что видели мы его с почтительного расстояния, с борта «кораблика» ГС-278, т.к. вторжение на его законную территорию он не одобрял, показывал зубы и явно грозил расправой за нашу возмутительную наглость. Позже, высадившись на том берегу, созерцали хозяйские следы. Шапка 60-го размера отпечаток лапы не накрывала ...
Показывали нам старую фотографию, сделанную с верхнего этажа жилого дома, на которой медведь роется в мусорном ящике в Рогачево, не обращая внимания на собак. А собаки его со всех сторон яростно облаивают, находясь на одинаковом безопасном расстоянии. Как будто в мусорку циркуль вставили и окружность провели. ))) Говорят, в таких ситуациях в поселке дают сигнал типа «все по домам», приезжает дежурная группа энтузиастов и изгоняет мишку в тундру, толкая в хозяйскую задницу бампером ГТС-ки и стреляя в то же место из ракетниц. Без необходимости истреблять мядведя нельзя, ибо он в Красную книгу занесен и за этим следят серьезные органы.
Новоземельцы рассказывали, что в давние времена в оборонительных целях пришлось застрелить медведицу, настойчиво проявлявшую опасный интерес к поселку. Состоявшего при ней медвежонка взяли на воспитание и сделали ручным. Был он всеобщим любимцем (для людей, но не для местных собак), игрушкой и очень любил сгущенное молоко, за которое готов был отдать душу. Помаленьку мишка стал подрастать и уже не выпрашивать, а требовать лакомство, а потом и агрессию начал проявлять, после чего от греха подальше пришлось прибегнуть к крайней мере.
Сильнее Хозяина на Северах считают только погоду, особенно ветер. Геологи поведали, что однажды на побережье Карского моря ("на Карской стороне Новой Земли") попробовали на себе ветер со скоростью около 25 метров в секунду. По их словам, бороться с тем ветром удавалось только ползком, ходить в рост он не давал, сшибая на землю. Не могу ни подтвердить, ни опровергнуть их рассказы, т.к. всю нашу командировку ветер был "нормальный", метров 10-12 в секунду, с "барашками" на волнах залива, и в июле-августе мы там ходили в зимних бушлатах и шапках. Представляю, каково там зимой... "Леера" между домами, "телевизоры" для ходьбы навстречу ветру, полярная ночь...
Наверное, ветер среди прочих факторов определил отсутствие растительности на архипелаге, кроме мхов, травы и "березы Миддендорфа". Эта березка возвышается над землей на 1-2 сантиметра и вплетается ветками в камни. Диаметр плоской кроны - примерно полметра. Самым высоким деревом на Новой Земле на тот момент была полуметровая яблоня с толщиной стволика в две спички, росшая в ведре с землей на подоконнике в кабинете начальника инженерной службы полигона.
Продолжение следует.

Норковая шапка

В преддверии октябрьских праздников к правому борту крейсера «Мурманск» подошла самоходная баржа под названием «Плавмагазин». Почему к правому? Так с левого борта стоял водолей, накачивая цистерны крейсера пресной водой.
Был завален (убран) правый трап, выброшены за борт кранцы, и плавсредство честь по чести было пришвартовано к крейсеру в районе юта.
Как раз напротив рубки дежурного перебросили сходни с борта на борт, по которым изящно пробежала симпатичная заведующая в пальто и норковой шапке. В сопровождении вахтенного она направилась к старпому для оформления документов торговли.
Долго старпом задерживать ее не стал, дал добро на торговлю, и дама по пути к своему магазину шла летящей походкой, не забывая строить глазки офицерам и матросам, встречающимся ей.
Если крейсер стоял, почти не шевелясь, то баржу слегка покачивала осенняя волна Кольского залива. И никто в ожидании торговли и покупок не обратил внимания, что сходня на борту плавмагазина почти съехала с него и держалась лишь на одном уголке.
Когда заведующая была уже посередине сходни, та крутанулась на 180 градусов, раздался пронзительный женский крик и слабый всплеск воды меж бортами.
Почти одновременно с криком: «Человек за бортом!», полетел за борт первый спасательный круг. Как-то некстати он угодил в голову показавшейся на поверхности дамы, и та снова скрыла под водой. Сбросив шинель, меж бортов прыгнул кто-то из матросов. За ним вслед полетел очередной спасательный круг. Поймав под водой и крепко обнявши за талию обезумевшую заведующую, матрос другой рукой намертво вцепился в круг, и их осторожно подняли на борт крейсера.
Первыми словами трясущейся от холода женщины был вопрос: «Где моя норковая шапка?» Где-где. Естественно, в воде. Мокрые, черные волосы растеклись по ее плечам. Ну, чисто полярная русалка. «Шапка, моя норковая шапка»,- как в забытье повторяла трясущаяся от холода дама. Ей влили полстакана водки и отнесли на баржу под горячий душ, отогреваться. Вскоре с борта плавмагазина раздался ее разъяренный вперемешку с матами командный голос, громивший всех и вся за хреново установленные сходни.

Торговлю никто не отменял. Без суеты моряки взбегали на борт плавмагазина по теперь надежно закрепленной сходне, закупали нужный им товар, и не торопясь возвращались на крейсер. Некоторые по пути в кубрик грызли зеленые яблоки. «Да и черт с ними, что немытые». Обтертые об робу! Жизнь шла своим чередом. Уже отшвартовался водолей, под завязку заполнив водой крейсерские цистерны.
А норковая шапка появилась. Она вынырнула в корме плавмагазина, и мокрой крысой медленно дрейфовала в сторону крейсерского винтоотвода. Где и была благополучно выужена одним из матросов. Он же просушил ее в струях горячего воздуха «ташкента»* и отнес огорченной, но постепенно приходящей в себя заведующей. Сколько благодарности было в ее глазах!
Ну, вот и закончилась предпраздничная торговля. Заведующая снова появилась на крейсере. Она разыскала моряка, спасшего ее норковую шапку, и незаметно сунула ему в руку завернутую в газету бутылку водки. В знак благодарности. Как отблагодарила она матроса, извлекшего ее из воды, осталось неизвестным. Говорили, что пригласила его к себе в гости. А там...?

Ташкент*- вертикальный люк вытяжной вентиляции, из которого вылетал горячий воздух.

Пьеса во многих актах

Вступление не будет классическим для пьесы, ибо сухое перечисление действующих лиц и декораций мне всегда претило.
Из фильмов о военных жены их рисуются в понимании обывателя как нечто божественно-кроткое, готовое на любые жертвы ради любимого, отдавшегося в лапы Армии, вечно сидящее (причем молча и в готовности) на чемоданах в ожидании очередного перевода к черту на кулички ради высшей цели служения семье.
Причем, в наших фильмах это рисовалось как-то естественно, не напрягая и не настораживая. Американцы, эти дети без истории и родителей, довели это до абсурда. Представляется все так: обязательно день рожденья дочери (а лучше сына), куча народу детского возраста, огромадный торт, жена любимая (лучше нерусс... тюфу... ну, негритянка, словом)суетится рядышком, короче, полный кавардак. И вот в самый ответственный момент, когда дочь (а лучше сын) заглядывает в глаза папе и нежным голоском спрашивает, а когда мы поедем туда-то (а лучше на рыбалку), звонит телефон, и трубка госдеповским голосом вещает: « Билли (или Джимми), опять весь-весь Мир в опасности, а кроме как американцам, а в частности тебе, его (Мир, то бишь) спасать некому! Вылет через десять минут!» И что же делает Билли (или Джимми)? Идет, естественно, к жене. Которая, кстати, все уже поняла. (Обязательно показать мельком унылую мордашку дочери (а лучше сына)). И вот этот Билли, или как его там, говорит благоверной: «Я еду спасать весь-привесь Мир, так что прости, норковое манто и поездка в Калифорнию опять накрылись». На этом моменте мужики обычно зажмуриваются, потому как в ответ должен грянуть такой монолог, что Кандолиза Райс может показаться Клаудией Шиффер. Ан нет. Американская жена говорит: «Езжай, милый, мы будем тебя ждать!» Хрен с ним, с манто и Калифорнией. Представляете?! Как должна поступить нормальная жена, по-вашему? Правильно!- У твоей дочери (а лучше сына) день рождения! Плевала я на твой госдеп, на весь-впривесь Мир, на этих русских, на метеориты и астероиды, на пришельцев и лишенцев. И если ты (биппер), козел, (биппер) сейчас уйдешь (биппер), я (биппер, биппер, биппер) уеду к маме в Бирюлево (тьфу,простите,- Бруклин)! И так далее. Что разве не так? То-то.
Так вот, и среди русских военизированных жен то же самое. Бывают исключения, но они настолько редки, что математики вероятность наступления такого события считают стремящейся к нулю.
Итак, служил в одной секретной летной части один подполковник. А к нему придавалась как раз вышеописанная жена. Задолбала она его донельзя, несмотря на то, что у сего подполковника с юмором было туговато. Так что все его дальнейшие ответы и фразы говорились на полном серьезе.

Акт первый:

...Красный уголок. Полутемное помещение. Проходит партсобрание. На повестке- разбор дела подполковника по поводу его развода с женой.
Действующие лица: комполка, замполит полка, комэска, замполит эскадрильи, пара активистов из народа, подполковник, массовка...Собрание проводится в 21.00, все устали, уже порядком заведены.
Комполка: Ну, что тебе надо?! Что, совсем нельзя терпеть?! Ты что, барышня кисейная? А о полке ты подумал?
Подполковник, упрямо: М-м-м...
Замполит: Как можно бросить жену, одну с ребенком?
Подполковник: М-м-м...
Комполка: У всех жены, все они бабы, у всех случается!
Подполковник: Все равно разведусь.
Все: А-а-а!!!

Акт второй: (там же, те же)

Замполит: Ты же коммунист! Где твоя сознательность!
Подполковник: М-м-м..
Комполка: Ты нам все показатели своим разводом за....(идиома), сволочь!
Подполковник: Разведусь!
Все: А-а-а!

Акт третий:

Комполка (устало, проникновенно): Слушай, а хочешь путевку летом в санаторий в Судак, а? Ну, хочешь, отпуск летом? Ну скажи, гад, чего тебе нужно?!
Подполковник: Хорошо, я согласен с ней жить. Только с одним условием.
Все вместе: У-ф-ф! Народ радостно тянется к выходу...
Замполит: Конечно, какой вопрос. Что за условие?
Подполковник: Я согласен с ней жить. Если вы ей язык отрежете.
Все: А-а-а!!!

Акт четвертый...

Орнитология

Орнитология - это наука о птицах. Об их повадках, миграциях и в том числе прочих неприятностях, которые эти братья наши меньшие доставляют авиации. После замполита и курсанта - это первые враги самолета.
Разгоняли птиц с аэродромов по старинке: сигнальными ракетами и сиренами. И пришло в голову какому-то умнику, которых в армии множество, что пора внедрять в это дело передовые технологии. Ведь диссертацию, наверное, защитил на этом, подлец.
Пришла в полк инструкция, по которой нужно поймать ворону, записать на пленку ее крики и прокручивать эти крики через динамики для отпугивания ее собратьев.
Ну, поймали на помойке ворону, и давай ей лапы выкручивать. Орала она, несчастная, дико. Записали. Давай пробовать: врубили динамики и прокрутили сей концерт на весь аэродром. Такого количества пернатых не видел до сего момента никто. Со всей округи слетелись даже чайки, не говоря уже о воронах. И летают над аэродромом, интересуются, чего это военные по-вороньи орут. Аж небо померкло. Никому и в голову не пришло, что пытаемая ворона не станет орать «Здесь плохо, улетайте скорей!» Она-то орала, скорей всего «Спасите! Военные- с-в-о-л-о-ч-ииии!»