Мертвые души
«Штаб-совокупность начальства и принадлежащих к какому- либо военному управленью чинов.»
(В. И. Даль «Толковый словарь русского языка»)


Давным- давно, на заре своей флотской службы, я впервые заступал дежурным по части. Как полагается, инструктировали меня кроме тех, кто обязан, все кто могли. Запугали до смерти. Но больше всего стращали меня, личным составом. Строить всех каждые два часа, считать по списку и на пальцах. Не дай бог, кого не будет хватать, сразу боевая тревога по базе! Всех в ружье! Поисковые группы в тундру, офицерский состав по тревоге в казармы! Мичманов в аэропорт и на все перекрестки! Раздать патроны и провернуть механизмы вручную! Короче не вахта, а страшный суд. А если учесть, что мое дежурство было с субботы на воскресенье, как и полагается молодому лейтенанту в первый месяц службы, то на развод я шел с повышенным давлением, и вздрагивал при виде каждого матроса. На разводе мою и без того повышенную бдительность подстегнули еще разок, да так, что я был готов броситься на любого моряка с кортиком, если он только намекнет на попытку выйти из казармы.
Вечер прошел спокойно. Матросы видя чрезмерную взвинченность молодого дежурного по части, вели себя на удивление хорошо, из казармы без моего личного разрешения не выскакивали, и даже возвращались обратно точно в срок. Я начал постепенно успокаиваться и даже позволил себе присесть на пять минут попить чайку. Но вот вечерняя проверка повергла меня в шок! В строю стоявшем передо мной не хватало пяти человек!!! Всех моряков в лицо я еще не знал, поэтому проверку производил, выводя поочередно матросов из строя, зачитывая их фамилию. Затем вычеркнул из оставшегося списка всех, кто остался на вахте на корабле. Потом из списка были выкинуты фамилии матросов откомандированных в другие экипажи. Все! Но пяти все равно не хватало! И вот тогда во мне проснулся нашпигованный инструкциями перепуганный лейтенант. Я ни обращая внимания, ни на кого, хотя потом оказалось, что следовало, произвел в ураганном темпе все действия согласно, устава Внутренней службы и оставленных мне целеуказаний. Через пять минут дежурный по дивизии знал, что у меня пропали люди, через семь минут я разбудил командира по телефону, а через десять оповестил командиров боевых частей и комендатуру. Заварил кашу насколько смог. Военный человек поймет, что последовало за этим. И вот когда кавалькада командиров и начальников прискакала в казарму, в полной боевой готовности рвать и метать всех попадающихся под руки выяснилось, что шумиха выеденного яйца не стоит. А причиной всего моя юношеская неосведомленность и полное отсутствие опыта в повседневной флотской жизни. Пять матросов из- за которых я поднял весь сыр- бор, просто- напросто числились в нашем экипаже, а служили в штабе дивизии. Один писарем, другой шофером, другие еще черт знает кем. Выяснив в чем дело, начальство сначала похвалило меня за бдительность, затем обматерило за тупость, после всего обложили моего командира, за то, что я не знаю элементарных вещей и отбыло. Командир перекурил в своем кабинете, вызвал меня, размазал по стенам и тоже уехал спать домой. Когда в понедельник я рассказывал в кругу офицеров о событиях выходного дня, мой наставник, «пятнадцатилетний» капитан Владимир Марксович Квасов глубокомысленно изрек:
- Лейтенант, Гоголя читал? Так вот знакомься юноша с королевством мертвых душ! Старина Гоголь рядом не валялся!
Мой покойный отец, тоже бывший подводник, перед тем, как я впервые ехал на Север в офицерском чине сказал мне: страшнее всего не море, оно суровое, но не подлое. Страшнее стихии береговые "противолодочные" силы. Тылы, штабы, отделы. В чем мне, да и, наверное, всем служившим, приходилось убеждаться не раз. Все без исключения береговые службы флота это организации с искривленным восприятием действительности. По идее, они существуют для того, чтобы сравнительно немногочисленный плавсостав не имел никаких проблем уходя и приходя из плавания. На самом же деле все обстоит с точностью до наоборот. Берег убежден, что подводники ходят в море с единственной целью: для их блага. Вот и получается: не они для нас, а мы для них. Так и происходит в действительности. Перед походом, подводники, высунув язык, носятся по всем довольствующим органам, выпрашивая даже не лишнее, а положенное по всем нормам, а там их встречают лоснящиеся от осознания собственной значимости краснопогонные "противолодочники". Они вальяжно отмахиваются от надоедливых представителей плавсостава, мол, не до вас ребята. Дел по горло, а тут еще вы со своими разовыми трусами и недостающими простынями. А уж если и делают что- то, то с видом очень большого одолжения. Это тыл! О нем нужен разговор особый. Но есть еще береговые структуры процентов на восемьдесят состоящие из бывших моряков. Наши могучие штабы. Вот это клоповники еще те! Конечно, не стоит брать в качестве примера командование и флагманских специалистов. Они, бывает почаще нашего в морях пропадают. А вот штабная накипь... Господи, кто только не липнет к этой кухне. Мичмана, только и умеющие на пишущей машинке стучать, офицеры с плавсостава списанные по здоровью, хитрозадые и калеки. Выгодное дело. В штабе дивизии подводных лодок по штату людей совсем немного, а дел выше крыши. Одного бумагомарательства тонны. А сами начальник люди занятые, и по совести говоря, они, как и мы, канцелярщину не особо жалуют, хотя и вынуждены этим заниматься. Вот и хитрят. Умеешь быстро строчить на машинке - добро пожаловать в штаб! Числиться будешь на корабле, морские получать, выслугу год за два, а сам только ходи и бумажки перебирай. Ни моря, ни вахт, два гарантированных выходных в неделю - что еще надо военному, чтобы достойно дождаться пенсии! Опять же погоны на плечах с завидной аккуратностью меняют, невзирая на должность. Нужны командиру дивизии и его замам шоферы - нет проблем! Отобрали матросов с водительскими правами в экипажах, откомандировали в свое распоряжение, и все. Они на коне, экипаж в дерьме. Ведь этому матросу на каждый выход в море нужно замену найти. А в наше нелегкое время матросов совсем мало осталось. Да и те... Такой подбирается контингентик! Не все бездельники, но подавляющее большинство. Проходит полгода, и глядишь, твой бывший сослуживец, застрявший в штабе на какой-то мифической должности десятого помощника начальника штаба, нос воротит. Куда там! Мы теперь белая кость! Не чета вам подводникам !
Штаб- это ум, честь и совесть армии и флота по Ленину. Мыслящий орган, так сказать. Острие мозгового удара. Но жить наши «великие» штабы одними насущными проблемами подводников не могут. А кто позаботиться о них самих? Кто сауну в штабе протопит? Кто, в конце концов, за руль «козла» прыгнет и погонит его между сопок домой? Вопрос ребром! И что же делается? А все просто как колумбово яйцо. Берется нужный человек из любого экипажа, неважно, что этот экипаж пусть даже завтра за «бугор» идет. Откомандировывается в другой экипаж, который никуда и никогда уже не ходит, или долго не пойдет. Но туда нужный военный зайдет один раз - показаться. А все остальное время «моряк» добросовестно ходит на работу в штаб. И самое интересное, что получку он получает со всеми морскими надбавками, словно месяцами не вылазит из прочного корпуса. Обалденная жизнь! Штатная штабная команда- человек десять. На самом деле за двадцать. Водитель только у комдива. А начальник штаба, он что - пальцем деланный?! Срочно найти моряка, с правами и опытом! В мое распоряжение! Лично у меня в отсеке был матрос по фамилии, кажется Полозов. Так он в отсеке ни разу за службу не был. Зато возил начальника штаба дивизии, и иногда из чувства сострадания подвозил своего командира отсека, то бишь меня, домой. Есть в штатном расписании штаба начальник строевой части в звании старшего мичмана, и писарь у него один. Или два, не суть важно. Когда- то этот мичман тоже морские воды бороздил, а теперь уже полтора десятка лет штаны на стуле протирает. Устал в одиночестве по клавишам стучать, да и возраст не тот. Да и бумаги на флоте с каждым годом в количестве приумножаются вдвое, если не втрое. Не справляется строевая часть. Мичман к старшему помощнику начальника штаба. Мол, так и так товарищ капитан 2 ранга, завал полный! Приказы печатать некому! Личные дела матросов в запустении! Провал в работе полный! СПНШ слушает и задним местом понимает, что мичман, мягко говоря, врет не краснея, просто ему старпёру лень, такую кучу работы на себя одного взваливать. Но у самого СПНШ очко тоже не стальное. Он в дивизии в ответе за все, кроме кораблей и моря. Вахта, бумаги, приказы, канцелярии, камбуз, приборки в поселке и на внешних объектах - все его! И нажать на любого командира ему ничего не стоит. Почешет СПНШ затылок, пожмет руку своему мичману и скажет: нет вопросов дорогой. Выцарапаем. И глядишь- новый мичман в строевой сидит. Счастливый до ужаса! Как же! Они в море, он на берегу. Они круглые сутки внутри прочного корпуса, а у него рабочий день с 09.00. до 18.00. А получка - одинаковая!!!
Ну ладно мичмана. Они кстати не все такие. Поехали дальше. По офицерскому корпусу.
Старший помощник начальника штаба - должность конечно собачья. Никогда не завидовал, а только жалел. Любого человека либо сделает безжалостным хищником, либо доведет до ручки. Не всякий сдюжит. И вечно вокруг СПНШ вьется стайка его помощничков. Хитрожопейших офицеришек! Офицеры ведь разные бывают. Привожу типичный пример. Был у нас экипаже, в моей родной боевой части пять офицер - киповец Жилев Петр. Кстати одного года выпуска со мной, и из одного училища. Всю свою сознательную службу занимался одним: всеми способами избегал в море ходить. Первые лейтенантские годы пару автономок ему волей- неволей пришлось сделать. Не тот возраст был, чтобы наглеть. Тогда и он сам и все окружающие поняли, что как инженер- механик он гроша ломаного не стоит. И начал Петро бег по неплавающим экипажам. Год в одном, год в другом, а потом завис на одном «пароходе» уже надолго. Тот пароход из линии вывели, и на вечный прикол к дальнему 17 пирс воткнули. Жизнь - лафа! Вахту отстоял - суток трое дома. Лепота! Года три синекура эта длилась, а потом резко лавочка прикрылась. Экипаж решили сократить втрое, и места в новом должностном расписании Петрухе не досталось. А денежки, они только штатным офицерам платятся. Подергался Петро в разные стороны, а свободных мест для бездельников нет! Пришлось к нам в экипаж «наниматься». А у нас автономка на носу! Бедный Петя чуть не сдурел. Он и в море!? Не может быть! Но наш тогдашний командир уперся рогом - никаких замен, идешь в море и точка! Петр сам по природе страшно боязливый был, начальство боялся до икоты, и возразить, не смел. Пришлось собирать пожитки и становиться в общий строй. В море, то есть. Пошли. Вернулись. Все хохмочки с «подводником» Петей в походе и за час не расскажешь. Киповцем он оказался еще тем! Ничего не знал - а остальное забыл! С божьей помощью и нашими молитвами ничего Петя сломать в море не смог. Да он и сам до железа дотрагиваться боялся, вдруг укусит? После автономки, пожевал Петя походные шоколадки и понял: море - любит смелых, значит не меня. А мое место в штабе, на любой должности, хоть половичком у двери, но подальше от пирсов. И что вы думаете? После отпуска приезжаем- а Петя в штабе служит! Да не в дивизионном, а в штабе флотилии! Неизвестно кем, но важности в нем как у замглавкома по тылу. Командир вспылил - как же так, у него за спиной! Но в дивизии его пыл остудили - так надо! И все. Командир ругался недолго, истинную цену Петрухи он, конечно, знал и особо по поводу его пропажи не горевал. Но дальше - хлеще! Проходит несколько месяцев, и вдруг Петро начинает по поселку в «майорских» погонах щеголять! Вот тут уж командира взорвало! Он же у меня в экипаже числиться! Я ему представление на звание, не подписывал и ни за какие деньги не подпишу! Короче, взорвался командир и прямиком в штаб флотилии. А вернулся как оплеванный. Ему там сказали, что не ваше дело, капитан 3 ранга Жилев - наш человек, а вы товарищ капитан 1 ранга не больше чем человек денежные ведомости подписывающий. И до свидания! А представление его командующий флотилией подписал не глядя. Так и вышло, что стал наш Петенька в отделе устройства службы служить, и наших же матросов на всех перекрестках в позу номер один ставить за неподшитые подворотнички. Но за получкой в экипаж бегал, правда, не попадаясь на глаза командиру. Вот такой штабной офицер!
Вот из таких орлов и состоят наши штабы процентов на восемьдесят. Точнее штабная накипь. Да это еще что! Были номера и поинтереснее. Знавал я одного управленца, кстати, к стыду тоже из моего училища, который два года на самостоятельное управление сдать не мог. Я младше его был, а в море он по приказу комдива раз, только с нашего разрешения до пультовских ключей дотрагивался. Все боялись, что он что- нибудь завалит. Этот наследник Курчатова вдруг в комендатуре всплыл, помощником коменданта! И стал такой изжогой для всей военной части поселка. Прям таки наследник нравов севастопольского гарнизона! Надо срочно домой в поселок посреди рабочего дня - раз, и из- за холма выскакивает засада во главе с новоиспеченным помощником коменданта! Стой! И тебя «арестовывают». Достал всех. А пару лет побуянив на этом поприще, спокойно перебазировался на самую «рыбную» должность: эколог флотилии. Должность- дань времени. Какие обязанности никто не знает. Звание - капитан 2 ранга. Подчиненных нет. Плюс ко всему отдельный кабинет в штабе флотилии и масса «важных» причин, чтобы свалить с рабочего места в любое время. Для справки, с личных слов «главного эколога» год у него идет, как и у морячащих во все дыры подводников за два. Только вот обидно, морских не платят. Вот ведь обидно как! И служит целый офицер второго ранга штатным флотилийским гринписовцем, и готов как цепной пес выполнить любую прихоть начальников с большими звездами, и начхать ему на все! Мы - штабные!!!
Знаете, как отличить на каком- нибудь торжественном военном- морском мероприятии офицера штаба? У кого больше наград и значков, тот и штабной работник. Даже «флагманский мускул», то есть флагманский спортсмен, закончивший спортивный институт, и в жизнь свою не ступавший на палубу корабля, гордо носит на груди значок «За дальний поход» с изображением подводной лодки. А уж про награды… Последние лет пятнадцать считалось хорошим тоном моряков всех рангов к наградам не представлять. Кроме исключительных случаев и естественно кроме штаба. Он же всему голова! Был один начальник отдела кадров обвесивший себя почище героя Великой Отечественной орденами и медалями, была в моей дивизии парочка прислонившихся к СПНШ офицеров, в звании капитан- лейтенантов успешно получивших капитанов второго ранга в наикратчайшие сроки и заодно приколов к мундирам по ордену «За службу Родине». Каким же героем быть надо, чтобы в мирное время, да не ходя в море года три, на старом корабле получить награды «…за освоение новой техники…»? Очень умиляла медаль «За боевые заслуги» на груди мичмана последние восемь лет пнем, просидевшего в каком- то отделе флотилии, и если и стоявшего на вахте, так только помощником дежурного по штабу. Награды на флоте дают в трех случаях: во- первых по приказу сверху, или попросту по разнарядке. Президент приезжает, надо наградить десяток человек, чтобы нашему гаранту было чем на торжественном построении побаловаться. Во- вторых за самое настоящее дело. Этот случай наиболее редкий, так как, к этому настоящему делу примазывается столько «левых» товарищей, что из экипажа если парочку человек по медальке отхватит, то это здорово. И в третьих, если ты из штаба. Здесь комментарии не нужны.
Еще в штабах нет, или почти нет младших офицеров. Дело понятное. Ведь даже неприлично в целом штабе дивизии атомных подводных лодок иметь старлеев или каплеев. Ну, с флагманскими спецами все ясно. Им по должности положено. А тут приходит в казарму проверить заправку коек и порядок в тумбочках капитан второго ранга, и начинает ровнять всех, включая командира. А ведь сам в нашем же экипаже стоит на штате, да кем! Инженером группы КИП! Должность капитан- лейтенанта! Секрет прост: попал офицер в штаб, постарался всем понравиться. Понравился. Вылизал начальникам все, что мог до зеркального блеска. Начальники тоже люди, как не заметить такого инициативного офицера! Все законы легко обходятся при помощи кадров. Кадры решают все! Освободилось место командира дивизиона, в каком- нибудь экипаже. Офицера раз и назначили комдивом. Неважно, что дивизион электромеханический, а офицер, к примеру, штурман. Одновременно с представлением на комдива, посылаем представление на «майора». Через пару месяцев оба представления возвращаются удовлетворенными. Для своих, штаб всегда работает быстрее. Офицер получил капитана 3 ранга, и его сразу с должности снимают, и назначают обратно командиром группы в какую- нибудь богом и морем забытый экипаж. Прошло еще пару лет. У офицера вышло звание капитана 2 ранга. Производится та же манипуляция, и, в конце концов, молодцеватый кавторанг холит по казармам и насилует дежурно- вахтенную службу не имея на это никакого морального права.
Раньше, когда флот еще ходил в море и занимался настоящим делом, а не строевыми занятиями в штаб попадали только списанные «калеки», которых временно некуда было деть. Сейчас лезут те, которые стремятся побыстрее, заработать звания, пока есть на чем заработать. Пока не все лодки сгнили у причалов, и пока можно получит звание за должность в сокращенном экипаже. Пока еще возможно спекульнуть названием плавсостава…
Когда- то я читал, что молодая акула сильна не только мускулами и молодостью, а еще тем, что к ее телу пока не успели присосаться рыбы- прилипалы. Потом с течением времени акула взрослеет, и эти морские паразиты постепенно прилипают к ней одна, за одной, питаясь падалью хищницы, и следуя за ней всегда и всюду. Под их весом акула становиться медлительнее и слабее, и добыча начинает ускользать от нее. Хищница теряет силы, и охотиться все хуже и хуже, и, в конце - концов, почувствовав голод прилипалы, покидают ее и уходят к более молодой… Вам это ничего не напоминает?

Исповедь бывшего претендента на премию Дарвина

Навеяно вот этим: http://www.bigler.ru/forum/read.php?f=2&i=796630&t=796630&page=1

У нас в роду это в генах, наверное; папа мой в детстве золотом взорвал беседку 2-3 килограммами тола. В то время лёд под мостами на Днепре толом рвали и куски разлетались по льду, вот он с товарищами и насобирал. А потом решили испытать самодельный взрыватель из металлической трубки, привязали его к маленькому кусочку тола, лежащему на столе беседки, и подожгли шнур, забыв предварительно под столом эти самые 2-3 кг. Результат: беседка, несколько поломанных деревьев, крыша дома и куча стёкол, ну и конечно, пописанная ремнём задница.
Дед, ещё до рождения отца, тоже, найдя где-то несколько шашек тола, пошёл на рыбалку, но не рассчитал заряд, в итоге рыбу из «ковбаньки» (небольшое озеро, украинское, просторечное выражение), собирал лесник в соседнем лесу. А ещё дед был охотник-«снайпер».
Повадилась к нам на двор ворона цыплят воровать, создание, как вы знаете, хитрющее, и подловить её даже с камнем в руках - дело невероятно сложное. Вот и дед, заметив севшую на дымоход ворону, сделал вид, что он тут гуляет, и пошёл в дом, а там быстро схватив двустволку, в лучших традициях невиданных тогда ещё вестернов в прыжке с порога с разворота бабахнул в похитительницу из обоих стволов. То ли перепутал сгоряча, то ли не было у него другого, но ружье оказалось заряжено «жаканами». Дымоход превратился в труху, дед в мишень для бабкиной кочерги, а ворона, которую так неожиданно лишили «посадочной площадки», больше не вернулась. А потом была противотанковая мина. Мину нашли дед уже вместе с подросшим отцом, сообща ещё с несколькими довольно нетрезвыми охотниками. И конечно, решили её расстрелять, закрепили в развилке дерева и начали соревноваться в снайперском искусстве, хорошо хоть отошли достаточно далеко, кто-то удачно попал, мина взорвалась, к счастью компании охотнико-алкоголиков взрывная волна сначала повалила всех на землю, а потом полетели дрова, оставшиеся от окрестных деревьев. Все выжили.
После деда и отца эстафету принял я, чего я только не взрывал и не жёг, больше всех, конечно, пострадала родная школа. В любовно выдолбленное в стене школы болтом на 16 отверстие были запрессованы головки от нескольких коробков спичек, сверху был вставлен всё тот же болт, а потом начались соревнования, кто попадёт кирпичом; попали, бабахнуло, проломило стену. Почему-то ярко помню глаза дико орущей из окна директрисы школы, почему она нас не узнала, остаётся загадкой, нас искали, и только чудом мимо нас тогда пролетело исключение из школы и детская комната милиции. Потом была мама, шутя бросившая в папу кусок пластилина, найденного у сына на столе, кто же знал, что это самодельная петарда, теперь с выпученными глазами стоял папа, а халат у него на спине дымился, и я не получил ремнём только ввиду того, что было 31 декабря, 22 часа с копейками. Был туалет на стройплощадке, взорванный уж не помню чем намешанным с марганцовкой, (так что взрывпакетами не только забитые трубы туалетов пробивать хорошо, а и чистить выгребные ямы; строители, находившие содержание ямы по всей стройке, были крайне красноречивы).
А потом в положенный срок мне исполнилось 18, и я обрёл уже достаточно ума, чтобы задуматься и бросить заниматься опасной дурью. Впрочем, прощальный салют я дал...
Оставался у меня к тому времени кусок магния около килограмма весом, пилить на стружку мне его было лень, а просто выбросить было жалко. Тогда я ближе к ночи вынес этот кусок на пустырь, развёл костёр и просто бросил магний в огонь. Возится с ним, повторюсь, было лень, поэтому оставалась надежда, что он загорится, ну и хоть какой, а фейерверк. Окрестная детвора, увидев спички у меня в руках, окружила костёр большим кругом и приготовилась к салюту, вот только салюта не вышло, костёр прогорел, раскалённый добела кусок магния брызгал искрами и вовсе не вызывал желания подходить ближе. Почему-то решив, что желание это наличествует у всей окружившей костёр компании, я развернулся и пошёл оттуда, но уже через несколько шагов почувствовал спиной, что что-то не так. Один из пацанов всё же подошёл к костру, мало того, он решил «потушить» костёр подручными, точнее, теми что в штанах, средствами, и уже стоял в характерной позе. Я только успел открыть рот, как жахнуло, вспышка 1кг магния даже с 30 метров на расстоянии которых находился я, зрелище не из приятных, что же говорить о «пожарнике»? Когда через несколько секунд у меня восстановилось хоть как-то зрения, я посмотрел на костёр и к ужасу увидел, что около него никого нет, первая мысль была - «сгорел», но и в этот раз судьба благоволила к идиотам. Подбежав к костру, я нашёл «пожарника», лежащего у костра в шоке, всё держащегося за свой «инструмент», постепенно парень отошёл, через некоторое время к нему вернулось зрение. Родителям своим он о «приключении» видно не рассказал, так что событие осталось без последствий. А больше я в своей жизни ничего и не взрывал. Видно ума набрался.