К ЧЕМУ ПРИВОДИТ ИДЕАЛИЗМ ИЛИ ЛЮБОВЬ К СТРАНЕ ВЕЧНОЗЕЛЁНЫХ ПОМИДОРОВ

(продолжение)


ВЫЕЗДЫ ... или жизнь по ту сторону забора глазами военнослужащего СА срочной службы.

Тут хочется рассказать о запомнившихся выездах за пределы гарнизона. Ибо, как я уже говорил, мы, наш батальон, располагался во внутреннем периметре гарнизона авиаистребительного полка. Условно, если разделить, то будет примерно так. За первым забором была, так сказать, жилая зона. ДОСы, столовая, гарнизонный клуб и прочие военторги, КЭЧи и прочая. Потом была техническая зона. Это склады, ТЭЧ, губа и что-то
ещё ... потом уже шли ангары, взлётка, радиотехнические подразделения авиаторов и все прочие службы, которые обеспечивали непосредственно работу авиаполка.
Вот внутри этой зоны и располагались несколько отдельных частей. Наш батальон, рембат и ещё какие-то. О чём-то мы не знали - забор и забор. Ходили разные «страшные» слухи, но я сейчас всерьез подозреваю, что относились эти части всё-таки к службе ядерных носителей. Потому как внутрь этого забора допускались только офицеры и гражданские.
Охрана была очень строгая, но наружного периметра. Даже, если приезжали начальники из штаба Группы, то их машины с водителями стояли снаружи. Поэтому и говорю - подозреваю. Просто официально подобные игрушки были размещены позже, уже при Андропове.
Вот, исходя из этого всего, соприкасались мы с «красивой заграничной жизнью» только в нарядах по КПП-2, о чём уже было упомянуто и на выездах. Выезды были разные. Но по порядку.

Праздник души или награда за первое место в соцсоревновании.
(экскурсия в Терезин)

Мы влились в роту, которая, по итогам прошедшего периода обучения, стала не только лучшей в батальоне, но и заняла первое место в Группе в соцсоревновании среди «братских» подразделений. Призом была экскурсия. Куда? Могу сказать одно - мы не выбирали. Определили наши старшие, заботливые товарищи из политотдела.
И вот однажды на утреннем построении батальона было торжественно объявлено, что завтра, победители и т.д. получают свой приз. Экскурсию в Терезин. Больше не было сказано ничего. Нет, мы, конечно, это известие встретили с радостью и воодушевлением, только вот возник вопрос - это что? В смысле - Терезин.
Вопрос стоял целый день. И только после ужина замполит внёс ясность.
Терезин - это ....
« ... У Терезина громкое имя. Кто же не знает, что во время Второй мировой фашисты устроили здесь еврейское гетто? Но не все знают, что гетто, признанное национальным памятником культуры, - это еще не весь Терезин. И не все знают, что крепость, давшая начало городу в конце 18 века, единственная настолько хорошо сохранившаяся в Европе с того времени.
http://news.jiport.com/?nid=3599&date=2005-01-08....»
Подробнее может прочитать каждый. Но нас повезли на экскурсию именно в малую крепость. В еврейское гетто. Гетто, конечно, было во время войны. Рассказывать о том, что мы увидели в лагере, не стану. И подзабылось и ... общее впечатление было гнетущим, хотя помнится мне, что шуточки в душевой концлагеря и ещё где-то проскакивали. Уж очень было похоже на ... замполит делал страшные глаза и шипел, аки змей, но попробуй ...
Помнится ощущение глубочайшего недоумения и разговоры ребят, которые прошлый период служили. Ну понятно, что дембеля уехали уже, так и не вкусив прелести ... Но на кой было везти именно в концлагерь. Недалеко ведь и Зоопарк был великолепный и ... в конце концов нам было бы интереснее посмотреть хоть замок какой-нибудь.
Все командиры наши были с семьями, вот тоже развлечение нашли. Поэтому вели мы себя, по дороге туда, тихо и достойно. Вот обратно. Я не говорю о нас - молодых. Но старички наши успели приложиться между делом. В сувенирной лавке были скуплены все маленькие бутылочки с бехеровкой и т.п. сувенирными жидкостями. Ну и употребили их ... в процессе приобщения. Едучи обратно и наблюдая цивильную жизнь, кстати, так не похожую на нашу. Проезжая мимо всех этих чистеньких деревушек и ярких, броских вывесок и витрин магазинов в этих же самых деревушках ... Многие из нас в этом автобусе выросли в больших городах, большинство в столичных, но для нас это было в диковинку, а уж ребята из провинции ... те вообще пребывали в некотором подобии шока.
Одним словом запросила душа песен. Ну, кто-то и сказал ... на свою голову - а может споём? Ну не учли от расстройства, что в автобусе замполит. Запели, конечно. Ротные строевые. Спели пару ... ну нас Вова и заткнул. Дети говорит, с нами, неча малышей пугать.
Вообщем, если говорить об ощущениях, об этой поездке, то вроде, как и вывезли «в заграницу», но в наручниках и под конвоем. Приятного мало. Но, рассказов потом было в батальоне, ... сами понимаете.

Кино

Однажды было в роте комсомольское собрание. Это уже на третьем периоде было. Это я к чему заметил. Да к тому, что нарушил я тогда опять принцип «не высовывайся». Т.е. выступил на собрании не в том смысле, что мы воодушевленные и направленные волей и разумом ....., а в том смысле, что рота снова лучшая, а макароны без масла. Вон вторая не при делах, а их в кино водили ... ну и т.д.
Вообщем то всё это безобразие было конечно потому, что сменился у нас ротный. Я писал о нём. И вот наш сладенький старлей Орешкин боялся пуще всего любой ответственности. А тут ... Нет, не светило нам никаких культпоходов.
Но, всегда есть но. На собрании присутствовал комсомолец батальонный, а он счёл своим долгом рассказать про разгильдяя сержанта (а я уже пришил на свои погоны по две лычки). А этим НШ был наш Вовка. Он то свои обещания держал всегда. Вот и получил сладкий арахис команду поддержать инициативу комсомольцев и обеспечить мероприятие. Рота получила культпоход, а я приобрёл хорошего старшего доброго «друга» - командира роты, коммуниста, офицера. Одним словом настоящего старшего товарища.
Конечно, лишним будет говорить о том, что когда рота пошла в кино, я заступил дежурным по роте. На мой, как мне казалось, это было вопиющей несправедливостью. Ну, как же - отличный экипаж, я весь период пахал, а тут... молодёжь, только из учебки прибывшая в кино идёт, а я в наряд. Выразил я конечно своё недоумение взводному. Ответ получил краткий: «Язык до Киева доведёт, а тебя довёл до тумбочки...». Типа и без тебя бы обещание выполнили, а ты влез не по чину.
А вот фильм ... Организовать культпоход было поручено замполиту роты. И юный лейтенант организовал ... Повёл ребят он на фильм, который назывался «Две девушки в одной пижаме». Я серьезно. Подобрал кино парнишка. Сказать, что был фильм фривольного содержания - ничего не сказать. Фильм содержал не просто короткие сцены с моментами обнажения частей женского тела, а скажем так ... даже любовно постельные, и более того лесбийского содержания ...
И всё бы было ничего, да, сами понимаете, рассказывали сподобившиеся про это кино взахлёб и часто часто, а также много много. Вот и дошло всё это до особиста. А тот любил нашего замполита батальона с неземной и нежной страстью. Доложил, конечно, куда следует. И был большой политический ша... разбор случившегося. Ну получили все свои подарки, знаете же, как политотдел подобные вещи разруливал.
Так что потом мне пришлось некоторое время ощущать благодарность командного состава «замешанного» в организации этого подрывного мероприятия.

(продолжение следует)

«В СТАРИНУ ЖИВАЛИ ДЕДЫ...»

Работая с дореволюционной периодикой, я наткнулся на такой любопытный документ:
«Приказ
по NN училищу 18-го февраля 1890 года.
N
Дабы обезопасить юнкеров от заразы сифилисом при половых оправлениях, устанавливается следующее:
1) Для посещения юнкерами мною избран дом терпимости NN.
2) Для посещения назначаются: понедельник, вторник, четверг.
3) Для посещений этих устанавливается очередь взводная, т.е. напр., во вторник очередь 1-го взвода 1-го эскадрона, в четверг 1-го взвода 2-го эскадрона, во вторник 2-го взвода 2-го эскадрона и т.д. Но в случае, если желающих во взводе слишком много, то взводный унтер-офицер обязан установить между ними очередь. Если же желающих от данного взвода окажется меньше возможного для посещения, то вызываются очередные из - следующего взвода своего эскадрона, а если и там не хватит, то из следующего взвода и т.д., так, например, если очередь идти 3-му взводу, то при недостатке он вызывает очередных 4-го взвода, а затем 1-го взвода и т.д. Очередь между взводами наблюдают вахмистры.
4) В дни, указанные для посещений, от 3-х до 5-ти час. пополудни, врач Училища предварительно осматривает женщин этого дома, где затем оставляет фельдшера, который обязан наблюдать:
а) чтобы после осмотра врача до 7-ми час. вечера никто посторонний не употреблял этих женщин;
б) чтобы юнкера не употребляли неосмотренных женщин или признанных нездоровыми;
в) осматривать члены юнкеров до сношения с женщинами и отнюдь не допускать к этому больных юнкеров и
г) предлагать юнкерами после совокупления немедленное омовение члена жидкостью, составленной для этого врачом Училища. Квартирмейстеру Училища озаботиться, дабы для данных поездок для врача отпускалась казенная повозка.
5) Вместе с врачом отправляется взводный унтер-офицер очередного взвода. По окончании осмотра он возвращается в Училище или докладывает дежурному офицеру, сколько юнкеров сегодня могут посетить дом NN, считая на каждую допущенную врачом для совокупления женщину по 3 юнкера.
6) Получив это сведение, дежурный офицер приказывает ему приготовить тотчас после обеда команду указанной численности, имеющих желание совокупляться. Начальником этой команды должен быть взводный унтер-офицер очередного взвода, который и отвечает вполне за соблюдение указанных правил и вообще порядка в команде. Он обязан оказывать полное содействие фельдшеру в осмотре и в омовении членов юнкеров, в чем все они обязаны подчиняться требованиям начальника команды.
7) Команда употребителей, одетая по отпускному, увольняется дежурным офицером лично. Следовать в дом терпимости команда может врознь, но возвращаться должны все вместе и не позже 7¼ ч. вечера. Дежурный офицер, приняв команду, тоже обязан осмотреть всех лично и принять доклад фельдшера о благополучии совокуплений.
8) Юнкера не могут посещать другие дома терпимости, кроме NN, и вообще никуда не отлучаться, за что отвечает начальник команды.
9) Также юнкера во время отпуска для совокупления обязаны соблюдать порядок и тишину.
10) Всякие недоразумения в томе терпимости с женщинами устраняются взводным унтер-офицером, который по возвращении докладывает дежурному офицеру.
11) По моему уговору с хозяйкой дома, во время осмотра врачом до 7-ми час. вечера и до ухода юнкеров, посторонние лица в дом не допускаются, а потому в случае появления таковых не должно вступать с ними в переговоры, а доложить потом дежурному офицеру и мне.
12) Плата за визит устанавливается 1 р. 25 коп. и притом допускается за эти деньги совокупиться только 1 раз и в течение не больше ½ часа времени.
13) Расчет юнкера ведут сами. При этом они должны помнить, что более позорного долга, как в доме терпимости, не существует.
14) Установленные мною мероприятия должны вызвать у юнкеров не только сочувствие, но и всестороннюю поддержку, ибо они не могут не понимать, что это устанавливается только для личной их пользы к уменьшению числа несчастных жертв заражения их половых членов на всю жизнь. Кроме того, юнкера должны помнить и то, что дальнейшее заражение их этими болезнями вынудит меня принять против таких юнкеров строгие меры и удалять из училища.
Примечание. Настоящие правила применять со вторника 20-го февраля.
Подлинный подписал начальник училища NN".

Этот приказ, без упоминания номера, названия училища и фамилии, подписавшего его начальника, был зачитан на заседании Русского сифилидологического и дерматологического общества 27 сентября 1903 г. по просьбе проф. А. Г. Полотебнова - "для наглядного представления о том, до чего может доходить заботливость об упорядочении внебрачных половых сношений в периоде половой зрелости под знаменем сохранения здоровья...". Вместе с протоколом заседания опубликован в газете "Русский врач" (1903. N 46. С.1644). Полагаю, документ происходит из Николаевского кавалерийского училища.
Во второй раз «Приказ по NN училищу» был приведен в статье Петра Пильского "Армия и общество" (Элементы вражды и препятствий). Статья первая. "Питомники".(«Мир Божий». Журнал для самообразования. 1906. С. 25-46).
Текст документа автор предварил такими словами:
"...Юнкеров оберегали от всего, - от знаний, от книги, "от дурного общества", и оберегали ревниво и грозно - за знакомство со студентами подвергали надзору и преследовали, а в Москве, в Александровском училище, например, было строго-настрого запрещено даже проходить по Моховой улице, потому что это значило проходить мимо университета, ну, а это, само собой разумеется, было уже отнюдь не хорошее поведение!
Оберегали уродливо, странно, фанатично, подозрительно. Разведывали в таких областях интимной юношеской жизни, которые должны были бы скрываться от всех, которые требовали особенной чуткой деликатности и особенной, мягкой осторожности. Регламентировали такие явления и такие факты, которые было лучше и целесообразней и воспитательней не видеть и не замечать, такие области, в которые вникать не следовало и не нужно было. То, что приведу сейчас в доказательство моей мысли, почти неправдоподобно. Так тяжело и смешно и нелепо оно, так похоже на злой анекдот, на скверную и ехидную насмешку, что без ссылки на номер, без "документа" оно не заслуживало бы веры».
Сама статья по безапелляционному тону и оголтелым, бездоказательным нападкам на русское офицерство напоминает писанину демо-журналистов времен Катастройки.
При Советской власти «Приказ» был опубликован в журнале... «Безбожник» (1926 г.) в статье Б. Кандидова «Кусочек святого быта царской армии». «Документ этот - писал автор публикации, - эта религиозно-нравственная инструкция - в разъяснении не нуждается.
Молчаливые ряды печатных строк говорят громко, ярко свидетельствуют о бесконечной глубине священной грязи быта былых лет...»
Если отвлечься от либерально-коммунистической риторики и исходить из совокупности исторических фактов, «Приказ» следует считать проявлением мудрости и отеческой заботы старшего воинского начальника. На мой взгляд, достаточно вспомнить, какими средствами лечили в то время венерические заболевания. Вот как А.Н. Емельянов-Коханский описал в романе «Московская Нана» лечение «постыдных болезней» ртутными препаратами в московской Мясницкой больнице:
«Рано утром начинается «визитация», заключающаяся в том, что врачи впрыскивают «огненную» жидкость - меркуриальные снадобья, в различные места тела страждущих.
Вот, после подобных впрыскиваний палата обращается положительно в сумасшедший дом... Ругань, крики, истерический смех не прекращаются, но все увеличиваются, и к ним еще прибавляются стоны, оханья от «впрыснутого» кушанья... Многие несчастные положительно не выдерживают этого «единственно-рационального» лечения: они катаются от боли с полчаса по полу, плачут, бьются на кровати, проклинают докторов, костят свою подлую «жисть»... И этот Дантов ад повторяется изо дня в день!
Чтобы «заштопать» на время недуг, требуется, по крайней мере, 25-30 впрыскиваний!..»
Так ли уж был не прав начальник училища?

Forever young...

На меня тут новый движок столько историй навешал ( не моих ), что аж неудобно как-то стало.

Вечная молодость, израильский вариант ( оптимистический, со счастливым концом).

“С 4 декабря 1996 года ... призываетесь на действительную военную службу... сроком на 12 месяцев”.
Хайфский Дом Солдата, автобус, приёмно-распределительная база (БАКУМ).
- Есть какие-то пожелания?
- По специальности служить хочу.
- Постараемся помочь.
...КМБ позади, почти всех уже рассадили по автобусам и отправили по учебкам, мы (небольшая кучка) ждём-с...
- Так, кого тут ещё не распределили... Сейчас домой, завтра с утра на БАКУМ...
...Утро, БАКУМ...
- Направляетесь для собеседования в отдел для лиц с высшим образованием Главного Управления Кадров.
Еду...
- Если хотите служить по специальности, необходимо подписать контракт на три года сверхсрочной службы.
- Без проблем.
- Ну что ж... Вот заключение для БАКУМ, возьмёте у них повторное направление и завтра с утра к нам, будем думать, что и как.
БАКУМ...
- Едьте домой, с утра к нам за документами.
...Утро, БАКУМ...
- Вы направляетесь для прохождения службы в Северный округ.
- А что с вчерашними документами для Главного Управления Кадров? Всё отменилось?
- Да.
- А почему, если не секрет?
- Малый остаток срока службы.
Ну хоть попытались помочь, и то хорошо...
... Перекантовавшись полтора месяца в штабе дивизии на Голанах, попадаю в батальон связи там же при штабе. Пришей-кобыле-хвостом - спецом-по-компутерам.
- В общем-то, недолго осталось, - говорю принимающему меня сержанту-кадровику. - Ещё девять месяцев - и фффить!
Сержант подымает на меня глаза... Такие добрые-добрые...
- Ещё две недели - и фффить!
- Ну что делать... Приятного тебе дембеля...
... Для вечно страдающего от недостатка людей батальона связи получить солдата ПОМИМО ШТАТНОГО РАСПИСАНИЯ - весьма неплохой подарок. Пусть даже всего на девять месяцев. Пусть даже не окончившего курсы связистов. В компьютерах разбирается - остальному научим на месте. Но тут вмешался майор Обломов в лице особистов, и радость несколько погоркла... А что ж делать, если нужный допуск не дают... Кто там сказал “через день - на ремень”? В моём случае вернее звучало бы “каждый день - на ремень”... Или сам караулишь, или сидишь в караулке вместо такого же молодого, как ты сам, но с курсами и допуском, который впахивает допоздна где-то там в поле...
- Алекс, сними разгрузку!
- Так я ж вроде без неё...
- Серьёзно? А я и не заметил... По-моему, она к тебе уже приросла...
... Полгода в армии. Прихожу с утра в лабораторию.
- Алекс, тут тебе вызов пришёл на тесты для офицерских курсов.
Моя челюсть падает на бетонный пол. Больно, однако...
- Гилад, они ТАМ в порядке? Сначала не хотят брать по специальности из-за малого остатка срока службы, а теперь вдруг проверять будут?
- А я-то при чём?! Ты хочешь быть офицером? Нет? Бери бумажки, едь на БАКУМ и подписывай отказ...
Беру бумажки, еду домой, с утра на БАКУМ. Торчу там полдня. Выходит тётенька и интересуется, нет ли желающих подписать отказ. Подписываю. Возвращаюсь в часть.
- Алекс, ты слышал? Ой, что тут было... У Давида день рождения был, ну, какой же “русский” будет справлять без водки... В общем, замели их всех, и ещё хорошо отделались - по тридцать дней без увольнения условно...
Ёлкин пень... А я ещё жалел, что на дне рождения не буду из-за этой поездки на БАКУМ... Оказывается, и от долбоклювых армейских “базаданщиков” бывает польза... солдатской заднице...
... Десять месяцев в армии. Ефрейторские нашивки. Нормальные солдаты носят их ровно до конца церемонии их вручения - нормальными нашивками считаются сержантские и выше. Я их ношу по уставному пришитыми к рукаву формы, “с чувством глубокого удовлетворения”. Мне можно, я “вечно молодой”, мне на дембель с ними идти.
- Ну что, получил ефрейтора?
Йоси, новоиспечённый сержант. Прикалываться пытается...
- Ага.
- А я вот сержант!
Экий ты умный... Ну держи, сам напросился...
- Шестьдесят пять!
- Не понял...
- Дней. До дембеля. Мне. Осталось. Против 400 с чем-то твоих.
- Эхх... Что да, то да...
... Раздача слонов... то есть постов караульным. Тот же самый Йоси (а давно ли вместе в караул ходили) с получением сержанта превратился в разводящего.
- Ну так что тебе дать? Вторую смену патрулирования забора или третью?

Сорок пять минут ходишь, пятнадцать минут сидишь... И хрен поспишь нормально, смены с десяти вечера до двух ночи и с двух ночи до шести утра...

- Вот так ты относишься к без пяти минут дембелям?
- Ладно... Держи первую смену охраны складов...

Другой разговор... Сорок пять минут сидишь, пятнадцать минут ходишь. И три часа, а не четыре. В десять вечера закончил и спишь до шести утра. Хорошо быть вечнозелёным помидором... то есть вечномолодым дембелем!

... Воскресенье. Осталось восемнадцать дней службы. Во вторник утром - в “дембельский” отпуск на две недели - и обходной. Возвращаюсь с выходных в часть, захожу в роту, привычно просматриваю список караулов, не менее привычно обнаруживаю там себя и в воскресенье, и в понедельник. Иду в лабораторию. О, старшину нашего ротного несёт. Неужели ко мне?
- Что хорошего скажешь, Эфи?
- Алекс, мы тут решили, что на эти два дня ты от караулов освобождаешься.
Ух ты... Хоть какое-то уважение к дембелям...
... 2 декабря... Обходной подписан, бумажка для БАКУМ получена, вперёд, труба зовёт!

... 3 декабря... Слышь, друг, а где у вас тут на БАКУМ демобилизационный отдел?
... Сижу... Долго сижу... Интересные вещи обсуждают товарищи в демобилизационном отделе...
- Что за дела? Дата демобилизации в системе сегодняшняя. А в причине демобилизации - пусто...
- Так ты что, не знаешь, что туда вводить? Вводи “окончание срока службы”.

Yes!!!

... Ты тоже одногадюшник, говоришь? Рыбак рыбака, то есть вечномолодой вечномолодого издалека увидит... Где я служил? Голанские высоты знаешь? А ты где? Шизафон? А это ещё где? Недоезжая километров 80 до Эйлата? А я-то думал, что служил далеко от цивилизации... Что я делал? Можно сказать, что повезло - компы в штабе дивизии обслуживал. А ты? На складе принеси - подай - положь? ...
... Форма сдана, удостоверения резерва получены, мы выходим из автобуса около железнодорожной станции Тель-Авив - Савидор, разговаривая о службе и о будущей гражданской жизни, мне на поезд, моему бывшему уже коллеге и временному попутчику на автобус. Впереди идёт парень в новенькой форме, с новеньким “призывным” беретом цвета хаки на плече.
- Молодой! - произносит мой попутчик.
- Вот-вот! - подтверждаю я. И мы оба смеёмся... да чего там, ржём во все горло.
Прости, паренёк... Это не над тобой смех... Это мы прощаемся с собственной “вечной молодостью”...