Командировочные истории (сериал).
Июнь 2001 года. г. Екатеринбург.

Мы, трое командировочных инженеров, идем с работы (объединение "УралМаш") к себе в гостиницу, в качестве которой был заводской профилакторий. Конкретно, идем от трамвайной остановки по улице Кировоградской.
Впереди нас идут два местных пацана и громко, непринужденно, болтают. О своих пацанячьих проблемах и катастрофах. Мы часто умиленно сюсюскаем: ах, счастливое детство! Но вспомните хорошенько, кто из нас в детстве ощущал себя счастливым?
И вот один из этих пацанов говорит другому:
- У меня есть еще два старших брата-близнеца.
- А в каком они классе учатся?
- Так они уже не учатся, они уже сидят!

(найдено в архивах, автор неизвестен)

Случилось это в давние времена армейской молодости.
Служил в нашей части подполковник Юрий Герасимович. Мужик крупный - под 2 метра ростом. Большой любитель выпить, но однажды, при очередном посещении московского ресторана (в те времена даже подполковник мог себе это позволить), после изрядной принятой дозы он углядел непорядок в зале ресторана - пальма в кадке чахнет и стал ее поливать. Администрации ресторана такое вмешательство в ее хозяйство, вероятно, не понравилось, была вызвана милиция и в конце концов дело о недостойном поведении офицера попало в часть. А поскольку он, естественно, был членом КПСС, то сначала партия и разбиралась.
Идет заседание парткома (партийный комитет - для тех кто не знает).
Замполит Александр Григорьевич (милейший, кстати, человек, светлая ему память) спрашивает:
- Сколько же вы, Юрий Герасимович, выпили? Тот отвечает:
- Ну, литра два водочки, не больше.
- Два литра, - говорит замполит, - я и воды не выпью.
На что сразу последовал ответ:
- Воды два литра - и я не выпью...

На сайте anekdot.ru сейчас народ развлекается литературными пародиями. За основу берется сюжет "Красной шапочки". Ну, вот что получилось у меня.

РОКОВЫЕ ЯЙЦА
(М. Булгаков)

- Я сегодня не нужен вам, Филипп Филиппович? - осведомился Боменталь.
- Нет, голубчик, попрошу вас уж задержаться. Мне сейчас телефонировали из Зоопарка, у них там подыхает волк, краковской колбасы, бедняга, объелся. Поезжайте туда. Как пройдете ворота, поверните налево, в тупичок. С улицы входа нету, а поверните за угол за вольеры. Там увидите человека в тулупе, он у вас спросит: 'Вы зачем?' - а вы ему скажите только одно слово: 'Назначено'. Вот вам мандат на волка. Окончательная бумажка. Фактическая. Настоящая. Броня! Заберете волка и - немедленно на стол его!

- Что же мы с ним будем делать, профессор?
- В прошлый раз мы сделали из собаки мужчину, теперь попытаемся сделать из волка - женщину!
- Но, Филипп Филиппович, она же э-э-э… волосатая, с хвостом; наконец, это самец!
- Доктор Борменталь, я московский студент! Здесь отрежем, там пришьем, остальное само зарастет, как на собаке! Шерсть и хвост отпадут сами в процессе развития индивида. Вставим ему яичники обезьяны. Кстати, у нас достаточный запас яичников обезьяны? Прошу вас строжайше проследить за этим!

- Так… хорошо… ах, черт, пульс падает… камфары… еще камфары… а теперь, доктор моментально шейте! От Севильи до Гренады… Заканчивайте сами, во-первых, все равно сдохнет, а, во-вторых, сегодня в Большом - 'Аида'. А я давно не слышал. Люблю…

Иван Арнольдович Борменталь. История болезни пациента (зачеркнуто) пациентки 'Красная Шапочка'.

23 декабря. Внезапное выпадение шерсти на лбу и боках туловища.

25 декабря. Устойчиво держится на двух ногах. Взгляд осмысленный. Пробует говорить. Голос низкий, хриплый. Это странно.

3 января. Сегодня отвалился хвост! Одновременно зафиксирована первая попытка курения папиросы. Неужели существует корреляция? NB: Подумать над докторской.

5 января. Отчетливо проявилась женская грудь. На глаз, около третьего номера. Попытки измерить объем груди в сантиметрах, чтобы купить бюстгальтер у Мюра, окончилась неудачей. Отталкивает сантиметр, визгливо хохочет, приговаривая, 'В очередь, сукины дети!'

8 января. Чрезвычайно странно! Зафиксирован интерес к женщинам. Сегодня 'Красная шапочка' попыталась ущипнуть Дарью Петровну. Неужели рука профессора дрогнула, и мы создали лесбиянку?

9 января. Учил пользоваться биде. Сначала хотел, чтобы этим занялась Зина, но она наотрез отказалась и убежала в слезах. Пришлось рассказывать и показывать самому. Слушала внимательно. После объяснений заявила, что я извращенец. От пользования биде отказалась начисто. Ждем разрухи в квартире.

13 января. Пришел Швондер. 'Товариш Красная Шапочка, вы должны взяться на воинский учет на случай войны с империалистическим хищником!'. 'Тамбовский волк тебе товарищ! - лязгнула зубами больная. - Канай отсюда, старый поц!'. После того, как Швондер очнулся от обморока, он долго удивлялся, откуда больная так хорошо знает иврит. Швондер и есть главный дурак!

17 января. Боги мои! Яду мне, яду! Сегодня все разъяснилось. У больной отпали последние волосы в паховой области и отчетливо стали видны… яйца! Роковые яйца. Те самые, которые забыл отрезать Филипп Филиппович, торопившийся на 'Аиду'.

Через нашу проходную - 4.

Лето 1989 года, ЛНПО "Позитрон", горячая пора отпусков.
На этом предприятии с очень строгим режимом у каждого в пропуске стояли специальные значки, по которым бдительные вахтеры определяли, кому, в какое время и через какую проходную можно проходить на предприятие и обратно.
И вот как-то мне нужно было в пятницу вечером часов с двух слинять с работы. Отпуск у меня официально начинался только с понедельника,
мы всей семьей собирались поехать в Крым, там у меня родители. Но билеты были взяты на вечер пятницы, чтобы не терять время, в понедельник мы уже в Керчи будем. Итак, передо мной во весь рост встала задача: как произвести несанкционированный выход с территории предприятия в неурочное время. По научному - эксфильтрация (переход госграницы и/или линии фронта), на жаргоне - пройти "зеленую тропу". Вариант с перелезанием через забор я отверг сразу, это у нас невозможно даже теоретически, предприятие серьезное, периметр охраняется надежно. А я простой инженер, а не матерый диверсант.
Решил пойти официальным путем, попытаться получить официальную бумагу на выход через проходную в неурочное время - увольнительную записку. Увольнительную выписывает завлаб и утверждает завотдела, ставя свою печать.
Завлаб у нас мужик неплохой и я честно объяснил ему ситуацию. Он посочувствовал:
- Саня, я, конечно, могу выписать увольнительную, но завотделом все равно не утвердит. Ты знаешь, как сейчас взялись за дисциплину, а уважительной причины у тебя нет.
Итак офицальный путь оказался тоже закрытым, придется выходить нелегально, "тропить зеленку".
И я сказал шефу.
- Хорошо, но если я смогу как-нибудь выйти, а меня кто-нибудь станет искать, вы сможете прикрыть меня, типа в цех я ушел или в научную библиотеку?
- Ладно, прикрою, но если тебя схватят на проходной - учти, я тебя не отпускал, ты самовольно ушел с работы.
- Договорились.
О том, что я смогу выйти, шеф был почти уверен. Мы не первый год работали вместе и в моих способностях он не сомневался. И правильно делал, что не сомневался! Итак, начинаю готовиться к переходу "зеленой тропы", то бишь к эксфильтрации (переход в обратном направлении называется инфильтрацией). Первым делом я взял свой пластиковый пакет, с которым ходил на работу, и стал складывать в него с книжной полки технические справочники, следя лишь за тем, чтобы среди них не оказалось запрещенных к выносу, разных там ДСП. Набив пакет под самую крышу, отправился к проходной своей обычной походкой.
Метров, за сто до проходной я полностью преобразился. Походка стала вороватой, крадущейся. Я ссутулился, съежился, глаза стали беспорядочно шарить по сторонам, как у человека, у которого не все в порядке с совестью. Пакет я старался держать за спиной. В общем, за версту было видно - человек явно что-то ворует с предприятия, несун! К тому же неопытный, оно и понятно - молодой еще, зеленый... Вахтеры меня сразу же заприметили, тем более что на проходной больше никого не было, середина рабочего дня.
- А ну стой!!! - гаркнула вахтерша.
Я ощутимо вздрогнул и густо покраснел, как мелкий воришка, пойманный с поличным.
- Что несешь в сумке?
- Да я... да вот... я домой хотел... - начал я заплетающимся языком, и голос у меня пропал окончательно.
- Давай показывай!
Я поставил пакет на барьер и она уверенными движениями стала вытаскивать оттуда технические книги. Вытащив все до дна, она заглянула на самое донышко - ни черта там не было! Потом вахтерша окинула меня опытным взглядом, на мне были лишь футболка и джинсы - под такой одеждой ничего не спрячешь. О пропуске она и забыла.
- Я хотел дома... поработать... немного..., - подал я опять свой слабый голос, и застеснялся еще больше.
- Вот бестолочь-то, поработать он хотел. Иди уже, горе ты мое!
Я сложил книги обратно и прошел через вертушку.
Вахтерша напротив сказала:
- А все-таки он что-то вынес, я сердцем чую.
"Дуры вы обе", - подумал я, - "Себя я вынес, во внеурочное время."
PS: Мой двоюродный дед - полный кавалер орденов Славы Трухин Сергей Кириллович, прошел всю войну фронтовым разведчиком, командир разведвзвода 3-го Прибалтийского фронта. Думаю, он мог бы гордиться своим внуком.
Слава фронтовым разведчикам! (И их штатским подражателям.)

Через нашу проходную - 3.

1990 год, г. Ленинград (пока еще).

Я со своей семьей жил тогда в коммуналке на проспекте Славы. Нашей соседкой была одинокая учительница. Готовить она не очень любила, но очень гордилась подаренным ей набором половников, шумовок и прочих кухонных прибамбасов. Набор был действительно красивый и висел на специальной полочке с крючками на стенке, радуя глаз хозяйке. И вот у самого большого половника как-то обломалась ручка. Учительница первым делом поделилась со мной своим горем, спросила, а у вас на предприятии нельзя это исправить?
- Ну, это не беда, - сказал я. - Давайте мне, я в каркасном цехе в один миг эту ручку контактной сваркой приварю.
Проблема была лишь в том, как это пронести на территорию. Половник состоит из двух основных частей: черпало и держало, скрепленных контактной сваркой или (реже) заклепками. Я поступил просто. Ручку половника сунул за пазуху, а черпало кинул на дно сумки. Пронес без проблем. Проблемы возникли после того, как я приварил эту злосчастную ручку. Представьте себе на миг получившуюся конструкцию. А теперь представьте, куда ее можно спрятать, чтобы пройти проходную. Сунуть за пазуху - черпало выпирает. Положить в сумку - длинная, около полуметра, ручка вылезает.
Вобщем я поступил так. Черпало я поместил между ног, вложив в него то, что у меня там, между ног, находится, а ручку расположил вдоль живота. Только в таком виде на одежде ничего не выпирало. Края половника больно врезались в ляжки, я с трудом доковылял до проходной, стараясь, чтобы походка была естественной. Сразу же за проходной, зайдя за первое попавшееся дерево, расстегнул штаны и вытащил оттуда злосчастный половник, ставший орудием пытки.
Дома я ничего не сказал соседке о том, как я выносил ее половник. Дамочка щепетильная, брезгливая, ни к чему ей такие подробности. Предупредил только:
- Вы его тщательно вымойте с содой и стиральным порошком.
- Это еще зачем? - спросила она.
- Ну как же, после сварки там всякие окислы образуются, соли тяжелых металлов.