ЭДИК-СФОЛОЧЬ
Подсобное хозяйство полка было небольшим, но крепким. В наличии имелись поросята, четыре дойные коровы и пара-тройка-четвёрка десятков курочек.

Кроме этого, на хозяйстве имелся прапорщик Пурчел (автор думает, что это всё же позывной, а не фамилия). Пурчел был начальником и по-русски почти не говорил. Он вообще почти не говорил. Говорят, на внутренней подкладке его фуражки хлоркой был вытравлен весь необходимый лексикон в составе двух слов. "Сфолочь" и "Ёбтфоюмать". Так что перед тем, как воздать должное нашалившему бойцу, Пурчел снимал фуражку, долго читал её содержимое и только после этого открывал рот.

Теперь солдатики. За всё про всё - куцый взвод, около 10 человек. Ибрагим ходил вечно обкуренным, как паровоз локомотива. Косуля вечно косил одним глазом и помногу раз переспрашивал полученные указания, чтобы тут же позабыть. Черепанов всё больше молчал и оттачивал мастерство футболиста, обучая курочек динамике полёта. Сиделкин каждый день пил по десятку сырых яиц, и после этого упражнялся в вокале, дёргая коров за вымя. А ещё... Хрен с ними, с остальными. Перейдём сразу к Леньчику. Он был самым нормальным и самым старослужащим. Поэтому о нём сказать, в общем-то, нЕчего.

Хотя, нет. Отличительной чертой Лёньки было то, что он, единственный из всех срочников, умел разговаривать с Пурчелом и прекрасно его понимал. А всё потому, что, как и Пурчел, обожал собак и когда-то посещал клуб служебного собаководства.

Ну и последний главный герой нашей байки - Эдик. Его маманя, Эльза, была чистокровной немецкой овчаркой, списанной по возрасту с периметра на хозяйство. Эдик был красноречивым свидетельством того, что и в животном мире имеют место быть нетрадиционные половые ориентации. Его отец, скорее всего, был или гидравлическим прессом, или гидравлическими же ножницами для строительной арматуры. Эдик на счёт раз перекусывал черенок лопаты, а на счёт два преобразовывал его в тысячи зубочисток. Кроме этого, его рост в холке достигал роста полугодовалого жеребца, а лай напоминал лязганье железяк. Окрас был традиционным немецким, но длина шерсти в два-три раза превосходила все известные стандарты. А ещё он обладал буйным нравом, мешком гвоздей-соток в заднице и необыкновенной привязанностью к людям.

И ходил Пурчел по хозяйству в сопровождении Лёньчика и Эдика. И настало такое время, что троица заскучала и постановила, что собачку надо немного подрессировать. А то в армии она, или в доме терпимости?!

С апортом Эдичка справился довольно быстро. Причём, голосом команду отдавать было совсем необязательно. Можно было просто сымитировать бросок, и пёс исчезал, оставляя за собой только лёгкий душок гари. Брошенный предмет он не возвращал никогда. Да это и ни к чему было. В основном ему бросали огромные мослы, от которых, в лучшем случае, оставалась мука.

Сидеть, стоять, лежать и прочую ерунду, пёсик тоже одолел довольно быстро, но вида не подавал. Поэтому все решили, что дурак - он и есть дурак. Последним упражнением была попытка научить Эдичку ходить по следу. И вот тут-то он неожиданно проявил талант.

Единственное, что когда ему под нос пихнули Лёнькину портянку, он брезгливо отвернулся, приподнял губу, обнажив огромный клык, и несколько раз чихнул. Тогда ему дали понюхать носок прапорщика Пурчела, и дело сдвинулось. Теперь особо уважаемым особам из числа офицерского состава при посещении ими хозяйства демонстрировался аттракцион "Найти Пурчела". Куда бы прапорщик не спрятался, Эдик его обнаруживал, со злобным рыком хватал за рукав шинели и жестоко дёргая, приволакивал к исходному пункту поисков. Потом ласково облизывал лицо жертвы и садился ждать поощрения. С портянками дела так и не заладились, но коллектив был уже удовлетворён.

Подсобное хозяйство слыло единицей уважаемой. Этому способствовала не столько выучка личного сОстава, сколько наличие живого мяса на шашлыки и три сотни метров до берега живописного озерца. Так что Пурчел со временем стал основным исполнительным директором сабантуев. Лёньчик забивал и разделывал поросят, Пурчел мариновал мясо и за отсутствием настоящих грузинов сам же его жарил. Поднаторел за службу.

Однажды, совсем неожиданно, на исходе лета у ворот части остановилась колонна УАЗиков с двумя чёрными Волгами во главе.
Окружные спешили провести с пользой последние солнечные деньки, и о своём визите уведомили хозяев по неофициальным каналам заранее. Чтобы, как минимум, культурная часть, была приготовлена, как и следует полку-отличнику.

Пурчел по счастливому совпадению праздновал свой день рождения. Так что, когда мясо было приготовлено, он персонально прикончил халявную бутылочку водки и ушёл в аут. Потом в течение ночи он грузил душу ещё не раз, о чём свидетельствовал звон стекла и зажигательные молдавские народные мотивы, доносящиеся из-под стола в его канцелярии.

Начпотыла, ещё абсолютно трезвый, обнаружив утром тело Пурчела, безнаказанно попинал его по рёбрам. Затем приказал Лёнчику убрать труп подальше и принять на себя обязанности шеф-повара.

Лёньчик жарил мясо на заднем плане.
Эдик спешно обработал ближайший пенёк, сунул морду в получившееся углубление и с глубокой тоской поглядывал то на хозяина, то на веселящихся офицеров. Особенно шумел приезжий генерал, под руководством штабного майора проходивший ускоренный курс по забрасыванию спиннинга.

Пока шла теоретическая часть занятия, Эдик лишь настороженно прядал ушами. Когда генерал делал первые попытки забросить снасть, пёс тоже всё ещё держал себя в руках. Но когда штабной майор, вконец отчаявшись, метнул блесну сам, полуовчар-полугидравлический пресс подскочил и отважно бросился в воду.

- Ебааать! - вскричал от неожиданности генерал, когда туша собаки подняла брызги.
- Это что такое?
- Это, - подал сзади голос Лёньчик, - он апорт приносить собрался, тащ генерал.
- А! - понимающе сказал генерал. Учёный пёс, значить.

- Он у нас, товарищ генерал, ещё по следу ходит, - перехватил инициативу штабной.
- Вот как? Ну-ка, ну-ка. Посмотрим, - хищно сказал генерал, обведя веселящихся прищуренным взглядом.

Потом, сделав кружок, генеральские глаза вернулись на майора.
- Пусть тебя и ищет!

Майор пожал плечами и пошёл прятаться.
- Нет, так не получится, тащ майор, - снова подал голос Лёньчик.
- Ему надо носок дать понюхать! А потом уж прятаться.

- Сымай, - приказал главный, и майор, зампотех полка, присел и стал энергично расшнуровывать ботики.

Потом он убежал. Эдику сунули носок под нос и отпустили.
Пёс радостно лязгнул челюстями и огромными скачками полетел в противоположном направлении.

+++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++

Каждый раз, когда Лёньчик рассказывал мне эту историю, диалоги и действующие лица немного отличались от предыдущих версий. Но суть оставалась неизменной. Зампотеха Эдик так и не нашёл, потому что и не собирался искать. Зато минут через десять от ворот подсобного хозяйства отделилась парочка. Один плёлся безвольным зигзагом, а второй, громко лая и подскакивая, подгонял первого. Когда прапорщик Пурчел, небритый и помятый, предстал пред генеральски очи, Эдик поднялся на задние лапы, лизнул его в лицо и уселся у ног, ожидая получки.
- Афуеть, - сказал генерал. Убежал трезвым майором, вернулся в стельку прапорщиком.............. А уйдёт рядовым.
- Эх ты, сфолочь, - горько сказал бедолага Эдику, на что получил ещё один поцелуй.

Ключи от неба. К делу не относится.

«И всё-таки она вертится»
Галилей.
Живой достопримечательностью одного очень солидного учреждения, имевшего некоторое отношение к науке, была бухгалтерша. Далее я буду писать это слово с большой буквы. Сотрудники этой организации ездили в командировки и даже за границу. Вернувшись, они должны были составить бумагу, которая называется «Авансовый отчёт» и сдать её в бухгалтерию, вместе с оригиналами билетов, счетов и т.п. Процесс сдачи всегда превращался в аттракцион. Бухгалтерша была стара, не слишком ладно скроена, но крепко сшита, не выпускала изо рта «Беломор», обращалась только на «ты» и в совершенстве владела словом «мама». Любое отступление от правил оформления она видела мгновенно и формулировала, например, так: «Саш, ты мне хуйню не пиши, что у тебя командировка со 2, билет у тебя 3-го числа. Ты, ёб твою мать, так и пиши с 3-го.» Замечание, что самолёт вылетал в час ночи её, по её же выражению «не ебло». Когда такая речь обращена протокольной харе с навыками армейского общения, то это прикольно, я ходил на сдачу отчётов, как в цирк, но среди её подневольных собеседников попадались воспитанники университетов. В их глазах отражались глубокие нравственные искания, а на фас просилось пенсне. Они возмущались. Одного такого Бухгалтерша назвала «мудаком». Мудак был профессором, до мозга костей интеллигентом и принадлежал к нации, которая, скажем так, отличается врождённой обидчивостью. Поэтому он накатал телегу директору учреждения, действительному члену и лауреату, с требованием извинений. Директор вздохнул, вызвал Бухгалтершу и велел извиниться. Та при значительном кворуме, публично, как требовала бумага, обратилась к профессору по имени отчеству и сказала: «Пожалуйста, простите меня». В знак того, что он принимает извинения профессор сдержанно кивнул и направился к двери, показывая, что считая инцидент исчерпанным. В спину ему Бухгалтерша продолжила: «Ну и не мудак ли ты после этого?».

Листал "случайные истории", попал на рассказ о "профи" в армии. Вспомнилось.
Работал уже инженером. Заказчик - в/ч NNN, более конкретно, моряки, связь. Бригада наша - разработчики и наладчики в одних лицах - прибыла на объект. Большие наши железные ящики уже установлены. Наша задача - запустить, проверить и провести предварительные испытания. В обеспечение нам выделили громадного по росту и ширине плеч румянощекого мичманюгу. Объект - подмосковье, три колючие проволоки, три пропуска для проникновения. Первые дни заполнила обычная рутина, т.е. все прозвонить, проверить питание и прочие мелочи. Доходим до проверки работоспособности. Наши ящики стоят на нескольких этажах слегка углубленного в землю здания. Естественная просьба к обеспечивающему мичману: дай пару - тестовый сигнал прокинуть. Реакция мичмана - возьмите книгу N NNN - схему соединений всего объекта. Идем к командиру. Нам, инженерам, эту книгу, естественно, не дают (нет в наших предписаниях разрешения). Возвращаемся к мичману. Ему лень топать в библиотеку. Он лезет в собственный череп. Приговаривает:
- И нужно вам всего два провода... Даже один... ПОТОМУ ЧТО ЗЕМЛЯ НА ВСЕХ ОДНА...
Согласитесь, из уст человека, в ведении которого находится груда железа, с помощью которой можно было всеми флотами СССР выстрелить одновременно по всем супостатам, эта фраза звучит как-то двусмысленно.
Пару он нам нашел в черепе за две-три минуты. Кстати, потом узнал, что книга схемы соединений состоит из нескольких сотен страниц.

Нездоровые истории (больничные).

Зима 2005 года, Сестрорецкая больница.

История 3-я.

На выходные в этой больнице отпускали домой. И вот в воскресенье вечером
я вернулся из дома обратно в больницу. По дороге зашёл в магазин, купил
себе бутылочку пива.
Уже в палате я налил себе пиво в кружку и стал помешивать его чайной
ложечкой, чтобы пузырьки вышли.
Увидев это мой новый сопалатник (прежних уже выписали) возмутился:
- Ты что, пиво пьёшь?
- Да, - кивнул я головой.
- Но ведь тебе же нельзя!
Это верно. Нельзя мне пиво, шампанское, лимонад, и вообще любое
газированное питьё - от пузырьков углекислоты начинаются бронхоспазмы.
- А я ложечкой мешаю, чтоб пузырьки вышли.
- Не в этом дело, ты же антибиотики принимаешь, а они с алкоголем
вредны!
- Ничего я уже принимаю, из процедур остались только массаж и
амплипульс, а в пятницу вообще выписываюсь.
- Даже если не принимаешь, всё равно пить нельзя. Начнёшь с кружечки
пива, потом дальше - больше, начнёшь похмелятся...
И он с пламенным взором проповедника обрисовал мне дальнейший мой
жизненный путь, как я сопьюсь, стану хроническим алкоголиком и закончу
жизнь под забором, от запоя.
- А всё потому, - горячо продолжал он, - что у тебя нет силы воли,
сейчас ты не находишь в себе силы отказаться от кружечки пива, а потом
не найдёшь в себе сил, чтобы завязать с пагубной привычкой!
И всё это так серьёзно, "с пламенем в очах". Вполне мог бы миссионером
работать, нести истинную веру язычникам. Было бы уместно, если б он
читал эту проповедь юноше 17 лет, но мне уже 44, не спился пока, и не
собираюсь.
Я дождался конца его обличительной речи, а потом спокойно так сказал
ему:
- А у тебя, между прочим, хроническая пневмония.
- И что?
- Как что, тебе курить врач запретила, нельзя при пневмонии. А ты дымишь
как паровоз. Тебе сила воли ничего на этот счёт не шепнула?
После этого он долго со мной не разговаривал, обиделся.

История 4-я.

Итак - меня выписывают, наконец-то, почти два месяца по больницам
валялся. Как говорится, на свободу - с чистой совестью.
Мой лечащий врач с утра, сразу после завтрака, подготовила мне все
документы, выписала больничный лист и сказала, чтоб я нашёл
сестру-хозяйку и сдал её постельное бельё со своей койки.
Сестра-хозяйка сидела в сестринской (комната отдыха медсестёр) и пила
чай с остальными медсёстрами. При этом они оживлённо обсуждали свои
женские проблемы.
- Можно? - Говорю я, робко приоткрыв дверь. - Мне нужна сестра-хозяйка,
бельё сдать.
- Подождите пять минут за дверью, - ответили мне, досадуя: "И поговорить
не даёт!"
Через какое-то время:
- Можно?
- Вам же сказали, подождите пять минут! Не понимаете, что ли?
- Прошло уже десять.
- Подождите, сейчас!
Жду ещё десять минут.
- Можно?
- Подождите!
- Но, дорогие девушки... - начал я.
- Мы вам не дорогие!
Немного подумав, я сказал:
- Ну, хорошо: тогда - недорогие девушки!
Меня выписали тут же.