СВАДЬБА

" А эта свадьба, свадьба, свадьба пела и плясала..." Помните? Магомаев пел... И весь народ подпевал. Хоть и не было демократии в те времена, но никто по этому поводу особо не печалился. Ну, разве, диссиденты там всякие. Отщепенцы. А народ себе веселился по любому поводу. Даже на поминках после пятой чарки обязательно кто-нибудь затягивал: "Ой, мороз, мороз" и далее про коня и жену-красавицу. А вот по остальным поводам - тут уже без всяких ограничений. Ну требует народная душа праздника...
Не буду оглашать полный список поводов для пьянки - есть соответствующее стихотворение - но на первом месте стоит, конечно же, СВАДЬБА. Кроме жениха и невесты в этом мероприятии принимает участие вся округа. Столы накрываются на сотню человек, выпивается и съедается все, что можно было купить и "достать"... А творится такое... Тут романы с продолжением можно писать... фарсы и трагикомедии... травестии и мелодрамы...
- А причем здесь армия? - спросите вы.
- А военные тоже хотят жениться! - отвечу вам я.
Вообще-то, я бы призывал на срочную службу лет так в 25-28. Чтобы, все, кто хотел, уже переженились, завели детей, поставили мозги на место... Чтобы немного отыграли, успокоились гормоны... Бром-то, слава Богу, в кисель уже не сыпят...

Солдат в хозвзводе учебного центра не особо обременен заботами. Если нет никаких гостей в виде роты-батальона, приехавших пострелять-поводить - так совсем лафа. Получив на утреннем разводе задачу: подмести дорожки - покосить травку, солдат усаживается в тенечке точить косу, ехидно глядя вслед удаляющемуся Уазику начальника. Как только машина скрывается из виду, солдат принимает горизонтальное положение и предается мечтаниям, глядя в голубое небо. Ему снится свадьба и все такое прочее, связаное с этим понятием... А тут и обед уже скоро... А после ужина, когда спадает жара, гормоны гонят нашего бойца в ближайшую деревню... Пообщаться с аборигенами, глотнуть самогона, познакомиться с девушкой...

Весенний приказ 1991 года уже вышел. Дембельские сапоги-аксельбанты-чемоданы уже практически готовы. Скоро, очень скоро ДОМОЙ. Но не все так уж сильно рвутся к родным пенатам. Кто-то надумал остаться в армии, кому-то просто некуда ехать, а кто-то просто не может расстаться с местной красавицей.
Однажды утром в учебный центр к начальнику на трех машинах заявилась представительная делегация из соседней деревни, назовем ее Осиновкой. Суть проблемы: ваш красавец-солдат Андрей З. хочет жениться на нашей красавице Гале. Мы ничего против не имеем, поэтому давайте сыграем честную свадьбу по взаимному согласию и радости. Мы, конечно, не думаем, что он сбежит, получив документы на руки, но так оно будет как-то спокойнее. Попробовав привезенных дорогими гостями напитков-закусок, наш строгий начальник подобрел, и не только дал "добро" на такое дело, но и после четвертой чарки согласился быть посаженным отцом жениха...
Процесс пошел. На ближайшую субботу уже была натянута огромная палатка во дворе. Полдеревни баб жарили-пекли-варили. Гнался самогон повышенной убойной силы, настаивался на зверобое и прочих целебных травах. Шилось белое платье и масляной краской перекрашивались туфли невесты. В белый цвет, понятно - цвет чистоты и невинности... В районном Доме культуры арендовалась гора колонок-усилителей-микрофонов для увеселения народа музычкой.
Хозвзвод гудел. Каждый хотел быть "свидетелем" или хотя бы попасть в группу гостей "со стороны жениха". Начальник сказал: не более пятерых.
Вот в этот самый момент наш батальон и прибыл в учебный центр. Проникнувшись духом всеобщего настроения, каждый солдат-офицер-прапорщик искал предлог, чтобы хоть на полчасика попасть на свадьбу. Ну хоть одним глазком... А там... Дорогого гостя уже просто так не отпустят.
Прошла суббота, наступил вторник.
Я в общем-то и не собирался и не рассчитывал туда попасть. Но. От судьбы не уйдешь. Во вторник истекал срок аренды музыкальной аппаратуры, и настала пора везти ее обратно в ДК, в районный город Ч. Как ярый любитель музыки-усилителей-колонок я с утра с тремя бойцами и машиной был откомандирован на свадьбу - погрузить и сдать музыку. Ага.
Свадьба еще пела и плясала как в первый день. Музыка орала на всю деревню. Зная местные нравы, бойцов я сразу запер в кунге, от греха, на замок. Но тут вдруг оказалось, что контракт с ДК на отправку музыки продлен до вечера. Меня в этом как-то сразу легко убедили и потащили за стол. По маленькой, для аппетита... за здоровье молодых... за родителей...
Где-то в обед на публике появились и жених с невестой. Жениха-то я знал - простой русский паренек, а вот невеста... Чистый ангел! Я просто не ожидал... Никогда не думал, что в Осиновке может вырасти такая красавица... Огромные голубые глаза, длинные светлые волосы, стройная фигурка... Ну не умеет старый солдат описывать без пошлости женскую красоту. Сами вообразите. Ангела. Причем без крыльев и ожидаемого утолщения на талии.
Жених с невестой сидели, явно усталые, во главе стола, и уже без всякой команды "Горько" спонтанно целовались припухшими губами... Боковым зрением я увидел промелькнувшую в районе кухни неустойчивую фигуру в форме солдата. Подбегаю к машине - замок спилен, бегу на кухню - так и есть - мой экипаж валяется на лавках практически без признаков жизни. Один водитель - злой и трезвый. Успели все-таки. А я ведь инструктировал - ни-ни... Впрочем, меня тоже инструктировали комбат и замполит. Не помогло. Готовься теперь к очередному разбору полетов, товарищ старший машины... А в принципе, какая разница - все равно терять уже нечего. Восемь чарок или пятнадцать. Теперь уже неважно. Утешив себя таким вполне логичным выводом, я опять сел за стол. К тому времени уже пришлось перезнакомиться почти со всеми гостями и родственниками молодоженов. Первой подсела сестра жениха, приехавшая по такому случаю аж с ихней родины - Псковской области, с вопросом:
- А что это у вас за звездочки на погонах? А как вас зовут?
- Называйте меня просто - дядя Саша...
- Ой, тогда меня - тетя Таня! Хи-хи-хи...
Трезвых практически не было никого. Местная молодежь кучковалась отдельно, но драка как-то не завязывалась... Все знали и уважали друг друга давно... Один пожилой сосед, представившись Михал Петровичем, потом просто Мишей, все интересовался нормами солдатского пайка. Хорошо так мы с ним поговорили, много нашлось общих тем. Вплоть до братания навек.
Вечерело. Все мои попытки выключить музыку и начать свертывание натыкались на протесты со всех сторон. Бойцы немного отошли и тоже приняли участие в битве за музыку. На моей стороне. В конце концов колонки-усилители и сверху бойцы были загружены в кунг. Сдавать имущество пришлось почему-то мне, так как тот, который брал, обещал вернуть и расписывался, совсем не вязал лыка. Да и просрочено, оказалось, на целые сутки. Было много крика и скандала, пришлось просто выгрузить все на крыльце ДК и уехать.
Поставив машину в парк, я открыл дверь кунга, закрученную на проволоку. Никто не вышел. Внутри валялись три тела, три пустые бутылки и остатки закуски: позаботились гостеприимные хозяева. Приехали. Поплыл сдаваться комбату. И за себя и за бойцов.
Получил семь суток расстрела. Обязался сделать электронную защиту для глубинного насоса. Завтра же. К вечеру. И две недели без выезда домой.
Вот так - кому праздник, а кому... Впрочем - сам виноват... А бывший солдат Андрей З. быстро получил документы и быстро увез свю законнейшую жену к себе на родину. Скоро об этой свадьбе все забыли. Такая вот история.

Прошло несколько лет. От нашей части остались одни развалины. По каким-то делам, проезжая через райцентр Ч, в привокзальной пивнушке я увидел смутно знакомое лицо. Мы долго переглядывались. Он сильно постарел, мой брат по крови до самой смерти. Миша. Михал Петрович...
- Я тебя тоже признал, "дядя Саша"
- И я тебя. Сразу. Помнишь свадьбу в Осиновке...
- Даа, было дело... Тамара, два по сто пятьдесят! Такая встреча!

Мы уже никуда не спешили. Будто вчера расстались. Оказалось, что он бывший участковый в Осиновке, а жена его работает в больнице города Ч.
- А все-таки, Миша... На этой свадьбе я все равно чего-то не понял... Люблю я вот... это... до сути вещей докопаться. Привычка такая... Обычно у нас толстая талия невесты - прямой повод к ускоренной свадьбе. А тут... Простая любовь-морковь таких фокусов не делает. Ладно бы невеста хотела в большой город перебраться, а тут - в такое же село... Тем более, такая красавица. Могла бы и поближе лучшего парня захомутать. А то - на другой конец географии...
- Эх, Саша! Есть у тебя чутье. Признаю. Тамара, еще два по сто!
- А ты к нам в Осиновку не собираешься, Санек?
- Да нет... Что я там забыл?
- Ну тогда послушай... Эта Галя с седьмого класса уже бегала за парнями. Во всех смыслах... Где молодежь ни соберется, она уже в ближайших кустах.. Хобби такое у нее было... Вся Осиновка ее пробовала... И я, грешным делом, однажды не удержался. По пьянке. Если б моя старуха узнала, я б уже с тобой тут не разговаривал. Ага. А после десятого класса ее отправили от стыда в область, в техникум учиться. Не знаю, чему она там училась, но среди зимы вернулась и сидела дома тише воды. Выгнали, наверное...
Тамара! Два по сто! Понимаешь, в наших краях честная девка должна выйти замуж. Со свадьбой там и все такое... А куда она с мужем после этого уедет, это ее дела. Шансов в этом вопросе у нее не было. Напрочь. Все село, да что там, весь район знал ее повадки. Поэтому она с солдатиком вашим и закрутила. Теперь все красиво. Где Галя? А вот, замужем, аж в России...
- Ну и как там они, живут?
- Да, говорят, живут, только колотит он ее почем зря... Дык, за дело, наверное...

Сволочная работа

Если у вас вдруг поехала крыша, попробуйте стать летчиком-инструктором, и отклонений никто не заметит. Зарплаты вам, может, даже хватит на бензин, но зато потеря в весе гарантирована (если, конечно, инфаркт или студенты по дороге не прикончат). Вы освоите разнообразные педагогические приемы, в том числе и очаровательную манеру орать на людей. По разным причинам: иногда радио плохое, а двигатель хороший, иногда наоборот. В кабине самолета вообще все известные образовательные методики приобретают несколько специфический вкус: бывает, просто нет времени донести мысль словами, приходится действием. Иногда студент просто тупит, иногда на самом деле покушается. Кому как повезет.

Мне со студентами повезло. 9 штук, и каждый из них по своему талантлив. Студент С., например, отличается завидной способностью вызывать пожары в двигателе. Мистика какая-то, сто раз сам следственный экперимент ставил - безуспешно. А у него вот - раз и без вопросов. Талант. В крайний раз у нас очень красивое пламя было. Кто-то с перепугу позвонил в 911. Зрители - ударная группа гражданских спасателей-пожарных-полицейских примчалась, когда спецэффекты уже заканчивались. Две полис-девки-амазонки ненавязчиво поинтересовались, не знаю ли я, кто и зачем запалил аппарат. Ну как им объяснишь, что у С. это в порядке вешей, и родные аэродромные аварийные службы на такую фигню внимания уже не обращают? Аппарату промыли моторный отсек, подтянули магнето, и, опаньки, через полчаса мы уже ушли на нем по маршруту. Страшно? Это в полукилометре от ВПП все смелые. На прошлой неделе этот пироманьяк сдавался на "права" официальному чек-пилоту. Естественно, без фейерверка не обошлось, и занятно было наблюдать, как несколько очень уважаемых людей носятся по аэропорту в поисках огнетушителя. Глаза б мои его больше не видели. Экзаменатор, похоже, разделял мои чувства, и это чудо природы сдалось на ура.

Студентка П любит все живое и зеленое, и не доверяет всему бетонному. Ее педантично аккуратная предпосадочная прямая всегда нагло упирается в траву слева от полосы. Или в дядьку на тракторе-косильщике, который эту травку в сей момент подравнивает. Кричать на нее бесполезно, это летчица-снайпер только хлопает ресницами и пилотирует точнехонько в кепку уходящего на форсаже газонокосильщика. Выхватываешь штурвал, в два нежных движения загоняешь самолет на осевую - на, сажай. Визг тормозов и зигзаги, мы чудом не переворачиваемся, ты что, гадюка, творишь? Ой, а там же были птички... Птички на полосе - враги твои лютые, давить птичек беспощадно, поняла? Ну... ладно... ок... Повторим? На следующем заходе сваливаемся в пике, еще до третьего разворота. Снова выхватываю штурвал, выравниваю, ну что с тобой опять случилось? Домик там такой симпатичный был, с бассейном, поближе рассмотреть захотелось. А-а-а! Ну что тут еще скажешь? Не блондинка, и летать ведь может, если захочет, но нормальное чувство страха, равно как и инстинкт самосохранения, ампутированы.

Студента К стабильно укачивает. Это полбеды. Он еще все никак не может постичь сакральную тайну руля высоты. Каждый раз, переходя из набора в горизонтальный полет, он старательно уменьшает обороты двигателя до тех пор, пока самолет не начинает трясти на грани срыва. Я человек терпеливый, объяснял и показывал раз десять. Вчера плюнул, "помог" незаметно триммером, и мы "съехали". Весело так, два или три витка, вывел я сам, морда довольная, а студент весь зеленый и жалобно так - сэр, мне что-то совсем нехорошо... Ой, правда, что ли? Блюй в форточку, разгильдяй, сам виноват, зачем самолет в штопор свалил... Завтра посмотрим, может, до него дошло?

Ухожу из школы. Подал заявление. Мои студенты в шоке, ходят с кислыми лицами, не ожидали. По правде, никто в инструкторах не задерживается, часы налетал и гуд бай. Остаются только любители экстрима, да и тех... хватает не надолго. Сволочная работа. Но грустно мне самую малость. Двоих в облаках летать научил, пятерых на крыло поставил, в том числе двух девок. С этими вобще была песня - ушли они у меня в первый самостоятельный в один день - "никто не хотел уступать". А я у полосы, солнцем палимый, ошивался. Смотрел, как они свои первые три посадки вымучивают. Думал, поседею. Не, нифига, шкура толстая.

По-любому, время зря потрачено не было. Часы набрал, впечатлений и прочей "остроты ощущений" - чемоданы. А преподавателям везде серьезно недоплачивают, вредная эта работа. Слава богу, что сваливаю наконец. Но почему так грустно?

К ЧЕМУ ПРИВОДИТ ИДЕАЛИЗМ ИЛИ ЛЮБОВЬ К СТРАНЕ ВЕЧНОЗЕЛЁНЫХ ПОМИДОРОВ

(продолжение)

V. ЦГВ

ВТОРОЙ ПЕРИОД

Дорога в «заграницу»

И вот настал «наш» день.
Строго говоря, почти никто из нас, отправляющихся служить в Чехословакию, не знал, что там есть наши войска. Все прекрасно знали о существовании ГСВГ, даже о войсках в братской Монголии и то знали, но мало кто имел представление о том, что мы присутствовали и в ЧССР и в Венгрии, не говоря уж о такой экзотике как Куба, Эфиопия, Ливия, Мозамбик или Ангола. Причём в перечисленных странах помимо советников действовали, как во времена Афганистана стали называть, ограниченные контингенты Советских войск. Были это в основном специальные части. Понятно, что пехоту или танкистов загорать на берега океанов под африканское солнышко не отправляли, но ребята из нашей службы присутствовали однозначно. И братская помощь, оказываемая тамошним народно-демократическим и т.п. режимам была представлена в самом широком спектре.
Но нашему выпуску не очень повезло. Дело в том, что на дальних базах смена происходила раз в год. И наши предшественники практически полностью уехали кушать экзотические фрукты. А для нас была уготована только Европа.
Рутина сборов происходила, как всегда. Построили, вывели на плац, собрали народ из всех рот в одну компанию, которая называлась «команда N 256», а может, номер был другой, но это не суть важно. Представили нам старшего. Опять капитана. Очень хороший человек был, И совместная служба с ним в дальнейшем, это только подтвердила. Старшины сдали нас, документы и наше имущество сопровождающему капитана сержанту, после чего было объявлено, что у нас есть пол часа, чтобы попрощаться и т.д. Оставив мешки под охраной приезжего сержанта на плацу, мы пошли испить кефиру на посошок с ещё остающимся народом.
Прощание, обмен адресами и телефонами, обещания железобетонно встретиться в шесть часов вечера после войны у третьей колонны Римской капеллы ... вам это знакомо? Также было и в пионерских лагерях и в строительных отрядах, и перед отъездом с дачи ... и.т.д., и т.п. Искренне, кажется, что так и будет. Что в лепешку расшибёшься, но выполнишь своё обещание. Но! Через неделю уже перестаёшь вспоминать, а через три месяца, частенько, не можешь уже вспомнить и имена ребят, с которыми как тебе казалось ещё недавно, ты будешь дружить всю оставшуюся жизнь!
«Боже, какими мы были наивными .....»
Но вот, помахав фуражками из кузова, выезжавшего за ворота ЗиЛа, друзьям остающимся на плацу родного учебного центра, мы навсегда (как мне тогда казалось) покинули ставшую за полгода родной, территорию.
Привезли нас опять же на аэродром того же Тамбовского училища, все-таки, наверное, лётчиков. Вылезли, построились, посчитались. Получили разрешение курить, но с условием окурками не бросаться и не разбегаться дальше десяти метров от эпицентра. Типа тут может самолётом задавить. Но ни одного, чего-либо похожего на какой-нибудь из известных нам летательных аппаратов не наблюдалось. Уселись мы на мешки и заскучали. Понятно, что предстоял полёт. И никуда-то там, а в «заграницу». Но как-то не так это представлялось. Хотелось какой-то торжественности и праздника. А тут как-то всё очень буднично и серенько. Да и на чём лететь предстояло тоже было непонятно, пустовато как-то было вокруг. Возникали мысли, а не обманули ли нас. Но, хорошая погода, природа ... Расстелили мы шинелки и расселись-разлеглись. А чего нам? Солдат спит, а служба идёт!
Разговор шёл о том, на чём полетим. Кто-то утверждал, что за границу летают только ИЛ-62, но в то же время полоса для такой машины, вроде маловата, да и не возят военных на гражданских самолётах ...
Вот так и судили мы, рядили. Беседу нашу нарушили еще три военных автомобиля, из которых стали выгружаться тоже военные солдаты. Они слезали на землю, как-то очень неловки и форма у них была совсем необмятая и без знаков различия. Это были совсем новенькие военные солдаты. Их три дня назад в армию за ... это, призвали.
Ну, тут началось. Мы то казались себе уже стариками, а тут ... салажня зелёная.
Весёлые и задорные выкрики:
- Вешайтесь, салабоны !!!!, которые вызвали широкую и добрую улыбку на лице нашего сержанта, смысл которой станет ясен позже, перемежались с заинтересованно вопросительными: - Откуда, мужики? Это вопрос вопросов для солдата срочной службы и военного человека вообще. Этот вопрос является обязательным при знакомстве людей в форме, находящихся вдали от дома.
- Куда собрались, военные? Одним словом изгалялись мы как могли. Нам это казалось весёлым развлечением. Было нам, конечно, скучно, с одной стороны, а потом традиция такая. Куда ж деваться?
Потом выяснилось, что ребята, действительно три-пять дней как из дома. В основном все они родом из близлежащей местности и отправляются тоже в ЦГВ. Это нас как-то объединило и пошли разговоры про службу. Рассказывали мы им конечно страшилки всякие. Тоже традиция. Так и сидели.
Но стало вечереть. Стало вобщем прохладно. Кушать опять же захотелось, и не только. А вокруг, понимаешь, ни деревца, ни забора, ничего такого, за чем можно укрыться. Вот и встал вопрос: «Доколе?» и второй «А где?».
Чуть позже разобрались конечно. Отвели нас в лесок на краю летного поля. Там были какие-то палатки, ну и удобства всякие.
Только, когда уже начало основательно темнеть, раздался свист турбин и на землю плюхнулся ТУ-154, обычный, аэрофлотский.
Нас построили. Пришёл уже знакомый мне, прапорщик-пограничник. С ним пришли наш капитан и ещё другие офицеры. Пересчитали, как водится, проверили пофамильно. Пограничник даже сверил военные билеты со списком. Нас, ветеранов, повели к самолёту, а у молодёжи зелёной, ещё и мешки с карманами проверили. Это, чтобы контрабанду не провезли, значит. Ох, и сетовали потом некоторые из них. Единственно. Что у них было запрещённое, это советские деньги, которые и изъяли. Взамен, правда, выдали какие-то квитанции, но, подозреваю, что получить потом по этим квитанциям, что-то обратно, вряд ли кому удалось. Кто-то конечно смог утаить валюту. Кто-где. Но воспользоваться её вряд ли кому удалось. Почему не проверили нас? Наверное, посчитали, что наш особист уже всё сделал. Поэтому кое-кто из нас, конечно, вывез за границу незаконно разные суммы.
Но воспользоваться ими не удалось. Сержант, нас сопровождающий, рассказал нам по секрету, что на въезде в Божьем Даре (прозвучало это название впервые и звучало как-то очень сильно непривычно и удивительно) будет шмон жуткий. И у кого найдут, то вплоть до дисбата. А как же. Контрабанда!!! Ну, мы деньги ему на сохранение и отдали. Больше, конечно, мы их не видели. Пошли наши денежки дедушке на пополнение дембельского чемодана. Ну, анекдот, просто. Я так и не перестал удивляться этому явлению. Просто болезнь какая-то. Всегда и везде вытряхивались какие-то активы из карманов солдат. Причём на девяносто девять и девять делали это свои же солдаты срочной службы. Это и проверки писем перед выдачей их в руки получателю ... но об этом в своё время.
Наконец погрузили всю команду. Даже конфеты перед взлётом раздали.
Полетели.
Единственно примечательным событием за время полёта было объявление командира корабля о пересечении государственной границы, после которого мы притихли. Ведь для большинства из нас, это было впервые. МЫ ЗА ГРАНИЦЕЙ !!! Ответственность давила, знаете ли.

Божий дар

Именно так, как прозвучало впервые. Соблюдаем историческую правдивость, ничего не приукрашивая. Это я к тому, что не надо меня ловить на слове, если что-то будет звучать неправильно. Потому что рассказываю, как было, кому захочется поправить, пусть вспомнит себя в первые дни в ЧССР. И станет всё понятно.
ИТАК !!!
Самолёт стал заходить на посадку, о чём нас любезно предупредили стюардессы, попросив пристегнуть ремни и .... Мы прильнули к окошечкам, пытаясь быстрее увидеть, где же она, эта заграница?
Но что увидишь ночью? Так. Цепочки огней вдоль дорог, светящие окна домов.
И, наконец, самолёт коснулся земли. Было уже 5 мая 1977 г. Начало первого ночи. И начало нового этапа жизни и службы.
Трудно было понять, куда мы попали. Самолёт рулил мимо ангаров и МиГов, тогда ещё двадцать первых, мимо топливозаправщиков и ... повсюду были военные. Советские. Очень значимо и весомо вставал вопрос. Где эта «заграница»? Куда мы попали? Где море огней и реклам? Где угнетённые негры и прочие рабочие в ярких заграничных комбинезонах? Где иностранные самолёты с эмблемами разных авиакомпаний? За бортом самолёта разворачивалась картина обычного военного аэродрома, причём явно принадлежащего родной Красной Армии. Обманули что-ли? Может, привезли просто на какую-нибудь секретную базу. А, чтобы не было утечки, загрузили нас, что, мол, в Чехословакию летим. Вопросы вставали и вставали, но задать их было некому. Я тут вспомнил командировку и мне стало спокойнее. Там же тоже была похожая картина, но всё-таки климат был другой, и потом ... А зачем тогда в Тамбове был пограничник? И почему у нашего капитана заграничный паспорт? Короче основной вопрос был такой - обманули или нет?
Вышли мы из самолёта. Опять, как принято в Советской Армии, построились. Нас, перемешавшихся во время полета с призывниками, разделили тут же по сортам и видам. Их повели налево, нас направо.
Мы шли мимо этих огромных травянистых бугров с железными воротами, в который легко прошёл бы слон. Это были ангары. Некоторые ворота были раздвинуты и были видны острые и хищные носы двадцать первых. Характерный шум военного аэродрома живущего проведением ночных полётов дополнял эту картину.
Навстречу двигалась колонна дембелей, на посадку. Ребята шли весело, орали, да не пели, а орали: «Прощай страна, совсем чужая, Прощай военный городок. Прощай и чешка молодая ....» Вот! Выходит не обманули. Не до такой же степени было тут всё засекречено, что даже дембелей заставили такое петь. В руках у парней были раскрашенные чемоданы и ещё на груди у некоторых сверкали непонятные значки. Парни улетали домой. На том самом ТУ, на котором привезли нас. И так защемило сердце, знаете.... Ведь нам ещё предстояло полтора года, а ребята уже завтра будут дома. А мы тоже уже успели соскучиться и по дому и по близким.
Я на минуту представил себе, что это вот я иду, в этой толпе весёлых дембелей, иду по дороге к самолету, который унесёт меня домой. Даже слёзы выступили на глазах.
Увидев нас, ребята радостно заорали традиционное «Вешайтесь, салабоны !!!». Мы то подумали, что они это тем, другим, нашим попутчикам, но адресовано было это явно нам.
Привели нас, к каким то опять палаткам. Опять отобрали военные билеты и загнали под крышу большой палатки. Тут мы опять встретились с попутчиками. Они какие-то очень притихшие сидели в углу. Среди них ходил пожилой прапорщик с красными петлицами и о чём-то их расспрашивал. Цвет петлиц резанул глаз. После центра, казалось, что кроме черного цвета погон или петлиц, другого в природе не существует.
Солидный как полковник, чес слово, прапорщик подошёл к нам. Окинув нас суровым взглядом он задал вопрос:
- Права, с легковой категорией у кого есть?
Нашлось нас несколько, признавшихся.
- Предъявите! Но ни у кого, в том числе и у меня, с собой их не было. Только один из ребят, выпускник 4 роты, протянул ему корочки. Прапорщик внимательно их посмотрел.
- Работал на легковой?
- Да.
- Где?
- В Харькове, в такси.
- Военный билет! Потребовал командирским голосом прапорщик.
- Он у старшего, слегка запинаясь, вставая ответил парень.
- Старший кто?
- Капитан Прохоров, малый кивнул на нашего капитана, который сидел у стола, где происходила сверка наших военных билетов с таинственным списком.
Прапорщик не спеша, вразвалочку подошёл к столу, и не обращая внимания на нашего капитана, потребовал у сверяющего офицера, именно потребовал, а не попросил, причём довольно строго.
- Военный билет, - он заглянул в права, - рядового такого-то дай !
- Это специалисты, из них .... Начал было наш капитан, но противная сторона даже не обратила на эту попытку никакого внимания. Он обращался исключительно к вставшему перед ним особисту, протяну руку за требуемым.
Тот молча и без возражений согнулся над столом, нашёл документ и протянул его прапорщику.
- Доложите, что рядовой такой-то убыл в в/ч пп ..... Проблемы? - снизошёл он до нашего капитана. Тот попытался говорить что-то по поводу того ...., но прапорщик, не удостоив его даже взглядом, шагнул к нам.
- Бери мешок, солдат. - И повернулся к щеголеватому сержанту, который стоял около входа. - Этого в машину.
Для нас это был некоторый шок. После центра, где прапорщиков то мы и не видели, кроме старшины. Но, если уж и видели, то никто из них не позволял себе подобного по отношению к офицерам.
Вот так круто, в одно мгновение могла повернуться судьба солдата. А если бы у меня права тоже были с собой? Если бы брат, приезжавший ко мне в Тамбов на свидание перед отправкой, не забыл бы мои права дом, а привёз бы их мне? И моя судьба могла бы сложиться по-другому. Вот ведь от каких мелочей зависит порой судьба.
Мы с завистью проводили глазами нашего собрата, уходящего в новую жизнь. Конечно, ему предстояла какая то интересная судьба. Недаром же права потребовались именно с легковой категорией. Паренька этого я потом встретил. Он в гарнизон привозил какого-то бугра. На «Волге». Попал он в автороту, обслуживающую штаб группы.
Но вот формальности закончились и под командой нашего сержанта мы двинулись. Около палатки сержант радостно обнялся с радостно заулыбавшемуся ему солдатиком. Они по дороге завели какой-то малопонятный нам разговор. Кто уехал и с какой партией, и прочее тра-та-та.
А вот и транспорт. Неказистый, но сверкающий, ЗиЛ-130. Попрыгав в кузов, мы устроились на жёстких лавках. Попетляв по узким проездам гарнизона, машина остановилась у ворот. Через минуту они открылись, и машина выкатилась на дорогу. На настоящую заграничную дорогу и мы поехали по этой самой «загранице» .....

«Заграничная» дорога или взгляд на Чехословакию из кузова военной машины

Что можно увидеть из покрытого брезентовым тентом кузова военного ЗиЛа? Если смотреть очень внимательно, то много. А смотрели мы очень внимательно, поскольку интересно было до одури. Хотя мне и приходилось бывать до армии за границами нашей необъятной, но это сколько времени прошло, да и пол года в казарме за высоким забором учебного центра способствовали жажде новых впечатлений.
Ну, давайте по порядку.
В кузове Зил-130 всем ездить приходилось? Сидя на жёсткой деревянной скамейке. Если не приходилось, объяснять бесполезно. Так вот ощущения от движения по чешской дороге, в корне отличались от подобных, испытываемых в Союзе. Машину не трясло, она не подпрыгивала и не подскакивала. Она ехала ровно и спокойно. Нам не приходилось хвататься за дуги и борта, чтобы не вылететь из кузова. Скорость была довольно приличная и только на поворотах, когда крены становились выше критических, надо было придерживаться. Но мы ехали гладко и без встрясок. Вот это было первое ощущение «заграницы» - отличная ровная и гладкая дорога.
На улице было темно, но очень часто возникали освещенные участки дороги. Это были в основном дорожные развязки. На указателях были настоящие «заграничные» названия, прямо как в кино «про ихнюю жизнь». Мелькали незнакомые и от этого ещё более волнующие названия. Нет, названия мест PRAHA, или там, скажем, , BRNO, были не чужие, но всякие там SWITAVY или LIDEREC NAD ORLICE, нам ничего не говорили и ни на какие мысли не наталкивали, зато вызывали чувство причастности с какой-то потаенной части заграничной жизни, скрытой от посторонних глаз. Части, так сказать, предназначенной для внутреннего употребления.
Вот, кстати, что интересно. Это из опыта последующих событий. Когда я приезжал в отпуска в Союз, или возвращался из командировок, больше всего вызывало вопросов и некоторого завистливого внимания у собеседников, упоминание не названий столиц или больших, всем известных городов, а именно маленьких населенных пунктов. Это подчёркивало, как уже было, сказано настоящую причастность к заграничной жизни, а не просто так - в турпоездке был. Эдакий флёр избранности, знаете. Приятно, весьма, знаете ли.
В свете фонарей, можно было заметить, что на дороге и около очень чисто.
А когда мы въехали в первую какую-то деревню и увидели первые чешские вывески, то это вызвало вопросы к нашему «местному» сержанту.
- Это что за город?
- Да какой там город? Деревня обычная. Судя по тому, как мы быстро проехали этот «город», так оно и было. Но дело в другом. Фонари вдоль дороги. ТРОТУАРЫ !!! Ну, вы много деревень в семидесятые в Союзе с тротуарами видели? Ухоженные газоны и цветники. Отсутствие заборов или даже штакетников вокруг домов. Дома, такие чистые и красивые, что ... Украшенные цветами подъезды и окна. И цветы не оборванные, хотя и очень красивые. Не валяется никакого мусора. БУДКИ ТЕЛЕФОННЫЕ стоят !!! И в центре этой деревни ярко освещённые витрины со светящимися в ночи вывесками “POTRAVINY”, “HOSTINEC”, “KINO”, “ ... какие то там ZBOZY”. Ну, кино понятно.
- А нафига гостиница в деревне, тащ сержант?
- Это пивная у них так называется, - был ответ. При упоминании о пивной мы сглотнули слюну. Про чешское пиво мы были наслышаны, а я так и вкус его представлял себе очень хорошо.
- А это “POTRA...” как её?
- Это типа продуктового, но у них там все с тележками, как ненормальные носятся, сами все берут, а потом платят у кассы .....
При этих словах я чуть не вывалился из машины. На языке крутился вопрос типа, «А ты, из какой деревни призывался?». Хорошо не задал. А то бы, потом икнулся бы он мне раз сто. Ну, чего там говорить то, много ли народа в Союзе в семидесятые имело представление о магазинах самообслуживания? Те, кто жил в больших городах - конечно. А те, кто ... сами понимаете.
Когда мы въехали в город. Это был то ли Либерец, то ли ... не помню я короче, какой это был город. Вот тут мы вообще офигели. И от чистоты, и от витрин, и от полного отсутствия людей. Не, ну понятно, что ночь. Но это же город. И вообще нет человеков на улицах. Может у них комендантский час. И никакого движения. Для меня, выросшего в Москве это вообще было дико.
Тут мы узнали ещё больше полезного. Что друг солдата это “LEVNE ZDOZY”, и много всякого другого. Вот так и состоялся первый урок чешского языка. В теплой и непринуждённой обстановке. Я думаю, что этот сержант и не знал ничего, кроме вывесок, да “AHOI” и наскледаноу ...
Помимо всего прочего мне показалось, что и воздух был какой то другой. Хотя конечно, начало мая в Тамбове и начало мая в Чехии, это разное. И деревья многие цвели и цветов было изобилие, но было что-то неуловимое в атмосфере - «ЗАГРАНИЧНОЕ» такое.
Так наш путь и продолжался.
Но вот машина свернула с дороги и остановилась. Послышался шум с лязгом и спустя пару минут мы двинулись дальше. Причина задержки стала ясна, когда мы двинулись снова.
В открытом заднем проёме тента показались раскрытые ворота (что странно - серого цвета) и радостно улыбающиеся рожи наряда по КПП. Догадайтесь, какое пожелание в наш адрес прозвучало из их уст. Правильно!!! Стандартно-доброжелательное!
- ВЕШАЙТЕСЬ !!!
Мы въезжали в новую «заграничную» жизнь. Это были ворота гарнизона ГРАДЧАНЕ. Или Мимонь-Градчане, или Старые Градчане. Но среди солдат он упорно именовался Градчаны и никаких других, не бытовало.

(продолжение следует)

МАТРОСЫ

(Шоферские истории).


В зеркале замелькали пронзительные голубые вспышки.
- Че там? За нами?.. Менты что ли? - Серега беспокойно заерзал на сидении. - Вот бля, не бандиты так гайцы, и хрен знает кто хуже. Белые придут - грабят, красные придут - грабят... Куда деваться бедному коммерсанту?...
- Ага, бедный!..- Толян ухмыльнулся - Кто «девятку» на «Ауди» поменял?
Серега, вытянув шею, пытался разглядеть что-то в зеркале. Я, сбросив газ, принял вправо. Разбивая ночную темноту синим маячком, нас обогнал «рафик» скорой помощи. Спустя пару минут, за ним, так же «под люстрой», пролетела гаишная «шестерка».
- Кому-то хуевато - подытожил я ситуацию. Не иначе - улетел с дороги или не разошлись....

Вот, сколько работали - ни разу не было такого, чтобы хоть один рейс не наблюдали ДТП. Причем, серьезных, со «скорой», битыми и перевернутыми машинами. Мурманская трасса и сейчас то оставляет лучшего желать - не далее как пару недель назад по ней ходил, а уж тогда, в начале девяностых, в разгар дикого капитализма в России - вообще черт-те что творилось. Дорога представляла собой размолоченное асфальтовое покрытие, изобилующее выбоинами. По Ленобласти еще можно было идти относительно быстро - судя по всему - дорожные службы хоть как-то финансировались, но Карелии и Мурманску средств из бюджета явно недодали.
Бандюки, правда, особо борзыми не были в тех краях. Но от Питера, тем не менее, все равно километров триста шли в режиме нон-стоп. Если и стояли - только на постах, и то когда остановят гайцы. Но на этом направлении мы ходили постоянно, потому и тормозили нас нечасто. Примелькались, да и менты нормальные, в сравнении, например, с югом России...
Тьфу!.. Вот уж куда не любил ходить! Как в московскую область въехал - в любом случае готовься либо грузом делиться, либо деньгами. И чем южнее, тем хуже... А Краснодарский край и Ростовская область - это полная труба! Те же бандиты, только в форме и обличенные властью.
Вообще, давно уже заметил, чем севернее, тем более приличные гайцы. Рейсы в Архангельск запомнились отвратительным состоянием, даже в сравнении с Карелией, дорог, и достойнейшим поведением местных гаишников. Ни единой попытки срубить бабок, докопаться до состояния машины или документов на груз! Ни даже намеков на то, что неплохо бы и поделиться!.. Наоборот - очень спокойные и доброжелательные. Когда поздно вечером, на въезде в город, мы притормозили около стоящей «девятки» ДПС и поинтересовались как проехать к нужной базе на промзоне, лейтенант не стал утруждать себя объяснениями, а просто сказал чтобы ехали за ним - все равно не найдем сами, дескать. Там ремонт дороги, и в объезд, да еще и на большом грузовике мы будем плутать всю ночь. И вывел четко на цель, и, пожелав удачи, уехал. Вот такая фантастическая история, в которую верится с трудом.

- Это наверняка на «хитром повороте» кто-то улетел! - проводил Толян взглядом удаляющиеся машины
- Вот, ведь, поганое место! И знаки висят - и все равно летят как обдолбанные! - сокрушенно покачал головой Серега.
- Ну, знак тут можно сразу один на всю трассу повесить в самом начале - невесело пошутил я - а здесь нормальный участок сделали километров пять - только разгонишься - и кирдык . И выбоины и поворот, да еще и ночью. Кто не знает, тому не повезет. Вот туда и улетел очередной.... Видать серьезно, если «скорая» пошла.
- «Скорая»... Я на «скорой» работал недолго, когда только-только дембельнулся - Толян, закурив, выпустил струю дыма в приоткрытую форточку.
- А че ушел оттуда?- лениво поинтересовался Серега - Платят вроде неплохо там, опять же медсестры симпатичные и спирт есть!
- Да ну, нах! Была там история, чуть в дурдом не угодил!
- Из за баб? - усмехнулся я, зная своего напарника, как облупленного. Уж что-что, а женский пол он и поныне вниманием не обделяет, ну, а в те годы вообще кидался на все, что шевелилось, да и женщины ему взаимностью отвечали обычно. Чем он их брал - загадка. Не Аполлон, далеко не красавец.... Язык, правда, подвешен был хорошо. Видимо, поговорка о том, что женщины любят ушами, оправдывалась полностью.
- Из за бабы, скорее - начал Толян повествование.- Короче, вызывают меня утром и вручают путевку в Матросы...

Матросы - небольшой поселок примерно в часе езды к югу от Петрозаводска. Расположен на мурманской трассе. Кроме необычного названия он знаменит еще и тем, что здесь расположена республиканская психоневрологическая больница - проще говоря - местная Канатчикова дача. И слово Матросы у жителей Карелии в первую очередь ассоциируется именно с этим лечебным заведением.

- Значит так - завгар протянул Толяну путевой лист - Поедешь на «уазике» в Петрозаводск на базу медтехники. Груза там немного, нужно срочно забрать и доставить.
- А че я?! - возмутился тот - Панкрат пусть едет, его «уазик», а я на смене сегодня!
- На смене тебя Андреев заменит. Панкратов вчера с радикулитом свалился. Андреев туда не ездил, не знает ничего. А ты уже бывал, все знаешь, объяснять ничего не нужно. Зайди к Иванычу, возьми накладные - и дуй в гараж!
Толян, получив накладные, вышел из кабинета начхоза и нос к носу столкнулся с невропатологом, доктором Васильевым
- Во! - радостно воскликнул тот - На ловца и зверь медленно подходит! Ты то мне и нужен! В Петрозаводск?!
- Ну!.. - осторожно изрек Толян, уже чувствуя какой-то подвох
- Я с тобой поеду до Матросов, главврач распорядился. Надо тут одну пациентку на освидетельствование везти - совсем, похоже, крыша съехала у бабы.
Толян резко погрустнел, но оспаривать приказ главврача, в силу своей молодости и подчиненного положения, не осмелился.
- Подъедешь к одиннадцати в поликлинику, погрузимся - и вперед!
- А она не буйная? - Толян опасливо поежился - А то еще учудит чего в машине? Это же не «буханка», 469-й, там перегородки нет!
- Да, не должна! - усмехнулся Васильев - Если что, я ее быстро успокою!
Толян с недоверием окинул взглядом щуплого доктора, вздохнул и двинулся к гаражу.
Подъехав ровно в одиннадцать к поликлинике, он увидел у входа знакомую фигуру невропатолога. Рядом с ним переминалась с ноги на ногу здоровенная бабища, превосходившая того по габаритам как минимум вдвое. Толян сравнил весовые категории доктора и пациентки. - Такая скорее его сама успокоит, причем навсегда...- со страхом подумал он.
- Давайте, Антонина Петровна, садитесь в машину - обратился Васильев к пациентке - Сейчас съездим в главную больницу, доктор вас посмотрит и сразу назад. Это недолго, к вечеру уже дома будете.
Тетка безропотно забралась в «уазик». «Уазик», жалобно крякнув, ощутимо просел на левый борт. Толян недоуменно уставился на Васильева.
- Ты что?! - возмущенным шепотом прошипел он - Она же тебя заломает как щенка!
- Да нормально все! - улыбнулся тот - Ну сам посуди, стал бы я везти, будь она опасная? Она только с виду такая, а так спокойная, не агрессивная. Ну, съехала крыша у бабы - бывает! А назад тебе и не надо будет ехать забирать, оттуда в Сортавала вечером машина пойдет, на ней и привезу.
Толян недоверчиво покосился на доктора, усевшегося на переднем сидении, забрался в «уазик» и повернул ключ. Мотор, фыркнув, завелся, машина, переваливаясь на ухабах, выехала на шоссе. Первые километров двадцать все было спокойно. Пациентка, повозившись, устроилась сзади и сидела молча, глядя в окно. Васильев, поболтав с Толяном, привалился к дверце, и, сдвинув шапку на глаза, задремал.
Толян уже почти успокоился. - И чего боялся? Баба, вроде как, смирная, вон, и доктор спит спокойно.... Все в порядке, а я, как пацан, перепугался - думал он. И, видимо, сглазил! Сзади вдруг раздалось низкое утробное мычание. Толян кинул взгляд в зеркало, тетка, уставившись прямо перед собой пустым взглядом, мерно раскачивалась, подвывая и мыча.
- Писец!!! - со страхом подумал Толян - Сейчас эта чокнутая сзади накинется, и душить начнет...
Он, кося одним глазом в зеркало, другим на дорогу, пихнул локтем в бок доктора. Тот поднял голову и посмотрел на перепуганного Толяна. Потом повернулся назад, и, видимо оценив состояние клиентки, как не представляющее опасности, успокаивающе кивнул ему и вновь задремал. Однако, спокойствие Толяна уже покинуло, и остаток пути до места назначения он провел в постоянном страхе за свою шкуру, поминутно отслеживая в зеркале мычащую и раскачивающуюся с равномерностью маятника пациентку. От пережитого напряжения у Толяна, плюс ко всему, еще и начали проявляться признаки «медвежьей болезни». Как говорится: « В животе скрестили трассы две критические массы...». Едва заехав на территорию больницы, он выскочил из машины и, пулей влетев в какую-то дверь лечебного корпуса, видимо интуитивно, а скорее по запаху, чувствуя расположение места общего пользования, пронесся по длинному коридору, и, достигнув желанного помещения, на ходу спустив штаны, плюхнулся на стульчак. Дверь, громко щелкнув замком, захлопнулась. Толян, шумно облегчившись, перевел дух, и уставился на дверь. Что-то в ней показалось ему странным.... Толян провел рукой по гладкой поверхности двери.... Ручки не было!!!

Короче, вход - рубль, выход - два!..

Толян безнадежно посмотрел на часы. Время поджимало. С тоской, глядя на проклятую дверь, он начал колотить по ней кулаком, в надежде, что кто-то услышит. Через минут пятнадцать тщетных попыток обратить на себя внимание, Толян наконец, услышал приближающиеся тяжелые шаги и замолотил в дверь с удвоенной силой.
Из-за двери раздался низкий бас:
- Ты что там орешь?!
- Выпустите меня! - радостно закричал Толян - Я шофер!
- У нас тут все шофера! - спокойно прогудел голос из за двери
- Да я не больной, я здоровый! Я - шофер! Больную привез!..
- У нас тут все здоровые! - невозмутимо ответствовал голос.
- Выпустите меня! Мне ехать надо в Петрозаводск!!! Мне на базу медтехники надо успеть, груз забрать!!!!- забился в дверь Толян
- А ну тихо!!!! - рявкнул другой голос.
- Да я здоровый! Я - шофер!!! Я больную привез!!!
- Щас укол сделаю - сразу успокоишься! А ну - сиди тихо!!!
Толян понял, что дело - труба! Какое там - успеть в Петрозаводск!.. Дай Бог, чтобы вообще выбраться отсюда живым и невредимым. Он замолчал, и сидел, боясь даже пикнуть, пока часа через полтора не услышал краем уха знакомый голос Васильева.
- Викторыч!!!! - заорал во всю силу своих легких Толян - Скажи им, чтобы меня выпустили!!!
Анатолий!? - раздалось из коридора - Ты где?!
- Да тут я, в туалете!!! - вопил Толян - А тут ручек в двери нет, а меня выпускать не хотят!!! Скажи им, что я здоровый!!!!
После нескольких минут томительного ожидания, дверь распахнулась. Взгляду счастливого Толяна предстал доктор Васильев в окружении двух шкафоподобных санитаров с каменными лицами, не выражавшими абсолютно никаких эмоций.
- Ты как сюда попал? - недоуменно рассматривал Толяна Васильев - тут же лечебный корпус...
- Да мне в сортир приперло! А здесь - хрен знает где чего! В кабинку зашел, а дверь без ручки! Закрылась, а открыть никак!.
- А почему меня-то не спросил!? - недоуменно уставился на Толяна доктор - Ты совсем, что ли, рехнулся - один разгуливать?! Тут же больница! Хорошо - я услышал, а то здесь, как делать нефиг, из здорового в больного превратишься!..
Толян, довольный, что его отсюда, наконец, выпустят без ущерба для здоровья, уже даже не пытался ничего объяснять. Он мечтал лишь о том, чтобы как можно скорее выехать за пределы проклятого заведения и никогда в жизни больше не приближаться к нему менее чем за километр.... Как только ворота открылись на надлежащую для проезда ширину, «уазик» пулей вылетел из них и с немыслимой скоростью скрылся за поворотом....

К концу повествования живых в кабине просто не наблюдалось. Серега, икая и кашляя, держался за живот и только всхлипывал от смеха... Я, задыхаясь, буквально висел на руле. Кабина сотрясалась от раскатов хохота.... Представить себе не могу, как мы тогда вообще не улетели с дороги!.. Ко всем своим достоинствам и недостаткам, Толян был великолепнейшим рассказчиком. В его изложении эта история забила бы напрочь все выступления, так называемых, юмористов отечественной эстрады. Ну, разве только Михал Михалыча Жванецкого вряд ли смог бы переплюнуть! Но Жванецкого к этой публике относить как-то неприлично, согласитесь!..

Двигатель ровно гудел, дорога неторопливо стелилась под колеса. Серега давно уже похрапывал в койке, Толян меланхолично смотрел вперед. Уже и Олонец остался позади, редкие домики окраины тепло светились желтыми окнами. Вдруг в свете фар возникла стройная женская фигурка с поднятой рукой.
- Стой! Давай подберем! Вон телка голосует!.. - оживился Толян
- Вот, никак успокоиться не можешь! - проворчал со спальника Серега - Поехали, ну ее нах! Дай поспать!...
Давай тормози!!. - возбужденно толкал меня в бок Толян - Плечевая, стопудово, кто еще тут в такое время стоять будет?! Серега, не грузись, спи! Никто тебя оттуда не сгонит! Щас договоримся, я с ней в фургон заберусь - там у нас есть на чем покувыркаться!..
Я причалил к остановке, Толян открыл дверцу. Девушка быстро забралась в кабину:
- Куда едем, красивая? - весело поинтересовался Толян
- Да мне недалеко! До Матросов подвезите, а то я на автобус опоздала, а с утра на дежурстве надо быть.... Главврач у нас строгий... - улыбнулась Толяну наша случайная попутчица.


.

ПРОБЛЕМЫ ВЗАИМОПОНИМАНИЯ

Бухта Провидения - это не только пограничная «столица» Чукотки, райцентр, морпорт, но и международный аэропорт (код UHMD). Естественно, в международном аэропорту должны садиться международные самолеты. И они садились. Естественно, американские, до лондонов, парижей далековато, да и спрос на такой маршрут м-м-м ... небольшой. Естественно, вероятный противник и заклятый друг бывшего СССР активно пользовался возможностью влиять на родственную Аляске Чукотку, и в отдельные дни трафик составлял до 30 бортов в день. Садились преимущественно «Жигули с крыльями» самых разнообразных форм и расцветок. Частенько они разбавлялись «аэроджипами» типа "Цессна Караван", стоящими на здоровенных поплавках с торчащими из них смешными маленькими колесиками, а также «автобусами» с двумя моторами, по размеру сопоставимыми с нашим Ан-26, а по виду похожими на маленький «Орион». Несколько раз садились здоровенные четырехмоторные "Дугласы" с поршневыми движками, облезлые и копченые, ровесники «холодной войны».
На АДП аэропорта, расположенный в вороньем гнезде над крышей здания с площадки второго этажа вела узенькая металлическая лесенка. Наверху в тесном коридорчике и на площадке над лестницей скапливались толпы «водителей самолетов», сквозь которые приходилось проталкиваться и нам, совершенно секретным погранично-КГБшным летчикам. Нравы на Чукотке были довольно простые, отношения семейно-дружелюбные, и особисты к нам вообще не приставали и контактов с зарубежными пилотами не контролировали. А мы в благодарность за доверие не пытались «за 100 баксов Родину продать». Вот такой консенсус.
А среди американских пилотяг попадались личности весьма колоритные. Например, встретил я и поговорил пару раз с нашим бывшим летчиком Ан-24 из Хабаровского Управления ГВФ, перебравшимся на волне Перестройки в США. Спустя пять лет после переезда он по-русски говорил уже с акцентом, с трудом подбирая слова. Попадались и алеуты (аналог наших чукчей) и дедки лет за 50, прилетевшие к нам на экскурсию, и владельцы компаний из 1-2 самолетов, сами сидящие за штурвалом, и миссионеры из «добрых самаритян», пару раз баловавшие импортными подарками и наших, пограничных детишек. Все американцы восхищались торчавшими из комбезов штурманов «деревянными калькуляторами» (навигационными линейками НЛ-10М). Многие пытались их выцыганить на память. Для них самолет без GPS с допотопным автопилотом и деревянным калькулятором у каждого летчика представлял собой совсем другую эпоху. Естественно, рвались на экскурсию. Нам путь на американские самолеты надежно преграждали сотрудники пункта погранконтроля, а вот американцы к нам периодически попадали. Если наш самолет стоял на «верхней» стоянке возле здания аэропорта, то у гостей был шанс ознакомиться с суровыми российскими реалиями.
Однажды Саня Романчук, молодой командир экипажа, выпестованный бессменным Георгичем, увидел американца, заинтересованного болтавшегося вокруг нашего борта. Используя остатки знаний вражьего языка, полученных в училище, и свежеизученного английского радиообмена, Саша пригласил американца в гости, усадил в кабину и долго трепался с ним на авиационные темы, рассказывая об оборудовании нашего «серебристого лайнера». На звук чужой речи из грузовой кабины подтянулся тогдашний Санин штатный правак Игорь Колесников. С английским у него было... почти никак, и он с умным видом вслушивался в незнакомую речь, периодически вставляя в разговор пару жестов с неопределенным мычанием. Поговорили. Американец в сопровождении Игоря прошелся по грузовой кабине, повосхищался, поцокал языком и полез по стремянке на выход. Игорь за ним. Штатовский пилот с интересом крутил на перроне головой, оглядывая наш самолет и окружающий пейзаж, увенчанный надписью из камней «Слава советским пограничникам» на близлежащей сопке.
Игорь встал рядом.
- Гыр-гыр зе быр оф екарны бабай, - сказал американец что-то Игорю.
- Йес, - недолго подумав, согласился тот.
- Бьютифул быр-быр, - повел рукой вокруг гость.
- Йес, вери бутифул, - кивнул наш.
- Аху-аху быр-быр тыры-пыры кил? - выдал длинную очередь незнакомых слов американец, показав рукой вдаль.
Игорь проследил за рукой и уперся взглядом в киль Ан-26.
- Йес, киль, - выхватил он единственное знакомое слово из всей фразы и подтвердил догадку импортного пилота, радуясь своему знанию языка.
- Данжерос кил? - удивился американец.
- Чего пристал? - с досадой подумал Игорь и кивнул головой.
- Вери вери данжерос? Болкано?
- Какой Полкан, нет тут ни одного полковника... и собак аэродромных не видать, - лихорадочно прокручивал в голове диалог Игореха. Но вслух ответил:
- Йес, оф кос.
- Кил, винг, фузелаж, - повел Игорь рукой вдоль самолета. «Вот дятел, киль от стабилизатора отличить не может. Как они там летают? Совсем со своими компьютерами одичали», - с тоской размышлял наш правак.
- Пайлот, - продолжил он, тыча рукой сначала в себя, потом в гостя.
Американец пристально посмотрел на Игоря и поспешил ретироваться в сторону аэропорта, на ходу ускоряя шаг.
- Игорь, ты зачем гостей пугаешь? - из двери самолета показалось ухмыляющееся Санино лицо.
- Чем это?
- Да он сначала пейзажем восхищался, потом про окружающие сопки расспрашивать стал, на Беклемишевскую сопку показывал, а ты ему сказал, что это вулкан.
- Какой вулкан, он на хвост показывал и твердил все кил, да кил.
- Hill по ихнему гора. Он же тебя спросил: «Dangerous hill? Volcano?», а ты ему йес, да йес... И рожа такая серьёзная. Мол, эта гора kill (убьет) и крыло (wing) и фюзеляж, а потом и обоих pilots (пилотов). Видишь, как побежал? Небось, подписываться, пока извержение не началось.
- А-а-а, а я еще думаю, какой ему Полкан потребовался.
Летчики забрались в пилотскую и, развалясь на сиденьях, ждали дежурку для отъезда на обед. Из аэропорта выскочил давешний гость, стремглав запрыгнул в кабину. Через пару минут маленький бело-серебристый самолетик, разбежавшись по каменистой грунтовой полосе, свечкой ушел в бледно-синее чукотское небо.