Нашел этот текст в Интернете. Кто автор - не знаю. Но сказано сильно.

===================================

Скоро день Победы (с большой буквы).

Победы в самом сакральном, самом святом смысле этого слова. Многие наши дедушки и бабушки знали и чувствовали ее вкус. У их ног лежала поверженная Германия - они были хозяевами своей судьбы и половины Европы. Они познали роскошь перехода от безграничного отчаяния к фантастической эйфории победителей. Никто не спрашивал о правильности и праведности этой Победы, ибо она была выстрадана и оплачена тысячами жизней людей, подчас неграмотных, подчас суеверных и неизбалованных судьбой, но всегда честных и обладающих иррациональной любовью к своей земле и верящих в избранность своего Пути.
Пути Воина. Именно так, без кавычек...

Помилуйте, какое Дао, какое Бусидо, какой, на фиг, модный ныне "путь воина", врывающийся к нам с экрана в виде недоделанной штатовской блондинки-тарантинки с самурайским мечом или модных интеллигентских повизгиваний над грибными кастанедовскими латино-трипами?!!. ...попса это все, право.

У бабушки своей спросите, что такое "путь воина", что такое "вкус Победы". Она расскажет. Она была молода и красива, когда ее затянули в гимнастерку и посадили за турель пулемета ночного "бомбера" ПО-2. И будучи всего слегка за 18, она превратилась из простой выпускницы средней школы в "ночную ведьму". Обрела славу мифического персонажа, крушителя вражеских аэродромов, посылающую неотвратимый и карающий меч на головы сонных оккупантов. Она была богиней смерти, архангелом с красной звездой во лбу...
А может она была инструктором медсанбата?Перевязывала раненых, давала надежду умирающим и в этот момент она тоже забывала о себе... и верила в победу. Жаждала победы. Приближала ее.

Они, эти сморщенные, трясущиеся от болезней, одиночества, старички и старушки знали смысл фразы: "Наше дело правое! мы победим"

Спроси у старичка, сидящего в метро и узловатыми пальцами сжимающего рукоятку самодельной палочки... Он одет в выцветший пиджачок. Плечи пиджачка топорщатся, потому что под ним шерстяной пуловер на два размера больше и подошвы ботинок наспех приклеены "супермоментом". Ты думаешь он несчастен? Да это ты рядом с ним несчастен! (несчастна) ...потому что не испытал и сотой доли тех чувств и переживаний, которые судьба "протащила" через этого седобородого призрака. ...а вдруг и его роспись более чем полувековой давности есть на мраморе цокольного этажа немецкого парламента?

И дело не в том, чтобы обязательно с кем-то воевать. Святое чувство Победы можно испытать ни разу не взяв в руки оружие. Просто идя своим путем. Не "путем Воина", "путем Мескалито" и прочими импортными выходами в недоастрал.... своим путем. Это самое трудное. Потому что этот путь надо знать. И если идешь по нему, то обязательно (я уверен) окажешься в Значимый для тебя исторический момент в Значимом для тебя месте. Не важно что это: чаша Грааля, руины Рейхстага, врата Царьграда или просто Твое Место (Твой Дом, Твое Дерево, Твоя Правда)
9 Мая 1945 года - результат того, что он был, Свой Путь (хороший, или плохой, праведный или ложный - значения не имеет)

P.S.: как родившийся в этот день, я просто не могу по другому относиться к этому слову - Победа

БОРТЖУРНАЛ N 57-22-10

Памяти ВВС СССР посвящается

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

СОЮЗ



НОВЫЕ ФИЛЬТРЫ

Однажды вертолет борттехника Ф. закатили в ТЭЧ на регламент. К тому времени за бортом N22 был закреплен механик Разбердыев (Оразбердыев - спустя двадцать лет уточняет лейтенант М., но лейтенанту Ф. уже поздно исправлять свое произношение). В ТЭЧи не хватало собственных специалистов, и механику, прибывшему вместе с бортом, доверили поменять на родной машине топливные фильтры. Разбердыев, которого этому учили в учебке, кивнул, взял новые фильтры и полез наверх. Когда его работу проверили, все было в порядке - все завернуто, законтрено, старые фильтры лежали в ведре с керосином. Механика похвалили и отпустили ловить мышей.
На следующее утро борттехник Ф. проспал и явился на аэродром, когда его вертолет уже выкатили из ТЭЧи. Входя на стоянку, борттехник увидел, что в кабине его машины сидит экипаж и явно готовится к запуску без него. Он ускорил шаг, потом побежал, надеясь успеть и тем смягчить упреки в нарушении воинской дисциплины. Послышался нарастающий вой запускаемого двигателя. Лопасти винта уже начали набирать обороты. Вдруг борттехник увидел, как из-под капотов двигателей повалил белый дым, а через секунду пыхнуло пламя. Продолжая бежать, он заорал, давая руками отмашку. Его жесты увидели. Вой стих, лопасти остановились, пламя исчезло, только дым еще сочился из-под капотов. Борттехник влетел в кабину с криком:
- У вас движки горят, уроды! Кто-нибудь перед запуском открывал капоты? Там, наверное, тэчисты ветошь забыли.
Летчики, переживая свою вину, молча полезли наверх. Открыли капоты. Двигатели были залиты керосином, который почему-то шел верхом через топливные фильтры. Борттехник попытался вынуть фильтры, но они не поддавались. Он поднапрягся и, сдирая кожу на пальцах, извлек из гнезд АБСОЛЮТНО НОВЫЕ, но смятые в гармошку, топливные фильтры - как и положено новым, они были ГУСТО ОБМАЗАНЫ СОЛИДОЛОМ И ОБЕРНУТЫ КРАФТ-БУМАГОЙ. Как механик забил их в гнезда в такой упаковке, навсегда осталось тайной.
Летчики в недоумении смотрели на фильтры.
- Привет от Разбердыева, - сказал борттехник. - И больше без меня не запускайтесь.

Выполняю данное в обсуждении ДР С.М. Буденного торжественное обещание. Небольшая зарисовка о встрече в последние годы жизни легендарного маршала. Рассказана одним из череды моих бывших непосредственных начальников. Эта история произошла в конце 60-х годов, когда мой начальник, назовем его Яковлевич, был еще зеленым лейтенантом и проходил службу в славном г. Риге. Представьте, непривычно жаркий для Прибалтики июль, ходить на службу и то жарко, не то что нести эту самую службу, будучи в наряде. И вот срочная телефонограмма из гарнизонной комендатуры. Немедленно выделить n число наиболее подготовленных офицеров с nх2 числом наиболее образцовых солдат, обеспечить их транспортом для несения патрульной службы. Комендантам подразделений произвести тщательный инструктаж, осмотр внешнего вида и проверить знание Уставов ВС СССР. Выделенным силам прибыть свои ходом в 6-15 ХХ.ХХ.ХХ (завтра) в комендатуру, для дальнейшего инструктажа и прохождения службы до 23-00. А случилось вот что. На отдых в Юрмалу прибыл Генеральный инспектор кавалерии ВС СССР, Маршал Советского Союза, прочая, прочая... С.М. Буденный. Отдыхать маршала поместили на спецдачу на взморье, где позднее был санаторий МО СССР «Лиелупе» (может кто бывал, служивые?). Ну и основательно перебздевший комендант Рижского гарнизона, получив информацию из штаба округа, решил прогнуться и приказал обложить спецдачу военными патрулями, так чтобы ни одна, понимаешь птица, тем паче в военной форме не помешала заслуженному отдыху заслуженного человека. Короче Яковлевичу с ПМ, 16-ю патронами, 2-мя бойцами со штык-ножами, досталось патрулировать асфальтовую дорожку между боковым заборчиком (небольшим таким) дачки и мерно катящей воды свои в лоно Рижского залива Балтийского моря речке Лиелупе (в пер. с лат. - Большая река, вода). 500 м вперед по асфальту, 500 м назад, под палящими, ну прям не по-прибалтийски, лучами солнца, мимо манящей водной глади и прохлады кустиков у забора, перекур последние 10 мин. каждого часа у угловых (поворот забора) кустов, откуда время от времени показывалось лицо помощника коменданта, руководящего процессом и проверяющего несение оного. А форма тогда была, кто помнит или знает, т.н. старая с глухим п/ш кителем со стоячим воротничком, опять таки портупея, сапоги... Наступала тяжкая пора послеобеденного зноя. Насквозь пропотевшие, изнемогающие от зноя, с пересохшими от жажды и ежечасного курения глотками, Яковлевич со своими патрульными были уже примерно на середине маршрута, как вдруг неслышно скрипнула почти незаметная калитка и в нательной рубахе, заправленной в бриджи с лампасами, в тапочках на босу ногу, появился одряхлевший, но тем не менее узнаваемый усатый маршал... «Смиииирно!!! Рааааавнение нааааалево!!!», - проорал Яковлевич и они начали рубить мягкий асфальт сапогами. Далее диалог.
Б. - Да тиши, ты сынок, подойди...
Я. - Товарищ маршал Советского Союза, лейте...
Б. - Да не кричи, сынок, вольно...Как звать?
Яковлевич назвал свое имя.
Б. - Откуда будешь?
Я. - станица Н-ская, Н-ского района, Ростовской области!
Б. - Казак?
Я. Так точно!
Наш, взгляд маршала по-отечески потеплел. Далее он осведомился, откуда будут родом бойцы, слегка огорчился, что они не из казаков. Расспросил о родителях, братьях-сестрах...
Б. - А не жарковато ли вам братцы?
Я. - Никак нет, товарищ маршал!
Б. - Молодец, наш ростовский. Казак! Так, вот что, я сейчас пойду вздремну тут после обеда на свежем воздухе, а вы - марш купаться! Скажете мой приказ! Плавать то умеете?
Я. и бойцы (хором) - Так точно, товарищ маршал...
Есть в армии приказы, которые хочется выполнять. Быстренько раздевшись и аккуратно сложив форму на бережку Яковлевич с бойцами окунулись в спасительную прохладу речки... Когда пом. коменданта, ковыряясь спичкой в зубах после сытного обеда на маршальской кухне, выпрошенного им у одного из порученцев, выглянул в очередной раз из кустов, то от изумления чуть не проглотил спичку. Патруль нагло, в полном составе, плескался в речке?...Перегрелись, блин...? «Вы что тут совсем ох..., мать вашу... трам-тарарам, лейтенант... я... тебя....», - заорал подбежавший к месту купания пом. коменданта. «Никак нет, товарищ майор», - выскочивший из воды Яковлевич, вытянув руки вдоль семейных трусов, - «Выполняем приказание Маршала Буденного! И вообще, Вы потише, он сейчас отдыхать лег после обеда...Хотя можете у него уточнить. Вон там калитка». Пом. коменданта вынужден был бесславно ретироваться. Остаток патрульной службы прошел неплохо. А на следующее утро старший порученец маршала позвонил командующему ПрибВО, комендант гарнизона получил свой фитиль и дурацкие патрули были отменены.

Мой дед ушел на финскую в 39-м.
Слезы провожания, ожидание весточки.
И она пришла, недолго ждали... Похоронка.
Мать с двумя детьми в чужом краю...
Когда первый удар ослаб, другая весточка с фронта... Письмо... Жив родной, жив родимый. Коня лишь убили... Время тревог и ожиданий снова пошло... И снова горестная весть - вторая похоронка. И снова крик, и снова соседи обнимают вдову... Но хочется ей верить, что он живой. Идет к гадалке. Та - он жив, лишь ранен.
Как хочется не верить убийственной бумаге.
Весна на улицу пришла... На поле все. А по дороге военных два идут - один из военкомата, другой весь смуглый как цыган. Он! Он! Живой! И прямо на землю упала тут без чувств...
И мать моя, тогда еще ребенок, не узнала отца хоть все кричали - Папка твой с войны вернулся.
И побежала к белому военному. Ну кто же мог подумать, что этот черный от мороза дядя - ее отец... Короче, хеппи енд?.. Ну, что вы. В 41-м, когда уже и первые ушли и вторые, и дед мой тоже собрался в дорогу длиной 4 года, чтобы в тот победный теплый май лечь в землю прусскую за жен, детей и их детей, таких как я.

Про кусты.
Поучительная история.

Ночь, часа три-четыре наверное. Луна, Млечный путь, предгорья и равнина. Воздух свеж, чист. От земли малость "парИт". Жутко охота спать, но... Служба есть служба. Пропал "телеграф" (радиорелейный телеграфный канал), поэтому придется тащиться в КУНГ с Р-415. Иду, курю.
Тут оживает "Радий", и по внутренней радиосети группировки раздается следующий диалог:

"Стодевяностый - Маку-пять" -(оперативный дежурный, ответь выносному посту N5)
Тишина...
"Стодевяностый - Маку-пять..." -(спишь, чтоль?)
"На приеме стодевяностый" -(Че хотел?)
"Дистанция 200 (!!!) метров, ориентир кусты, четко слышу разговор. Как понял?" -(Страшно мне тут. Страшно скучно)
"Не понял, Мак-пять, не понял. Повтори" -(бля, че они курили?!)
"200 метров, кусты. Слышу разговор" -(в уши долбишься, чтоль?!)
"Мак-пять, чей разговор?" -(парень, ты бредишь?)
"Не могу разобрать, стодевяностый, не могу разобрать" -(а я ебу?!)

В эфире слышен скрежет извилин оперативного дежурного. С одной стороны - солджер явно гонит: "Слышу разговор за 200 метров". Большой Ух, бля, нашелся... С другой стороны - ну его нах, лучше перестраховаться. По сводке у соседей-армейцев блок вырезали, а Мак-четыре и Мак-пять как раз на их направлении. Решение принято.

"Мак-пять, Мак-пять - стодевяностому..." -(ты там еще жив?)
"На приеме Мак-пять, на приеме" -(а хули мне сделается?)
"Мак-пять, подсвети и обработай. Как понял?" -(поставь свечку и вскопай)
"Понял, стодевяностый" -(ну... ты командир, тебе решать...)

СПШ - "ПУХ! - Пш-ш-ш-ш-ш..."
АГС - "Бум-Бум-Бум!" Вроде, недолет. Поправка. "Бум-Бум-Бум! Бум-Бум-Бум!" Вот теперь туда, куда надо.

Утром инженерная разведка, выдвинувшаяся по маршруту "Группировка - Ассиновская" (направление Мака-пять), отойдя на 200 метров, запросила бортовой УРАЛ. Возвратившись, грузовик лихо подкатил к курилке возле полевой кухни, куда уже собирались с "майдана" офицеры, прапорщики и контрактники.
Из машины выскочил помдеж, и указывая на открываемый солдатом-водителем борт, обратился к сменившемуся оперативному: "Василич, принимай "двухсотого"!" В кузове, из-под брезента торчали четыре коровьих копыта...

Вечером на ужин у срочников был борщ с говядиной, а "особо приближенные" лакомились шашлыком(!), замаринованным по особому рецепту начстоловой Андрюхи Ц.(Действительно вкусно! Рецепт маринования говядины для шашлыка Дрон не раскрывал, но там чего-то с содой связано).

С кем разговаривала заблудившаяся (или одичавшая) корова в кустах в три часа ночи, так и осталось загадкой.
Вывод: Не ходите дети, в Африку гулять. В Африке от скуки мается Мак-пять.

Литературно оформить сие творение меня сподвигнули рассказы и комментарии уважаемых коллег Биглеровцев, за что им отдельное спасибо.