Зарисовка с натуры.

Или бунт на борту обнаружив,
Из-за пазухи рвёт пистолет.
Так, что сыплется золото с кружев
Розоватых брабантских манжет.

Кружев не было. Пистолета тоже. Бунт на борту был. Вернее, и бунта не было. Была анархия...
Позавчера ко мне подошёл начальник и сказал, похлопав по плечу:
- Родина нуждается в твоей помощи.
- Тицкая сила, - отозвался я, - куда ж она без меня-то!
- Правильно рассуждаешь, - сказал Филиппыч, - пойдёшь на Елецкую, от неё в горы километров 20. Там лежит барит. Куча тонн 100. За лето наковыряли. Вывезешь на Елецкую и назад. Понял?.
Да понял, конечно, чего тут не понять. Как Союз развалился, так барит весь оказался за границей. Камень это такой. Ba[SO4] формула. Удельный вес 4,5. То есть мало не вдвое тяжелее нормальных камней. У него и название от греческого слова «барос» - «вес» то есть. Применяют его широко. И в кондитерской промышленности и для производства мелованной высококачественной бумаги и в лакокрасочной и при производстве обоев, клеёнки и линолеума. И в медицине и в сельском хозяйстве... Но главное, применяется его порошок для того, чтобы его в буровой глинистый раствор высыпать. Тогда раствор тяжёлым становится и стенки скважины распирает сильнее. Обрушиться им не даёт. Особенно это в глубоких нефтяных скважинах важно. Метр бурения там в среднем тысячу долларов стоит. Пробуришь километра два с половиной, а она раз - и обвалилась. Ковыряйся потом. Хорошо если исправишь. А иной раз и скважину бросать приходится. В общем, без барита туго. Нефтяники просят очень, потому что за границей его закупать вовсе дорого. Порылись по загашникам и нашли им барит. Качество отличное. Запасы внушительные. Лежит прям сверху - бери не хочу! Одна беда: как все месторождения на Урале, лежит он в болоте. Летом его наковыряли, а вывезти решили зимой. Для промышленных испытаний. Вот меня за ним и послали. Уже рассвело - на дворе апрель месяц кончается. Теплынь стоит. Скоро лето. Дали мне трактор с санями и трактор с балком. В санях уголь, харч и прочие нужные вещи. В балке живём мы: я - начальник и моя банда работяг. Задача у нас простая: дойти до места, забазироваться у кучи, дать команду по рации, чтоб к нам с Елецкой экскаватор доставили и колонну саней. Покидать барит в сани и назад. Дали мне в проводники одного рабочего, который там летом работал, и сказали, что кучу эту в тундре ну никак пройти мимо невозможно. Здоровенная куча камней метра 2,5 высотой. Валяй, молодой, действуй. И мы поехали...
Вот она - Воркута, километров 5-7 до неё. Огни видать хорошо. Хоть и пуржит изрядно. Но понизу. Стоим уже двое суток. Связи нет. Тракторист Юра-хохол тормознул в затишке, сказал, что забыл инструмент на базе и смотался за ним. Вернулся в хламину пьяный. Утром встал злой, сказал, что инструмент не привёз и опять уехал. Ждём. Работяги скалятся. Анархия. Дисциплины нет. Плохо. Вернулся Юра. Опять лыка не вяжет. Завалился спать. Работяги бурно дискутируют. Смотрю - бутылки в руках. Один, фиксатый, агитирует всех бутылки выпить. У Юры изъяли из мешка привезённого. Никто не против. Спор только о том, оставлять Юре на опохмел или нет. Юру побаиваются. Он здоровый и вспыльчивый. Особенно с бодуна. Всё понятно. Сейчас выпьют, утром Юре вскладчину компенсируют убытки, он поедет опять... Это надолго. Подхожу, молча забираю бутылки, открываю дверь и разбиваю их об порог. Обвожу взглядом готовую взорваться публику. Опережаю взрыв: «Вопросы?» Фиксатый нагло и зло заявляет, что водку уже не вернуть, конечно, и что Юре я лично её возмещать буду. А они сейчас скинутся, и когда Юра поедет, то ему закажут ещё. Грустно. Мы должны уже на Елецкой быть, а мы и от города не отъехали. Геолог, мля... Молодой специалист. Дембель Советской Армии. Это бунт. Почти все работяги намного старше, и пацан для них не авторитет. Это плохо. Опять открываю дверь. Фиксатому: «Уходи». «Куда?!» - изумляется он. «Куда хочешь. Ты у меня больше не работаешь». Лицо фиксатого расплывается в понимающей улыбке - начальник понтуется. «Там пурга, начальник, я замёрзну» - начинает кривляться он. «Да и х...й с тобой, - следует совершенно неожиданная реакция начальника, - Уходи». «Ты чё, начальник?! Тебя посадят» - не может поверить он в реальность происходящего. «Нормально-нормально. Жить захочешь - дойдёшь. Там позёмка всего лишь. Не сдохнешь. А сдохнешь, все скажут - сам ушёл». Фиксатый озирается, ища поддержки. Все остальные с интересом наблюдают за сценой. Начальник молодой, но борзый. Интересно. Лица у всех подчёркнуто индиффирентные. Воспитанные люди не вмешиваются в чужую беседу. Фиксатый осаживает. Тон становится просительным, но всё ещё с нотками гонора: «Мне в город нельзя, начальник. Меня там менты враз повяжут». Речь сопровождается красноречивой уголовной жестикуляцией. Что называется: «Пальцы веером». На самом деле он, конечно, сидел раз или два. По хулиганке, за пьяные драки. Так что вся его жестикуляция для слабонервных курсисток. «Я те чё - благотворительная организация, от ментов тебя спасать? Пошёл!» Фиксатый сдулся. Ладно. Полдела сделано. Впереди самое сложное. Когда Юра проснётся и обнаружит, что водки нет...
Утром, видя, что Юра заворочался, выхожу в снег умыться. Пусть начинают без меня. В балке разговор принимает всё более повышенную тональность. Пора. Захожу с лучезарной улыбкой. За спиной в дверном проёме голубое небо, белый снег и много солнца. «Юра, заводи поехали!» У Юры глаза лезут на лоб и он набирает в лёгкие воздуху. Сейчас скажет. Надо опередить. «Значит так, - заявляю, отвернувшись от Юры к работягам, - Я сто раз одно и то же не поминаю. Сказал - всё. Но сегодня повторю: вот этот деятель (жест в сторону фиксатого) вчера меня уговорил. Больше никому не удастся». Поворачиваюсь к Юре и в полном недоумении спрашиваю: «Ты чего не заводишь? Врямя-то идёт». Юра разворачивается и идёт умываться. Всё. Капитан на борту. Экипаж построен. Выехали...
До Елецкой дошли без передышки. Остановились заночевать. Балок разбит на комнатки, в комнатках живём по двое. Мой сосед археолог. Весёлый непоседливый мужик неопределённых лет. Ему может быть как 30, так и 45. Фантазёр и рукодельник. Всё время что-то шьёт, вяжет, точит, вырезает. Получается у него всё отлично. Фантазия богатая. Сидел четыре раза, и каждый раз по новой статье. Причём одна другой экзотичнее. Кличка «археолог» прилипла к нему после последней судимости, когда они удумали вскрывать старые панские склепы в Западной Белоруссии. Шляхтичей хоронили с оружием и золотыми украшениями. Которые, собственно, и были целью. Посадили его по статье за осквернение захоронений. Что вызвало в нём необычайный протест. «Археологов за то же самое не сажают!» - возмущался он. Отчего и получил кличку. Повар у нас профессиональный. Но поганый. Варит отвратительно, всё время мне на всех пытается стучать, и всё норовит в отсутствие других ублажить меня чем-нибудь вкусным. Типа сгущёнки. Продукты расписываются на всех поровну, и мне такой подход не нравится. Приходится резко объяснить. Помогает. Мужики наловили куропаток, и мы их варим. Божественный ужин. На ночь ставим петли и утром у нас опять куропатки. Их там больше, чем голубей в городе. Диетическое питание радует, но пора двигаться.

Я от неё опять бегу,
Как чёрт от пения осанны.
Но это имя на снегу
Мне чертит след полозьев санных.
И вторит им моя лыжня,
Забыв, что кон мне выпал решкой.
А горы смотрят на меня
Со снисходительной усмешкой.

Трактора сзади пыхтят и тянут сани и балок. Я иду впереди на лыжах, голый по пояс. Курорт! Солнце припекает. Снег блестит и сверкает. Синие горы стоят на горизонте. Небо тоже синее и сливается с горами. Вот туда мы и идём. Идём уже часа 4. Дошли до отрогов. Проводник нервничает. По его словам где-то здесь. Но высоченной кучи барита не видать. «Тут эта..., - озирается он, - холмы были...». Наконец видим торчащую трубу и старый каркас от палатки. Пришли. Но кучи нет. Только ровный чистый снег. Проводник оживился, побегал и показал: «Где-то здесь». Ставим базу, оборудуем туалет, разворачиваем рацию. Связь в 9 утра и в 6 вечера. Сколько времени? Нормально... Часов нет ни у кого. Ладно. Погода хорошая, солнце видно, значит, разберёмся. Делаю солнечные часы. Ориентирую грубо. Заполярье. Точно надо расчеты делать. Бичи столпились вокруг и наблюдают. Народ они битый, бывалый и умеют если не всё, то многое. Любое умение, которым они не обладают, вызывает в них уважение. Корректировку часов провожу вечером, включив рацию на приём загодя. Ага, вот она - база! Отмечаем положение тени - 6 часов. Докладываю: дошли. База вопит, потому что потеряли нас на 2 дня. Бичи ждут, что скажет начальник. Говорю, что была проблема с трактором. Конец связи.
Утром выходим на поиски барита. Снег копать тяжело. Ветрами и пургами его убило до состояния асфальта. Лопата берёт его с трудом. Проходка шурфа показывает, что снега в данном месте 4 метра. М-да... Всё пространство между холмами заровняло подчистую. Куча 2,5 метра. Снега 4. Значит прямо над верхней точкой кучи полтора метра снега. Из проволоки делаем щуп. Проходим метр - щупаем. Нет камней, проходим дальше. Больше чем на метр, щуп не загнать. Даже на метр трудно. 70-80 сантиметров - и всё. Снег плотный. Археолог, сволочь, оказывается страшным лентяем. Лопата вызывает у него аллергию. Думаю отправить его с санями на Елецкую. Повар готовит отвратительно. Народ ропщет. Повар бросает вызов: не хотите, готовьте сами. А копать каждый может. Археолог вызывается готовить. С паршивой овцы хоть шерсти клок. Готовь.
Утром мы чуть дар речи не потеряли. Пробуждение было сказочным. Запахи, плававшие в балке, тревожили. Галлюцинации - это всегда тревожный симптом. Высыпали на кухню. Мать честная!!! В белом колпаке и переднике, сшитыми за ночь, с полотенцем через руку, Археолог сиял улыбкой даже не на ширину приклада, а как минимум, на две. На столе просто царила ненаучная фантастика. Можно было бы сказать фэнтези, но тогда я этого слова не знал. Беляши шкворчали и румянились корочкой. Рыба в кляре издавала божественный аромат. Маринованная рыба с колечками лука была уложена в миски. Пирожки лежали горкой. Уха призывно булькала... Мамма мия!!! Особо внушало то, что всё это было сделано из тех же консервов и мороженой наваги, из которых у повара получались липкие макароны с унылой подливкой на томат-пасте. Повар был повергнут, посрамлён, а несколько позже изгнан за наушничество, лень и воровство продуктов. Оказалось, что у Археолога кулинария была самым большим увлечением. До самозабвения. После этого открытия он был назначен отрядным поваром, и жизнь стала сказкой.
Дальше всё было, как должно было быть. Кучу мы нашли, пришёл экскаватор, скидал её в сани, сани сделали несколько рейсов колонной к «железке», увезя с собой и нашего повара. А мы, завершив работу, пошли своим ходом обратно уже здоровым, сплочённым и дружным коллективом. А лучшим работником в том коллективе был тот фиксатый, который так проникся оказанным ему доверием, что был впоследствии лучшим из моих рабочих и ответственным за дисциплину в отряде.
Эта поездка многому научила меня. Очень-очень редко встречаются люди совсем бросовые. Такие есть, но их много меньше, чем кажется. Ты найди человеку применение. Подход найди. И тогда самый, казалось бы, никчёмный и поганый человечишко вполне может оказаться тем самым кадром, на которого можно положиться и сделать ставку в любой ситуации. Если сравнивать людей с винтиками, то винтики эти, в большинстве своём, нестандартные. Ты найди то гнездо, для которого этот конкретный винтик подходит. И тогда ты командир, а люди твои - кадры. А кадры решают всё. Так было, так есть и так будет. Несмотря на всю глобализацию, автоматизацию и прочую, прости господи, постиндустриализацию.

Прочитал рассказ про героического деда, "Письма вслух", аж комок в горле и глаза на мокром месте.
И решил вот тоже написать про предков своих — они ведь рядом жили, герои-то! Те самые, которые потом в веках живут и про которых песни слагаются. Поспрашивай их, они и не считают, что что-то особенное делали, просто жили и делали, как надо.
Сначала про свою бабушку - она в 2004 ушла, - потом про бабушку жены, по ней тоже скоро уж сорок дней будет.
Получилось сумбурно, потому как лично, и не совсем литературно, потому как опыта нет.
Рассказываю, что знаю, вопросы типа когда, где, и с какого по какое время не задавал, поэтому географические и хронологические провалы налицо.

Мария Афанасьевна, бабуля Маша.

Русская, родилась в 21-м, в Киргизии. До самой смерти вспоминала, как в 18 лет участвовала в Параде Физкультурников на Красной площади. В 19 лет поступила в Ташкентский Мед. институт. Там же встретила моего деда, в том же году и поженились. Учеба тогда была — не то, что нынешняя халява с получением бакалавра. Учиться надо было 5 лет, а потом еще 1,5 на доп специальность. Так что войну бабуля встретила в 20 лет. Как и подобает нормальному человеку, сразу пошла в военкомат спросить, чем может помочь, там же получила ВУС военного медика. Помогал ведь Родине каждый — кто чем мог. И Родина тогда была одна — Советский Союз. У меня ее военник хранится вместе с медалью "За ударный труд".

А дальше обычное дело, обычный, ежедневный подвиг. Работа медиком в карантинном отделении детоприемника для осиротевших детей. Рассчитан на 70 человек. Медперсонала - 2 человека. Вода, еда, припасы и медикаменты — за 2 километра. Борьба с чесоткой и вшами. В число мероприятий входила и обработка кожи ртутной мазью, которую опять-таки надо приносить за 2 км. И что-то они там еще делали с формалином, не упомню что, но из-за формалина она частично потеряла обоняние.
А наряду с этим — учеба. И, по мере сил, семейная жизнь. Дед — тоже военный медик, работает в госпитале, по мере сил спасает жизни. Бабуля фото показывала. На карточке — мужик в форме с кубиками лейтенанта в петлицах, стальной, но добрый взгляд серых глаз. И квадратная челюсть.

В 43-м родился мой отец. Родился 4 января. К этому времени они уже отступали, поэтому рожать пришлось "на ходу". Отца бабуля рожала 34 часа, одна, в заброшенной бане, иногда к ней приходили местные знахарки и подбадривали. Через 3 недели она вышла на работу. А через 2 года, день в день, дед погиб. Погиб не в бою — в землянке взорвался керогаз. По паспорту день рождения отца записали на 23 декабря. Она так решила, чтоб не напоминать себе лишний раз. К этому времени она была беременна моим дядей.

Отгремела война. Закончилась учеба. Жизнь пошла своим чередом. Бабуля второй раз замуж так и не вышла. В 52-м подвернулась возможность поехать на место патологоанатома в Таллинн. Она была судмедекспертом, зато патологоанатомам платили больше. А это для матери-одиночки аргумент веский.
Приехала с одним чемоданом И 2 детьми. Работала судмедекспертом и по совместительству—патологоанатомом. Так и работала на 2 ставки 23 года. Общий трудовой стаж — 57 лет. Она ещё в 70 лет работала терапевтом, да потом ее ушли, сказали, хватит, пора и честь знать, надо молодежи место освобождать.

Что касается тела, особенно болезней И патологии, знаниями обладала колоссальными. Она еще в 95-м году, на спор кости черепа по латыни по памяти перечисляла. А их, кстати, числом 137. Я сидел рядом по атласу проверял. Ошиблась 4 раза.

Далее. В 69-м отец сбивает на мотоцикле лося. Сбивает собой. Лось погибает. У отца — перелом 3-его шейного позвонка. 18 месяцев в реанимации. А после этого что-то у отца в голове клинит, и он начинает пить запоем. По неделе-две.

В 75-м младшего сына — он был прорабом на стройке — задевает крюком крана и сбрасывает на дно котлована. Травмы, несовместимые с жизнью. 24 года. Оставил двоих крошек, девочки, мои одногодки. Понимая, что пьющий отец — лучше, чем совсем без отца, бабуля концентрирует все усилия на них. Каждую неделю, в понедельник и в четверг, ездит к ним домой - убирает, готовит, стирает. Каждый месяц перечисляет деньги.

В 77-м отец делается буен, мама переезжает к своей маме. Запои отца по 1-2 недели, самыи длинный перерыв — 22 дня. В 80-м они официально разводятся.

Итого: один сын — в могиле, другой — алкаш.

В 82-м цыганка гадает ей, что она ещё раз выйдет замуж, после 60-ти, и умрет в 83 года. Рассказала нам, посмеялась.

В 85-м знакомится с человеком, сьезжаются. В 89 он умирает от инфаркта во сне. Хорошая смерть.

В 90-м - первыи инфаркт. Перенесла на ногах.

В 93-м вступает в клуб "Улыбка". У клуба 3 правила: ни слова о деньгах, о политике и о болезнях. Готовят в Доме Офицеров вечера худ самодеятельности, вечера творчества Фета, Есенина, Асадова. Танцуют канкан(!), одевшись в тельняшки.

В 95-м—второй инфаркт. Попросила выписать из больницы сразу. Выписали на третий день. На четвертый она уже мыла дома полы.

В 95-м же знакомится с Николаем Григорьевичем. В 98-м они женятся. Ей 78, ему 81.

В 97-м, будучи пенсионеркой, дарит нам на свадьбу свою кооперативную квартиру. А ведь могла продать и деньги на себя потратить — пенсия-то не огромная.

В 99-м, в мае, через год после свадьбы, они гуляют в парке. "Ой, Муся, я присяду на минутку, что-то плечо болит и голова кружится" — он ее Мусей звал. Скамейки далеко, присесть не получается. Бабуля, будучи медиком и паталогоанатомом, прекрасно понимает, что происходит. "Лучше приляг, мой хороший". Вот так, в парке, держа его голову у себя на коленях, она его и проводила. Инфаркт.

В 2000-м мыла лампу, упала со стула, сломала 2 ребра. Мы об этом узнали через год, случайно, через знакомого врача. Она нам так ничего и не сказала.

В 2002-м—третий инфаркт. Отлежалась.

"Бабуль, ну как ты хоть?" — "Ничего. Здоровье уже, сам понимаешь, девятый десяток разменяла. Иногда уж кажется устала жить-то. Но я не жалуюсь, не дождетесь! Все в руках Божьих, он решает, когда забрать". Вот и посочувствуй таким людям!

В 2004-м, в апреле ушла - инфарктов, как известно, может быть не более 4-х. 83 года, 2 месяца. И замуж вышла в 78. Цыганка-то, выходит, права оказалась.

Татьяна Ильинична или бабушка Таня.

(Бабушка жены)

Муж ее, дедушка Кондрат, прошел войну от звонка до звонка. Был в одной роте с Егоровым И Кантарией, знал их обоих. После войны - главный инженер Уралмаша. В 52-м умирает от инфаркта, что называется, "сгорел на работе". Тогда ведь невыполнимых сроков не существовало. Срок выполнения был один — "кратчайший", и цена была тоже одна — "любая".

Ну что, 24 года, 3 детей на руках. Автомобиля с шофером больше нет. Выучилась на бухгалтера, пошла на работу, вырастила 3 детей достойными людьми, дала всем им высшее образование.

Умерла от инфаркта 2007-м.

Обе бабушки, не зная друг друга, в один голос нам с женой твердили: "Берегите, не обижайте друг друга. Любите друг друга. Умейте прощать. Это самое главное, все остальное приложится".

Ни от одной никогда не слышал жалоб. Надо, значит надо. Сделаем. Железные люди. Сейчас таких уже не делают.

Они выжили войну. Они погнали, догнали и поставили врага на колени. Они вытащили страну из разрухи. Они выковали для Родины новый щит и меч. Меч такой, что с нами стали считаться. Они запустили нас в космос.

Вот и думаю: что я им скажу при встрече? Что уехал с Родины, работал аналитиком?

Навеяно историей о стрельбе из БМП-1 на максимальном угле возвышения...
КДВО, поселок Сибирцево, 1988 год. Учебный взвод разведчиков тренируется в ночной стрельбе из вышеупомянутого аппарата ...
Надо сказать, что на учебных машинах автоматическая подача выстрела не работала на моей памяти никогда... Нет, она, конечно, была, как и вентиляция, впрочем...
Упражнение контрольных стрельб выглядело следующим образом: солдат садится в машину, опускает пушку, машина трогается, после этого надо пушку поднять и вручную дослав выстрел, опускает ствол, готовясь к первой короткой остановке...
На деле, чтобы не делать лишних движений ночью с угрозой потери ориентировки, учим солдата сразу на исходной дослать выстрел, ну и дальше по плану...
Командир роты майор Стюков на вышке руководит стрельбой...
Экипаж выстроился у машин и по команде все горохом сыплются внутрь, в этот момент с крайней правой машины на максимальном углу возвышения следует выстрел из пушки.
Вышка в шоке..
Стрельба останавливается, бойца извлекают из машины, он поясняет, что только дослал выстрел и прикоснулся к джойстику, чтобы опустить ствол, как прозвучал выстрел...
Ротный в гневе... боец отстранен, взводный вы...сушен... Действо продолжается...
Следующий боец- результат один в один..
На вышке истерика!
Для проверки действий бойцов направляется замполит роты майор Петров...
Но майора-то учили также...
В общем, три выстрела на максимальном угле возвышения через сопку уходят в сторону офицерских дач...
На следующий день, заступив в караул, общаюсь с комендантом гарнизона.
Жалуется, что утром нашел в огороде два выстрела (болванки)
Советую поискать третью от майора Петрова...