Я на днях зашел к своему американскому приятелю в офис (Сан Хосе, Калифорния) в воскресенье. Он мне показал комнату, где работает его русский сотрудник. Я написал тому на доске по-русски: "Мы все знаем, мы все помним". Мой американский друг позвонил мне в понедельник и спросил:"Что ты ему написал? Он весь день работать не может, сидит перед доской белый и губами шевелит".

Украдено здесь: http://www.livejournal.com/users/kiltum/128991.html

KGB живее всех живых ...

Есть такая улица, обзывается 1я Тверская-Ямская. И есть параллельная ей улица с очень оригинальным названием 2я Тверская-Ямская. Все бы ничего, и расстояние между этими улицами от силы 40 метров, но стоит между ними отель "Тверская". И в этот отель иногда иностранцы приезжают ...

Вышел я из метро, перешел улицу и пошел не торопясь на работу к себе. По 2й Тверской-Ямской. Тихо там, зелень опять же ... Вижу, из отеля вылезла кучка иностранцев, сгрудилась вокруг одного и крутит карту. Я иду к ним. Из чистого любопытсва вынул один наушник из уха, что бы проходя, послушать нативную импортную речь. Метрах в 10 от них я определил в них мемерикосов. Чуть позже я понял, что они ищут тверскую (ну вышли не из того входа ...). Шумно так ищут, с маханием руками и повышением голоса. Вдруг один из них грит что-то типа "я знаю, что делать, надо позвать кого-нить из КГБ, они всегда рядом". Задирает голову и чуть погромче "Кей-Джи-Биии!" ...

Не знаю, чего мне под хвост попало. Я притормозил около них и вежливо спросил "чем могу помочь?". Давно я таких глаз не видел :-). Представьте себе, стоите, маршрут выясняете, вдруг откуда не возмись на крик появляется дура в два метра ростом, в белой рубашке и черном костюме и из одного уха проводочек куда-то в карман пиджака уходит.

В общем, минуты полторы они молчали. Я, чуть улыбаясь, стоял рядом и тоже молчал. Наконец, мне надоело и я повторил вопрос о необходимой помощи. Пипл начал рыться в переводчиках и повторно был остановлен фразой "Вы можете говорить по английски. Чем я могу помочь?". Наконец, улыбаясь и сбиваясь, они попросили помочь найти им красную площадь. "ведь нам говорили, что тут недалеко". Объяснил, в чем их ошибка, куда идти и чего еще можно посмотреть и вежливо попрощавщись, пошел дальше. Метров через 50 обернулся - вся толпа безмолвно стояла и смотрела на меня.

Злой я все-таки ...

История рассказана бывшим сослуживцем - выпускником МИФИ. Преамбула. Для тех кто не знает, среди прочих достоинств этого замечательного вуза (МИФИ) - есть довольно трепетное отношение ко всем вопросам, связанным с секретностью и сохранностью гостайны. Так для меня был большим откровением тот факт, что вторую форму студентам МИФИ оформляли уже на 1 курсе, в то время, как с нами, будущими кадровыми офицерами, эту процедуру проделывали только на 3. В общем, тень Лаврентия Палыча и его детища - Минсредмаша витала над основной кузницей кадров для ядерного комплекса страны, во всяком случае в начале 80-х, во времени действия этой истории.
Однокашник моего сослуживца, успешно сдав зимнюю сессию, отправился в компании с друзьями в гости к своим питерским друзьям, чтобы хорошенько оттянутся, покушать водовки и etc. И вот после продолжительного вкушания сего напитка, он как-то скоропалительно и не заметно для участников, закончился. И наш герой был послан обществом за пополнением запасов горячительного. В момент, когда он брел под пронзительным питерским ветром в направлении квартиры, где происходило общение студиозов с Бахусом, сжимая в руках сетку, полную водкой, произошло его пространственно-временное пересечение с группой финских туристов, прибывших в град Петров совершенно с аналогичными целями... Пьяные субботние финские экскурсии... Питерские товарищи должны помнить, а если что не так, то могут поправить и дополнить. Произошло братание, скрепленное тут же на месте употреблением национального напитка. Компания начала плавно перемещаться в автобус, естественно вобрав в свою финско-алкогольную среду нашего героя. Естественности способствовало несколько факторов: произошедшая буквально за несколько минут до рокового пересечения «потеря» группой одного горячего финского парня, халатность экскурсовода, не заметившего эту потерю и общий алкогольно-джинсовый прикид нашего героя, делавший его абсолютно интегрированным в окружающую среду. Коматозные финны (и наш герой среди них) были пересчитаны поголовно, общее число совпало, и автобус покатил к советско-финской границе. Погранцы, замучившись проверять у невменяемых финнов документы, проверили заблаговременно собранные экскурсоводом паспорта, просчитали «поголовье», сравнив полученные цифры и убедившись в их равенстве, поставили штампики и отпустили автобус к финским коллегам. Там все было еще проще и автобус покатил по просторам Суоми к Хельсинки.
А по утру они проснулись... Представляете реакцию финна, когда вместо друга-алкаша Юкки или Микки он увидел на соседнем сиденье Васю. И реакцию Васи, последним воспоминанием которого было, что он пошел за водкой, а очнулся в чужой стране. Финн, т.к. был по-видимому более старшим и тренированным окончательно очнулся быстрее, и, стремясь избежать неприятностей для себя, затащил нашего еще не вполне адекватного героя в такси, привез его в порт, купил самый дешевый билет на паром Хельсинки-Стокгольм и затолкал его на судно. Свежий морской ветер быстро отрезвляет. Ситуация была аховая. Без единого документа (паспорт и студенческий остались в Питере) и копейки денег, студент закрытого советского вуза, с английским на уровне перевода со словарем научно-технической литературы, на шведском пароме транзитом через Финляндию на всех парах мчался в Стокгольм...
А в это время в Питере... Милиция подобрала на улице пьяного вдрызг мужчину, без документов, но с небольшой суммой в финских марках. По заведенному порядку доложили «старшим братьям». Те дождавшись, пока он прочухается стали разбираться. Проверили КПП. Погранцы доложили: 30 финнов заехало - 30 уехало. УКГБ СССР по г. Ленинграду и Ленинградской области был моментально поставлен на уши - большая вероятность того, что под видом пьяного финна ушел из страны нелегал.
Тем временем нашему герою без знания языка, города и без денег удалось найти советское посольство и просочиться в него без привлечения внимания шведской полиции. Как это ему удалось история умалчивает, равно и то как удалось доставить его обратно в Питер, после проверок, сопоставлений и оживленных переговоров с помощью ШТ между Стокгольмом, Москвой и Питером, без дипломатического скандала.
Как и водилось в те времена о проишедшем сообщили по месту учебы. Наш герой начал уже подыскивать работу до весеннего призыва и настраиваться на отдание двухлетнего долга в самом затерянном ВСО СА. Пьянство, контакт с иностранцами - этого одного уже было достаточно, чтобы поставить крест на карьере. Комитет комсомола готовил показательное порево, деканат отчисление. Но неожиданно из РК КПСС пришла команда все спустить на тормозах, объявить строгий выговор без занесения, студента не отчислять, разговоры о произошедшем гасить в корне.
Наш герой успешно закончил МИФИ, по выпуску вступил в КПСС и по рассказам моего сослуживца пропал из поля зрения однокашников, не приехал на 10 лет выпуска и вообще как в воду канул...
Мне посему-то хочется верить, что мимо таких людей не прошла наша научно-техническая разведка ПГУ КГБ/СВР.

Случилась эта история во времена единого великого государства, в одном из подразделений одной из его силовых структур. В этом подразделении заступали на дежурство сутки-трое офицеры, имеющие на погонах своих почти никогда, разве что в последний путь, не одеваемых мундиров, маленькие звездочки числом не более двух-трех, ну от силы четырех. Ну и соответственно, как бы так "помягче" сказать, без обид, излишним образованием эти служаки отягчены не были, да и не нужно им это было, а нужно было кое-что другое. За полную достоверность не ручаюсь, т.к. рассказана она была младшими коллегами (братьями) данных офицеров из другой силовой структуры, но с очень похожим функционалом. Короче кто знает, тот понял.
Когда одна смена меняет другую, происходит определенное действо, назовем его - пересменка, в это время вместе находятся представители двух смен. В заступавшей смене был офицер, назовем его А., который очень любил шутки и всяческие подначки, а в сменявшейся смене офицер, назовем его Б., который был жаден, крайне прижимист и страшно любил получить что-либо, а лучше все, что называется на дармовщинку. И вот когда старшие смен пошли докладывать оперативному дежурному о смене, заступивший А. приступил к легкому завтраку. Жил он, как и большинство его коллег, в не очень близком Подмосковье и чтобы иметь возможность поспать в ночь перед заступлением чуть побольше, завтракал именно в это время. Практически сменившийся и готовившийся отправиться домой на свои законные трое суток Б. в каждую смену «садился на хвост» к А или его коллегам, выпрашивая у них часть их бутербродов. Было налицо явное нарушение неписаной служебной этики - любой, кто хоть немного где-нибудь и сколько ли нибудь служил, знает, что стрелять сигарету, просить кусок хлеба и прочее у человека, стоящего в наряде, на вахте, в карауле и т.д. и т.п. - явное западло. Да и по человечески надоело все время прикармливать жадного сослуживца. И решил А. разыграть Б. На вопрос последнего, с удовольствием уминавшего халявный бутерброд, где ты, мол берешь такое вкусное (естественно - ведь чужое!) сало, ответил следующее. Да ты знаешь, я вот по субботам два раза в месяц езжу в Белые Столбы в спецхозяйство, им нужны люди, чтобы свиней забивать, ну а расплачиваются мясом или салом, я беру сало - больше выходит. Жалко, вот завтра сменюсь (дело происходило утром в пятницу), не смогу поехать, поздно приеду, надо приезжать часам к 7-ми, чтобы точно попасть в число забойщиков, да и устану после смены, рука дрогнет. Б. тут же «заглотил крючок» и стал интересоваться, как проехать, да что брать с собой. А. нарисовал для Б. схему подхода к неглавному, но все же снабженному соответствующей вывеской и кнопкой звонка, входу в известное психиатрическое учреждение Белых Столбов. А с собой возьми чистый белый халат (зная, что супруга Б. - медсестра) и два остро отточенных ножа с длинными лезвиями.
На следующее утро, очень-очень рано, т.к. жил Б. на другом конце (от Белых Столбов) Московской области, не предупредив жену о целях поездки и положив в портфель открахмаленный белый халат и два острозаточенных длинных ножа, поехал за салом. В 6-50, не обратив внимания на вывеску (спецхозяйство оно и есть спецхозяйство) начал давить на кнопку звонка. Минут через 15 из двери появилась сонная небритая рожа дежурного санитара: «Что надо?- Да вот, приехал свиней резать». Сонливость с санитара несколько спала: «Подождите». Минут через пять он вышел вместе с другим санитаром, и они ласково и вежливо стали интересоваться, а взял ли Б. с собой ножи. Б. с готовностью откликнулся, мол, да конечно и халат белый, и вообще он лучший забойщик свиней в Московской области, да и нужно ему только сало, но можно с мясной прожилочкой. А покажите-ка вы нам мил человек свои ножички, мы проверим, хорошо ли они заточены. Да вы что ребята, смотрите, какие классные ножи, ими свиней 50 можно зарезать. После того как ножи были отданы, разговор принял другой оборот. Б. был моментально скручен, после оказания им квалифицированного сопротивления раздет, спеленат и уколот. Документов при нем не обнаружилось, т.к. ксива была тщательно спрятана в укромном карманчике одежды, а наличные деньги были присвоены санитарами и употреблены им на известные нужды. Б. оставили разбираться с ним до понедельника.
Но в понедельник Б. должен был заступить на суточное дежурство, да и дома, несмотря на ореол таинственности, окружавший его службу, начали беспокоиться. К концу дня в понедельник, после того как связались с домашними Б., стало ясно, что что-то случилось. А., пришедший на смену во вторник заподозрил неладное, но признаться в своей шутке, точнее поверить в ее последствия не смог и не захотел. Во вторник утром доложили Главному Шефу. ГШ дал указание искать и в свою очередь доложил Большому Шефу. БШ дал ГШ сутки разобраться и доложить. Но в среду ясности не наступило. БШ взял дело на свой контроль. ЧП - пропал бесследно офицер могущественной силовой структуры. Закрутился громадный маховик поисков и параллельных проверок Б. и всех его родственников, мимолетных связей, жизненных устремлений и привычек. Информация о том, что из дому вместе с Б. пропал белый халат и два длинных острых ножа, породила больше вопросов, чем ответов. Все попытки узнать от случайных свидетелей, куда и в каком направлении двинулся Б., были тщетны. Дело в том, что Б. и его коллеги по своим природным качествам, отшлифованным позднее в специальных учебных заведениях, принадлежали к людям, умеющим легко и естественно раствориться в толпе «размером в два человека».
Ну а что же Б., спросите Вы? Б. после нескольких дней безуспешных попыток борьбы с репрессивной советской психиатрией и попыток заявить о своей ведомственной принадлежности, заколотый до безобразия впал в полурастительное состояние с диагнозом «маниакальный психоз».
В следующую субботу, заступив на службу, А. после мучительных сомнений повинился в своей шутке. Начался доклад по цепочке. К вечеру доложили БШ. БШ сказал ГШ, разберись и если правда, выгони со службы на хер обоих. Легко сказать! Представьте себе состояние главврача Белых Столбов, которому воскресным днем прибывшие товарищи в штатском заявляют, что в его лечебном учреждении незаконно содержится офицер могущественного силового ведомства. Короче вызволили Б. только в понедельник. Его действительно уволили, правда, учитываю рабоче-крестьянское происхождение и образцовый послужной список по состоянию здоровья, ну а шутник А. получил ПНСС и расстался с мечтой о 4-ой звездочке на погоне.

Слоновая кость, голубая кровь и телефон ЗАС

Интеллигенция, ессессно, бывает разная. Бывает рабочая, творческая и научная, бывает простая и богемная, бывает честная, бывает извращенная, бывает свежая, бывает кислая и прогорклая, бывает, наконец, просто ублюдочная.
А еще бывает - военная. Строго говоря, далеко не каждый лейтенант в Союзе имел право причислять себя к положению военной интеллигенции, хотя это громко декларировалось. Настоящих интеллигентных военных ВУЗов было два или три, остальные, по их мнению, были просто-напросто рабоче-крестьянским быдлом с амбициями, знаниями и умениями в объеме высшей школы. Что, конечно, было ничтожно мало, безумно далеко от крахмальных манжет, черных «чаек», боярских сервизов и роялей цвета слоновой кости в огромных санузлах потрясающих воображение размерами квартир, скажем, на Пречистенке. Все происходившее за пределами Садового Кольца совершенно искренне приравнивалось к другой галактике. Знакомо? Тогда слова «элита» не было девальвировано до уровня сообщества голубых банкиров, а олигархи еще хавали щи лаптями, мечтая найти классический чемодан денег. Лучше, конечно, никому не было, но поймите - если выпускник Военного Института Иностранных Языков попадал а Погранвойска, это означало для него ровно половину апокалипсиса вручную, а когда этого холеного и утонченного эстета в лейтенантских погонах послали в командировку, чтоб он посмотрел, что такое погранкомиссарская работа, причем недалеко - на цивилизованную финскую границу, да еще морскую, то до завершения персонального Конца Света истинного москвича оставался лишь гротескный рыжий волосок... И обнаружив его в обеденном компоте на нашем береговом камбузе, юный эпатированный лейтенант поймал совершенный, стойкий и непробиваемый ступор, означавший практическую ментальную смерть, а отеческий подзатыльник попарившегося в баньке адмирала из штаба округа вогнал парня в мучительные раздумья о потере лица, одном патроне в магазине ПМа (как это пошло - стреляться из чужого табельного оружия, да и белые перчатки остались дома) или «яду мне, яду».
А тут ему пришлось еще и работать - готовить какие-то документы, переводить их и все это быстро, точно, корректно и ...неправильно, - кто ж с первого раза на службе все правильно-то делает? И лейтенант получил фитиль - мощный и невыдержанный... И поросился позвонить в Москву... Понятно, его послали к оперативному - там телефон ЗАС, звони, ежели знаешь куда и как...
И вот появился полуобломанный лейтенант у опера, а опер - вышел, и сказал лейтенант, что надо ему позвонить в Москву. Сказал просто так - офицеров в рубке не было, и в сказанном лейтенантом совсем не было выражения, обращения или других признаков попыток установления контакта. Просто несколько слов - офицеров-то нет, к кому обращаться?
- А на фига? - подождав минуту, спросил у него начальник БИПа, мичман Женька Кравченко, и сам факт того, что мичман имеет наглость спрашивать, да еще в таком тоне, рванул когтистой лапой кровоточащую душевную рану молодого элитного ахвицера, который совершенно импульсивно закричал тут же что-то насчет «Мичман, Вы забываетесь!!!!»
- Не шумите, - нахмурившись, произнес Женька - Здесь не зоопарк. Вы куда звонить собираетесь?
- В Главный Штаб!
- Вон почта есть - от КПП прямо и налево - звоните хоть в Пентагон.
- Слышь, ты, сундучара, да одно мое слово - и ты вылетишь отсюда на Камчатку, первым же рейсом, - заорал гневно паркетный лейтенант и осекся - в рубку вошли оперативный, комбриг, адмирал и три-четыре зеленых полковника, - Вот я и говорю, товарищ мичман, что мне надо посоветоваться по специальным вопросам, и это секретно...
- Нельзя, - сказал обиженный вусмерть хохол Женька, - Я вообще не знаю, хто ви такий, и потом, телефон ЗАС ( булькающий, непонятный и вообще крайне доставучий) ...вышел СО СТРОЯ...
- Со?! - брезгливо поджав элементы мимики, процедил московский зеленый интеллектуал с хорошим оксфордским выговором. В этом вопросе была вся космическая пропасть, вся математическая и совершенно отчетливая бесконечность расстояния между роялем цвета слоновой кости в туалете на втором этаже апартаментов на Пречистенке и нынешнего энвайронмента с запахом срочной службы, комарами, желтой водой из крана и мировоззрением всех остальных особей рода человеческого и, Боже, эта планшетистка кудрявая, Господи, да неужели она не девственница, кто ж на нее позарится, а есть я здесь вообще ничего не могу, и утюг, - даже если представить, что гладить рубашку я попробую сам, - вы видели этот утюг? Мамочка, ма-ма-а-а-а-а, и - тишина. Тишина страдания гиперинтеллекта и тихонького понимания ситуации всеми остальными на КП бригады... И Женька, который прослужил четыре года в охране посольства в Дании, Женька «Бо-я-нэ-дам» Краучэнко, мичман (какой ужас), когда-то подававший надежды (как жаль), смотрел в потолок. Отравленное собственным ядом лейтенантское «Со?» еще шевелилось эхом в уголках комнаты. Все молчали. А Женька вздохнул, и:
- SO, - отчетливо произнес Женя в ответ, - I was far from the thought to make you feel embarrassed, leitenant, Sir. I haven't got the slightest idea how this protected phone works, Sir. Therefore I suggest the following: you may send a telegram with the help of that crypto-system, which have name of «S.P.S.». Do you understand me, Sir? Can I hope?
- Ну, что вам непонятно? - помолчав, спросил лейтенанта адмирал.
- Uah, - сказал лейтенант без выражения и упал в обморок, гулко хрюкнувшись лощеным телом о половые доски . Красивая фуражка , клацая козырьком, проехала рубку по диагонали и затихла в самом углу, под планшетом, хлопнувшись о батарею...
- Overload, - пробормотал Женька, - Перебор.
- Присылают, бля, детей, - говорил комбриг вслед санитарам, выносящим пахнущего нашатырем стонущего лейтенанта, - мало того, что нервишки слабые, так еще и по специальности ни хуя не знают. Голубок из гнездышка на Кремлевской стене..
- Так точно, товарищ командир, - поддакнул Женя, - главное - нервы, а знания и умения сами придут. Впитаются или вобьются через разные места тела.
- Да уж, - смеясь, сказал оперативный, - а ЗАС точно не работает?
- Не знаю, - ответил серьезный Женька, - Но сломать - пара пустяков...
И КП опустело. Гы, мораль: растопырив пальцы, правды не найти. Она протечет сквозь них и посмеется вслед. Такова жизнь.