Инспекция (АМ-5)

Вы любите, когда вас проверяют? Ага, "любите ли вы театр?" Причем, когда проверка не из вышестоящего штаба. Этим-то нужно дежурные замечания расписать, птицы в своих планах поставить, да шило в "дипломат" упаковать. А вот когда приезжают из инспекции по ядерной безопасности министерства Обороны, тут уж точно "туши свет". Не знаю, проводятся ли чемпионаты мира по выворачиванию матки наизнанку, но эти инспекторА, точняк бы все медали собрали. Профи, мать их ети.
-А вот этому насосу ежегодный осмотр производился?
-Так точно, полгода назад. Вот в формуляре всё отмечено, в плане ППО и ППР обозначено, по суточным планам прошло, в вахтенном журнале соответствующие записи сделаны.
- Так ваша только гидрочасть, а электропривод электриков.
-Так точно. Вот их планы, всё соответствует.
-И пробный пуск делали?
-Так точно.
-А почему тогда в электротехническом журнале не отмечен замер изоляции?
Или отловят матросика - спецтрюмного, и давай его спрашАть, а что за авария на Ка-хрен-её-знает-какой-тактический. Тут бьешься, чтоб моряк хоть свои-то действия правильные знал, а тут, поди ж ты, учи, кто какой где косяк упорол. А попадешь в итоговый приказ по результатам проверки флота, считай, "волчий билет" получил, бяка на всю оставшуюся службу, не отмазаться.
Но больше всего любят в аппаратную выгородку своё жало засунуть: как там реактор поживает? А уж если там чего нароют, то можно прямо над крышкой шкертоваться, а то иметь потом будут долго и в извращённой форме. Подготовка к инспекции - отдельная песня. Месяц дурдома, как минимум. Энергоотсеки доводятся до противоестественно-чистого состояния, журналы, формуляры и прочие документы вычищаются и выверяются до запятой, оргприказы переписываются по десять раз в соответствии с самыми наираспоследними требованиями, а потом ещё десять раз, но уже в соответствии с нараспоследнийшими. Звонки друзьям-подводникам:
- Вас уже проверили? Что рыли? Вот суки. И шило не пьют? Тогда писец полный...
Так, с бумагами вроде разобрались, что ещё? О, блин, приборы не поверены! Надо к девчонкам в метрологию сбегать, взять штампик, а потом пройтись везде новые клейма поставить, заодно и "железо" посмотреть. Ага, вот и аппаратные, красотища, простор, чай, не на лодке, по трапу приходится спускаться. Бойцы шуршат, группёр с ними.
- Ну, иди сюда, Лёня, буду тебя носом в дерьмо тыкать, а то потом инспекция меня туда целиком засунет.
Групман - парень неплохой, спит и видит, когда он меня сменит, только вот всё больше спит, если бы видел, то и ржавчину бы не просмотрел и пыль под подволоком давно бы убрали.
- А это что такое? Почему образцовый манометр с первого контура не снят? Киповца сюда!
А мы, Леня, дальше пойдём рыть. А вот и наше бэчепятское чудо пришло, Витя Горев, инженер-киповец, видимо, что-то у него в роду такое есть, фамилия неспроста такая, ой неспроста. Сразу ныть начал: Лёня, а Лёня, а манометр перекрыт? Вот баран, возьми, да проверь. Эх, блин, лучше бы мы сами проверили. А Витя уже откручивает свой образцовый. Ну, конечно же, клапан на манометре оказался открыт, или Витя так проверил, что открыл. И вот, сто килограмм давления весёлой радиоактивной аэрозолью пошло по аппаратной. Картина Репина, млин, "Морская фигура замри!", все стоят и смотрят на красивый туман. Самая короткая команда в моей жизни: "Матросы, на фуй!", а как исполнили зато, я думал, что так только пингвины умеют на льдину выпрыгивать, ан нет, матросы тоже могут. "Витенька, солнышко, закручивай обратно манометр". Хорошо, что Лёня, боров здоровый, удержал меня от смертоубийства. Но налысо постричь киповца святое, а как ещё с радиоактивным загрязнением бороться? Подготовка к инспекции продолжается.

ЗЫ А выдрали всё равно, нет, видите ли, дублирующего канала измерения уровня, а что датчики уже лет пять, как не выпускаются, и на складах ЗИПа нет и того больше, никого не волнует.

Гауптлаг-3.
Государственная граница.

Лето 1981 года. 909 военно-строительный отряд, Северная Карелия, Новый Софпорог - Верхняя Хуаппа - вахтовый посёлок.

Утром после завтрака дверь одиночной камеры со скрежетом открылась. Но ещё до этого, как только услышал лязг открываемого замка, я вскочил с пенька и встал у стенки с отсутствующим видом. Заключённому в камере полагалось вставать при входе конвоя. Но вытягиваться перед губарями было как-то влом, поэтому я всегда вставал заранее, типа - так просто, стою вот.
- Выходи, - сказал мне солдат.
Вышел в коридор, взял с вешалки одну из заношенных шинелей, что были припасены губарями для арестантов и одел пилотку. Губарь выдал мне ремень, отобранный при аресте. Я удивился:
- Зачем? На работе не полагается?
- А ты не на работу, тебя освобождают. И шинель сними, тебя без неё посадили.
Ах, сладкий миг свободы, воспетый в блатной классике, воля-волюшка. Вот только на меня эта новость совершенно не произвела впечатления. За время, отсиженное в одиночке, восприятие притупилось. Какая, на хрен воля, камеру на казарму сменяю.
И вот снова на Хапе, в своём гарнизоне. На меня все смотрели так, будто я с луны прилетел.
- Ты? Вернулся? А говорили, что ты...
Что говорили, выяснить не удалось, все как-то отмалчивались. И только один новгородец подошёл ко мне и злорадно так произнёс, сверкая очками (его кличка была Профессор):
- А-а, это ты? Привет! А ты знаешь, что тебя скоро посадят? Нет? Помяни моё слово, посадят! За политику, болтал много. Приезжал особист, всех ребят про тебя расспрашивал, характеристики на тебя каптёр писал. Вот увидишь - сядешь скоро.
Забегая вперёд, скажу, что сесть мне тогда не довелось. Только перевели вскоре в другой отряд служить в Архангельскую область. А вот Профессор через неделю сам сел, и не один. Напились они, поехали на МАЗе в самоволку. Замполит догнал их на летучке, потребовал вернуться. Они отметелили замполита, выкинули его из машины, и поехали дальше уже на двух машинах. Всем четверым срока дали. Эх, Профессор, Конфуций ещё две тысячи лет назад сказал, мол, не желай другому того, чего сам себе не желаешь.
Больше всех удивились моему возращению командиры. Ротный-то постарался, написал на меня расстрельные характеристики (недолюбливал он меня), всё равно, дескать, уже не встретимся. А тут я вернулся. и ребята, естественно, передали мне всё. Солдаты от души советовали ротному одному по лесу не ходить, а то мало ли что... дерево там на голову упадёт. Скажут потом: сам виноват, нарушал технику безопасности, ходил без каски по завалу. И спросить будет не с кого. Закон тайга - медведь прокурор. (Об этом см. http://www.bigler.ru/showstory.php?story_id=1957)
Извиняюсь за длинное вступление, теперь к сути перейду.
Итак, наша лесоповальная бригада работала на вахте 81 года, неподалеку от дороги Тунгозеро-Калевала. Работали целый день под проливным дождём. Это лето, в отличие от предыдущего, было очень дождливое. Всю неделю дожди шли не переставая, а сегодня так настоящий ливень идёт. Впрочем, мошкаре и комарам это не особенно мешало кусать нас. Уши у ребят от их укусов распухли и покраснели, как вареники с вишней. Наверное и у меня такие же были, прямо горели от укусов.
Сегодня была суббота, после работы нас должны были отвезти в гарнизон, на Хапу. А так мы всю неделю на вахте жили, в вагончиках. И когда мы пришли на вахту, то от солдат узнали потрясающую новость: машины с командирами и частью солдат уже уехали. Приехали "людовозки", их водители сказали, что ливнями размывает дорогу, и обратно можно не успеть. Командиры тут же попрыгали в машины, те из солдат, что были рядом, заскочили в кузов, последние забирались уже на ходу. А остальных, большинство, кто ещё не успел придти с делянок, попросту бросили! Вот это да. Такого, честно говоря, не ожидал от отцов-командиров. Я мог бы ещё стерпеть их хамское, барское пренебрежение к солдатам (а куда денешься), мог бы ещё простить, что они крысятничают у нас. Но бросить своих солдат и сбежать, спасаясь, самим - нет большего позора для командира. Шкуры. Дал бог начальничков. Кто бы им про честь напомнил? Или вправду, в стройбат, как в ссылку, из строевых частей худших ссылают? Дело в том, что наш ротный раньше служил в гвардейской Таманской дивизии, совсем как в анекдоте. Там, как известно, дураков не держат.
Ну и ладно, уехали - и хрен с ними. Нам то что делать? Дороги размыло, продуктов на камбузе не осталось, потому что сегодня все должны были уехать. А сколько дней здесь придётся оставаться - неизвестно. Подошёл Слава Лаптев, с подмосковного Щёлкова, и с ним ростовец из его бригады. Обсудилb вместе ситуацию. Слава вспомнил, что с прошлогодней вахты трактора тащили вагончики через лес. Так что следы от его гусениц должны были остаться, по ним можно дойти до старой вахты, а оттуда дорога до Хапы известна. Идти далековато, километров сорок, но сидеть здесь несколько дней не жрамши ещё хуже. Решили идти наобум, по следам гусениц трелёвщика, до старой вахты. Пробовали подговорить других ребят идти с нами, но никто больше не согласился. Из сотни человек только мы и решились. На камбузе нашли несколько кусков черняжки, намазали их комбижиром, посолили и съели, запив холодной водой.
И пошли.
Заблудиться в темноте мы не боялись, поскольку в июне тут полярный день, солнце не заходит. Хуже было с тем, куда идти. Сначала ориентировались по следам трелёвщика, потом местность пошла каменистая, следы пропали. Просто продолжали идти по распадку между двумя сопками. Вышли к озеру, обогнули его, и я увидел знакомое мне кладбище сороковок. В сердце неприятно кольнуло: отсюда забрал Юрась Лося, перед тем как Лось пропал навсегда, замерз в дороге.
- Знакомое место, - сказал я Славе и ростовцу, - отсюда уже дорогу знаю.
- Точно?
- Точнее не бывает! Сотни раз на самосвале здесь ездил. Дальше будет поворот на прошлогоднюю вахту, геодезическая вышка, мост через Ухтинку, а там - прямая дорога на Хапу. И мы пошли дальше. Слава - ходок хороший. Он говорил, что на гражданке в походы часто ходил, в турклубе занимался. Вторым шёл я, последним ковылял ростовец, не слишком, впрочем, отставая. Парень отслужил только полгода, не привык ещё. А так идти можно. Дождевые облака разогнало, солнце светит не очень жарко, ночь всё-таки, точнее - полярный день. Тепло, светло, вот только мошкара донимает. Мы шли, всю дорогу обмахивая себя веточками. Часа через три дошли до моста через Ухтинку. Опять неприятно кольнуло в груди: здесь нашли ногу от пропавшего Лося, он этой же дорогой шёл полгода назад, в метельную ночь. С этой болью теперь придётся жить всегда.
Ребята кинулись к речке напиться, а я лёг на траву, под высокой корабельной сосной и смотрел в небо, прикидывая - что же дальше со мной будет? Сидел, вроде как, под следствием, но непонятно за что. Ни в чём не обвинили, ни разу не допрашивали. И также непонятно отпустили. Но материалы на меня, как выяснилось, усиленно собирали. Чем всё это кончится? И за что, собственно, под меня копали? Не враг же я какой-нибудь, обычный солдат, комсомолец. Солдаты, уже успевшие до призыва сделать по ходке на зону, объяснили мне, что раз не предъявили обвинения - значит уголовного дела не заведено, и это не следствие, а дознание. Так что переживать мне нечего. Меня это как-то не слишком утешило.
В небе надо мной летал ворон непрерывными кругами. Соловей ты наш карельский, два года услаждал слух своими "Карр! Карр!" Наверное, он сейчас прикидывал: живой ли я, или уже сдох, и тогда меня можно поклевать. Нет, чёрный, сегодня не твой день, рано меня ещё падалью считать. Я вскочил и пошёл вслед за ребятами. Ещё часа три - и мы будем дома, на Хапе.
Пришли в гарнизон часа в три ночи. Первым делом зашли на камбуз, ужин для тех, кто в лесу, оставили в котлах, видно, надеялись их как-то вывезти. Поели наспех и пошли спать в казарму.
А тем временем.
Если б только знал тогда, какие грандиозные события вокруг меня развернулись! Оказывается, как только мы втроём ушли с вахты, туда прорвался ещё один ЗИЛ-157 со старшиной. Нагрузили туда всех, сколько могли, влезло примерно полсотни, половина оставшихся. Когда на обратном пути застряли на дороге, машину вынесли из воды, что называется, на руках.
Приехав в роту около 11 вечера, старшина доложил замполиту Хорькову, что троих солдат нет, назвал фамилии. Тот сразу сообщил об этом в отряд. Там переполошились и заодно переполошили наш гарнизон.
КАК!!!!
Военный строитель-рядовой С., находящийся в оперативной разработке Особого Отдела, в отношении которого были даны командирам особые инструкции, находящийся под особым наблюдением (на Хапе за мной неотступно ходил один кочегар) - и этот солдат, оставшийся без присмотра на вахте в приграничной зоне, в паре десятков километров от государственной границы, подговорил ещё двоих солдат и бесследно исчез! Ясное дело - за бугор намылился, в Финляндию! Тем более знает, что под наблюдением Особого отдела находится.
Предупредили две пограничные заставы, подняли на уши всю пограничную комендатуру, дали ориентировки всем, кому надо. Особист хотел, чтобы и вертолёты на поиск поднялись, и тревожные группы с собаками, но погранцы вежливо, но твёрдо послали его на хрен. Пока нет явных указаний, что эти трое хотят перейти госграницу, нечего волну поднимать, пограничников зря гонять.
И нет бы кто сказал этим шибко вумным особистам: люди, вы в своём уме? Ну кто он такой, этот военный строитель С.? Обычный деревенский пацан, тракторист. Да он сам- и тамиздат в руках не держал, и вражьи голоса по радио не слушал. Крамола - она больше в городах водится, среди образованных людей. А у этого рядового всего восемь классов и ПТУ. Ну откуда в деревне шпионы или диссиденты? С какой стати он должен уходить за границу? Да ещё подговорив двух солдат. Кино насмотрелись? Да ему не заграница ночами видится, а "...сметана, яйца и морковка, и преседателева дочь".
...
"Ваш сыночек Витенька
подобрал дружка себе,
и убив конвойного
совершил побег."
...
Теперь я твёрдо уверен, что большинство так называемых диссидентов не были таковыми, просто Особым отделам надо было себе работу придумать. И получать за неё звания, премии, награды.
По телефону особист потребовал от нашего ротного самому ехать на вахту и разыскать меня. В противном случае следующее его место службы будет на Колыме. Только без погон. За пособничество.
На чём ехать-то, дороги размыло, последняя машина еле добралась. Начальник автоколонны предложил:
- А давайте на турболёте. Успеем до утра туда-обратно обернуться.
Турболётом называли невиданный аппарат, олицетворённый в металле полёт стройбатовской технической мысли. На хороший, в общем-то, трелёвочный трактор ТТ-4 поставили двигатель и коробку передач от МАЗа. И получили невиданный чудо-агрегат. К проходимости гусеничного трелёвочника прибавилась скорость автомобиля. Вместо трелёвочного щита поставили деревянный кузов. Неизвестно, какая у него была максимальная скорость, спидометра на турболёте не было, но за пятьдесят - это точно.
И турболёт с ротным и старшиной на борту умчался в сетлую даль полярного дня в погоне за тремя потенциальными нарушителями государственной границы. На вахте, разумеется, нас не нашли, но забрали на вахте оставшихся солдат.
...Я ещё не спал, когда услышал, как ворвавшийся в казарму старшина спросил у дневального:
- Где С.?
- Вон он, спит.
- А ещё двое?
- Тоже.
- Давно они пришли? - спросил уже ротный.
- С полчаса где-то.
Старшина с ротным подошли к моей койке и приподняли одеяло. Я притворился, что сплю.
- Ух, - выдохнул ротный. - Колыма отменяется, здесь солдат. Сука он, так переволновался из-за него!

PS: (про Гауптлаг-2 см. http://www.bigler.ru/showstory.php?story_id=636)

1995-й год. База Гейт Лэйкс севернее Чикаго, где в это время я имел честь служить в чине NCO, то бишь прапора. База принадлежит флоту, но тренируют на ней всех, начиная от морпехов и заканчивая танкистами.
Прибывает к нам с инспекцией бригадный генерал К...ски. Ас контразведки, участвовал во всех войнушках со времен Кореи - иконастас на груди - Брежневу на зависть. Так как о его визите было известно заранее, травка была покрашена, солдатики разгонаны - все в полном ажуре.
Генерал со своей свитой уже направляется к машинам, как вдруг через забор рядом с КПП переваливается тело в форме рядового морской пехоты и с шумом падает в кусты. Над всей базой разносится мощнейший перегар. Глаза генерала засветились и следует короткая команда: "Взять!"
Пара майоров из свиты метнулись козликами, и волокут обратно невезучего воина. А парень на ногах не стоит, только за майоров держится. Табличка с именем оторвана, рукав порван, фонарь под глазом...
В общем, как писал Покровский: Это Черный Писец - Военно-Морской Зверь!
Посмотрел генерал на это дело, и приказал волочь тело в комнату для допроса. Допрашивать решил сам: как-никак крупнейший спец в этом вопросе.
Я, как назло, в тот день был помощником дежурного по базе, вот и стою под дверью в компании комадующего базой полковника Адамса.. За дверью слышен лишь генеральский рык... На полковника смотреть - грустно, видно, он уже в красках представляет себе прелести службы на Алеутских островах.
Открывается дверь, выходит генерал. Морда красная, воротник расстегнут, по лбу пот катится... Переводит дух и заявляет:"Полковник! Этому воину - 10 суток отпуска!"
У нас выражения лица - "проглотила Маша мячик"...
- Э... Да, конечно... А как этого воина зовут-то?
Генерал смотрит на нас печальными глозами и выдает:
- А хрен его знает... Два часа допрашивал, молчит, сволочь...
Эх, если бы все наши парни так себя на допросах вели, хрен бы мы войну во Вьетнаме проебали бы!

В общем, в результате боец поехал на 10 суток домой, а начальник охраны на 10 суток под арест. С формулировкой: "Что это за охраняемый обьект, если даже в жопу пьяный солдат через забор перелезть может?!"
А забор на пол-метра нарастили..

Из раздела Исторические Анекдоты сайта http://www.pobeda.ru/prival/index.html


Князь Николай Васильевич Репнин отправил к Суворову с поздравлением своего любимца, майора, очень ему преданного и очень бойкого. Суворов принял его чрезвычайно вежливо, но всячески старался уловить в немогузнайстве, но никак не мог. На вопросы: скоько на небе звезд? сколько в реке рыб? майор сыпал миллионы. Наконец Суворов делает ему вопрос:
- Какая разница между князем Николаем Васильевичем и мною?
Ответ затруднительный, но майор не теряет присутствия духа и отвечает:
- Разница та, что князь Николай Васильевич желал бы произвести меня в полковники, но не может, а вашему сиятельству стоит лишь захотеть.
Это Суворову так понравилось, что он тотчас его поздравил с этим чином.

Генерал H.H. Раевский умел высмеивать заслуживающих того людей. Случилось так, что в ходе войны 1812 года отступающие французы бросили несколько пушек (очевидно, из-за невозможности перевозить их). Генерал N велел подобрать эту находку, а в докладе по начальству изобразил оную, как боевой трофей.
Подробности его подвига стали вскоре известны, и хвастовство N, стало объектом насмешек армейских остряков. Встретив Раевского, N решил придержать его язык проявлением дружеских к нему чувств, для чего попытался было обнять острослова. Однако Раевский отстранился от "героя" со словами: "Кажется, ваше превосходительство принимает меня за пушку без прикрытия".


Однажды, поздно вечером, император Николай вздумал объехать все караульные посты в городе, чтобы лично убедиться, насколько точно и правильно исполняется войсками устав о гарнизонной службе. Везде он находил порядок примерный. Подъезжая к самой отдаленной караульне у Триумфальных ворот, государь был убежден, что здесь непременно встретит какое-нибудь упущение. Он запретил часовому звонить и тихо вошел в караульную комнату. Дежурный офицер, в полной форме, застегнутый на все пуговицы, крепко спал у стола, положив голову на руки. На столе лежало только что написанное письмо. Государь заглянул в него. Офицер писал родным о запутанности своих дел вследствие мелких долгов, сделанных для поддержания своего звания, и в конце прибавлял: "кто заплатит за меня эти долги?" Государь вынул карандаш, подписал свое имя и ушел, запретив будить офицера. Можно представить себе изумление и радость офицера, когда, проснувшись, он узнал о неожиданном посетителе, великодушно вызвавшемся помочь ему в затруднительном положении.

Рассказывают, что однажды Наполеон во время проверки караулов обнаружил спящего на посту часового. По уставу и законам военного времени часовой должен был бы предстать перед судом и затем быть расстрелян, ибо нет пощады солдату, который, постыдно заснув на посту, ставит под угрозу жизнь своих товарищей. Как же поступил Наполеон? Он принял неожиданное решение: подняв ружье спящего часового, вскинул его себе на плечо и занял оставленный утомленным солдатом пост. Прибывший через некоторое время со сменой сержант увидел, что часовой спит, а император стоит на посту. "Кто наберется смелости утверждать, что Наполеон допустил ошибку, что он потворствовал такому нарушению долга?" - комментирует этот случай. Норман Коупленд, специалист по психологии управления. "Никто лучше его не понимал, что история о "маленьком капрале", взявшем на плечо ружье, вместо того, чтобы вызвать подразделение для расстрела, на следующий день молнией облетит весь бивак и походные колонны". "Разве солдат поколебался бы отдать жизнь, идя в бой с таким руководителем? Вы скажете, глупо? Глупо ли, нет ли, но это действительность. Во многих случаях великодушие решает успех дела, и умный руководитель должен умело пользоваться им".

Hапомним, что выражение "пороху не выдумает" означает, что данное лицо способностями не блещет (серость, посредственность), а "пороху не нюхал" - что человек не бывал в бою, не подвергался военной опасности.
Во время Крымской войны князь Меншиков так отзывался о военном министре России князе Долгорукове: "Он имеет к пороху тройное отношение - пороху не нюхал, пороху не выдумает и порох в Севастополь не доставляет".

Канцлер Hессельроде однажды всеподданнейше донес царю на капитана 1 ранга Hевельского: тот самовольно поднял российский флаг в спорном месте на Дальнем Востоке и основал там российский форпост, чем вызвал гнев Англии и прочие международные осложнения. За это, по мнению министра ослушника следовало разжаловать в матросы. Император же Hиколай I на это повелел: Hевельского произвести в адмиралы. Что же до его самоуправства, вызвавшего такую изжогу у Англии, то император изрек: "Там, где однажды поднялся российский флаг, он уже опуститься не может".
Российский генерал Анатолий Стессель за сдачу Порт-Артура был отдан под суд и приговорен к смерти. Царской милостью приговор был заменен на заключение в крепость. Пуришкевич откликнулся на это эпиграммой:
Я слышал - Стессель Анатоль
Посажен за измену в крепость.
Какая, говорю, нелепость:
Он сдаст и эту, ma parole!

("Ma parole" по-французски - "честное слово".)
В 1812 году адмирал Чичагов упустил отступающую армию Hаполеона, и И.А. Крылов отметил адмиральский конфуз басней "Кот и Щука", а историки напомнили негодующей публике, что Чичагов-дед участвовал в преследовании шведского короля Карла XII после Полтавы, и, как известно, тому удалось бежать. Затем уже Чичагов-отец в ходе очередной русско-шведской войны проворонил отступающую эскадру противника с наследником шведского престола принцем Густавом.
Такого рода "преемственность поколений" была отмечена шестистишием неизвестного пииты:
Hаследие ль то болезнь,
Природы ль то устав:
От деда шмыгнул Карл,
От батюшки - Густав,
А сквозь сынка пролез Hаполеон.
Беда, коль меж орлов мешают и ворон.
Прибыв в Петербург, Мюнхгаузен (реальное историческое лицо) поступает в кирасирский полк. Через год его производят в корнеты, а в 1740 году он уже лейтенант. Впрочем, карьера Мюнхгаузена никак не была связана с тем блеском славы, которой барон увенчивает себя в рассказах. Многие историки вообще сомневаются в его непосредственном участии в военных кампаниях, которые в то время русская армия вела против Турции и Швеции. Служба для Мюнхгаузена была "солдатской лямкой", которую он исправно тянул в гарнизонах Петербурга и Риги, в маленьких прибалтийских городках и лесах под Выборгом.
"Известно и ведомо будет каждому, что Еронииус Мюнхгаузен, который Hам верно служил, для его оказанной службе Hашей ревности и прилежности в Hаши ротмистры всемилостивейши произведен 20 февраля 1750 года", - гласят строки указа императрицы Елизаветы, копия которого висит на стене боденвердерского музея. - Мюнхгаузен очень гордился этим своим званием и, вернувшись в том же году в Боденвердер, решил во всех официальных документах именоваться не иначе, как "ротмистром российской армии", - рассказывает Вильгельм Юнке.
Иеронии Мюнхгаузен вернулся под кров отчего дома не один. Из России за ним последовала жена Якобина - дочь мелкопоместного прибалтийского дворянина из рода фон Дуден, с которой он прожил в счастье и согласии до глубокой старости. Боденвердер по-прежнему оставался забытой богом глухоманью. Заботы об имении, охота, сплетни и свары соседей - так текли монотонные будни. Единственной отдушиной в большой, наполненный событиями мир оставались фантазии и воспоминания, воспоминания о России.
Изгоняя роскошь и желая приучить подданных своих к умеренности, император Павел назначил число кушаньев по сословиям, а у служащих - по чинам. Майору определено было иметь за столом три кушанья. Яков Петрович Кульнев, впоследствии генерал и славный партизан, служил тогда майором в Сумском гусарском полку и не имел почти никакого состояния. Павел. увидя его где-то спросил:
- Господин майор, сколько у вас за обедом подают кушаньев?
- Три, ваше императорское величество.
- А позвольте узнать, господин майор, какие?
- Курица плашмя, курица ребром и курица боком, - отвечал Кульнев.
Император расхохотался.

Государь Александр I долго не производил Болдырева в генералы за картежную игру. Однажды, в какой-то праздник, во дворце, проходя мимо него в церковь, он сказал: "Болдырев, поздравляю тебя". Болдырев обрадовался, все бывшее тут думали, как и он, и поздравляли его. Государь, вышед из церкви и проходя опять мимо Болдырева, сказал ему: "Поздравляю тебя: ты, говорят, вчерась выиграл".- Болдырев был в отчаянии.

О кадровиках и табельном оружии.

Не знаю, насколько эта история относится к категории "Щит Родины", но, все же, милиция, в некоторой степени, близка именно к ней.

Преамбула:
По окончании известных событий 1993 года и связанного с ними ЧП в Москве господа офицеры из личного состава Московской Краснознаменной милиции (а равно и представители рядового и младшего начальствующего состава) успешно снимали накопленный стресс традиционным российским методом, т.е. путем умеренных (а чаще - неумеренных) возлияний. Не знаю, где - как, а в нашем богоспасаемом 1 РУВД ЦАО это снятие стресса привело к утрате 1 (одной) единицы табельного оружия системы ПМ. Что характерно, потерял пистолет представитель лицензионно-разрешительной системы, т.е. подразделения с реальным несением службы по охране правопорядка и ловле злодеев связанного крайне слабо. Зачем он его носил на постоянном ношении - загалка до сих пор. Последствия этого раздолбайства, однако, не замедлили сказаться на всех сотрудниках РУВД. Про постоянное ношение вынуждены были забыть все, кроме 2-3 старших оперов розыска, которые ловили исключительно убийц ("мокрая" группа") и всякого начальства. Причем, если ношение оружия начальниками РУВД, СО (следственного отдела (хранила в сейфе)), УР (уголовный розыск), ОЭП (экономическая преступность (очень удобно открывать пиво)) еще логично, то ношение этого оружия начальником отдела кадров, ОВИРа и т.п. - логике не поддается.
Закрепить за собой оружие даже для дежурств тоже стало проблематично.
------------
Амбула:
В один не очень удачный день на дежурство заступила оперативная группа в нижеследующем составе:
Следователь - Люба Т. (ныне федеральный судья)
Эксперт - Андрюша (в милиции без году неделя и, посему, не вооружен)
Опер УР - Стажер (его имя и фамилия для истории не очень важны, называть мы его так и будем -Стажер)
Кинолог с собакой - отсутствовали, т.к. группа была в РУВД ("на земле"), а не в кино про "Знатоков"
В качестве руководящего фактора к группе был приписан ОТВЕТСТВЕННЫЙ ОТ РУКОВОДСТВА (именно большими буквами.
Именно ОТВЕТСТВЕННЫЙ значился N1 в приказе о премиях, если группа раскрывала преступление, а вот если не раскрывала, то он скромно отходил в сторонку, т.к. чаще всего к расследующим подразделениям никакого отношения по службе не имел.
В тот неудачный (хотя в чем то и удачный СМ. ниже) день ОТВЕТСТВЕННЫМ был начальник отдела кадров майор (ныне подполковник) Баранчиков (исходя из личного "доброго" отношения к сему субъекту не могу умолчать его фамилию, которой он вполне соответствует).
Вызов последовал почти в самом начале дежурства. Вызов был в чем то неприятен, но вполне банален - квартирный разбой.
Группа благополучно прибыла на место происшествия (полурасселенная коммуналка). Опер пополз вместе с участковым на "обход жилого сектора", а следователь Люба, вооружившись ручкой и бланком протокола (другого оружия не имелось) вместе с экспертом приступила к осмотру места происшествия и допросу потерпевших (одно силно похмельное лицо мужского пола и одно столь же похмельное лицо женского пола). Такая мелочь, как понятые ожидалась позднее (по мере их захомутания опером), т.к. на начальном этапе расследования они исключительно болтаются под ногами.
Что касается ОТВЕТСТВЕННОГО майора Баранчикова, то он (после некоего инцидента с участием начальнка РУВД и вашего покорного слуги ;-) (расскажу отдельно)) предпочел удалиться на кухню этой коммуналки и, видимо, медитировал там на собственные погоны и пупок.
По прошествии 20-30 минут осмотр места происшествия готов был завершиться, однако, в течение сего немаловажного процессуального действия была внесена абсолютно непрогнозируемая, но существенная поправка. В квартире неожиданно нарисовались три деятеля, которых на профессиональном жаргоне именуют "злодеи". Обморозки, учинившие разбой сочли необходимым вернуться для продолжения изъятия ранее недоизъятых материальных ценностей.
Здесь надо отдать должное их тупости и наглости.
Узрев в квартире незнакомых им людей, они не сообразили, что это менты (и эксперты и следователи обычно ходят в гражданке), а на кухню, где медитировал майор Баранчиков (в форме) они просто не заглянули.
К счастью для присутствующих предводитель разбойников, размахивавший 50-сантиметровым тесаком, в процессе своей короткой но содержательной речи (краткое изложение: сейчас всех зарежу и мне ничего не будет, т.к. я - дурак) упомянул, что служил в Афгане. Эксперт Андрюша тоже служил в Афгане. Он ухитрился грузить этого гоблина в течение 20 !!!! минут. За это время следователь Любаша смогла исхитриться и по телефону вызвать подмогу. Злодеев скрутили в стиле кино про спецназ. Никто из них даже не успел сказать "мяу". Вся СОГ (следственно-оперативная группа) автоматически перешла в категорию "потерпевшие".
А где же был наш медитировавший майор Баранчиков???
Хороший вопрос. После прибытия подкрепления его нашли на кухне. Злые языки говорят, что под столом. Не очень им верю, наверное, в шкафу. Уж больно он был здоров (не поместился бы под столом). Первым резонным вопросом начальства был нижеследующий:
- А *****, какого ***, Вы, *** вашу мать, товарищ майор, **** Вас ***** делали на кухне, когда опергруппу чуть на *** не зарезали. Сей долбоеб ответил честно и предъявил доказательство. У него, чудака на большую букву "М" заклинило табельный ПМ. То ли с перепугу, то ли из--за несоблюдения правил хранения оружия.
После этого инцидента у многих столоначальников пистолеты поотбирали, а вот реально работающим сотрудникам, наконец, их стали возвращать.