Вывод ГСВГ-ЗГВ. Техника.

Начало зимы 1990 года. Станция Беслан. Конечная станция нашего эшелона, доставившего некоторую часть техники и личного состава инженерно-саперного батальона из Западной Европы на Северный Кавказ. Разгружаемся, раскрепляем технику и сгоняем ее с железнодорожных платформ на грешную землю.
Вот угораздило механа ИПээРа (инженерный подводный разведчик, кракозябра на базе БМП-1) на крутом развороте поймать пару ненужных камней на беговые дорожки гусениц, разулся ИПээР одной гусеницей, и скинул ее, аки лапти. "Шингисов, етит тебя и разъетит, какого хрена... и так далее..." Руганью делу не поможешь, надо переобуваться. Расстыковали и расстелили гусеницу, завели ее на поддерживающие ролики и звездочку, начали винтовыми стяжками состыковывать "хвосты", и тут выяснилось, что гусеницы неизношенные, стянуть их проблемно и у Шингисова силенок не хватает. Призванный на помощь самый здоровый из механиков-водителей Ванька Серых (бицепсы - как у меня торс) попытался ему помочь, поработал ключом и доложил, что сейчас зацепы у стяжек разогнутся и слетят, а стяжки-то последние, других нет...
И не хватает-то сантиметра всего, чтобы эти несчастные траки состыковать. Гусеница натянута как струна, подпираемая торсионами. И тут ротного осенило: "Рота, ко мне!". Собрал всех (28 вместе с офицерами), загнал на ИПР, и эти две тонны живого веса догрузили 17-тонную машину со стороны стягиваемой гусеницы ровно настолько, чтобы торсионы поджались и позволили докрутить стяжки на сантиметр, надеть и закрепить "серьги" на концевики пальцев. ИПР взревел тремя сотнями лошадиных сил и занял место в колонне. Местные аборигены, издалека наблюдавшие за этой картиной, только покачали головами, пытаясь расшифровать столь загадочный технологический процесс...
А механик-водитель ИРМ-ки (машина инженерной разведки, тоже на базе БМП-1) гвардии рядовой Лёвин в эшелоне умудрился разбить в клочья свои единственные многоминусовые очки и стал различать только контуры и тени, и то в трех метрах. Машину его с платформы согнали, но в колонне ее вести было некому. МЕханов на выводе не хватало катастрофически, все офицеры роты тоже были расписаны по машинам (Леха-командир разведывательно-водолазного взвода сидел за рычагами ПТС-М N 388, я-командир первого переправочно-десантного взвода рулил на ПТС-М N 291, прапорюга-старший техник роты Иваныч был приписан к ГСП N 17 и т.д.). Замполит нашей роты Сергей был "ссыльным" (за противоречия с верхним начальством его за год до вывода сбросили с должности парторга разведбата на замполита роты нашего инженерно-саперного батальона), имел в прошлом корочки механика-водителя БМП, но нашу инженерную технику изучить не успел и не очень-то ей доверял, а потому предложил альтернативный вариант: посадил Лёвина за рычаги, сам сел на люк сверху, свесив ноги вниз, и взял Лёвина за "уши" шлемофона. Минут пять они ползали, а потом носились по пустырю, и очень быстро обрели друг друга. Лёвин сноровисто управлялся с рычагами, а глаза ему заменял Серега. Поворачивая его башку вправо-влево, он приноровился через Лёвины голову и руки поворачивать машину когда надо и куда надо, а трогаться и сбрасывать скорость они договорились двигом головы вперед и назад. Экстренное торможение (если мне не изменяет память), включалось вдавливанием головы в Лёвины плечи...

Продолжение следует.

Воздушный шарик. (Фантазии на парковке)
Стоял тихий теплый день. Слабый ветерок едва шевелил листья каштанов, стоявших ровными рядами на аккуратно покошенных газонах привокзальной улицы. В мареве горячего воздуха, поднимающегося от асфальта, словно сонные мухи, двигались по своим делам люди.
Я сидел в своей старой «девятке», обхватив руль руками и опершись в кисти подбородком, ожидая из магазина супругу. Настроение было не ахти, слишком много забот навалилось. Мысли лениво переваливались в голове. Цепляясь одна за другую. А в целом уже не думалось ни о чем. Жизнь, как в колесе, на автомате.
Вдруг, послеобеденную тишину разорвало разноголосье автомобильных сигналов, и в начале улицы показался свадебный кортеж. Сверкали золотом переплетенные кольца на крыше лимузина жениха с невестой. Трепетали разноцветные ленты на капотах блестящих автомобилей. Весело играли воздушные шарики, привязанные к боковым зеркалам. Кортеж промчался по улице, и опять все стихло. Лишь одинокий воздушный красный шарик, оторвавшись от грозди своих собратьев, плавно опустился на ровную траву газона. Ему надоело быть привязанным к зеркалу автомобиля, и очень хотелось взлететь в небо. Увидеть с высоты землю, а не мотыляться вместе со всеми, ударяясь о стекла и крышу свадебного автомобиля.
Слегка приподнявшись над зеленой травой от слабого дуновения ветра, он медленно пролетел несколько метров и прислонился к корявому стволу каштана. И замер, словно задумавшись.
Постепенно выходил гелий, и шар терял способность летать. Он пытался взлететь, но ему удавалось подняться лишь на высоту человеческого роста. Он в бессилии опускался на траву, пытался подняться опять, и снова опускался.
И ему снова захотелось к людям. Где праздник, веселье, другие воздушные шары. Но людям он был совсем не нужен.
Вот, мама с четырехлетней дочуркой идут по тротуару. Шарик радостно подлетает к ним. Девчушка тянет ручку к шарику, но мама одергивает ее:
- Не смей, он грязный.
И шарик медленно, как бы в растерянности, опускается на газон.
Шатающейся походкой бредет переопохмелившаяся дама. Увидевши шарик, наклоняется взять его за нить, но сила притяжения земли работает супротив ее. Упавши на траву, она засыпает.
Испуганный шарик, отлетев от нее, очутился на капоте моей машины.
Покачиваясь, он словно просит:
- Забери меня.
-Не нужен ты мне парень. Не праздник у меня сегодня.
Подул легкий ветерок, и он опять переместился на газон, перелетев через пьяную бабу. Чуть поднявшись, шарик медленно летит вдоль тротуара, Подлетая то к одному, то к другому прохожему. Нет. Никому не нужен. Многие даже на него не обращают внимания.
В просвете крон деревьев видно, как в небо, словно разноцветный букет, поднимается связка воздушных шаров, отвязанных от автомобилей.
Красный шарик, увидав их, отрывается от земли, пытаясь из последних сил тоже вознестись за собратьями. Но силы на исходе.
Мимо, весело смеясь, попивая из банок пиво, идут по тротуару учащиеся колледжа. Один из парней тыкает сигаретой в шарик, пытающийся взлететь в небо. ХЛОП!
На зеленую траву газона опускается красный лоскуток. Раздается громкий смех.
Ну, вот в принципе и вся история. Из дверей магазина, наконец, показалась жена. Когда она села в машину, сказал ей, что надо бы обзвонить друзей, да собраться. А то каждый по себе стали как то жить. Как отшельники...