ЗАПИСКИ НЕГОДЯЯ
(окончание)

ДЕБЮТ НЕГОДЯЯ

Это грустная история. И не потому, что сторож У. влип. Нет, он не влюбился, как может подумать сентиментальный читатель. Просто отныне за ним был установлен строгий надзор. Ему перестали назначать девушек и молодых женщин. Старики и старухи - вот контингент, на который был обречен мужчина во цвете лет волею его начальницы, невропатолога Л. Харрасмент! - воскликнет подкованный читатель, но мы парируем: сам виноват, не надо было целоваться в рефлексокабинете, не просчитав последствий. А теперь - добро пожаловать в ад! - смеялся счастливо избегнувший массажист Х. Массажист У. был более мягок - его характеризует тот факт, что, имея с начальницей непосредственный контакт, он продолжал называть ее по имени-отчеству даже наедине с другом.
А тем временем по закону сообщающихся сосудов, молодость с листками назначений устремилась в кабинку массажиста Х. Нужно вспомнить, что уже вовсю бушевала весна, орали по ночам коты, протекала крыша, и кровь уже была отравлена гормонами различных видов. Ну как можно работать, когда под твоими руками вздрагивает и покрывается мурашками (золотистые волосики дыбом) молодое женское тело, а в окне синее-синее небо, черные, оседающие в воду сугробы, и солнце из окна падает прямо на ее ноги, и они сияют, повергая сердце массажиста в трепет и превращая его лечебные ладони в коварную нежность... (Думайте, мущщины, прежде чем отпустить своих жен на подобные мероприятия!).
Однако массажист Х. пока и не вознамеривался использовать свое служебное положение. Он просто массировал, наслаждаясь и стараясь доставить наслаждение отдельным пациенткам, приучить их к своим рукам, чтобы вечерами они вспоминали о их скольжении по их спине, животу, ногам, чтобы весь следующий день думали, что скоро снова лягут на эту ласковую кушетку... Он тренировался, запоминая эрогенные зоны, приемы касаний, кожные реакции, смену ритма дыхания, тембра голоса, вздроги и ахи, приоткрывшийся вдруг ротик, моменты, когда нужно прекращать отвлекающие разговоры, чтобы она чувствовала только его руки, только эти руки... Он уже начал подозревать, что женщина любит вовсе не ушами, а кожей, что главное в нашем деле - женщину раздеть, или хотя бы добраться до кусочка голого тела, а там - одна только ловкость рук...
Но идти дальше ему все еще не позволяли честь и совесть. Он и наслаждался и страдал от такой работы. Поэтому нужно было канализировать разрывающее его напряжение - и не где-то вне, или ночью, а прямо здесь и сейчас. Иридодиагност З. пока на массаж не приходила, - только поболтать в перерывах.
А на первом этаже в лаборатории появилась новая медсестра. Она только что устроилась, но уже поразила массажиста Х. обесцвеченным каре, серо-зелеными глазами, ушитым коротким халатом, обтягивающим голодную стать. «Волчица», - подумал он, увидев, как она идет по коридору - как по подиуму, нахально глядя в глаза, - и пригласил ее на массаж.
- Как коллега коллегу, - сказал он, держа под уздцы вставшего на дыбы.
Первые три сеанса массажист Х., обрабатывая длинную узкую спину медсестры Э., непрерывно говорил, нащупывая бреши. Девушка, несмотря на свои двадцать, оказалась давно замужем, с юмором и не стеснительной в выражениях. На четвертый сеанс он, завершая поглаживания, прикоснулся к ее спине губами и заскользил вдоль позвоночника к шее.
- Э-эй, - сказала она, не поднимая головы. - Я сюда пришла, чтобы меня массировали, а не лизали!
Массажист, не смутившись, накрыл ее простынкой («ну полежи, полежи») и вышел из кабинки. Потом они покурили вместе в пристрое, где велись отделочные работы, и который использовался персоналом в качестве курилки. На следующий сеанс он попросил массажиста У. оставить его наедине с медсестрой-пациенткой и повторил опыт. Замечаний на этот раз не последовало, и когда все случилось, она блаженно вздохнула, потягиваясь:
- Прижучил-таки массажист медсестренку...
О, медсестры, имя вам - Любовь! Можно слагать гимны этому сословию, - именно им, а не врачам, часто зашоренным сознанием своей образованности. Как я люблю ваши светлые, пахнущие лекарством процедурные, запах ваших рук - спирт, тальк, резина, - ваши летние униформы, когда сквозь халат просвечивает юное, гибкое, ваши ловкие шлепки по чужим ягодицам и короткое «Подожди, сейчас уколю третью палату», - как я люблю... Но об этом еще спою, а сейчас...
А сейчас в массажный кабинет вошла девушка. Глаза ее были огромны, в них сияла весна, вишневые губа (мы не боимся в таких случаях пошлых сравнений) смеялись. Массажист Х., заполняя журнал, думал: «19 лет, Скорпион по знаку, дом смерти и секса, да и показания - просто седативный массаж, студентка переутомилась». Вдохновившись, он встал и пригласил девушку в кабинку жестом фокусника. Задернул за ней шторку, оставшись снаружи.
- Раздевайтесь, ложитесь, ничего не бойтесь, полностью расслабьтесь, представьте, что я ангел - а я и в самом деле сейчас играю роль ангела - белый халат превращает меня из мужчины в совершенно безопасное существо... - говорил бес.
Она смеялась. За окном стучала о подоконник капель, штора просвечивала солнцем, и Х. увидел тень ее груди...
Он заглянул в кабинку к У. и сказал ему на ухо:
- Смотри и завидуй!
У. встал на кушетке на колени и посмотрел через перегородку. Увидев спину лежащей и ее низ в черных, с просвечивающей белой чайкой, колготках, показал большой палец. Х. тоже посмотрел и нашел, что сверху она похожа на изящное писчее перо, которое только что обмакнули в божественную чернильницу...
Он массировал ее так нежно и медленно (седативно, исключительно по показаниям), что стоять приходилось согнувшись, чтобы не задеть слишком твердым халатом за доверчиво отставленный локоть ее руки, вытянутой вдоль тела. Иногда он заклинивал часть себя под кушеткой, борясь с соблазном.
- Как хорошо, - вздыхала она, улыбаясь с закрытыми глазами. - Я таю под вашими руками...
Но только на седьмой сеанс он решился ответить на комплимент.
- Это потому, - сказал он, - что, когда мои руки ложатся на вашу спину, они превращаются в два языка...
- А во что тогда превращается язык? - засмеялась она.
- Нужно проверить, - сказал он. - В порядке эксперимента...
И, склонившись над ее поясницей, повел дыханием и губами вверх по спине, поднимая волну ее мурашек, придерживая пальцами за тонкую талию, - и она подняла голову, поворачивая к его губам щеку и шепча:
- Так здорово...
А потом она лежала на спине, он нависал над ней и они просто целовались. «Ты меня не тронешь?» - говорила она. «Нет», - мотал он головой. И они целовались.
А потом, уже одевшись, она никак не могла уйти. Смотрела в его лицо, обняв его за шею, целовала и вдруг сказала:
- Я тебя люблю.
- Я тоже... - испуганно сказал он, вдруг понимая, что все пошло куда-то не туда. Наверное, это то самое переутомление, от которого он ее седатировал. И что теперь делать?..
На следующий день, в ожидании ее прихода вышел покурить в пристрой. Там курила медсестра Э. Сел рядом.
- Что, фигуристочку свою ждешь? - сказала она насмешливо. - Запудрил девочке мозги. Неужто уже?
- И не собираюсь, - сказал он. - Она твоя ровесница, но слишком наивна и романтична, зачем портить...
- Ну да, для этого такие как я есть... А видал такие татушки? - спросила она, показывая вкладыш от жвачки. - Хочешь, наклею?
Он пожал плечами. Э. расстегнула его халат, который он носил на голое тело, обнажила плечо и несколько раз лизнула его кожу, чтобы прилепить «татушку» и перенести рисунок. И в тот момент, когда ее мокрый язык гулял вверх-вниз по его плечу, сзади стукнула дверь. Он оглянулся.
В дверях стояла его пациентка и с угасающей улыбкой рассматривала дикую и непонятную картину: медсестра лижет плечо ее любимого массажиста.
За ее спиной запоздало махал руками массажист У. Потом он скажет:
- Она спросила, где ты, ну я и показал. Откуда я знал, что вы там делаете! Не, ну классно Э. тебя лизала! Ой, только не говори, что расстроен. Да ладно, остынет, придет.
Но она больше не пришла...

ЗАПИСКИ НЕГОДЯЯ
(продолжение)

ВРАТЬ ЛЕГКО

Чего хочет женщина? - можно ли одним словом ответить на этот вопрос? Всего! - скажете вы, и будете правы. Но мы сузим зону поиска ответа. Женщины любят, чтобы им гадали - на картах, на сгоревшей бумаге, на воске в воде, - на чем угодно. Но особенно они любят, когда им гадают по руке, поглаживая ладонь. Тут женщины могут впасть в сладкий ступор, как курица, перед которой провели черту на земле. Однако, несмотря на остекленевшие глаза, они чутко улавливают и фильтруют информацию, поступающую из уст гадателя.
Массажист Х. гадал. Вначале он использовал начатки своих хиромантических знаний исключительно для легального сближения и прикосновения к руке. Потом интерес его перерос в попытки перевести древнюю эмпирическую систему на научную основу - с построением хронометрической сетки на отпечатке ладони, с классификацией знаков и линий, типов ладоней, сбором статистики (что позволяли текущие через его руки пациенты и пациентки). В его столе копились отпечатки ладоней, которые он снимал с рук, накатывая масляную художественную краску и прижимая ладони клиенток к листам бумаги. В совокупности с астрологией это приносило неплохие результаты, и к массажисту потянулись женщины - теперь и как к прорицателю. Уже через месяц работы конвейера ему стали понятны методы гадания, удовлетворяющие как молодых, так и не очень.
- Ну что вам сказать, - говорил он, поглаживая ее ладонь. - Женщина вы умная, но доверчивая, у вас масса талантов (смотрите, какая линия Солнца!), но вы их зарываете в землю. Здоровье, как вам кажется, оставляет желать лучшего, - но не беспокойтесь, видите вторую линию жизни? - знайте, что всегда, пока она идет - а она у вас до 70-ти лет минимум, - вы будете выходить из любой передряги, вам даже катастрофы не страшны! Другими словами, это ваш ангел-хранитель...
- А скажите, - перебивает женщина, - мой муж скоро сдохнет?
- Ну, зачем же так в лоб? Это вовсе не обязательно, чтобы изменить свою личную жизнь. Что касается личной жизни - вот, вижу сильного мужчину - буквально в этом году, вполне вероятно, вы уже знакомы, - вот он подходит к линии Судьбы, видите? - он пересекает вашего мужа, и дальше вы идете рядом, он сильнее вас, но управляем. А дальше вас ждет... О, вижу дальнее путешествие, вероятно за океан, большой собственный дом, еще один ребенок, у которого блестящее будущее...
Женщина уходила довольная, одарив гадателя дензнаком, достоинство которого зависело от ее благосостояния.
Если вы думаете, что гадатель говорил исключительно то, что хотела услышать женщина, то это не совсем так. Он, конечно, видел отрицательные моменты на ладони и в гороскопе, и упоминал о них, но где-то сбоку, предположительно, тут же дезавуируя их положительными моментами будущей жизни. А если вы думаете, что он был полным мошенником, то и это не совсем так.
- Вот, - сказала очередная жертва, показывая на дверь. - Подругу к вам привела. Но она не верит в гадания.
- Ну и хорошо, - сказал хиромант. - Никому насильно не гадаю. Но зачем же вы ее привели тогда?
- А хочу еще раз убедиться в шарлатанстве и обмане, - сказала подруга, подходя, и протягивая царственно руку. - Взгляните и скажите что-нибудь. Два слова, но правду.
- Ну, правду от гадания вы не дождетесь, не может человек открыть человеку то, что знает только Творец, кто бы или что бы он ни был, - сказал хиромант Х., беря руку. - Но вот около, рядом, с большой долей вероятности - это пожалуйста. Одному человеку предсказали, что он погибнет от лошади. А у него была конюшня. Он ее продал и успокоился, но погиб от удара по голове тростью с набалдашником в виде конской головы. Вот так... Глядя же на вашу ладонь, первое, что я вижу, - вы в самом ближайшем времени выйдете замуж. Второй раз.
Молодая женщина, нахмурилась, выдернула свою ладонь из рук хироманта, развернулась и быстро вышла из комнаты.
- Что это с ней? - удивленно спросил хиромант. - Я ее чем-то обидел?
- Нет, - сказала подруга, восторженно глядя на хироманта. - Просто она завтра замуж выходит. Второй раз... Ой, а можно я еще одну приведу? У нее семейные проблемы.
...Это был очень чистый эксперимент. Кроме того, что у клиентки семейные проблемы, хиромант не знал ничего. Женщина поздоровалась, села и протянула руку. Прикинув ее возраст и отметив печать усталости на лице, он долго смотрел на ее ладони, потом сказал:
- У вас внутрисемейные трудности, скорее в связи с тем, что вы расстались с мужем. Вот он, такая лохматая линия, он ушел к другой женщине.
- Да, - сказала она. - Но меня волнует, что будет с сыном. Скажите что-нибудь про него.
- Приведите его ко мне, тогда скажу.
- Не могу, он у бабушки.
- Ну, скажите хотя бы дату его рождения.
Она сказала. Хиромант достал таблицы эфемерид, составил гороскоп, сказал:
- Давайте сделаем коррекцию, правильно ли я построил дома. Вот по гороскопу получается, что у вашего сына есть шрам на лице...
- Есть! - оживилась она. - Месяц назад на улице бегал, споткнулся, упал, теперь шрам на подбородке.
- Хорошо... - сказал гадатель, вглядываясь в начертанный круг, и, тыча в него ручкой, пробормотал: - Хирон в четвертом доме, Хирон, Хирон... И Уран тут же... Странное дело получается, ничего не понимаю, - скоро у мальчика появится отец... Причем, судя по аспекту с Сатурном, тот же самый, родной...
- Ой! - сказала она и хлопнула в ладоши. - А мы с моим мужем опять сойтись собрались! Значит, все совпадает? Вот здорово! А я все не решаюсь, а он все просится назад! А дальше? А к чему сына готовить, к чему он предрасположен?
- Ну, - сказал вдохновленный успехом гадатель Х. - Вот смотрите, его Нептун...
И дальше он нагородил про любовь мальчика к воде и технике, что неизбежно приведет его если не в моряки, то в кораблестроители. Женщина ушла вдохновленная, напевая «Море, море», и оставив хироманту («Да сколько не жалко», - сказал он привычно) вполне приличную сумму за такую легкую работу.
Вышел таившийся в своей кабинке массажист У.
- Не пойму, - сказал он, - ты в самом деле гадаешь, или так удачно врешь?
- Сложный вопрос, - сказал массажист Х. - Видишь ли, в чем дело... Когда я пытаюсь применить накопленные мною знания, и начинаю считать и анализировать, нихера не выходит. Зато, когда, взглянув на ладонь или гороскоп, я, используя знаки просто как зацепки, начинаю легко и непринужденно врать - все, как ни странно, получается! Да, и еще: здесь как в массаже, - нужно быть равнодушным к клиенту... А вообще, брошу я это дело, женщины зомбируются, сам видишь.
(продолжение следует)

ЗАПИСКИ НЕГОДЯЯ
(продолжение)

ВЛИВАНИЕ

Дневной коллектив состоял из одних женщин - врачей, медсестер и санитарок, - и обе стороны, разделенные гендерным, как сейчас принято выражаться, барьером, с интересом присматривались друг к другу. Вскоре после вступления двух сторожей в массажную деятельность, случился праздник - Международный женский день. В ординаторской под конец рабочего дня был накрыт стол, - несмотря на голодное время, он ломился и сверкал. Горели свечи, женщины изображали светских львиц, новые массажисты купались в ароматах и шелесте платьев. Двое мужчин были точками конденсации, если заимствовать термины, а может и точками концентрации напряжений. Коллектив раскололся на две группы, которые, вращаясь вокруг массажистов, перетекали одна в другую, завихряясь и считывая информацию с объектов исследования. Но эти хороводы возникали не стихийно - их заводили две главные соперницы, уже знакомые нам завстационаром невропатолог Л. и рефлексотерапевт-иридодиагност З. - блондинка и брюнетка. Ровесницы, старше наших героев на три года, они сразу возглавили праздник, мягко конкурируя и по-дружески пикируясь.
- Я хочу выпить, - поднимала свой бокал З. - за нашу заведующую, красавицу, натуральную блондинку, что редкость в нашем гидропиритном мире, а главное - за ее выдающиеся административные способности!
Чтобы понять тост, нужно знать, что Л. считала себя выдающимся врачом и тоже пыталась лечить иголками после двухнедельных курсов повышения квалификации. Поэтому в ответ она пыталась уязвить соперницу:
- Ну, про мою красоту ты лукавишь, - у меня был только один муж, а у тебя уже третий, и еще очередь за ним стоит! Спрос говорит сам за себя...
И они, дружески улыбаясь, чокались. Возможно, такими обоюдоострыми они были только в присутствии свежих мужчин. И мужчины уже отметили, что именно эти две особи в белых душистых халатах могут стать возбуждающим фактором их тяжелой дневной работы.
Когда было выпита половина стоящего на столе, массажист Х., оценив степень румянца женских ланит, предложил потанцевать. Он предложил это сидящей рядом З.
- Ты сначала Л. пригласи, - на ухо сказала она. - Субординация, сам понимаешь.
Л. с удовольствием отозвалась на приглашение, он поставил свою волшебную кассету, и вот уже они скользят в полутемном коридоре. Массажист У. еще не дошел до танцевальной кондиции, поэтому в коридоре больше никто не танцует.
Неожиданно для Х. его партнерша захватила инициативу. Она начала рассказывать про свою жизнь, про своего мужа-негодяя. Который изменил ей, она была в шоке, она не могла представить, не могла простить (слезы показались на ее прекрасных глазах - написал бы тут настоящий писатель), и существовать вместе было уже невозможно, несмотря на то, что он просил прощения на коленях... Массажисту стало скучно, однако он терпел, зная, что уметь выслушать - уже полдела. Но когда он понял, что танцуют они уже долго, а главное еще не сделано, перешел к решительным действиям.
- Да все мужики - уроды, - сказал он, стремительно врываясь в доверчивую женскую душу. - Мне жалко женщин. Как бы они ни искали, достойных просто нет.
- Неужели ты тоже? - спросила она, мерцая в темноте мокрыми глазами.
- Конечно. Хочешь правду? Вот я танцую с тобой, слушаю, а сам думаю - несколько минут нечаянной и дозволенной близости мы используем не по назначению. Танец - это ритуал, допускающий самое широкое толкование. Я держу в руках самую красивую женщину, мы движемся под музыку, полумрак, мои пальцы могут скользить по ее спине... вот так... подбираясь к оголенной шее... касаясь ее... а мои губы могут шептать ей на ушко вот эти слова... и даже невзначай касаться ее ушка... вот так... и вдыхать аромат ее волос... скользить губами по ее щеке... к ее губам... которые приоткрываются навстречу...
И они, естественно, поцеловались.
- Голова закружилась... - сказала она. - Все, надо увольняться. Целуюсь с малознакомым мужчиной...
- С уродом...
- Не наговаривай на себя...
И они еще раз поцеловались.
Вдруг из маминой из спальни... Нет, ноги доктора З. хоть и были кривоваты, но той особенной, порочной, возбуждающей кривизной, которая всегда нравилась сторожу Х. Итак, из кабинета послышалась ожесточенная дробь каблуков, и с криком «Кадриль моя!...» в коридор выскочила доктор З. Она подтанцевала к паре, схватила массажиста Х. за руку, выдернула из объятий Л. и, продолжая бить чечетку, потащила по коридору. Мелькнуло, удаляясь, удивленное лицо Л. Массажист Х., чтобы сгладить, начал подпрыгивать, имитируя кадриль. Л. постояла и ушла в кабинет. Грохот тут же прекратился, и пара поплыла под «Энигму».
«Переходящее красное знамя, - подумал массажист Х. - Не будем терять инициативы».
- ...Пришла оригинальная мысль, - сказал он, запуская нежность в ладони, лежащие на ее спине. - В отличие от народных танцев, высвобождающих коллективное начало, медленный танец - это союз двух индивидуальностей, дозволенная близость. Ритуал такого танца допускает самое широкое толкование. Я держу в руках необыкновенную женщину - сочетание ума и красоты пугает, но и возбуждает. Где, кроме танца, представится возможность обнять ее в полутемном коридоре, скользить пальцами по ее спине к оголенной шее, гладить ее... вот так...
- Спокойно! - сказала вдруг З. и больно ущипнула Х. за плечо. - Я уже третий раз замужем, и поняла, что дело не в том, что мужики плохи, а во мне самой. Но мой интерес к очередному мужу иссякает только на третий год совместной жизни, - а у меня пока идет второй. Так что, никаких поползновений. Мы с тобой будем вести умные беседы. Я даже на массаж к тебе пока не решаюсь. Хотя, все пациенты хвалят, особенно им нравится психологическая обстановка вашего кабинета, говорят, весело там. Так что решусь, может. Хотя, - она приблизила губы к самому уху Х. - стра-ашно!
- А вот это уже интересно, - сказал он в ее ухо, касаясь губами. - Фобии надо лечить, могу помочь. Буду ждать...
- Жди, жди, негодяй...
И они вернулись в комнату к общему веселью.
Там уже все смешалось. Массажист У. сидел рядом с Л. и пытался налить ей вина, целясь пьяным горлышком в рюмку. З. села на свободное место по правую руку Л.
- Дай-ка я сама, - сказала Л., забирая у массажиста У. бутылку. Она взяла в правую руку бокал, в левую - бутылку и, дождавшись очередного взрыва смеха, смеясь вместе со всеми и не глядя на опущенные под стол бокал и бутылку (массажист Х., случайно глянув, уже понял, что сейчас будет), плеснула из бутылки красное вино мимо бокала прямо на колени З., обтянутые зеленым с искрой платьем. И тут же повернула голову со словами:
- Ой, прости, пожалуйста, я тебя облила...
Но З. рядом уже не было - она почему-то сидела в другом конце дивана. Оглянувшись, усмехнулась:
- Все нормально, ты на пол попала...
Массажист Х., с восторгом посмотрев битву титанок, позвал массажиста У. покурить. В туалете массажист У., уперевшись в кафельную стену лбом, сказал:
- Опять перепил, блин! Но какая женщина! Пока вы там с З. танцевали, Л. затащила меня в рефлексокабинет и засосала так, что чуть наизнанку не вывернула. А потом сказала, что девушек мне назначать не будет...
- Слава богу, спасся, - перекрестился Х.
Когда вернулись, на столе царила разруха, и З. говорила смотрящим в ее рот женщинам:
- ...Недаром же сказано: все мужики - козлы, все женщины - бляди...
Переступая порог и слушая эти слова, массажист Х. возликовал - какая же тут свободная обстановка, не хуже чем в армии, - мы явно сработаемся! И влился, полностью раскрывая карты, защищая женщин:
- А я люблю блядей...
Общий смех пресекся. Все повернули головы и с недоумением посмотрели на улыбающегося массажиста Х. Рядом с ним согласно хихикал массажист У.
З. насмешливо оглядела Х. с ног до головы и процедила:
- Я сказала: бед-ня-ги!

(окончание следует)

ЗАПИСКИ НЕГОДЯЯ

(продолжение)

ЭРОС, МЕНТОС И ТАНАТОС

Покинув солнечные воды забавных историй, мы погрузились в печальные глубины жизни, на самое ее дно, где она обрывается. Теперь автор должен думать - как бы вернуться к солнцу быстро, но без вскипания противоречий в крови читателя. И, как ни странно, такой путь - кратчайший между двумя точками и при этом не прямой - обнаруживается. В нем присутствует страх смерти, но именно через него мы возвращаемся к маленьким радостям бытия, так и не поняв, что же все-таки произошло.
- Кажется, муж мой начал что-то подозревать, - сказала медсестра Э. - Хочет прийти на ближайший праздник, посмотреть на мужиков стационара.
- А кто, кстати, у нас муж? - спросил сторож Х. - Помню, директор строительной фирмы. А как человек-то он кто?
- А как человек он мент, - с присущим ей юмором ответила Э. - Еще год назад опером был. Капитаном уволился, создал фирму. Так что придет вычислять, с кем я тут шашни кручу.
И наступил обещанный праздник - чей-то день рождения. В пристрое был накрыт длинный стол, принесены стулья, поставлен на тумбочку магнитофон. На этот раз мужчин было больше - к массажистам добавился директор строительной фирмы - симпатичный, похожий одновременно на актеров Клуни и Лифанова, молодой мужчина. Он принес картонную коробку грузинского вина и торт, чем сразу расположил медперсонал, и заставил массажистов ощутить свою устарелость, подобно двум зубным щеткам с прямыми ручками из рекламы против щетки с изогнутой. Пришелец еще играл на гитаре, которую внес его шофер - внес и удалился ждать хозяина в машине. Сердобольные женщины, конечно, отнесли в машину селедку под шубой, оливье, и вернулись к новому центру общества.
- Пришел выяснить, кто из нас его жене люб, - шепнул массажист Х. массажисту У. - Будь осторожен!
Массажист У. кивнул:
- Он уже на меня смотрит, как гиена на падаль - знаю я эти ментовские взгляды... А на тебя почему-то не реагирует.
- Ну, ты мужчина представительный, а я для него - килька. Не может же он подумать, что его жена так мелко плавает... - засмеялся Х. - Главное, веди себя естественно, на Э. смотри в меру, как и на других.
- Ага, попробуй быть естественным под наблюдением...
Праздник развивался. Массажист У. упорно не смотрел в сторону Э., и чем упорнее он на нее не смотрел, тем подозрительнее становились взгляды ее мужа. Он даже позвал массажиста У. курить в туалет, и там, озирая вплотную, мрачно сказал:
- А ты здоровый парень, небось, топчешь кур-то местных? Вон тут их сколько.
Зато, увидев, как массажист Х. прикуривает, сунув спичку в приоткрытый спичечный коробок (таежная привычка), с уважением сказал:
- По блатному прикуриваешь...
Пора отвлекать, - с жертвенной грустью понял массажист Х. и пригласил медсестру Э. на танец. Ее муж отвернулся к окну без штор, за которым была осенняя тьма.
- Какой у тебя тактичный мужик, - сказал массажист Х., касаясь носом ее щеки.
- Ага, - сказала она, отстраняясь. - Он сейчас за нами тактично в отражение следит...
Вскоре бывший оперуполномоченный принял несколько полных рюмок водки, пустился в одинокий и бурный пляс, подвернул ногу, катался по полу с завываниями, был отнесен в палату, уколот уколом, уложен на кровать, откуда жалобно звал жену. Она пришла и сидела рядом остаток вечера.
- Как так можно при женщинах верещать? - мстительно сказал У. - А еще мент называется. Психопатическая личность...
Прошло несколько дней. Сторож Х. сидел на дежурстве и по обыкновению что-то писал. Был поздний вечер, когда в дверь постучали.
- Привет, - сказал оперуполномоченный, входя с бутылкой. - Я подумал - скучно тебе, наверное, сидеть здесь одному. Выпить же всегда хочется, но не всегда есть с кем. Как смотришь на этот предмет? - и он щелкнул по бутылке ногтем.
Сторож смотрел отрицательно. Но опер смотрел подозрительно, и сторож неопределенно пожал плечами, прикидывая, какой разговор его ждет - длинный или короткий? Как обычно бывало со сторожем, ему все время попадались противники более тяжелой весовой категории. Вот и на этот раз он начал думать, что есть в комнате твердого и продолговатого на случай неудержимого развития событий. Впрочем, время на подготовку у него еще было - минимум одна рюмка, максимум бутылка, - святое же дело - вначале выпить с жертвой, и уже потом заколоть ее рогами.
- Но есть и еще вариант, - сказал опер, глядя внимательно в глаза сторожа Х. - Машина ждет, и если можешь оставить дежурство, сейчас садимся и едем в баньку. Потом доставляем тебя обратно. Вообще, я на этот вариант рассчитываю. Не все же с женой вечера коротать, - подмигнул он. - Может, и она куда гульнет, пока меня нет...
Этот довод убедил сторожа. В самом деле, сидеть здесь и ждать, что сюда внезапно заявится медсестра Э., было бы глупо. Лучше увести опера подальше.
- Поехали, - бодро сказал сторож, - Давненько не брал я в руки веник...
Идя к машине, он чуть не заложил руки за спину.
...Они ехали по огнистым улицам, потом пересекли мост и помчались по загородному шоссе, рассекая темноту фарами. «Как же я не догадался, что он задумал? И никто не узнает, где могилка моя», - с тоской думал сторож, сидя на заднем сиденье и глядя, как вспыхивают в свете фар дорожные знаки.
- Кстати, - сказал опер, - познакомься, мой шофер тоже вертолетчик. Училище-то разогнали, я ему работу дал. Капитан, между прочим...
- Летчик? - спросил Х., стараясь говорить мужественным голосом.
- Аошник я, - равнодушно ответил шофер, сворачивая с шоссе на лесную дорогу.
«Встретишь аошника - убей его», - вспомнил Х. аэродромную поговорку. - Народная мудрость не врет, - подумал он, глядя на мощный затылок молчаливого шофера, - не ты его, так он тебя».
- Что-то далековата банька, - сказал он, скребя пальцем черное стекло.
- Так не городская же! - хохотнул опер. - На озере она, хорошее местечко, тихое... Да не ссы, обратно с ветерком доставим!
«Неужели так бывает? - думал сторож Х., вытирая потеющие ладони о штаны. - Из-за одних подозрений, бездоказательно, возьмут и утопят как котенка. И это притом, что у меня столько недоконченных великих дел! А они потом попарятся, выпьют, закусят и продолжат их совершенно никчемную жизнь. И никто не узнает, куда я пропал, свидетелей-то не было. Нет, нельзя идти на заклание как теленок. Надо бежать. Пока изображаем неведение, а на месте сориентируюсь».
Машина качалась на ухабах, дорога петляла среди сосен. Ездоки молчали, глядя вперед. «Вот он, второй случай из трактата, - думал сторож. - Бог говорит - я есть, и сейчас воздам тебе за прелюбодеяние».
- Ты же доказывал, что меня нет, чтобы свободно и бессовестно предаваться греху, - говорил бог, толкая сторожа в бок. - А теперь что думаешь?
- А что тут думать, - отвечал сторож. - Признаю свою ошибку. И в самом деле, зачем они мне нужны? Глупо из-за этого вот так бесславно сгинуть. Только сейчас понял весь абсурд и неравновесность. Давай договоримся - я больше пальцем их не трогаю, - хотя, признаюсь, это будет трудно! - и просто сижу и пишу. Мне нужно написать роман, закончить разработку научной системы хиромантии и астрологии, и доделать единую физическую картину мира. Ты же знаешь, кроме меня этого никто не сделает. Я уже близок к разгадке. Тебе это в первую очередь нужно - познать бога полностью могут только его части...
- А вот и нет, - сказал бог. - Сам знаешь, я абсолютно равнодушен, мне вообще по барабану, что ты там пишешь. И когда появится единая картина мира - тысячелетием раньше, тысячелетием позже - мне это - как там по-английски? - мне это возле птицы. И потом, веры тебе никакой нет. Ты меня сколько раз просил помочь, обещал, что верить будешь - и что? Только выкарабкаешься, и опять за свое. Сам теперь выкручивайся...
И бог, дав ему дружеский, но ехидный подзатыльник, исчез. По всей видимости, ему было все равно - жив сторож или мертв.
Сторож открыл глаза. Машина стояла возле какой-то освещенной изнутри будки.
- Сидите, я сейчас, - сказал опер, вылез и вошел в будку. Вернулся с тремя девицами. - Не дергайся, - сказал он сторожу, - за все уплачено.
Девицы утолкались на заднее сиденье, вмяв сторожа в дверь, и машина покатила вниз, к озеру. Сторож немного повеселел - столько свидетелей на дело не берут. Может, все ограничится мордобитием? Хотя, менты, они хитрые, мало ли какой план разработал этот психопат...
На берегу стоял большой деревянный терем. На первом этаже была парилка, мойка и несколько тесных кабинок с деревянными полками - но, судя по царящей в них прохладе и запаху спортзала, явно не для парных забав.
- Ебом пахнет! - потянув носом, повеселел мрачный шофер.
Посидели в парилке, быстро помылись, и, завернувшись в простыни, поднялись на второй этаж. Там их ждал стол и лавки. Тут же в углу на подставке притулился телефон. Опер привычно снял трубку и заказал салаты и люля-кебаб. Все было принесено вежливым юношей.
После третьей рюмки, глядя на добрые лица друзей, сторож повеселел. Он даже начал шутить с девицами. Две были слегка потасканы и сильно накрашены, но третья, совсем молоденькая, была свежа и особенно хохотлива.
- А наш друг, - сказал опер, - между прочим, массажист, чтобы вы знали. И сделает массаж, кому захочет, прямо щас. Кто хочет?
«Погоди! - хотел сказать массажист. - Как это - кто захочет? Ты же сказал - кому я захочу!».
- Я хочу! - сказала самая молодая. - Можно?
- Конечно, - кивнул сторож, думая с облегчением, что хоть в этом повезло сегодня.
Они спустились на первый этаж, вошли в кабинку, он закрыл дверь на крючок.
- Стели простынку, ложись, - сказал, подумав, что прежде здесь не помешает окатить пол, полок и стены хлорамином. - И полностью расслабься. Работать тебе сегодня не придется. Понимаешь, я не знал, куда они меня везут, а то не согласился бы. Не имею женщин за деньги. А тем более - за чужие. Так что у тебя сегодня оплаченный отгул. Делаем просто массаж...
Она сказала, что ей девятнадцать, но, похоже, даже меньше, - думал он, гладя ее нежное упругое тело. Они были голыми, и ему нравилось, что все условности отсутствуют изначально. Он применил все запретные приемы, он оседлал ее и нежно терзал. Он сделал все, кроме главного. Хотя, не все - усеченный вариант, по понятным причинам общедоступности пациентки.
- Какой кайф! - сказала она, переворачиваясь на спину. - Возьми в сумочке презик...
- Нет, - сказал он, стоя над ней на коленях, тяжело дыша, и вздрагивая от прикосновения ее пальцев. - Принцип. Не я платил.
- Ты заплатил массажем, ну, пожалуйста...
- Давай сначала покурим, посидим...
Они сидели, курили, она рассказывала легенду про то, что работает последнюю неделю - нужны деньги, бывший муж украл ребенка и требует выкуп. Он кивал, слушая вполуха, чувствуя, что его возбуждение не спадает, упираясь в обернутое вокруг бедер полотенце. Она говорила, искоса поглядывая на его возвышенное чувство, и он знал, что ей приятно. Так они сидели, пока в дверь не постучали.
- Эй, любовники! - крикнул опер. - Вы уже полтора часа там! Живы еще?
- Пошли, - сказал он.
Они встали. Он обнял ее сзади, целовал в шею, прижимаясь всем телом, она завела руки за его спину, ее сердце в его ладони билось все быстрее - скажите еще, что она притворяется!
- Спасибо тебе, - сказал он, отстраняясь. - Хочу, но не могу. Приходи как-нибудь на массаж...
- Приду обязательно, - сказала она и поцеловала его в щеку.
...Машина летела по шоссе в город. Светало. Сторож дремал на заднем сиденье.
- Останови здесь, - сказал он за квартал до стационара. - Прогуляюсь. Спасибо, мужики, чудно провел время.
- Да не за что, - сказал, проснувшись, опер. - Просто подумал - чего хороший человек сидит ночью один, пусть оттянется немного. Как-нибудь еще попаримся...
Вставало солнце. Сунув руки в карманы, сторож шел по пустой утренней улице и улыбался. Он думал, какие, оказывается, хорошие девчонки, эти проститутки.
Жизнь была прекрасна.
А днем медсестра Э. пришла в массажный кабинет.
- Что, с мужем моим подружился? - насмешливо сказала она. - Спинку друг другу потерли?
- Уже доложил?
- Сказал, что втроем в бане были. Мало того, сообщил, что ты, ужравшись, признался, что трахаешь меня...
- Это еще что за новости?! - удивился массажист Х. - Об этом разговора даже не было. И потом, я никогда не ужираюсь, ты же знаешь. Ну, так что, ты повелась?
- Нашел дуру! Я ж его фишки знаю. Он меня все утро пытал сегодня, но на мне где сядешь, там и слезешь. Я на него сама наехала, - мол, с проститутками оттягивался, а теперь мне мозги пудришь.
- Нет, насчет проституток все чисто, я - свидетель, - сказал, честно глядя, массажист Х. - Но парень он у тебя коварный, надо держать ухо востро. Хотя... Я так и не понял, что все это значило, и почему мне не помяли морду? Ладно, раздевайся, ложись, будем оправдывать подозрения...

(продолжение следует)

Навеяло попаданием камешка в лобовое стекло нового авто. Заехал на
ремонт стекол, где мастер просверлил дырку в конце трещины и залил
каким-то раствором.
20 лет тому.
Аэродром 933 иап, вооруженного лучшим перехватчиком всех времен и народов
МиГ-25ПДС. Весу под 40 тонн, скорость почти километр в секунду, легко
мог израсходовать 15 кубометров топлива за 30 минут полета, ну и конечно
самые "козырные ТТХ" это: 140 литров 50% спиртового раствора (в
простонародье "Массандра") и 50 литров чистого спирта, залитого в разных
местах фюзеляжа. Все спирты и растворы вполне пригодны к употреблению в
пищу. Списание жидкостей производилось по налету, и поэтому техники были
материально заинтересованы в исправности техники и увеличении этого самого налета, чем немало способствовали укреплению обороноспособности страны.
Нехватку технарей в необъятной военной авиации СССР компенсировали
выпускниками инженерных факультетов авиационных институтов, которых
кадровые авиаторы любовно называли "батонами" и подвергали разного рода
незлобным профессиональным "разводам". Народ в батонах, надо отметить, был в основном грамотный и зачастую более добросовестный, чем выпускники
3-х годичных технических училищ. К проблемам можно отнести лишь устойчивый студенческий пофигизм и пренебрежение устоявшимися авиационными законами и нормами. Один из таких законов гласит, что никто не вправе вносить никаких изменений в конструкцию самолета без разрешения главного конструктора.
В один из нелетных дней инженер эскадрильи, передержавший в руках за время службы всю реактивную авиацию СССР, наблюдал из курилки за неспешным течением предварительной подготовки на самолетах и имел целью недопущение несанкционированных проверок кондиционности спиртосодержащих жидкостей личным составом. Его внимание привлекло небольшое совещание опытных и молодых технарей у кабины одного из перехватчиков. Они по очереди рассматривали фонарь (остекление кабины летчика) и махали руками. Немедленного доклада о неисправности не последовало, совещание не переместилось в более укромное место, посему личная проверка капонира не была сочтена обязательной. Событие было бы совсем забыто, если бы несколько позже инженер не узрел техника упомянутого самолета, Сережу-батона, настойчиво требующего у инструментальщика ручную дрель и сверло на 1.5-2 миллиметра. "Сынок, тебе-то зачем?"- спросил инженер насторожившись. "Ну, как, трещина небольшая на фонаре, вчера после полетов темно было - не заметил. Ребята посоветовали концы засверлить, чтоб не развивалась дальше, - изрек Серега,- а то у меня завтра 5 вылетов"... На разборе показательно были драны все участники "технического совещания", ибо трудно представить последствия разрушения фонаря на сверхзвуке для летчика или последствия обнаружения инженерами полка засверленной на фонаре трещины - для инженера эскадрильи.
Следующий раз Серегу, в состоянии "легкого изумления" обнаружил старший
летчик дежурного звена в помещении с высотным снаряжением. Серега
по-деловому примерял гермошлем. На вопрос, что он тут делает, Серж с
серьезным видом сообщил, что ему срочно нужно слетать в Харьков. Летчик
не обнаружил шутливых интонаций в речах техника и решил на всякий случай вызвать инженера. Тот и выявил, что Серегин самолет в полном снаряжении, расчехлен и по всем правилам подготовлен к вылету.
От греха подальше, Сережу списали и демобилизовали досрочно.

Привет всем "Чухонцам" застойного периода.


http://anekdot.ru/an/an0704/jxbtracoe070414,10,10.html