Выпуск 2166 < Bigler.ru

Идиёт.
(можно сказать, что в продолжение рассказа «Замена»)

Было это в конце апреля 199.. года, в аккурат перед майскими праздниками. Я тогда только перевелся из Уголовного розыска на транспорте (УВДТ) в УВД одного из административных округов Москвы на должность оперуполномоченного в отдел по раскрытию грабежей и разбойных нападений. Моим новым напарником стал мудрый как филин полковник милиции Виринский Леонид Валентинович, которому до «эксклюзивной» пенсии (30 лет выслуги) оставалось 5 месяцев. Его биография слишком банальна. Закончив МИФИ и год покрутив и попаяв провода и микросхемы в каком-то «ящике», он по комсомольской путевке был направлен на службу в милицию, а точнее? в отдел уголовного розыска. Его мама Лия Иосифовна, директор музыкальной школы, узнав о новой службе ее единственного сына, пустила слезу, налакалась валерьянки и заявила:
- Лёнечка, ты копия своего отца. Такой же идиёт! Ты таки деградируешь там.
- Успокойтесь, маман, - заявил Лёня, - меня деградирует 5 графа, а там есть возможность заполучить жилплощадь.
- Ну, тогда ты похож на своего дядю Веню из Харькова. Тот был хитрожопый идиёт.
Всю свою милицейскую жизнь он прослужил в обыкновенном отделении милиции, дослужившись лишь до начальника УгРо этого же околотка. Его знало не только все население района, который он обслуживал, от дворника до криминального авторитета, но и люди в серьезных ведомствах и министерствах. В преступном мире по имеющейся тогда у меня оперативной информации у него было прозвище Евроопер. Потом его все под@аебало и он перешел в 4 отдел уголовного розыска криминальной милиции N-ого округа г. Москвы на должность простого старшего опера по особо важным делам. На мой вопрос: «Валентиныч, а почему ты, имея большие связи, до сих пор не перевелся в Центральный аппарат МВД?», он, не задумываясь, бодро ответил: «Дорогой Изя (он дал мне такое прозвище за моё внешнее сходство с представителями его древнего народа, а Александром называл меня исключительно в присутствии руководства), там таких как я хитровые@анных и ленивых - что мух в общественном туалете. Тесновато будет. А мне нужен простор и свобода действий. Мне нужно быть одновременно здесь и всюду». Больше по этому поводу я ему вопросов не задавал.
Служба с ним была сказкой. У меня на новой территории еще не было агентуры, доверенных лиц, да и просто людей, с которыми можно было бы контачить. Все это было у Валентиныча. Но было одно «НО». У «Евроопера» в Павшино была дача, которая на протяжении последних лет была его идеей «фикс». Из обыкновенного одноэтажного сруба на 10 сотках благодаря стараниям мудрого опера он медленно, но бесповоротно превращался в красивый дом с идеальной внутренней и внешней отделкой на современный лад. С конца апреля он всё свое семейство: маму, жену и двоих детей (младшему на тот момент было 2 года) отправлял на дачу, руководствуясь двумя практическими принципами: свежий воздух и ежечасный контроль за гастарбайтерами.
Практически каждый день нашей с ним работы начинался и заканчивался по одному и тому же сценарию:
9:00 - оперативка у начальника и промывка мозгов;
9:15 - 14:00 - движение на его стареньком «Мерседесе» по маршруту: строительный рынок (покупка всего нужного, от гвоздей до унитаза) - Павшино (с домашним обедом на даче и раздачей ЦУ семье и рабочим) - Москва (выполнение своих непосредственных профессиональных обязанностей).
Первое время я немного нервничал. Дел, по большому счету, было по горло. На нас с ним висело четыре крупных «глухаря». На мои предложения типа «может, сначала на адрес» или «надо еще раз с терпилой переговорить», Валентиныч безапелляционно отвечал: «Изя, не пальпируй мне мозг. Я опер - я знаю. Сначала гешефт* с кафелем, потом сделаем красиво раскрытие». Мне ничего не оставалось делать, как соглашаться. И что самое парадоксальное, он всегда был прав.
В доказательство оного приведу пример. Сидим на даче, обедаем.
- Лёнечка, тебя к телефону, - позвала сына Лия Иосифовна.
- Кто? - не отрываясь от печеной в духовке осетрины, спросил напарник.
- А я знаю? Спроси свою жену.
Нехотя Валентиныч удалился в дом. Через пару минут он вернулся:
- Изя, докушивай рыбку и поехали. Сегодня задержим злодеев по налету на квартиру Адамовых. Как только приедем в Москву, выписывай ОМОН.
- А может, сами?
- Изя, - Валентиныч посмотрел на меня как на душевнобольного. - Тебе это надо? Мне нет. Зачем? Пусть «гоблины» повеселятся, а мы на себя палку нарисуем, информация же наша. Ты кушай рыбку, кушай.
Спорить я не стал. Вечером того же дня была задержана интернациональная преступная группа (2 украинца, 1 русский, 1 грузин, 2 литовца), промышлявшая в Москве жестокими по своему совершению разбойными нападениями. Чистуху** написали все, кроме потомков рыцарей Ливонского ордена. Молчат как партизаны. Следователь ноет:
- Б#я, молчат, как рыбы об лед. Делают вид, что не понимают по-русски.
- А на хрена тебе их показания? - удивился Валентиныч, сося Чупа-Чупс, - Доказухи выше крыши. Подельники их сдали, терпилы опознали...
- Для чистоты дела, - с гордостью ответил следак.
- Ну-ну.
С первого этажа раздались непонятные звуки и крики:
- Сука, он двоих ОМОНовцев «выключил»... Да свяжите вы его в конце концов!!!
- Всех легавых порву, твари, - орал, переходя на хрип, неизвестный.
Валентиныч вытащил из рта карамельку и, улыбаясь, обратился к следователю:
- Для чистоты дела, говоришь? Будут тебе чистосердечные признания.
«Евроопер» поднял трубку внутреннего телефона, я закурил, а следак как девственница на приеме у гинеколога аккуратно присел на краешек стула.
- Это Виринский. Приведи к нам Чена.
- Ты о@уел, Валентиныч! - очень возмутился пожилой дежурный. - Смерти моей хочешь. Он в неадекватном состоянии. Пьяный или обкуренный. Он свою подругу приревновал и давай гонять по квартире. Наша ГНР*** приехала - получила пи#ды. Вызвали ОМОН: одному руку сломал, второму челюсть. Три остальных еле его успокоили. Он сейчас как самец гориллы в брачный период по клетке мечется.
- Ладно, - произнес напарник и положил трубку. - Всё самим, всё самим. Пошли, Изя, побеседуем с авторитетом Дмитрием Ченом по кличке «Китаец».
- А кто это?
- Короче, - начал ликбез Валентиныч, - наш район находится под двумя группировками. Первая - это Федор и его бандиты, вторая - это Дима Чен и компания. Кстати «Китаец» на самом деле полукровка, его отец здесь на заводе набирался инженерного опыта, чтобы построить в Китае коммунизм. Коммунизм построил, а про сына забыл. А то, что он классный боец - это факт, на профессиональном уровне владеет несколькими видами боевых искусств. Только одно не пойму, чего он так из-за бабы разбушевался?
Подойдя к КПЗ**** напарник попросил сержанта открыть дверь. Мысленно перекрестив нас, милиционер пустил нас в камеру. На помосте в одних трусах в позе лотоса сидел «Кореец». Из брови сочилась кровь. Вид у него был устрашающий. Копия Тон По из фильма «Кикбоксер», только без косы и весь в татуировках.
- А-а-а, Валентиныч, - прорычал Ким.
- Здравствуй, Дмитрий, - спокойно начал напарник. - Ну ты чего бузишь? Наших поломал. Жене нос сломал. Ты же вроде не пьешь и не куришь. А пару месяцев назад за наркотики своего младшего брата так отметелил, что до сих пор хромает? Не понимаю.
- Ну и не понимай!
- А всё-таки?
- Принял на грудь с братками немного, пришел домой, а там в сортире стульчак поднят. Я мол, кто здесь был, а она давай меня на х#й посылать.
- Так был кто или нет?
- Да тебя, мент, это ебёт? Это наше семейное дело, - заорал Чен.
- Пыл умерь. Так, нам некогда с коллегой, - перешел на деловой тон Валентиныч. - Поможешь - пойдешь по административке со штрафом, с нашими я договорюсь. Жена твоя вряд ли будет писать заяву. А не поможешь - пойдешь за хулиганку, сопротивление работникам милиции и нанесение вреда здоровью средней тяжести. С учетом твоих бывших «заслуг» семь лет гарантирую. Плюс на пару часов отдам тебя на воспитание взводу ОМОНа. Хоть ты и мастер, но против танка слабо.
- Чё надо? - заинтересовался авторитет. - Стучать не буду...
- Стукачей и без тебя хватает. А вот твоя внешность и манера поведения нам нужны. Взяли мы группу, промышлявшую квартирными разбоями. Не жалели ни женщин, ни детей. Четверо в сознанке, а двое молчат. Задача: провести воспитательную беседу, преподать уроки русского языка и подтолкнуть их крепким партийным словом к даче признательных показаний...
- Да ты чё, мусор!!! - вставая, зарычал «Китаец». - Да чтоб я, авторитет, б#я, на легавых работал...
Я аккуратно положил руку на рукоять табельного ПМ. Валентиныч не шелохнулся.
И тут я увидел настоящее превращение доброго, интеллигентного, любящего семью и, конечно, дачу человека в жесткого и хитрого опера уголовного розыска. Виринский весь подобрался, глаза налились кровью, он сделал шаг вперед и, схватив «Корейца» за шею, злобно, но с улыбкой прошипел:
- Сейчас я достану свою елду и проведу тебе по губам, а мой коллега все это снимет на камеру. И какой ты, петушок, будешь после этого авторитет?
- Начальник! - громко, но уже без гонора и понта произнес Ким. - Это беспредел!!!
- Послушай меня, обезьяна, беспредел творится в ваших кругах, а здесь люди творят правосудие над подонками.
- Не кипятись, начальник, - потух «Китаец». - Значит, обижали детей и женщин... Договорились. Если через пять минут будет всё в ажуре - отпустишь?
- Отпущу.
Отправив «Китайца» к литовцам, мы отошли к дежурной части. Я закурил, а Валентиныч засунул в рот очередной Чупа-Чупс.
- Ох, не к добру ты, Валентиныч, затеял эту аферу.
- Посмотрим...
Меньше чем через пять минут наши прибалты с разбитыми лицами собственноручно строчили в кабинете следователя чистосердечные признания на русском языке, при этом не забывая грамотно расставлять запятые и другие знаки препинания. За «Китайцем» из травмпункта пришла жена и они под ручку направились домой.
А теперь возвратимся к началу всего этого рассказа. Как было сказано выше, на улице стояли последние дни апреля. Нам хоть с задержанием, но зато вместе с премией выдали зарплату. А посему у всех сотрудников веселое и предпраздничное настроение.
После оперативки мы вышли на улицу. Я приготовился в очередной раз ехать на строительный рынок. Стоявший за моей спиной Валентиныч шуршал купюрами, пересчитывая зарплату.
- Знаешь, Изя, мы с тобой сегодня за стройматериалами не поедем, и на дачу тоже, - подмигнул мне хитрым еврейским глазом Виринский.
- А что тогда? - удивился я такому изменению ежедневного графика.
- Мы с тобой поедем на продуктовый рынок за лакомствами к празднику.
- Вот это дело!!! - обрадовался я. - А то мы тоже с друзьями решили на шашлычок махнуть.
- По машинам.
Здесь опять немного отступлю от изложения. Дело в том, что Валентиныч на дух не переносил общественный транспорт и ходьбу пешком. Пройти 100 метров пешком приравнивалось к подвигу. Он всюду передвигался на своем «Мерседесе». У Конторы, магазина или подъезда он всегда парковался вплотную ко входу.
Итак, подъезжаем к оптовому рынку, надо найти место для парковки. Я указываю Валентинычу на другую сторону улицы.
- Нет, на рынок въедем и там где-нибудь пристроим, - сказал напарник, показывая ЧОПовцу ксиву.
А народа на базаре как муравьев. Со скоростью не более 2-3 км/ч Валентиныч двигается в сторону продуктовых рядов. В этот момент рядом раздался страшный вопль и я почувствовал, как автомашина съехала с какого-то препятствия. Ошарашенные мы вылезли из машины. На земле сидела бабка, а ее нога находилась под днищем автомашины:
- Б-о-о-льно! Ох, буржуи, капиталисты!!! Раз деньги есть, значит людей давить можно! Я всю жизнь честно работала, и что...- причитала старуха.
- Бабушка, - взволновано озаботился напарник. - Давайте мы вас в больницу отвезем.
- Не надо. Вот еще и яйца разбили, - пуще прежнего заплакала пенсионерка.
Я усадил пострадавшую на заднее сиденье и стал рыться в аптечке. Найдя «Валидол», я сунул ей под язык. Валентиныч, забыв про аллергию на пешие прогулки, кинулся по рядам покупать гуманитарную помощь. Через полчаса мы привезли старуху к ее дому и я помог ей подняться в квартиру, а заодно преподнес ей компенсацию за причиненный вред, упакованную в огромные пакеты: куриные окорочка, мясо, балык, консервы, конфеты и фрукты с овощами.
- Что там? - спросил меня напарник, когда я уселся в машину.
- Да все нормально! - успокоил я Валентиныча, - Довольна! Даже поблагодарила.
- Слава Богу!
- Ну что, на рынок за деликатесами? - подъебнул я «Евроопера».
- Нет, Изя, в контору. Нервишки шалят. Надо выпить.
Сидя в конторе за рюмкой чая, мы вели неторопливую беседу о бытие насущном. В кабинет по каким-то делам зашел Машуткин Денис из ОБЭП.***** Усугубив рюмку, поинтересовался, почему Валентиныч не в духе. Неужто стройматериалы подорожали? Во всей красе напарник рассказал ему о происшествии на рынке и том, что все хорошо закончилось.
- Слушайте, а какая была у нее обувь? - спросил Денис.
- Какие-то огромные, на большой подошве ботинки, - ответил я. - Они еще громко стучали, когда она поднималась по лестнице.
- Лохи!!! - заржал на весь кабинет Машуткин. - Ну, лохи!!! На «камикадзе» нарвались!!!
- Чего??? - удивились мы. - Какой на@уй смертник???
Денис утер слезы, выпил еще одну рюмку и поведал.
- Некоторые умные бабушки-пенсионерки, страдая от капиталистических отношений в нашей стране, решили зарабатывать себе на жизнь следующим образом: покупают в специализированных магазинах ортопедические ботинки и слоняются в местах скопления людей, а вернее, автолюбителей. Заметив иномарку, они ловким движением ноги подсовывают этот ботинок под колесо. Ноге хоть бы хны, т.к. по этому ботинку трактор проедет и ни#уя с конечностью не случиться. Главное красиво разыграть концерт на публике. И хрен ты докажешь, что это мошенничество.
- Н-да, - грустно пробубнил Валентиныч, наливая себе рюмку водки. - Права моя маман. Я идиёт, но не хитрожопый.

* - выгодная сделка, устраивающая и продавца и покупателя.
** - чистосердечное признание.
*** - группа немедленного реагирования.
**** - камера предварительного заключения
***** - отдел по борьбе с экономическими преступлениями.

Выпуск N 2166

Военно-исторический календарь

Дежурная часть

Армия