Были «паркетного» крейсера-55 или «мисс Америка»

Два советских флотских старших лейтенанта самым нахальным образом топтали землю вероятного противника. Правда, оккупационных планов они не строили, а всего лишь, не торопясь, возвращались на свой корабль, пришедший во Флориду с официальным дружественным визитом. За прошедшие с момента швартовки к американскому берегу пять суток новизна ощущений несколько спала, дневной зной уже казался невыносимым, показное дружелюбие американцев, не несущее за собой ни малейших обязательств, раздражало, вкус «Колы» приелся, а гамбургеры, оказавшиеся на деле на редкость противным, похоже, пластмассовым комбикормом, вообще вызывали стойкий рвотный рефлекс. Огорчал и тот немаловажный и удивительный факт, что даже после двухмесячного плавания американские женщины в подавляющем большинстве своём вызывали у крейсерских офицеров вместо поклонения у наиболее интеллигентных или вожделения у самых грубых исключительно чувства, весьма близкие к реакции на гамбургеры. Рассуждениями о том, чем вызвано повальное телесное убожество слабого пола Нового континента и скрашивали себе дорогу наши герои, благо, даже услышав их, аборигены из-за незнания русского языка вряд ли что-нибудь поняли:
- Всё-таки это форменный кошмар, - возмущался один из офицеров, - Излучение что ли какое-то в этом полушарии так влияет? Посмотри - ведь глазу остановиться не на ком. Неужели по всей Америке только такие уродки бродят? Я, конечно, не утверждаю, что в Союзе - одни красавицы. Но всё же по Сев-ску идешь - девки кругом как минимум миловидные, а каждая не вторая, так пятая - действительно симпатичная. Весьма и весьма, - он погрузился в сладкие воспоминания.
- Ты нашел с чем сравнивать. У нас же как-никак - естественный отбор, - с гордостью хохотнул его товарищ, - Лейтенанты со всей страны каких жен везут? Пра-а-а-а-вильно - тех самых симпатичных. Так что в Сев-ске число красавиц на квадратный метр куда выше среднего.
- Физиономии - ладно, может, эталон красоты у них свой, нам непонятный, - согласился старлей, - Но ты только глянь, - мимо как раз величаво проплывала живописная группка моложавых дам, жирные телеса которых смело выпирали во все стороны из-под весёленьких топиков и коротких юбочек. - Так ведь и импотентом стать недолго, как таких ужасов насмотришься.
- Это всё от питания, как его там, неэконом..., тьфу ты, неэкологичного, - авторитетно заявил друг, - Вчера после фуршета Лёха у нашего советника с женой гидом работал...
- Во! Ты эту жену видал? Картинка! Супер! Сразу видно - наша, - оживился собеседник, вспоминая отличающуюся редкой красотой гостью, но приятель не дал себя перебить:
- Так вот, классным мужиком этот советник оказался. И жена - нормальная баба. Они о многом с Лёхой трепались, и про эту темку говорили. Якобы, американкам главное - удачно замуж выйти. А потом они за собой совершенно следить перестают. Незачем, мол. Муж и так обеспечивает, а захочет развестись - жена всё состояние отсудит в счет компенсации морального ущерба.
Офицеры ненадолго замолкли, обдумывая незавидную участь американских мужчин.
- Я теперь понял, - тяжело вздохнул один, - что все эти голливудские «звёзды» потому бешеные деньги получают, что их здесь в Америке таких более-менее симпатичных - одна на миллион.
- Так уж и на миллион, - не согласился товарищ, - Вон вчера ж я видел, заходила на борт такая негритяночка в бирюзовом платьице. И личико, и фигурка - всё при ней.
- Ага, заходила. Чуть не все офицеры вокруг вились. Димон потом говорил, хотел по такому случаю даже запись в вахтенном журнале сделать. Единственная симпатичная девчонка за его суточное дежурство по кораблю, а ведь по палубе, наверное, сколько-то тысяч народа прошло.
- Позавчера, говорят, тоже красивенькая одна заходила...
- Угу, слышал. Говорили, полька-эмигрантка, - офицер поднял взгляд и замер на полувздохе. Из-за поворота навстречу неожиданно вышла компания ярко, но легко одетых по местной моде шести девушек, явно опровергающая его выводы.
- Смотри, смотри какие девки, - радостно толкнул он локтем друга, - И талия - не пунктиром, и спереди есть к чему прижаться, и сзади есть за что ухватиться. А ножки-то, ножки!
Девушки уже были в нескольких шагах.
- Слу-у-у-шай, - радостно протянул второй старлей, - а они ещё и симпатичненькие. Вон та брюнеточка очень даже ничего. И рыженькая вполне. Да обе рыженьких.
Компании поравнялись и уже расходились, как вдруг:
- Мальчики, - громом среди ясного неба прозвучал нежный голосок, - а вы на той улице были, там магазинов джинсовой одежды не видели?
Офицеры замерли как вкопанные и медленно повернулись. В двух шагах за их спинами выжидающе стояли встреченные красавицы.
- Ребят, - посчитав, что её вопрос не расслышали, повторила одна из девушек, - в той стороне магазина джинсовой одежды не видели? Нами говорили, где-то в этом квартале он вроде должен быть, а мы уж всё вдоль и поперек исходили, никак найти не можем.
- Не-е-е-т, не видели, - выдавил один из старлеев.
- Жаль, не успеем уже найти, - брюнетка озабоченно посмотрела на часики и лукаво улыбнулась, - ну что, товарищи офицеры, проводите тогда девушек на корабль?
- На корабль?!?!?! - не поверили своим ушам офицеры.
- Ну да, на корабль, только на наш, - рассмеялись девушки, - Мы же с "Днестра", танкера, что вместе с вами пришел.

Однажды в Америке...

Якобы реальная история легшая в основу известных анекдотов.

Президент Линдон Джонсон имел привычку звонить в в/ч и требовать от них каких-либо особых услуг. Однажды в дежурной части Училища Морской Пехоты в Куантико (Marine Basic School of Quantico, VA) раздался звонок:

Дежурный: Доброе утро, училище Морской Пехоты. Чем могу помочь?

Джонсон: Говорит Президент Соединенных Штатов Джонсон. Завтра в Белом Доме состоится прием и мне требуются два офицера. Пришлите мне двух лейтенантов, рослых и статных - они будут эскортировать моих дочерей. Офицеры должны прибыть в шесть вечера к первой леди, понятно?

Деж.: Так точно, сэр! Два лейтенанта, рослые и статные, шесть вечера, сэр!

Джонс.: И никаких damn Mexicans!!!
(Джонсон был южанином да еще и техасцем)

Деж.: Так точно, сэр! No damn Mexicans!

На следующий день ровно в 6:00 p.m. рослые и статные офицеры Морской Пехоты (1-е лейтенанты Смитс и Уайтинг) предстали перед очами миссис Джонсон.

- Мы прибыли эскортировать Ваших дочерей, мэм!

- Простите господа, но наверное произошла какая-то ошибка...

- Никак нет, мэм! Капитан Родригес никогда не ошибается!

Оба лейтенанта были чернокожими.

Мирный атом

- СОСНА! СОСНА! Это СОСНА?!... Ну что за связь! Алё!... Девушка! Можно СОСНУ?!... Алё!... Ну, девушка!!! Где вы делись?!!! Дайте СОСНУ!!!
Рядом, развалившись в старом, разбитом военно-морскими задами кресле, разомлевший после сытного обеда Федорыч благосклонно разрешает:
- Ну, сосни. Чего уж там...
Его товарищ, мичман, зло зыркает и продолжает бесперспективный диалог с таинственной СОСНОЙ. Стёб на эту тему ему уже ВО! где.
И действительно, кто выдумывает такие названия для узлов связи? Это ж какого колоссального умища должен быть дитя лесоруба, что бы не просклонять заранее всяко-разно понравившееся слово, прежде чем обозвать им несчастный узелок.
У военных в отдаленных гарнизонах ведь знаете как? Телефончики там всякие новомодные, с кнопочками или дисками веселенькими - они же для дурачков изнеженных.
Точно.
Военный, он эту хренотень хрупкую, сразу своими мужественными пальчиками тотально разрушает! К бабушке не ходите.
А цифры? Их же зубрить надо! Военный такую роскошь себе позволить не может, ему голова для другого дана. Фуражки, противогазы, пули опять же. Ага.
У него вообще ассоциативная память значительно лучше развита. Ну, сами попробуйте запомнить 1234567 или какой-нибудь «Взбодрённый»! Улавливаете? Вот.
Опять же голос командный. Его ж разрабатывать необходимо!
Вижу - успеваете за мыслью.
Так вот и делают для военных эдакие тяжелые монолитные коробочки, приятного какашного цвета, с ручкой в боку. С РУЧКОЙ! Понятно вам? Военному, если в идеале - или ручку или тумблер. И такой тумблер, чтобы не отлетел после первого же щелчка куда-нибудь под шкаф. А такой что бы ЖАХ! И всё, ваши не пляшут. Или наоборот. Танцуют все!
Ну, понятно, короче.
И кричат военные своими зычными голосами в тайный микрокосм проводов: «БАТОН!» дай «ГАРМОНЬ»! «ГАРМОНЬ»? Дай «РУСАЛКУ»! «РУСАЛКА»? Дай «СОСНУ»!
Ну, как-то так.
И не отвлекайте меня больше всякой фигнёй, а то не закончу никогда.

А Фёдорыч балдеет, слушает крики товарища, хмыкает гаденько и всхрюкивает в особо интересных местах.

Сам Федорыч, между прочим, в те моменты, когда в его руки попадала переносная радиостанция, категорически выбирал себе позывной «Кристалл».
Слышали? КРИСТАЛЛ мамувашу!
В смысле, чист он душой, аки кристалл.
Я бы не доверил ему бабушку через дорогу перевести!
Кристалл!...
Ха! Помню, когда наш отряд нагрузили... (боевой задачей, думаете?) не угадали! Сдачей металлолома! Мы почесали репы и отправили Фёдорыча с группой таких же прохиндеестых годков защищать честь однополчан...
Лучше бы мы этого не делали.
Я лично потом выставлял литр шила, чтобы замять эту гнусную историю.
Эта военно-морская сволочь пошаталась по бережку, позыркала. Пусто.
Оскудела земля Кольская на железяки ржавые.
И вдруг этот «Кристалл» видит - якорь! Никому не нужный такой якорёк, лежит себе тоскливо, забытый всеми.
Фёдорыч за пять минут закрыл нам зачет по металлолому на три года вперёд.
На корабле даже пукнуть не успели.
Они чего-то там в громоздком корабельном организме ремонтировали, а якорь отстегнули, рядом положили. Ну, в самом деле, какому идиоту он нужен?
Наивно ошибались. Фёдорыч был нагл и стремителен.
Но, к сожалению, заметен и узнаваем. Этого не отнять. Потому нашли, конечно.
Далее пришлось прятать татя, чтоб не побили, проставляться приемщикам, чтобы отдали железяку, корабельным проставляться, чтобы не каркали сильно. Эх...
А куда это меня опять?... Вы, извиняюсь, почему за нитью не следите? История же «Мирный атом» называется! Да ну вас!

Короче, посмеялся Федорыч над товарищем, как тот просит «дайте СОСНУ!», а товарищ ему задумчиво так и сообщает: «Мол, своих хочу к сестре поскорее отправить, вот только дозвониться не могу, чтоб встретили». Фёдорыч, естественно, интересуется: «Чего так рано? Лето же не скоро?», тут товарищ ему и выдаёт: «Не слышал, что ли? На втором причале реактор старый разгрузили, проволокой место оградили, надолго, видать, останется»...

Фёдорыч чуть языком не подавился. Он, надо сказать, всякие эти излучения на дух не переносил, боялся панически, ну, фобия такая у человека. В детстве, наверное, травма психологическая была. Не знаю.
Помню, были в командировке на авианосце, отправил его провод-антенну внешнюю вывести, заурядное, вроде, задание...
Когда он ворвался в рубку, я думал - началась война.
Я сам от его вида постарел лет на пять.
Оказалось, этот военно-морской герой подыскал на верхних надстройках корабля подходящее место для крепления антенны, стоит себе, крепит, песенку оптимистическую насвистывает. Тут удар по плечу.
Нет, в целом мы смелые парни... Но когда вот так... вроде, нет никого... а потом бац... Подогнул Фёдорыч ножки, оборачивается...
Лучше бы не оборачивался.
Инопланетянин.
Стоит себе в скафандре, нарядный такой, пальцем у виска крутит и на байду какую-то вращающуюся показывает.
Ну, Фёдорыч в контакт вступать не стал, взял низкий старт и к командиру, ко мне, то есть, на грудь. Плачет:
- Пощади, барин! Детей ещё иметь хочу! Вот режь меня на дольки, а под страшное высокочастотное излучение я больше ни ногой!
Ну, понятно, да? Никакой, конечно, это, к сожалению, не инопланетянин был, а вовсе даже наш отечественный моряк в защитном комбезе, там просто высокочастотное запускали, ну и... Короче, не место там было раздетым тщедушным организмам.
Я, признаться, так и не видел никогда подобных нарядов, а вот Фёдорычу повезло. Или наоборот. Мне.

Вот такая фобия у гражданина.
Ну, возвращаемся к рассказу.
Предыстория появления этого злосчастного реактора туманна и загадочна, но в целом выглядит так:
В холодных фьордах Баренцева моря разбросано много всякого дерьма, есть чем порадовать алчущий глаз гринписовцев. А тут как раз оттепель политическая началась, мы всему миру свою пушистость показываем, наглядно и во всех позициях.
Как в такой ситуации этих зелёных не пустишь?
И идея-то в общем правильная, хорошая... Только у нас верно говорят - не тронь говно... ну, знаете.
Лежал себе тихонько реактор где-то на отдалённых рубежах, отравлял окружающую действительность...
Нашли.
Вдули, кому надо.
Быстро прошла команда загрузить эту заразу на корабль и перетащить в определенную точку для дальнейшей перевозки к месту утилизации.
На бедном кораблике, которому выпала великая честь, такой жопы конечно не ожидали. А так как все на нём были гражданские, то во время доставки, перепились в усмерть и забастовали.
Очень жить хотели. Вот ведь петрушка. Не учло этого вышестоящее...
Короче, сгрузили они внепланово эту гадость в нашем отдалённом гарнизончике.

Фёдорыч, как сменился, ко мне прибежал, сообщает радостную новость.
Пошли, посмотрели издалека, точно, лежит хрень какая-то, уже и ежи деревянные, колючкой обмотанные, вокруг поставили.
Волнуется, значит, кто-то, чтобы не украздили. Ага. А то у нас ведь могут.
А излучает эта кака или нет... У неё же не спросишь...
Фёдорыч побежал пить, мотивируя тем, что в пьяном виде к нему ни одна зараза не пристает. Да к нему и так... А я пошёл звонить дежурному по отряду, Вадику, чтобы, значит, сходил с дозиметром, фон проверил.

Вадик принял мои слова очень близко к организму. Оно и понятно, у самого семья в паре сотен метров от злополучного причала проживает. Но пойти смог только после одиннадцати вечера, когда весь личный состав баиньки уложил.
Путь от отряда до причала больше километра, ночь полярная, тоскливая, снежинки одинокие...
Так и хочется сказать - городок затих в предчувствии беды...
Пульс учащается. Мысли всякие нехорошие роятся... Как она, эта радиация действует на самом деле... Как почувствовать момент проникновения её в нежную плоть военного организма... Мы ж теоретики только...
Но доковылял до пределов видимости.
А подходить-то не хочется уже совсем. Страшно до судорог в анналах. А вдруг она, эта радиация, уже просачивается в организм через всякие отверстия...
Вздохнул Вадик героически, и полез в шинели с прибором на груди через ежи, обмотанные колючей проволокой. Просто Вадик Матросов.
А чем ближе, тем ужаснее.
Сознание уже хочет вырваться из глупого тела и бежать, бежать...
Но Вадик дрожащими руками включает дозиметр...

Не знаю, он потом говорил, что стрелку уложило... Но ведь сколько лет прошло, а жив ещё... Или это чудодейственное шило сберегло...

Короче.
Задохнулся Вадик, не веря своим глазам, шарахнулся организмом в темноту, сбивая нафиг ежи и цепляясь шинелью за проволоку... Куда там... Проволока намоталась на конечности качественно, и Вадик грохнулся плашмя, вминая в мощную военно-морскую грудь кубик дозиметра (кстати, тоже монолит, какашного цвета, неубиваем).
Он боролся мужественно. Сжав зубы.
Сюрреалистическая картина оживляла мертвый пейзаж полярной ночи.
Чёрное тело сопело и извивалось ужом, сверкало белками глаз, периодически тоскливо вскрикивало, дрыгало ногами, пытаясь отпихнуть от себя навалившиеся деревяшки, и пробовало ползти...
Ежики сцепились колючкой и хороводом тронулись за Вадиком.
В этом было что-то бесовское.

Он уже чувствовал, как радиоактивные частицы впиваются в нежный военно-морской организм, ловят очумевших от ужаса сперматозоидов и остервенело отрывают у них хвостики.

Наконец Вадик закричал на одной ноте, с хрустом рванул форму одежды, и сначала на четвереньках, а потом уже и гордым галопом понёсся в расположение части.

Ну вот и все, собственно.
Начальник гарнизона, безнадежно мечтавший покинуть эту клоаку, и потому предано смотрящий в зад начальству, на пыхтение населения реагировал - никак.
Но, тем не менее...
Наших жен разве остановишь? Скоро приехали журналисты. И когда мы прогремели, гадость с причала пришлось убрать.
Не захотел народ сосуществовать с мирным атомом. Он ведь хоть и мирный, а народу простому чужд и глубоко неприятен. Вот такая петрушка.

Были «паркетного» крейсера N59 или «источник живительной влаги»

Постановка корабля в питерский завод на ремонт хотя и определенно нанесла ощутимый ущерб бюджету офицеров и мичманов, лишив их законных «полярной» и «морской» надбавок к жалованию, однозначно благотворно сказалась на общем облике корабля. Ведь независимо от состояния ремонтной ведомости, в меру своих пробивных сил командиры всех степеней постарались по максимуму использовать созидательные возможности местных «мастеров на все руки». Кто-то, поступившись толикой отведенного на обслуживание техники спирта, наконец-то приспосабливал боевые посты не только к показательным съёмкам в программе «Служу Советскому Союзу», но и к фактическому выполнению боевых задач, кто-то больше внимания уделял комфортному оборудованию собственных кают, а кто-то претворял в металл и пластик и совсем экзотические планы. Так, старпом «паркетного» крейсера, путем долгих интриг отвоевавший у замполита прилегающую к своей каюте кладовую культпросвет имущество, непонятно чем, признаться, до того забитую, возжелал осуществить давнюю свою мечту единолично встать у истоков распределения по кораблю «шила», построив руками заводских работяг настоящую «цистерну спирта» на два кубометра.
- Вась, - бредущие по корабельному коридору комдивы-механики опрометчиво, как позже выяснилось, обсуждали между собой новую причуду старпома, - а ведь эту спиртовую цистерну работяги из той же бригады, что и в твоём отсеке работает, делать будут. Попросил бы их по-свойски врезать трубочку и к кранику на пару палуб ниже вывести.
- Классная идея, Слав. Так и сделаю, - подхватил шутку товарища Василий.
Вспомнили об этом разговоре офицеры только через месяц.
- Иваныч, что за фигня? Совесть поимели бы, - в каюту механика, где собрались все офицеры ЭМБЧ, ворвался возмущенный ракетчик.
- Не понял, что случилось-то? - опешил механик.
- Я понимаю, пару-тройку литров на свои нужды откачать. Пусть даже десять литров. На фига подсухую цистерну сливать? Мне ж для дела надо, а не для выпивки. Инженеры на «Форт» приехали, а «шила» ни капли. Так что давайте, делитесь, - офицер решительно брякнул на стол канистру.
- Что-то я не понял, ты это к чему? - продолжал недоумевать механик.
- Будет прикидываться, - ракетчик заговорщицки подмигнул, - Уж я-то давно в курсе, что вы работяг попросили для себя отвод из старпомовской спиртовой цистерны сделать. И пользовались бы себе скромненько. На фига всё-то сливать? Только две недели назад на корабль «шило» завозили, а я сейчас к старпому подошел, он сказал, цистерна пустая, всё уже куда-то делось.
Даже сообща убедить ракетчика, что старпом просто «зажимает» спирт, а идея со врезкой в цистерну осталась радужной фантазией, стоило механикам больших трудов.

Пляж

Навеяло рассказом про немецкий бассейн.

Жаркий июльский день в Севастополе. От жары уже кажется, что плавится асфальт. Даже море не освежает, а лишь на какое-то время спасает от раскаленного воздуха, но для этого надо попасть на пляж. Мне из севастопольских нравится Учкуевка, да, немного далековато, зато песочек и открытое море, и что немаловажно - народу в будни не очень много. А вот и местечко совсем безлюдное. Ой, хорошо-то как - вот так лечь, и ни о чем не думать, просто загорать и балдеть от всего этого - теплого моря, жаркого солнца, горячего песка и главное, никто не мешает. Черт, сглазил, местечко понравилось не только мне. Навороченный джип въехал почти прямо на песок, еще чуть-чуть - и моя подстилка оказалась бы у него под колесом. Вроде на въезде на пляж висит «кирпич», ага, ну, для таких мордоворотов «кирпич» не указ, разве что по голове бить долго-долго, но тут нужен как минимум огнеупорный, простой не справится. Братаны приехали не одни, к гайкам и цепурам голдовым прилагались две фифы, которые решили, что загорать топлесс это очень круто. Их честный пятый размер был представлен не всеобщее обозрение, но особо желающих пялится не было, так как наткнувшись взглядом на лица конкретных пацанов, любой здравомыслящий проходивший мимо человек спешил отвести свой нескромный взор от новорусских подружек. Да, видимо, отдыха уже не получится, колонки джипа на полную громкость стали изрыгать какой-то блатняк, иногда его перекрывали совсем не тихие разговоры джиповой компании, не считавшей нужным делать тайну из своего общения. Ну вот, в перерыве между очередным «Сижу на нарах» и «Всё чики-поки, пацаны» вклинился до боли знакомый звук, хе, да это же Шишига невдалеке задом сдаёт, водила, что ли, решил искупнуться. Да нет, вовсе даже не водила, точнее, водила тоже, но не один. Из кузова наконец-то припарковавшийся машины один за одним выскочили десятка три матросов в просторных синих робах. Все как положено, под руководством старшего лейтенанта, сложили укладки возле выстроенных в рядок прогар и в своих синих трусах по колено (чесслово, никогда не слышал про табельные плавки) было двинулись в сторону моря, но тут их внимание привлек групповой портрет возле джипа. Рассевшись аккурат кольцом вокруг неожиданно засмущавшихся девушек, они стали самым внимательным образом рассматривать ничем не скрытые прелести. Вылезшие из моря кавалеры топлессирующих дам, увидев эту идиллическую картинку, впали в состояние, близкое к ступору. Лица и до того явно без печати мудрости, приняли совсем уж дебильное выражение. Через какое-то время вычислив загоравшего в сторонке старлея по тропической пилотке, попытались «порешать»:
- Слышь, братан, ты эта...
Что «эта» сформулировать не получалось. Старлей внимательно и даже где-то сочувственно смотрел на собеседников, но беседа как-то не клеилась. Махнув рукой и вернувшись к своим спутницам, хлопцы пробурчали, что-то типа:
-Чего разнагишались, собирайтесь, поехали...
Джип уехал искать более цивильное в прямом смысле место, унося с собой «Владимирский централ» и другие нетленки вместе с недозагоревшими бюстами. Стало тихо, я показал старлею большой палец и продолжал наслаждаться отдыхом.